Новый передел

ГЛАВА 4

Едва войдя в свой номер, Варяг прошел в ванную и, открыв кран, стал набирать горячую воду. Мария просила не мочить порез, но Владислав не мог удержаться от искушения.

Оглядев себя в зеркале, Варяг убедился, что его новая знакомая наложила повязку весьма профессионально. Бинты держались крепко и не сползали.

Владислав сел в ванну и начал с наслаждением прислушиваться к собственным ощущениям. Вода, приятно согревая кожу, медленно, но неумолимо поднималась все выше и выше. По телу пробежал приятный озноб.

Он выключил воду, но полностью расслабиться ему не удалось, так как в комнате громко зазвонил сотовый телефон. Сначала Варяг решил не обращать на него внимания, но мобильник никак не умолкал. Тогда он, чертыхнувшись, накинул на себя большое махровое полотенце и вышел из ванной.

Взглянув на высветившийся на дисплее номер, Варяг удивился. Павел Константинович знал, что Владислав отдыхает, и обещал не беспокоить по пустякам. Включив телефон, Варяг поприветствовал невидимого собеседника:

— Доброе утро. — Называть по имени и отчеству этого вхожего в Кремль человека он не стал — сказалась многолетняя привычка к конспирации.

— Здравствуйте, — отозвался Павел Константинович. — Вы у себя?

— Я-то у себя. А вы? Как погода в Москве? Дождливо?

— Понятия не имею. Зайти можно?

— Куда? — не понял Варяг.

— К вам. Я уже рядом с вашим санаторием. По-прежнему живете в тридцатом номере?

— Да… Конечно, заходите.

Связь оборвалась. Варяг встал и начал вытираться. С досадой потрогал слегка намокшую повязку. Не уберегся все-таки! Хорошо еще, что Мария не видит. Вспомнив о девушке, улыбнулся. Они договорились встретиться ближе к вечеру.

Варяг едва успел натянуть брюки, как в дверь постучали.

— Открыто! — крикнул он, накидывая на плечи рубашку. Демонстрировать свой перевязанный бок московскому чиновнику вовсе не обязательно. Не к лицу человеку такого уровня, как Варяг, ввязываться в уличные драки.

Отворилась дверь, и вошел мужчина лет пятидесяти пяти, одетый в строгий деловой костюм. Галстука, впрочем, на нем не было. Чиновник то и дело утирал свой основательно вспотевший лоб насквозь мокрым носовым, платком.

— Кондиционер! — первым делом воскликнул он. — Есть здесь кондиционер?

Владислав шагнул ему навстречу и пожал протянутую руку:

— Конечно. Сейчас включу.

Гость прошел в глубь комнаты и, пробормотав: «Вы позволите?», уселся в кресло. Устало вздохнул и вытянул ноги:

— Ненавижу эти неожиданные перелеты. Самолет — это вообще несколько не для меня. К перемене климата я должен готовиться не менее двух суток, а тут — полтора часа, и ты уже в субтропиках…

Варяг щелкнул тумблером японского кондиционера, и помещение наполнилось едва слышным ровным гудением. Павел Константинович с наслаждением подставил лицо под освежающую струю прохладного воздуха.

— Смотрите не простудитесь, — предостерег его Варяг. — Кондиционер — вещь коварная.

Чиновник лишь отмахнулся:

— Ерунда! Я был бы счастлив, если бы это была единственная угроза!

Варяг понял, что гостю не терпится приступить к главному. Владислав присел на краешек заправленной кровати и негромко сказал:

— Рассказывайте. Не зря же вы прилетели сюда. Наслаждаться прохладой вы могли бы и в столице, а не у меня в номере.

Павел Константинович перебрался на стоящий возле стены пуфик и спросил:

— Вы что-нибудь слышали о вчерашней перестрелке? Здесь, в Анапе.

Варяг покачал головой:

— Ничего не слышал. Когда это произошло?

— После обеда. На берегу, в каком-то ресторане.

— Признаться, вчера я проспал весь день и прогуляться выбрался лишь под вечер. Телевизор даже не включал. Так что там случилось?

— Три трупа. Все с огнестрельными ранениями. На полу в кафе милиция подобрала более трех десятков стреляных гильз. Настоящая бойня…

Владислав присвистнул:

— Однако! Патронов не жалели!

— Да, палили будь здоров… Застрелен Южанин и один из его ближайших соратников — некий Сема. Их убивали почти в упор, в каждого всадили по целой обойме.

— Южанина я, конечно, знаю, — отозвался Варяг и тут же поправился: — Вернее, знал. Сочинский авторитет.

— Верно. Авторитет, и весомый. Держал под своим контролем почти все Черноморское побережье. Весьма влиятельная фигура…

— Да, парень был не промах. Очень толковый и дальновидный. Иногда даже слишком… Но сейчас это к делу не относится. Заказное убийство?

Чиновник пожал плечами:

— Скорее всего разборка. Бандитская стрелка, перешедшая в бойню. Согласно показаниям свидетелей, они сидели, разговаривали, пили пиво. Все шло мирно. Потом ни с того ни с сего началась стрельба. Кстати, убивали сочинских москвичи.

— Откуда вы знаете? — Владислав хмыкнул. — Неужели их личности уже успели установить?

— Только по оперативным данным. Предположительно.

— И кто же?

— Некий Мосол. Но прямых доказательств пока нет.

— А, этот… Наслышан. Подозревается в организации разветвленной сети по распространению наркотиков. Имеет очень хорошие связи, как в органах, так и среди криминалитета. Близкий приятель и деловой партнер Саввы, хотя тот от такого знакомства открещивается изо всех сил.

— Да, тот самый… Самого Мосла вроде как ранили в перестрелке. Один из его людей убит наповал. По неподтвержденным сведениям, второй подручный Южанина успел скрыться.

— Так Мосол задержан?

— Взяли его прямо в больнице, куда привезли сразу после перестрелки. Потом туда спешно подъехал полковник Буров — местный милицейский начальник. О чем они беседовали — неизвестно, но кончилось все тем, что Мосол и его боевики из подозреваемых превратились в потерпевших и свидетелей. А того парня, который еле унес ноги с набережной, сейчас по всему городу разыскивают и милиция, и ребята Мосла. Очень старательно ищут…

— Да-а, — протянул Варяг, внимательно выслушав гостя. — Дела… Интересно, что же они не поделили?

— Деньги, Владислав Геннадьевич, очень большие деньги. Десятки и даже сотни миллионов долларов, которые, по нашим сведениям, поступают из-за рубежа через одного опального олигарха.

— Обосновавшийся в Лондоне Любарский? — догадался Варяг.

— Я понимаю, — невесело усмехнулся чиновник, — определить, кто в очередной раз мутит воду, нетрудно. Но теперь дело обстоит гораздо серьезнее. Они хотят организовать очередную «цветную» революцию. Только теперь здесь. Никаких реальных зацепок у нас, конечно, нет. Так… Слухи, догадки, оперативная информация…

— Подождите, — перебил гостя Владислав, — давайте сначала о главном. Политическую обстановку в мире, а тем более в бывшем Союзе я знаю не хуже кремлевских чиновников. Вы сказали «они». Кто? Я хочу услышать конкретные фамилии и страны, в которых эти господа проживают.

Павел Константинович развел руками:

— Пока что нам известен лишь один Любарский. С ним тесно сотрудничают эмиссары сепаратистов, которые засели в Лондоне и занимаются поиском денег для чеченских боевиков. В связях с Любарским замечен техасский нефтяной магнат Майкл Поллард, а также израильский резидент…

Владислав скривился:

— В мировой сионистский заговор я, извините, не верю…

— Об этой избитой «страшилке» никто и не говорит. Все гораздо реальнее, проще и одновременно страшнее. Ну а заговор… Он действительно существует. Или, если хотите, четкий план по развалу России. В это вы тоже не верите?

Варяг хмуро признался:

— В это верю. Потому что вижу своими глазами. Американцев не виню. В конце концов, они десятилетиями считали нас своими врагами. Но свои… Все эти люди, приватизировавшие страну, будто приусадебный участок, и теперь намеревающиеся загнать ее по дешевке! Кто, кроме Любарского, участвует в этом? Меня интересуют не иностранцы, а россияне.

Павел Константинович кивнул:

— Полностью согласен с вами. Из-за границы будут поступать лишь финансовые потоки. Осуществлять «оранжевую» революцию, или какой там цвет они выберут, поручено нашим. И желающих, признаться, хоть отбавляй. Служба безопасности отслеживает возможные кандидатуры, способные возглавить мятеж, но все они чрезвычайно осторожны и выступят на передний план, только когда всю страну уже охватит хаос. Ну а вся грязная черновая работа будет осуществляться тупыми и жадными, нисколько не боящимися крови ломовиками. Торговля наркотиками становится им уже неинтересна. Тяготит. Деньги, конечно, большие деньги, но и риск велик. Им нужна реальная и легальная власть.

— Еще бы! Куда приятней грабить, прикрываясь буквой закона. Это, Павел Константинович, кстати, и к вам тоже относится. Ну да ладно, замнем… И какие же у нас перспективы?

— Скверные. Если не предпринять решительных мер, то ситуация уже в ближайшие месяцы станет неуправляемой. При наихудшем развитии событий правительство уйдет в отставку, а президента сместят. Перед этим по стране прокатятся массовые забастовки, пройдут акции гражданского неповиновения и многотысячные митинги перед администрациями всех крупных городов. В этой неразберихе к власти придут временщики, озабоченные лишь тем, как бы набить себе мошну потуже. В результате такой политики лет через десять — пятнадцать территория России может сузиться до размеров Центрального округа…

Голос Павла Константиновича охрип. Не спрашивая разрешения, чиновник потянулся к стоявшему на столе графину с водой. Налив себе полный стакан, выпил.

— Мрачноватую же вы картину нарисовали, — произнес Варяг.

— Да уж, — подтвердил гость, — и тем не менее совершенно реалистичную. Неужели вы, Владислав Геннадьевич, считаете, что я преувеличиваю?

— Нет, обвинять вас в сгущении красок я не стану. Ситуация, пожалуй, действительно критическая. Но чего вы хотите от меня? Я готов сотрудничать с вами, если, конечно, это не будет идти вразрез с моими убеждениями.

Павел Константинович хотел было ответить, нов этот момент в кармане его пиджака затренькал сотовый телефон. Пробормотав: «Извините», чиновник достал трубку и приложил ее к уху. Через несколько секунд торопливо бросил взгляд на часы. Варяг машинально посмотрел на стоявший на столе будильник. Было без одной минуты одиннадцать.

Все еще продолжая слушать своего собеседника, Павел Константинович шепнул Варягу:

— Включите телевизор! Пожалуйста, быстрее!

Владислав пожал плечами и, взяв с тумбочки пульт, нажал на кнопку. Экран новенького «самсунга» ожил.

— Вторую программу, — уже громко попросил гость, пряча сотовый в карман, — сейчас начнутся «Вести».

Будильник, оказывается, немного отставал. Новости уже шли.

Появилось изображение типичной европейской улицы с разбитым некогда шикарным автомобилем, съехавшим на обочину и врезавшимся в фонарный столб. Стекла в машине были выбиты, а напоминавшие решето дверцы — широко распахнуты. Несколько английских бобби оттесняли репортеров, рвавшихся к месту происшествия с видеокамерами наперевес. На мостовой возле автомобиля виднелись бурые пятна. Через несколько секунд камера наехала на стреляные автоматные гильзы, валявшиеся на асфальте.

Голос за кадром комментировал:

«…Приехавший из Брюсселя буквально час назад. Его автомашину догнали и расстреляли двое мотоциклистов. Перекрестный огонь велся из автоматического оружия. Жертва нападения скончалась на месте. Убийц задержать не удалось. Сейчас полиция опрашивает свидетелей этой кровавой драмы…»

— Началось! — возбужденно отреагировал Павел Константинович. — Если уж такую акулу завалили…

— Вам по этому поводу звонили? — Варяг кивнул на экран.

— Да. Оперативно работают, ничего не скажешь.

— Почему такой шум? Убили какую-то важную шишку?

— Подождите, — внимание Павла Константиновича вновь было приковано к телевизору — похоже, еще не все кончено. Сделайте погромче!

На экране появилось изображение какого-то особняка. Вокруг него на зеленых, аккуратно подстриженных лужайках суетились полицейские, судя по их форме, уже не английские. Показали лежавший на ковре возле дивана труп мужчины в домашнем халате, перевернутый журнальный столик и разбитую посуду.

«Генерал Томас Брюнтер был застрелен в своем доме неизвестными преступниками. Злоумышленники проникли на территорию особняка, отравив охранявших дом собак и перерезав телефонный кабель. Практически одновременно с этой трагедией в соседней Германии обнаружен труп другого высокопоставленного военного чиновника Северного альянса с признаками насильственной смерти. Связаны ли между собой все эти преступления? Независимые и весьма компетентные источники отвечают на этот вопрос положительно. Официальные же версии следствия о причинах этих загадочных убийств пока не выдвигаются…»

— Итак, Павел Константинович?.. — Владислав вопросительно посмотрел на чиновника.