Новый передел

ГЛАВА 5

Родион обратился к мужику:

— Слышь, браток, у меня к тебе просьба будет.

— Чего? — Мужичок немного успокоился, хотя все еще продолжал разглядывать полураздетого парня с подозрением.

— Продай маечку какую-нибудь. Или рубашку. В общем, что-нибудь типа того…

Серебряков полез в карман шорт и вытащил ворох смятых купюр.

Увидев деньги, мужик оживился. Очевидно, ему было тошно с похмелья. Не говоря ни слова, начал стаскивать с себя грязную футболку.

— Держи, — он протянул майку Родиону и, шмыгнув носом, степенно продолжил: — Стольник…

Полтинник, преодолевая брезгливость, натянул на себя футболку и спросил:

— Что так дорого-то? Не первой свежести прикид. И полтинника за глаза хватит! — И протянул алкашу пятьдесят рублей. Тот не рискнул спорить со странным незнакомцем, бережно расправил скомканную купюру и задумчиво ответил:

— Она дорога мне как память. Десять лет носил…

«Оно и видно! Причем не снимая», — подумал Родион и, хлопнув довольного мужика по плечу, направился к калитке. Миновав будку со все еще спавшей добродушной собакой, вышел со двора.

Огляделся. Место здесь было тихое. Он пересчитал оставшиеся деньги. Нормально, до Сочи доберется без проблем. Определив на глазок, в какой стороне должен находиться автовокзал, зашагал. Старался ничем не привлекать к себе внимания, но сам по сторонам поглядывал.

До автобусной станции он добрался без. проблем, но там обнаружил милицейский патруль. Пришлось дождаться, пока блюстители порядка уйдут на обход, прежде чем двинуться к кассам. Найдя «сочинское» окошко, Родион пристроился к очереди. Прислушиваясь к разговорам, понял, что о перестрелке на берегу знает уже весь город.

Ближайший автобус до Сочи отходил только через час. Спрятав билет в карман, Родион вспомнил, что у него целый день маковой росинки во рту не было, и решил перекусить. На вокзале тормозиться он не рискнул, а, отойдя от автобусной станции метров на двести, плотно поел в какой-то пельменной. Посмотрев на часы, решил, что пора двигаться к станции: до отправления сочинского автобуса оставалось немногим более десяти минут.

Когда он вышел из пельменной, уже стемнело. По пути Полтинник остановился возле лотка, торговавшего всякой мелочью для отдыхающих, и купил дешевые солнцезащитные очки и бейсболку. Он надел очки, водрузил на голову кепку, опустив козырек пониже, и уже через пять минут подходил к новенькому «икарусу» с табличкой «Анапа — Сочи» на лобовом стекле.

Внимательно приглядевшись к суетившимся возле входа в автобус людям, Серебряков придержал шаг. Среди ничем не примечательных курортников он сразу выделил двух мужчин, которые явно не спешили занять свои места, а придирчиво осматривали всех, кто приближался к «икарусу» ближе, чем на десять метров.

Родион узнал в этих людях боевиков Мосла. Вон стоит тот самый тип с зачесанными и намазанными какой-то дрянью волосами, который палил из «беретты». И у другого рожа тоже знакомая. Переоделись только. Тогда на них были солидные костюмы, теперь же боевики были прикинуты так, чтобы ничем не выделяться из толпы, — в майки и широкие шорты. В руках у каждого было по барсетке. Полтинник сразу смекнул, что там может лежать…

«Вот гады! Меня пасут!» — подумал он. Пройти мимо этих громил было невозможно: они расположились в трех-четырех шагах от автобуса.

По громкоговорителю объявили о том, что на автобус «Анапа — Сочи» посадка заканчивается. Родион, собравшись с духом, зашагал к «икарусу» — в конце концов, в очках и в этой дурацкой кепочке его могут и не узнать.

Серебряков чувствовал на себе цепкие, изучающие взгляды и, с трудом отрывая от земли ставшие вдруг невероятно тяжелыми ноги, подошел к двери. Не успел он взяться за поручень, как его окликнули:

— Эй, парень, подожди-ка!

Полтинник сделал вид, что не расслышал, и поставил ногу на ступеньку. Сверху на него равнодушно смотрел сидевший за рулем пожилой шофер.

— Стоять, тебе говорят! — уже в полный голос заорал один из громил и схватил Родиона за руку.

Хватка у него оказалась железной. Серебряков поморщился от боли и повернулся.

— В чем дело? — возмущенно спросил он.

Его держал тот самый тип с прилизанными волосами. Второй тут же встал перед дверью, загородив проход.

— Земляк, сними очки, пожалуйста, — спокойно и даже вежливо попросил его «прилизанный».

— Зачем? — все еще косил под дурачка Полтинник.

— Да, понимаешь, приятеля своего ищем. Должок за ним. Вроде на тебя похож. Если все путем, то никаких проблем не возникнет. Ну, давай живее! Сам же себя задерживаешь.

Родион медлил. Может, при свете фонарей его не узнают? Пожав плечами, Родион снял очки и сразу же понял, что его узнали. Да и как могло быть иначе, если они сидели за одним столиком друг против друга!

— Он! — мгновенно среагировал «прилизанный» и вжикнул молнией своей барсетки.

Серебряков рванулся в сторону'. Стоявший сзади боевик успел поставить ему подножку, и парень со всего маху растянулся на земле. Не обращая внимания на содранные в кровь локти и колени, Родион пополз к стоявшему рядом с его «икарусом» другому автобусу. Ударившись головой о днище так, что из глаз посыпались искры, он закатился под «ЛАЗ».

С той стороны его уже ждали. Полтинник пополз в другую сторону, туда, где уже начинала дымить и тарахтеть выхлопная труба. Послышались азартные выкрики преследователей.

Родион выбрался из-под автобуса и побежал не разбирая дороги. На него оборачивались и уже начали показывать пальцем. Увидев замаячившую впереди милицейскую форму, он тут же перешел на шаг. Попасть в руки к ментам ему хотелось не больше, чем стать жертвой боевиков Мосла. Вспомнился оброненный «Макаров» с отпечатками его пальцев.

И все же в присутствии ментов эти ребята вряд ли отважатся стрелять. Не совсем же они безбашенные. Стараясь идти как можно спокойнее, Серебряков направился к расположенной на окраине автовокзала стоянке такси. Если удастся вскочить в одну из машин, то можно будет попробовать оторваться.

Не доходя до ближайшего автомобиля нескольких метров, Родион оглянулся. Преследователи, также без осложнений миновав милицейский патруль, быстрым шагом двигались в его сторону. Не раздумывая больше ни секунды, Полтинник подскочил к белой «Волге» с шашечками на крыше.

Ее водитель — молодой небритый кавказец, одетый в спортивный костюм, выходил из салона, поигрывая ключами. Увидев спешившего к нему парня, спросил:

— Куда тебе, брат? Довезу в лучшем…

Родион выхватил у него ключи и толкнул таксиста в грудь с такой силой, что тот опрокинулся на спину. Погоня была уже близко. «Прилизанный» на ходу вытаскивал пушку из своей барсетки. Похоже, ни пассажиры на автовокзале, ни торчавшие неподалеку менты его нисколько не смущали.

Серебряков запрыгнул в салон и завел машину. Не обращая внимания на незадачливого таксиста, Родион ударил по газам. Чтобы не врезаться в стоявшие впереди «Жигули», он сдал назад и едва не зацепил при этом подоспевших боевиков Мосла. Потом, заложив крутой вираж, Полтинник, выжимая из «Волги» все возможное, стремительно умчался с территории автовокзала.

Раздался звук выстрела. Попав в заднее стекло, пуля вылетела через лобовое, лишь чудом не зацепив Родиона.

Чтобы не попасть в аварию и не задавить кого-нибудь ненароком, он резко сбросил скорость. Посмотрев в зеркало заднего вида, заскрипел зубами. За ним гнались, в этом не было никаких сомнений. Серебристый «ауди», нарушая все правила дорожного движения, приближался с каждой секундой. К тому же похоже, что его преследовали сразу несколько машин. Скорее всего, в не отстававшей от «ауди» «тойоте» тоже находились боевики Мосла.

Полтинник свернул к окраине города — в центре обилие людей мешало ему развить приличную скорость. Гнавшиеся же за ним вели себя так, будто участвовали в каких-то беспредельных гонках. Родион заметил, как сбитый бешено мчавшимся «ауди» нерасторопный пешеход отлетел далеко в сторону.

«Уроды! — с ненавистью подумал Серебряков, сознавая, что и сам отчасти виновен в этом наезде. — Ну, подождите, суки, сейчас вы у меня сами в кювете окажетесь!»

Родион еще сбавил скорость. «Ауди» нагонял его. Они уже мчались по дороге, расположенной высоко над берегом моря, впереди их ожидал крутой поворот.

Когда «ауди» поравнялся с ним и из бокового окна появилась рука с зажатым в ней пистолетом, Полтинник резко вывернул руль влево. Тяжелая «Волга» с глухим стуком врезалась в серебристый автомобиль. На полном ходу потеряв управление, «ауди» снес ограждение и рухнул вниз. Серебряков услышал отчаянный крик, а через пару секунд раздался оглушительный взрыв.

Родион обернулся, так как потерял из виду вторую машину, гнавшуюся за ним, и на мгновение отвлекся от дороги. Такое невнимание ему дорого обошлось. «Волга» вильнула в сторону и врезалась в гору. Скорость была сравнительно небольшой, поэтому Полтинник отделался лишь синяками и ушибами. Пытаться завести разбитую машину смысла не было: из-за поворота уже показалась «тойота».

Понимая, что его вот-вот настигнут, Родион бросился бежать. Он рванул вверх по холму — назад, в сторону города. Преодолев метров сто, оглянулся. Внизу виднелась его разбитая «Волга» и пристроившаяся рядом машина преследователей. Все четыре дверцы «тойоты» были распахнуты. По его следу шли трое. Даже если они не вооружены, чего конечно же быть не может, один он с ними не справится.

Полтинник побежал дальше. Никогда в жизни он не чувствовал себя настолько уставшим. Ноги отказывались ему служить, легкие разрывались, в правом боку кололо, а перед глазами плясали оранжевые крути. Только бы не споткнуться в темноте и не упасть! Тогда конец!

Он уже не разбирал дороги, почти не осознавал, куда несется и сколько времени длится этот сумасшедший бег.

Вскоре Родиону пришлось продираться сквозь какие-то заросли. Колючие ветки больно хлестали по телу, как будто норовя выколоть глаза. Через минуту он уткнулся в бетонный забор, который тянулся, насколько хватало глаз. Огибать это препятствие Серебряков не решился: судя по хрусту ломаемых веток, люди Мосла идут по пятам и вскоре он станет для них великолепной мишенью…

Он подпрыгнул и уцепился за край забора. Попытался подтянуться и с ужасом почувствовал, что на это у него попросту не осталось сил! Слишком вымотала его эта бесконечная гонка. Пальцы разжались, и Полтинник рухнул на землю, подвернув при этом ступню.

— Вот он! — послышался крик. — Возле забора!

Родион снова взвился вверх. Невероятным усилием воли ему все же удалось подтянуться. Он перевалился через забор и полетел вниз.

— Куда он подевался? — орали с той стороны.

— Перелез, сука! Ну, чего менжуешься? Спину подставляй!

Полтинник встал и, хромая, побежал в сторону ярко освещенного многоэтажного здания, похожего на гостиницу. Он сразу же направился к торцу дома — там было темнее. Завернув за угол, осторожно выглянул. Вот они, все трое… Стоят метрах в пятидесяти от него и озираются. Разобрать смысл отрывистых фраз, которыми обменивались преследователи, Родион не мог. В голове гудело так, что казалось, она вот-вот расколется. Ноги подкашивались, во рту стоял омерзительный свинцовый вкус.

Серебряков шагнул назад. Прямо перед ним находился запасной выход. Дверь, к счастью для него, оказалась незапертой. Он устремился вверх по лестнице, стараясь не топать. Преодолел несколько пролетов и скользнул в коридор. Никого. Он подергал ближайшую дверную ручку. Закрыто… Пошел дальше. Из-за очередной двери доносились звуки включенного телевизора. Значит, хозяин здесь и наверняка не обрадуется ночному визитеру.

Третья по счету дверь открылась. Родион, задержав дыхание, на цыпочках вошел в комнату и осторожно прикрыл за собой дверь. Щелкнув замком, облегченно вздохнул, включил свет и огляделся. Увидев стоявший на столе графин с водой, он подошел к нему и жадно припал к широкому горлышку. Пил долго, до тех пор, пока не закашлялся.

В коридоре послышались голоса. Полтинник застыл с графином в руке. Раздались уверенные, тяжелые мужские шаги. Кто-то приближался к номеру…