Новый передел

ГЛАВА 21

Шаевич с самого начала не понравился Родиону. Он и руку-тο свою, мягкую и влажную, протянул московскому гостю после некоторого раздумья, как бы нехотя. Было видно, что Шаевич не доверяет Серебрякову. В дальнейшем разговоре он почти не принимал участия. Только поглядывал на Полтинника искоса и еле заметно ухмылялся.

Родиону сразу же дали понять, что очертя голову никто из украинской братвы кидаться в омут не будет. Об этом ему без обиняков поведал похожий на борца-тяжеловеса авторитет Пиня:

— У вас, москалей, свои расклады, у нас — свои. — И со смехом добавил: — Разумиешь?

Вообще он производил впечатление бесхитростного и простодушного весельчака, однако Серебряков навел о нем справки и знал, что это впечатление обманчиво. Сержант, с которым он познакомился в Москве, обрисовал ему общую картину и дал понять, с какой публикой Родиону предстоит иметь дело. Им палец в рот не клади! Самого Пиню, например, подозревали в организации двенадцати заказных убийств. Сам он тоже начинал рядовым киллером. Потом благодаря хитрости и жестокости сумел подняться. Выбился, так сказать, в люди…

Серебряков сразу объяснил, что иметь с ним дело выгодно. Упирал именно на это, прекрасно зная жадность авторитетов.

— Вы поймите, я ведь не один. За нами такие люди стоят, — он поднял глаза к потолку, — с самого верха! За братву уже и не говорю. Все сильные бригады на нашей стороне.

— Все ли? — наконец раскрыл рот Шаевич.

Полтинник поморщился:

— Ну, есть, конечно, упертые «парашечники». Но это так… Ни силы у них, ни связей, ни влияния. Одни понты. С ними уже никто давно не считается. Подкармливают с общака по привычке. Ждем, когда сами вымрут. Гораздо важнее, что за нас «погоны». И таможня, и «контора». Везде свои люди есть…

Услышав это, Пиня переглянулся с высоким костлявым стариком, канавшим здесь за старшего.

Тот не представился, но со слов Сержанта Родион знал, что это — Гаврила, из блатных. Дед был, пожалуй, опаснее всех остальных. Однако и у него глаза засверкали. Вскоре Полтинник узнал почему.

Пиня простецки улыбнулся:

— Таможня, говоришь? Интересно…

— Ну…

— И на нашей границе свои люди есть? — уточнил Пиня. — И на южной?

— И там, и там, — спокойно ответил Серебряков, все еще не понимая, к чему он клонит.

Гаврила с Пиней опять быстро переглянулись. Потом оба выжидающе посмотрели на Шаевича. После некоторых раздумий тот кивнул.

— Вот что, любезный. — Шаевич достал очки в позолоченной оправе и стал не спеша протирать стекла. — Нам кое-что через Россию перекинуть нужно. Соображаешь? Это будет проверкой ваших намерений и возможностей.

— Не вопрос. Что там у вас? Наркота?

Шаевич отрицательно покачал головой. Придирчиво оглядел свои очки и, видимо, не удовлетворившись чистотой стекол, продолжил протирать их.

— Нет, не наркотики. Что-то вы, уважаемый, путаетесь. Кто же будет марафет из Европы в Азию гнать? Обычно наоборот делают. Но это так, к слову. Оружие. Довольно крупная партия. Дело в том, что у нас в Запорожье склад с оружием «сгорел»…

Он замолчал, подчеркнув последнее слово. Вся сидевшая за столом братва заулыбалась. Хмыкнул и Родион.

— Так вот, оружие нужно переправить в Дагестан и Грузию. Товар будут встречать. Ваша задача — обеспечить транзит по России. Ну что, беретесь?

— А как с нашими комиссионными? — Поступившее предложение было столь неожиданным, что Полтинник даже растерялся. Чтобы выиграть время, он специально спросил про долю в деле, хотя это интересовало его меньше всего. Шаевич закончил протирать очки и убрал их в футляр.

— Это мы обговорим. Сейчас нас интересует, согласны ли вы в принципе на такое сотрудничество. И сумеете ли обеспечить безопасность груза. Без надежных связей в органах это невозможно. Прошу вас все тщательно взвесить. Сами понимаете, дело очень серьезное. Речь идет о миллионах долларов. Облажаться нельзя. Если вы не готовы, то… Лучше сразу распрощаемся.

— Насколько я понял, без этой сделки дальнейшего разговора не получится?

Ядовито улыбнувшись, Шаевич снова покачал головой:

— Это будет своеобразным тестом на профессиональную пригодность. Если вы не сможете справиться с этим делом, то об участии в дальнейших и говорить не имеет смысла. Там и риск, и ставки будут еще выше.

— Хорошо. Но, надеюсь, вы понимаете, что я не уполномочен в одиночку принимать такие решения, и не ждете от меня немедленного ответа?

— Разумеется. У вас есть время, чтобы доложить об этом вашим сторонникам. Посоветуйтесь с ними.

— Но мне придется сделать это при личной встрече. Я вылетаю в Москву.

— Отлично. Сколько времени вам понадобится? Предупреждаю, что задержка крайне нежелательна.

Серебряков задумался. Лететь придется уже сегодня, если только он успеет на вечерний рейс. Будет ли Варяг готов дать ответ сразу? Вряд ли. И вообще, согласится ли он?

— Ну, не знаю… Думаю, не меньше недели.

Шаевич покачал головой:

— Это много. Могу дать вам максимум четыре дня. Не больше.

Родион заметил, что остальные перестали принимать участие в переговорах, как только слово взял Шаевич. Теперь ему стало понятно, кто здесь заправляет по-настоящему. Ни отмороженный боевик Пиня, ни кичащийся своими десятилетними отсидками Гаврила, ни кто-либо другой не имели в этой компании такого веса, как Шаевич.

«Похоже, он держит братанов на коротком поводке», — подумал он.

Полтинник стал прощаться. Пожимая вялую ладонь Шаевича, счел нужным сказать:

— Надеюсь, что мы поработаем вместе. Вы кажетесь мне надежным человеком.

Шаевич скупо улыбнулся:

— Там видно будет. Советую не затягивать с этим делом. Дайте ответ в самое ближайшее время. Еще раз повторяю: если сомневаетесь в успехе, то лучше отойдите, пока не поздно.

— Я учту это, — сухо ответил Родион.

Павел Константинович назначил Варягу встречу за городом. «Мерседес», на котором ехал Владислав, свернул с шоссе и, немного углубившись в лес, остановился на опушке. Судя по остаткам костров и по застеленному, почти вросшему в землю мангалу, это место давно облюбовала какая-то компания, регулярно выезжавшая сюда для пикника. Черный «БМВ» чиновника уже стоял на поляне, а сам Павел Константинович неторопливо прохаживался по траве, с наслаждением вдыхая полной грудью пьянящий подмосковный воздух. Увидев Владислава, он не спеша направился к нему. Дверь его машины была открыта, из салона доносилась музыка. Водитель протирал тряпкой лобовое стекло.

Владислав приехал на встречу один. Своего периода телохранителя Гвоздя он «откомандировал» к Маше. Конечно, в распоряжении Варяга всегда хватало первоклассных бойцов, но ему захотелось прокатиться одному. К тому же он считал, что сейчас непосредственная опасность ему не угрожает.

Заглушив мотор, он вышел. Павел Константинович выглядел гораздо лучше, чем во время их предыдущей встречи в ресторане. Исчез нездоровый, землистая цвет лица, глаза глядели веселее, сам он улыбался. Погода стояла отличная, было жарко, но не душно, я чиновник не мог нарадоваться безоблачному небу и яркому солнцу.

— Добрый день, — Владислав пожал Павлу Константиновичу руку.

— Что-нибудь срочное? — вместо приветствия спросил чиновник.

— Да. Они клюнули. Готовы свести нас с хозяевами.

Павел Константинович подобрался, весь превратился в слух и ждал продолжения, так как по интонации Варяга понял, что украинцы выдвинули какие-то серьезные условия.

— Но они хотят проверить наши возможности и готовность сотрудничать. Просят переправить через территорию России партию оружия. В Дагестан и Грузию. Их особенно заинтересовали наши связи с таможней. Очевидно, собственных надежных каналов у них нет.

— Крупная партия?

— Не знаю. Разговор велся лишь в общих чертах. Ничего конкретного. Просто выдвинули условия. Хотите участвовать в делах — докажите свою крутизну. Вот так, ни больше ни меньше…

Павел Константинович достал платок и вытер пот со лба.

— Мне нужно подумать. Если мы согласимся, то придется разрабатывать настоящую спецоперацию с привлечением ФСБ. А это нежелательно, так как не гарантирована конфиденциальность информации. Нет, подождите, Владислав, я не отказываюсь… Но необходимо все тщательно обдумать.

— Только быстрее. На размышление нам дали всего четыре дня. И один из них уже прошел. Мой человек прилетел из Донецка сегодня ночью. Сейчас он отсыпается и готов сразу же отправиться обратно. Разумеется, если ваш ответ будет положительным.

— Это тот самый парень из Анапы? Вернее, из Сочи?

— Да, Родион Серебряков. Похоже, украинцы ему поверили. Пока. Если сделка с оружием не состоится, то все наши усилия пойдут прахом. Они просто не станут больше с ним разговаривать.

— Подождите, подождите. — Павел Константинович прошелся по поляне. Остановившись возле дерева, погладил шершавую кору. Где-то вдалеке застучал неугомонный дятел. Павел Константинович ощутил отупляющую усталость. Захотелось упасть на землю, врыться лицом в прогретую солнцем траву и ни о чем не думать. Просто лежать. Когда же все это кончится?

Усилием воли он вернулся к реальности. Сказал Варягу:

— Передайте им, что мы беремся за это дело. Я начинаю готовить операцию. Пусть ваш человек немедленно вылетает на Украину.

— Павел Константинович, вы понимаете, что ошибки быть не должно? Если возникнут непредвиденные обстоятельства…

— Не возникнут. Безопасность транзита я гарантирую. Потом мы накроем это оружие. Прямо там, на месте. Может быть, даже чужими руками… Не в этом дело. Главное, что эта контрабанда позволит нам вплотную приблизиться к лондонским…

— Вот именно. Мы перехватим инициативу и, что немаловажно, часть денежного потока, идущего в нашу страну. Таким образом, настоящие заговорщики будут обескровлены.

— Все так… Немедленно информируйте меня обо всех изменениях. Вашему Родиону будет оказано всяческое содействие.