Новый передел

ГЛАВА 19

Подъезжая к Донецку, Сержант мысленно похвалил себя за решение пересесть с трофейных «Жигулей» на рейсовый междугородний автобус. А ведь сгоряча хотел прямо на машине прорваться сквозь пост. Бабки в кармане были, рассчитывал в случае чего откупиться. Но потом все-таки передумал. Кто его знает, что за «Жигули» у этих киллеров? Может, числятся в угоне? Пробьют по компьютеру — и все, приплыли…

Вслепую, на авось, Степан действовать не хотел. Он привык подходить к работе основательно, чтобы исключить все возможные проколы. Конечно, определенная степень риска существует всегда, и тут уж без нахрапа и куража не обойдешься. Но излишняя самонадеянность и расчет лишь на удачу рано или поздно приводят к провалу.

Выехав на трассу и загнав машину в придорожные кусты, Степан принялся голосовать и вскоре остановил большой полупустой автобус.

Их тормознули на посту при въезде в Донецк. Менты зашли в салон и стали проверять документы. Ожидая своей очереди, Степан смотрел в окно. Все легковые машины трясли так нещадно, что образовалась внушительная пробка. Может, менты уже прослышали о перестрелке возле села? Или у них просто плановая проверка? Как бы то ни было, а решение въехать в Донецк на рейсовом автобусе оказалось спасительным. Документы у Степана были в порядке, и мент лишь мельком взглянул на его паспорт. Догадаться, что у этого добродушного на вид человека под полой добротного пиджака за поясом торчал многозарядный пистолет, из которого он лишь менее часа назад наповал застрелил троих вооруженных головорезов, было попросту невозможно.

Сойдя на автовокзале, Степан сдал свой чемодан в камеру хранения и на такси доехал до нужного места. Когда он расплатился с шофером, часы на его руке, показывали полночь.

…Юра Болт остался на ночь в небольшом коттедже, где проживала его любовница Наташа. Дворовые собаки в поселке залаяли, почуяв появившегося поблизости человека. Степан подошел к забору из красного кирпича, за которым виднелся особняк. Дорога была хорошо освещена, и Сержант поспешил укрыться в тени росших по обочинам высоких кустов. Он присел на корточки и стал планировать свое вторжение.

Немного подумав и оценив обстановку, Степан пришел к выводу, что изощряться тут ни к чему и действовать нужно просто. На воротах висела табличка с изображением овчарки и надписью: «Осторожно, злая собака». Но никакого лая, доносившегося бы именно из-за этого забора, он не слышал, хотя соседние псы надрывались. Или собаки нет, или же дом охраняет какой-нибудь зверь бойцовской породы. Такие предпочитают грызть, а лаять не любят. Сержант усмехнулся. Для него гораздо опаснее был бы безобидный, но очень скандальный маленький «звоночек», создающий много шума и охраняющий хозяев надежнее, чем сильный, злобный, но молчаливый цербер.

Степан встал, быстро пересек освещенную дорогу и подошел к забору. Потом, ухватившись за его край, он легко подтянулся. Оставалась самая рискованная часть дела. Если хозяева находятся во дворе или стоят у окна, они его непременно заметят. Времени на раздумья не было, и Степан ужом соскользнул вниз.

Едва он очутился во дворе, как к нему по траве метнулась быстрая тень. Так и есть! Ринувшийся из кустов мускулистый бультерьер разинул зубастую пасть. Очевидно, он давно поджидал чужака. Еще секунда — и мощные челюсти вцепятся в человеческое тело, разрывая мышцы и дробя кости.

Степан знал, как нужно обращаться с такими собаками. В свое время его неплохо научили этому в лагере по подготовке диверсантов. Широко расставив ноги, он нагнулся и спокойно ждал, когда собака кинется на него. В прыжке этот легкий зверь уязвим. Только длится прыжок лишь одно мгновенье, и если его упустить…

Сержант среагировал точно. Поймав прыгнувшую на него собаку за передние лапы, он резким движением рванул их в противоположные стороны. Раздался омерзительный треск, и бультерьер, коротко взвизгнув, рухнул на землю. Сержант тут же наступил на него башмаком и перенес на эту ногу вес всего своего тела. Потом отошел и огляделся. Первым делом скользнул взглядом по крыльцу, потом по окнам.

Входная дверь была закрыта. В доме горело лишь одно окно на втором этаже. По асфальтовой дорожке, обрамленной ухоженными кустами, Степан двинулся к крыльцу. Подергал дверь. Она оказалась запертой. Что же, этого и следовало ожидать. Степан обошел весь дом по периметру. Черный ход тоже закрыт. Окна на первом этаже были зарешечены. На мансарде решеток не было. И все же для штурма подходило лишь одно маленькое продолговатое окошко. Туда можно было забраться по газовой трубе.

Впрочем, можно и не мудрить, а просто постучать в дверь. Откроют, конечно. Но вдруг этот Болт выйдет с пушкой? Тоже не проблема — он лишится ее через секунду, только и всего. А вдруг успеет выстрелить? Такой вариант Сержанта не устраивал. Он все же решил проникнуть в дом через окно.

Газовая труба оказалась такой гладкой, что карабкаться по ней было трудно. Сержант прижал локоть к стеклу и стал потихоньку давить на него. Нужно было действовать очень осторожно, чтобы стекло лишь треснуло, слегка надломившись.

Есть! Сержант затаил дыхание. Расшатав треснувшее стекло, он вынул осколок и положил его на подоконник. Потом отодвинул шпингалет. «Лишь бы петли были хорошо смазаны», — подумал Степан, открывая раму.

Через несколько секунд Он уже находился в доме. В помещении, куда попал Сержант, было темно, но все же по очертаниям выступавших предметов он понял, что это ванная комната. Здесь приятно пахло шампунем и освежителем воздуха. Продвигаясь к двери, он случайно коснулся висевшего на крючке влажного полотенца.

Взявшись за ручку двери, прислушался: было тихо. Степан вышел. В коридоре горел свет. Дверь слегка скрипнула, но значения это уже не имело. Он вытащил пистолет и решил, прежде чем идти наверх, обследовать ближайшие комнаты. Вскоре Сержант убедился, что весь первый этаж был пуст. Ну что же, похоже, пришло время заявить о себе. По широкой, устланной ковровой дорожкой и украшенной резными перилами лестнице он двинулся на второй этаж.

Едва поднявшись, Сержант столкнулся с молодой женщиной, шедшей из кухни с бутылкой пива в руке. На ней был полностью расстегнутый шелковый халат и легкие домашние тапочки. Крашеная, довольно симпатичная блондинка. Уставившись на Сержанта, она испуганно захлопала своими длинными ресницами. Степан приставил к ее животу ствол пистолета и, нахмурив брови, приложил указательный палец левой руки к губам.

Тут из комнаты донеслось:

— Натали, ну где ты? Пиво несешь?

Сержант тихо скомандовал:

— Отзовись, — но тут же передумал, справедливо рассудив, что вряд ли насмерть перепуганная красотка сможет сейчас ответить своему любовнику так, чтобы не возбудить его подозрений. — Или нет. Молчи лучше. Где он?

Женщина указала пальцем в конец коридора.

— Он один? Вооружен?

Она дважды кивнула. Хозяйка дома пребывала в ступоре. Сержант взял ее за руку и подтолкнул вперед. Приблизил губы к ее уху и прошептал:

— Ты заходишь первой, я за тобой. Ничего не говори, просто иди к нему, и все. Если подашь ему какой-нибудь сигнал, то сразу же умрешь. Выстрелю прямо в сердце. Ты поняла? Тогда вперед!

Женщина шла по коридору как сомнамбула. Степану то и дело приходилось мягко, но настойчиво подталкивать ее в спину. Наконец они добрались до широко распахнутой двери. Более не церемонясь, Сержант впихнул хозяйку внутрь и вслед за ней быстро вошел сам.

Это была спальня. Большая кровать под балдахином занимала центральное место. Напротив нее на стене висел плоский телевизор, сейчас выключенный. Тускло горел причудливой формы ночник, создавая интимную обстановку.

На кровати лежал мужчина. Он был абсолютно гол, поза его была расслабленной: руки разбросаны в стороны, голова бессильно откинута на подушку. Вероятно, после бурных утех Юра Болт пребывал в сладкой истоме. Появление на пороге этого уютного любовного гнездышка вместе с Наташей незнакомого мужчины немало озадачило его. Тем более что этот невесть откуда взявшийся незваный гость сжимал в руке пистолет.

— Привет, Юра! — воскликнул Сержант. — Извини, что без приглашения.

Юра перевел взгляд с Наташи на Сержанта. Потом метнулся через всю кровать к вороху одежды, сложенной на стуле.

— На место! — рявкнул Степан и в два прыжка настиг его.

Болт уже тянулся к лежавшему на брюках «Стечкину». Сержант ударил его по запястью рукояткой пистолета. Потом, развернувшись, без всякой жалости засветил носком ботинка в лицо.

Кровь сразу же залила белые простыни. Схватив Юру за волосы, Сержант вдавил ему в щеку ствол пистолета.

Разбитые губы прошептали:

— Ты кто?

Не отвечая, Степан рукояткой пистолета двинул ему по переносице, затем стащил с кровати на пол и принялся охаживать ногами.

Наконец Степан устал. Он отступил на пару шагов и, оглядев лежавшего без движения Болта, скомандовал:

— Вставай, я еще не закончил! Ну!

Юра попытался встать, но ноги, похоже, совсем не держали его, он все время падал. Степан обернулся к женщине:

— Помоги ему, усади на кровати. Шевелись!

С помощью любовницы Болт кое-как поднялся. На него страшно было смотреть: все тело в кровоподтеках, лицо разбито в кровь и уже начинало опухать. Сержант присел в кресло.

— Знаешь, кто я?

— Догадываюсь, — кривясь от боли, прошептал Болт. Из-за нескольких выбитых зубов он шепелявил.

— Вот и ладушки. Твои люди мертвы. Где ты, Юра, набрал таких лохов?

Болт недоверчиво взглянул на него заплывшим глазом.

— Я базарил с ними час назад, — с трудом проговорил он.

— С Темой? — уточнил Степан. — Да, я оставил его в живых. Разговор с тобой он вел под стволом моей пушки. Так что не сердись, у него не было другого выхода. Вот его мобила, можешь посмотреть номер. Остальные трое мертвы. Даже не знаю, Юра, зачем я тебе обо всем этом рассказываю. Может, проще тебя пристрелить? Ведь по всем понятиям ты в корне не прав. Да, пожалуй, я так и сделаю!

Сержант вскинул пистолет. Болт съежился, ожидая выстрела. Горячо, с мольбой выкрикнул:

— Не надо! Это была ошибка… Мне жаль, что так вышло…

— Жаль, что я остался в живых?

— Нет… Я… Это…

— Ладно, не оправдывайся. И не дрожи. Если бы я хотел убить тебя, то сделал бы это сразу, как только вошел, и не стал бы руки марать… Надеюсь, у вас найдется что-нибудь выпить? — Он взглянул на женщину.

Болт, несказанно обрадованный такой развязкой, поторопил любовницу:

— Возьми бренди. Мне тоже налей!

Наташа подошла к встроенному бару, достала оттуда наполовину пустую бутылку и бокалы. Степан хмыкнул:

— Юрику полный стакан загрузи, ему взбодриться надо. Ребра-то хоть целы?

Выпив, Болт поморщился. Спиртное обожгло кровоточившие губы. Он неуверенно спросил:

— Может, я умоюсь? Стремно как-то, да и одеться надо.

Степан испытующе посмотрел на него:

— А быковать не будешь? Ладно, давай. И оденься, ты прав…

Через несколько минут Болт привел себя в относительный порядок и начал оправдываться:

— Откуда я мог знать, кто ты? Пойми, дело-то серьезное. Вся путевая братва замешана.

Степан ощерился:

— По-твоему, я на мусора похож?

— Я этого не говорил. Но… Ладно, дело прошлое…

— Значит, замяли? Я согласен. Хорошо, когда все непонятки разрешаются миром. Вот что, Юра, сведи-ка меня со своими паханами. Только не свисти, что ты и есть тут самый центровой.

— Ладно, — хмуро согласился Болт, — свяжусь со старшими. Уговорю, чтобы приняли.

— Уж будь любезен, постарайся. Сам понимаешь, должок за тобой! — Степан, усмехаясь, поиграл пистолетом, который на протяжении всей беседы держал в руке.

— Завтра жди звонка, — пообещал Юра. — С тобой свяжутся именно те люди, которых ищешь. Это я тебе обещаю. Но не более того. А уж там — как старшие решат…

— Разберусь. — Сержант посмотрел на часы. — Такси сюда вызвать можно?

— Конечно. Наташа, позвони!

Женщина, стараясь скорее отделаться от страшного гостя, схватилась за трубку телефона.

На следующий день Сержанта принимали в ресторане «Глобус», закрытом по такому случаю на спецобслуживание. Степана, пришедшего точно в срок, остановили в дверях четверо мощных охранников и попросили сдать оружие. После того как Сержант расстался со своим «глоком», его одежду сверху донизу тщательно проверили металлоискателем, а потом обыскали вручную. Только после этого его пропустили в зал.

Не пустовал лишь один из столиков. Трое мужчин, сидевшие за ним, лишь скользнули небрежными взглядами по приближавшемуся человеку.

Сержант сдержанно поздоровался и уселся на свободный стул. Его откровенно разглядывали. С первых же слов разговор пошел довольно сумбурный. Сначала начались разборки по поводу вчерашних перестрелок. Недовольно посматривая на Степана, слово взял сухой, длинный как жердь старик в безупречном, правда немного старомодном, черном костюме.

— Кто ты такой, мы знаем. Тут людей побил, там вообще пострелял… Ты забыл, что находишься не в Москве, парень. У нас тут город тихий, спокойный. Шума мы не любим.

Воспользовавшись паузой, Сержант ответил:

— Эти парни по беспределу на меня наехали, будто на лоха голимого. Не разобравшись, не узнав, что за человек перед ними, чем он дышит, какие заслуги перед братвой имеет. Мало того, что следили за мной весь день, как легавые, так потом хотели еще и тачку мою разбить, на меня битой замахивались…

— А ты бы объяснил им все, — встрял седой человек с густыми бакенбардами, пальцы которого были синими от татуировок.

— Да они и слушать ничего не хотели! — резонно возразил Сержант. — Сразу же буром поперли. Ну, побил я их… Один из ваших бойцов за волыну схватился. Я — за свою. Мог ведь и убить его, но не стал. В чем же в не прав?

Ответом ему было молчание: формально он действовал по понятиям. Ободренный, Сержант продолжал:

— Ну, с той непоняткой вроде удалось разобраться. Я с пацаном путевым в «Василиске» перетер, интерес свой обозначил. Замяли. Потом…

— Что было потом, мы знаем, — перебил его третий авторитет, самый молодой из всех: широкоплечий, похожий на классического борца, с толстой шеей и багровым шрамом на щеке. — Ошибка вышла. Виноватых накажем. Мы никакой отмашки на твой задел не давали.

Сержант поднял обе руки вверх, выставив ладони:

— Да я не в претензии! Счет выставлять не буду. Типа: обознались, верно? С кем не случается…

Это понравилось почти всем авторитетам. «Борец» улыбнулся, седой одобрительно кивнул. И лишь желчный старик, сверкнув глазами, указал на Степана узловатым пальцем:

— И все равно, в гостях так себя не ведут! Наши ребята, конечно, тоже кое в чем были не правы, но… В общем, руки больше не распускай! Запомни это!

Степан счел за благо на этот раз промолчать. Если они и дальше будут пререкаться, то до серьезного разговора не доберутся никогда.

— Теперь о деле, — старик поджал губы, — здесь ваши не пляшут. У нас на Украине свои дела, свои расклады. Делиться мы ни с кем не собираемся. Вам что, в Москве хлеба мало? Уж грех жаловаться…

— Да нет, просто…

— Подожди, дай договорить. Кто тебя учил старших перебивать? Выслушай сначала, потом дадим возможность высказаться.

«Противный дед, — с раздражением подумал Степан. — Медом не корми, дай на ком-нибудь злобу сорвать. В «крытках» небось пересидел, мухомор вонючий!»

Между тем старик, слегка покашливая чуть ли не после каждой фразы, продолжил:

— С этим ясно. Здесь вам, повторяю, ничего не светит. Начнете силой прорываться — будет война. Так что не рекомендую. И в Киев ехать не советую. Там тебя то же, что и здесь, ждет. Но…

Старый вор замолчал, полез в карман и вытащил золотой портсигар. Достал папиросу. Он все проделывал не спеша, прекрасно понимая, что его будут терпеливо ждать. Прикуривая, соизволил наконец продолжить:

— Илья, объясни гостю наше предложение.

«Борец» улыбнулся:

— Вот что, дело такое… Самим тут тесно, куда еще московской братве лезть? Но с интересными людьми мы вас свести можем. Познакомим. Они не местные, из-за бугра.

Степан напрягся. Вот оно! Похоже, не зря он сюда приехал.

— Эти хлопцы у нас тут неплохие дела замутили. Все хорошо подзаработали. Теперь, похоже, и у вас что-то подобное намечается… Вот тут мы вместе «капусту» шинковать готовы. Естественно, банковать будете вы. Как-никак, ваша территория. Но и мы своего не упустим… Так сказать, с вашего разрешения. Интересует такая тема?

Степан понял, что он должен немедленно согласиться, иначе порвется даже эта, с таким трудом найденная ниточка. Похоже, донецкие побаиваются орудовать в России без поддержки московских коллег: как бы по рукам не дали. В принципе ход верный. Всегда можно договориться и получить свою долю вместо кровопролитной войны, вызванной вторжением на чужую территорию. Сержант все же сделал вид, что колеблется, и разочарованно спросил:

— Так это, насчет здешних дел… Может…

«Борец» перебил его:

— Не «может». Если будешь настаивать, то поссоримся всерьез. Тебе оно надо?

— Не хотелось бы, — признался Сержант.

— Нам тоже. И все! Если Гаврила решил, — тут он кивнул бритой до синевы головой в сторону ожесточенно дымившего «Беломором» старика, — то и говорить не о чем. А вот насчет российских «бабок» можно и побазарить. Тут — поле напаханное, и куш всем светит немалый…

Поздним вечером до предела вымотанный Степан уже давал Варягу отчет о проделанной работе и достигнутых результатах. Всего лишь два часа назад Юрьев прилетел в Москву, и, хотя помышлял он только о горячей ванне, сытном ужине и мягкой постели, Сержант первым делом связался с Владиславом. Встреча происходила в небольшом ресторане неподалеку от гостиницы, где остановился Степан.

— В общем, судя по всему, каша заваривается серьезная, — Сержант с удовольствием потягивал коньяк, — вся кодла настроена воинственно.

— Ты уверен, что это не ловушка? — Владислав был собран и пил уже третью чашку крепкого чая: предстоящая ночь обещала быть бессонной.

— Не думаю. Донецкие сами лезть в Москву стремаются.

— Понятно, — кивнул Варяг. — Им тут рога враз поотшибают. Значит, хотят в долю войти?

— Они все так ловко повернули, что получается, не мы, а они нам долю в этом деле предлагают. Там один старик мерзкий есть. Гаврила…

— Слышал о нем. Скользкий тип. Лет тридцать отсидел. В авторитете. По всему уже давно коронован должен был быть. Но не допустили: полного доверия к нему у братвы нет. Слишком уж увлекался в свое время коммерцией. Потом связи какие-то непонятные с ментами у него обнаружились. В общем, в России он не катит, но у себя в Донецке стоит крепко. Сразу не свалишь.

— Я так и понял, что он с гнильцой. Мне показалось, он до последней минуты раздумывал, выпустить меня из ресторана или же прихлопнуть прямо там. Обошлось. Видно, жадность пересилила.

— Так на чем вы остановились?

— Они ждут весточки от нас. Мол, согласны или нет. Но я им ничего не гарантировал. Решать-то тебе.

— Будем с ними работать. И на все их условия пойдем, чтобы доверяли.

— Думаешь, получится? — засомневался Сержант. — Какие-то они мутные все…

— Ну, — усмехнулся Варяг, — мы тоже не лаптем щи хлебаем! Сделаем все так, что комар носа не подточит.

Он достал сотовый телефон:

— Хочу познакомить тебя с одним человеком. Введешь его в курс дела. Он поедет в Донецк на встречу с местными.

— А я? — удивленно спросил Сержант. — Вне игры, что ли?

Варяг уже поднес трубку к уху и жестом попросил Степана подождать.

— Родион? Добрый вечер, как дела? Ты у себя? Отлично, сейчас за тобой заедут мои ребята. Да, хочу переговорить с тобой. Все, жди.

Убрав телефон. Варяг так объяснил свое решение:

— Пойми, ты свое дело уже сделал. Дальше будет действовать Полтинник. Он человек надежный. Я в нем уверен. Постарайся сойтись с ним поближе. Будешь страховать его. Но вести переговоры с украинцами я доверяю именно ему.

— Считаешь, что я не справлюсь? — Сержант был несколько обижен тем, что ему в этом важном деле предпочли другого. — У него больше опыта?

Владислав на секунду задумался.

— В какой-то степени да. Несколько лет Полтинник был правой рукой одного известного сочинского авторитета. К тому же имеет отсидку за плечами. На стрелках и терках чувствует себя как рыба в воде. Не растеряется. И еще… Пожалуй, самое главное. Видишь ли, Степан, донецкая братва в любом случае будет на тебя коситься. Ты показал, на что способен. Сколько трупов за собой оставил? Три? И еще двух раненых. Вот видишь. Да они попросту боятся тебя, а значит, ненавидят. Серебряков же все начнет с нуля. Он умный парень, и я уверен, что не ошибся, когда доверил ему это дело.

— Ты меня убедил, — махнув рукой, сдался Сержант. — Значит, я отдыхаю? Отлично, можно сегодня напиться по-настоящему. Чувствую, что после вояжа по Украине мне необходимо расслабиться.