О чем молчат рубины. Книга 2

Глава 12 А может… и не крах?

Ведь у надежд всегда счастливый цвет,

Надежный и таинственный немного,

Особенно когда глядишь с порога,

Особенно когда надежды нет.

Булат Окуджава.

Проснулся я внезапно, как от толчка. В жаровнях прогорел уголь и было прохладно. Может, от этого? Вроде нет… Я уже к подобному привык. За узким, стрельчатым окном темнота. Впрочем… похоже близится рассвет. Ну и что? Обычно меня будит колокол, который предупреждает добрых католиков о приближении времени утренней молитвы. Второй раз он звонит уже перед самой молитвой, подгоняя опаздывающих Но сейчас я не слышал колокольного звона!

В дверь опять поскреблись. Вот оно что! Вот кто разбудил меня! Эти негодницы… как их? Одиль и Матье? Они всё никак не уймутся⁈ Ну ж я их!

Я зажёг огонёк в ладони и при неверном, колеблющемся язычке света осмотрелся. Есть свеча! Вот она, даже не одна, а целых три, в изящном подсвечнике! Торопливо я зажёг все три и, прямо в нижней рубахе, шагнул к двери.

— Ах вы… Хм!.. Я хотел сказать, ах, это вы, ваше сиятельство⁈ О, простите, я не совсем одет!

— Какие пустяки… — небрежно возразила Александра, так уверенно входя в комнату, что я невольно попятился, пропуская её, — Неужели вы думаете, что я обнажённых мужчин не видела? А уж в рубашке, это вообще ерунда…

— А… чем обязан… хм!..

— Я хотела предложить вам сходить в часовню. Ведь вы… друг… моей кузины?..

Нет, почему я каждый раз слышу второй смысл в её словах⁈

— Да, ваше сиятельство… но…

— Называйте меня просто Александрой! К чему церемонии? Я слышала, что вы называете кузину просто Катериной, почему бы вам не завести ту же привычку и в отношении меня? Не на людях, конечно…

— Но мы едва знакомы!

— Ничего! Я надеюсь, мы познакомимся поближе!

Опять! Опять мне чудится подтекст!

— Боюсь, мы не планировали долгую остановку в замке… ваше сиятельство.

— Александра, пожалуйста. Мы же одни?

— Да… но зачем нам идти в часовню?

— Я боюсь, — просто призналась Александра, — Я боюсь, что бедняжка кузина, от свалившегося на неё горя, могла потерять сознание. Но, даже, если этого — помилуй Бог! — не произошло, то скоро ударит колокол, созывая людей на молитву. Мне хотелось бы, чтобы люди не видели мою кузину… э-э-э… в подобном состоянии. Мы графы! А графы не должны выказывать чувств! Особенно, при слугах. Но, боюсь, кузина может не послушать меня… а может, устроит истерику… Она очень переживает, бедняжка, и я её не осуждаю, но люди… Мне хотелось бы, чтобы вы были рядом, когда я буду уговаривать Катерину.

— Понимаю… — пробормотал я, — хорошо, ваше… Александра, я сейчас оденусь! Но, простите, не могли бы вы… э-э-э…

— Я отвернусь! — снисходительно улыбнулась девушка, — Если это ускорит ваш процесс одевания. А, вообще говоря, напрасно вы отказались от услуг девушек! Они умеют одевать мужчин. А, впрочем, и раздевать. Они этому обучены.

Нет, ну почему, чуть не через слово я слышу двойной смысл⁈

— Я готов, ваше… Александра!

— Отлично! Пошли! И жирандоль берите с собой.

— Что брать⁈

— Жирандоль. Ну, он же настольный канделябр, он же трёхрожковый подсвечник…

— А! Понятно!

— И да, скажите, как вам удалось зажечь свечи? Я не слышала звуков огнива…

— Мне… э-э-э… мне удалось раздуть пару последних дотлевающих углей из жаровни. А уже от них зажечь свечу.

— Ловко это у вас! Чувствуется настоящий крестоносец, привыкший к полевым условиям! — похвалила меня Александра, — Пойдёмте?

— Пойдёмте!

— Тогда следуйте за мной. Во дворце стража, но они знают мою привычку ходить по ночам со свечой в руке. Что поделать? Бессонница… Бывает, столько забот наваливается на хрупкие женские плечи… ах, что право, не до сна!

Я уже открыл рот, чтобы посоветовать ей поскорее выбрать спутника жизни, и тогда её заботы лягут на другие плечи… но благоразумно промолчал. Во-первых, кто я такой, чтобы лезть с советами? А во-вторых, мне почему-то показалось, что Александра ловко подвела разговор к этому щекотливому моменту, чтобы я ей посоветовал что-то подобное. Не знаю, поддразнить меня или поставить на своё место, но я не шагнул в эту ловушку.

— Сочувствую, — вздохнул я, — стражникам! Идёт такой страж по коридорам ночной порой… Наполовину бодрствует, наполовину спит… И вдруг перед ним — вы! У вас нет легенды, что в вашем замке бродит приведение⁈

— Остроумно! — хмыкнула Александра, — У вас живой ум и отличное воображение, поздравляю! Но, вот мы и добрались! Вы, кстати, заметили по дороге стражников?

— Дважды. Но они благоразумно не стали нам мешать. Один патруль шмыгнул на лестницу, похоже на второй этаж, а второй загодя свернул по коридору. Я даже на секунду подумал, что суровые стражники боятся именно вас! До икоты…

— А вы ещё и наблюдательны! Поздравляю! Нет, не боятся, просто я дала такое распоряжение, что встретив меня ночью в коридоре, не лезть навстречу. Я же думаю над проблемами! А такая встреча может отвлечь меня от раздумий. А теперь… откройте эту дверь. Там должна быть кузина.

Я осторожно приоткрыл едва скрипнувшую дверь.

Катерина молилась. Она стояла на коленях и жарко возносила молитвы. Услышав посторонний шум обернулась и бледно улыбнулась:

— Александра! Андреас! Мне в самом деле полегчало… Воистину, если на тебя свалилось горе — молись! А вы что пришли?..

— Скоро рассвет… — мягко заметила Александра из-за моего плеча, — Сюда придут все, кто находится в замке. Нужно ли им видеть тебя… скорбящей? Мне кажется, они должны быть уверены, что в замке графов де Мино живут люди твёрдые характером! Может быть…

— Да, — просто ответила Катерина, вставая с колен, — Ты права, кузина. Пойдёмте, пока люди не пришли. Ой, бр-р-р! А здесь, оказывается, холодно! А пока молилась, и не замечала…

— Пошли-пошли! — поторопила её Александра, — Дай-ка я тебе, хоть тёплый платок на плечи… Голубая комната совершенно готова! Там и отогреешься и, хоть часок, вздремнёшь… К завтраку не выходи! Ну, куда ты с таким лицом, опухшим от слёз⁈ Кстати, и твой… друг Андреас, тоже не пожелал выходить к общему завтраку… без тебя! А значит… а значит, устроим после общего завтрака отдельный завтрак! Так сказать, семейный! Там обо всём и поговорим! Да? Вот и умница, кузина! Обопрись о мой локоть! Вот так! Я отведу тебя и передам на руки служанкам. Кстати, твоя Эльке тоже ждёт тебя в Голубой комнате. Я немного поболтала с ней — отличная девушка! Вот только по-французски не знает. Зато душа добрая!

Вот так, одобрительно бормоча, Александра довела девушку до самой двери. Убедилась, что Катерина вошла внутрь и её радостно встретили служанки. Не Одиль и Матье, другие. И сразу бросились растирать Катерине руки, плечи, ноги… Я деликатно отвернулся и шагнул за дверь.

— Бам! — раздался первый удар колокола, пробуждающий добрых католиков, — Бам!

— Ну, а вы, любезный Андреас, пойдёте ли в часовню на молитву? — повернулась ко мне Александра.

— Конечно! — с достоинством согласился я, — Но… прошу распорядиться, чтобы мне отдали мою привычную одежду! В таком наряде меня, пожалуй, вытолкают в самую середину часовни! Приняв за графа или герцога, ха-ха! А в своей одежде оруженосца я буду на привычном мне месте — позади дворян. Прошу вас, ваше… Александра!

— Ну, что ж… — Александра печально вздохнула, не то притворно, не то по настоящему, — Я распоряжусь. Если вам так удобнее. А позавтракаем, когда проснётся Катерина! Идёт?

— Благодарю! — искренне воскликнул я, — От всего сердца благодарю!

— Ну, сердце пока трогать не будем, — заговорщицки подмигнула рыжая кузина, — Чтобы потрогать сердце, мы подыщем другое время!

И опять — в который раз! — мне почувствовался скрытый подтекст…

Вы думаете, что после утренней молитвы, я сидел и голодал в ожидании завтрака? Как бы не так! Неизменные Одиль и Матье притащили мне гору всяких закусок, паштетов, сыров, зелени и всего такого прочего, чтобы, по их выражению, я «слегка подкрепился и не чувствовал голода». Если это «слегка подкрепиться», то не представляю, что такое «подкрепиться как следует»! Каждая из них бегала на кухню дважды, то есть вместе они притащили четыре подноса. И на каждом из подносов было по несколько тарелок. Подкрепиться! Человек пятнадцать могли плотно закусить, а не просто подкрепиться!

Ну, и конечно, вино. Куда же без него? Если это, как я понял, главный предмет гордости всего замка⁈ Вино и в самом деле было выше всяких похвал, но… почему-то я и в этот раз позволил себе всего половину бокала. Не знаю, может потом буду ругать себя последними словами, что имел возможность насладиться восхитительным напитком в полной мере, и сам себя ограничивал… Может быть. Но пока — полбокала! И не подливать!

Только ближе к полудню меня пригласили на «совет». До этого мне делать было совершенно нечего и я просто пялился в окно. За окном вились редкие снежинки: совершенно невиданное зрелище для египтянина! И хорошо, что я не совсем египтянин, а кроме того, я вдоволь насмотрелся на снег, во время альпийской части нашего похода. Спасибо, больше не хочу! И всё равно, эти снежинки завораживали. А может, я таким нехитрым способом, старался сделать вид, что не реагирую на осторожные попытки заигрывания настырных девушек, Матье и Одиль. Мёдом я что ли намазан, что они так ко мне липнут? Во всяком случае, когда меня позвали, я обрадовался.

Я сразу понял, что меня привели именно в Голубую комнату. Стены были обиты голубым шёлком. И комната была миленькой, уютной… не то что моя парадно-выставочная спальня!

Катерина сидела за накрытым столом, но, кажется, даже не замечала всяких тарелок и тарелочек, покрывших чуть не всю поверхность стола. Бледная, с покрасневшими глазами, хотя и тщательно завитая и безукоризненно одетая. Рядом сидела притихшая Эльке.

— Андреас! — улыбнулась Катерина, — Я рада, что ты рядом. Ты и Александра. Что есть кому разделить со мной горе.

Что мне оставалось? Я бережно взял в руки ладонь девушки и почтительно поцеловал кончики пальцев.

— Мне жаль, — искренне сказал я, — И я разделяю твою печаль. Прими мои соболезнования.

— Спасибо! — тихо ответила Катерина.

— Прошу извинения за задержку! — распахнулась дверь и в комнату стремительно шагнула Александра, — Еле удалось отвязаться от одного, особо настырного… впрочем, неважно! Зато теперь часа полтора я совершенно свободна и мы можем обо всём поговорить без помех. Ну, рассказывайте!

И Александра изящно присела за стол. Покосилась на тарелки и придвинула себе блюдо с печеньями.

— Эльке, налей мне вина! — приказала она по-немецки.

Наша служанка поспешно вскочила и налила вина из кувшина в бокал. А потом отступила подальше в уголок. Александра удовлетворительно кивнула. А я догадался, что таким нехитрым способом она попросту напомнила служанке, что ей не место за господским столом. Ловко!

— О чём рассказывать? — подняла на неё взгляд Катерина.

— Ну, если я правильно помню, в момент нашей встречи ты сказала, что у тебя очень много новостей… Но давай сперва о главном. Увы, твой отец умер… И, когда я увидела тебя, я подумала, что ты передумала идти в монахини, а решила принять наследство и стать здесь хозяйкой… Я не против! Я буду только рада! Но потом выяснилось, что ты не знала о смерти отца и, значит, не думала о наследстве… Тогда почему ты здесь? Я вся теряюсь в догадках! Повторю: если ты желаешь вступить в наследство, я немедленно уступлю тебе место!

И Александра нежно погладила запястье Катерины.

— Нет-нет… — рассеянно ответила Катерина, — я не передумала становиться монахиней. И если ты взяла на себя заботу о графстве — я только рада. Кто же ещё, кроме тебя?

— Ты! — убеждённо воскликнула рыжая кузина, — Это ты прямая наследница! А я только второй очереди.

— Нет! — категорично отказалась Катерина, — Мой удел — монастырь! И потом, если отец умер, это не значит, что его слова отменяются. Наше графское слово твёрдо! Если я вернусь, я буду должна выйти замуж за этого старого Жан-Клода! Нет! Лучше монастырь!

— Подумаешь… — проворчала Александра, — Сколько тому Жан-Клоду осталось? А потом ты будешь полновластной хозяйкой графства!

— Нет! — содрогнулась Катерина, — Никогда! Ты представляешь, если эта старая развалина возляжет рядом с тобой в супружескую постель⁈ Бр-р-р! Даже представить ужасно! Нет-нет-нет! Я уже давно решила: монастырь!

— Ну, что ж… — опечалилась Александра, — А я уже было обрадовалась, что избавлюсь от хлопот по такому огромному хозяйству… Ну, нет, так нет. Но как вы оказались здесь, в замке?

— У нас… — Катерина беспомощно оглянулась на меня, — У нас… э-э-э… миссия…

— Это не для лишних ушей! — весомо проговорил я, — Но если вы обещаете молчать…

— Никому! Могила! — заверила Александра.

— И даже в этом случае, я не могу сказать вам всего! — предупредил я, — Но вот в чём дело. Орден крестоносцев заинтересован в поддержании папы авиньонского. Но так, чтобы это исходило не от Ордена! А, как бы, частным порядком. Чтобы даже тень подозрения на Орден не пала! Иначе могут возникнуть серьёзнейшие проблемы с папой римским… а это не пойдёт на пользу никому! Именно поэтому, я был отправлен с орденским посольством, как бы в Рим… но по пути вынужденно отстал от посольства… вы понимаете, что это было как бы вынуждено, а на самом деле…

— Понимаю…

— А отстав от посольства я сразу сменил маршрут! Но тут возникает проблема. То, что я, от имени Ордена, имею предложить авиньонскому папе, это непременно его заинтересует, не в этом вопрос, а вопрос, как вообще попасть к нему на приём? Я вынужден был слегка открыться госпоже Катерине, зная, какой вес и влияние имеют графы де Мино во Франции вообще и в Бургундии в частности. И госпожа Катерина заверила, что сумеет убедить её отца дать мне рекомендательные письма. Тут ещё один щекотливый момент… Письма должны быть не просто мне, как некоему Андреасу, а совсем другому лицу, более значимому для предстоящей… э-э-э… миссии!

— Вот даже как⁈ Катерина, ты уверена, что твой отец пошёл бы на подобный подлог⁈

— Этот подлог был бы благоприятен для Франции! — уверенно парировал я, — Любой патриот своей страны согласился бы на подобный подлог, если бы знал окончательную цель!

— И Тевтонский Орден так заботится о благе Франции⁈

— М-м-м… не то, чтобы именно о Франции. Но задуманное было бы направлено против… простите, ваше сиятельство, больше не могу сказать ни слова!

Ну, вы помните, что советовал старик Решехерпес? Надо лгать — лги!

— Против англичан! — уверенно констатировала Александра, — Ничего другого не приходит в голову. Но как тут замешаны крестоносцы? А впрочем… Они завязли в войне с Польшей и удар англичан был бы им ударом в спину… Но при чём тут авиньонский папа⁈ Хотя… догадываюсь…

Вот за что я люблю недоговорённости, так это за то, что каждый додумывает в меру своей информированности и умственных способностей! И, получается, сам себя убеждает! А то, что Александра весьма умна, я уже имел возможность убедиться. К тому же — кузина Катерины! А яблочко от яблони, как говорится, недалеко падает.

— Заметьте! — сухо напомнил я, — Я вам ничего не говорил! Все совпадения — случайны!

— Да-да, — рассеянно заметила Александра, точь-в-точь, как Катерина, задумчиво покусывая нижнюю губу, — Да-да… Ну что ж? Подведём итоги? Кузина, ты окончательно отказываешься от наследства? Я не претендую! Ты законная наследница!

— Я отказываюсь! — повторила Катерина.

— Смотри! — шутливо погрозила ей пальцем Александра, — У меня теперь есть свидетель!

И, рассмеявшись, опять приобняла подружку.

— Только одна просьба… — доверчиво положила ей голову на плечо Катерина.

— Всё, что хочешь!

— Если тебе будет не трудно… не могла бы ты отправлять раз в год бочонок нашего лучшего вина в наш монастырь? Мы, разумеется не пьём, но для причастия… Мне было бы приятно знать, что я причащаюсь вином, отправленным из нашего графства!

— О, Господи! Да хоть десять бочек! Был бы о чём разговор!

— Спасибо, кузина, — Катерина устало прикрыла глаза, — Большего мне не нужно.

— А, если не секрет, где господин Андреас… кстати, можно я буду звать вас просто Андрэ? По-французски это звучит именно так! Можно? Спасибо! Так вот, где господин Андрэ получил такой ужасный удар мечом? Или это было ещё до вашей миссии?

— Шрам! — хлопнула себя по лбу Катерина, — Андреас! Мы забыли стереть шрам!

— Стереть? — обомлела Александра.

— Он нарисован, — пояснила Катерина, — Где мой платочек? Сейчас я…

И она принялась возить своим платочком по моему лицу. Я не дурак, я понял что самое время избавиться от «шрама». Сперва я сделал его бледнее, а потом убрал совсем.

Кстати! Ну, ладно, я забыл про шрам. Но, окружающие-то его видели! Те же Одиль и Матье. До этого девушки шарахались, а эти две — ничего, липнут. Нет, дорогие мои! Здесь что-то не так. Всей кожей чувствую, что что-то не так!

— Ну, вот и всё! — спрятала платочек в рукав Катерина.

— Я готова была поклясться, что шрам настоящий! — потрясённо призналась Александра, — Тот кто рисовал — настоящий мастер!

— Спасибо, — скромно улыбнулась Катерина.

— Тогда про ваши дальнейшие планы. Что вы будете делать дальше? Ну, положим, отдохнёте в замке… Я буду рада! Но вы же всё равно что-то будете предпринимать? Что?..

— Пока не знаю… — призналась Катерина, — Пока у меня в голове сумбур. Может, в самом деле, отдохну пару дней, приду в себя, и что-то придумаю?

— Хм… А что если я вам помогу?

— В каком смысле? Ты дашь нам рекомендации? Боюсь, кузина, женским рекомендациям папа не слишком поверит…

— А если я скажу, что у меня есть влияние на одного из его приближённых? Которому папа доверяет безоговорочно? И если я напишу этому человеку, он непременно добьётся, что вы будете приняты авиньонским папой? В любом статусе, который вы сами заявите?

— У тебя есть влияние на доверенного человека папы⁈ — округлила глаза Катерина, — Откуда⁈

— Это неважно. Скажем, мне удалось оказать ему важную услугу. Почти случайно, но он считает себя обязанным мне, до настоящего времени. Так что вы скажете?

— Мы были бы бесконечно благодарны и признательны! — заверил я, переглянувшись с Катериной.

— Это радует, — улыбнулась мне как-то по-особому Александра, — Я люблю, когда ко мне чувствуют признательность, чего уж скрывать! Но так и знайте, раньше чем через пять дней я за письма и не сяду! И не уговаривайте! Чтобы вы и пяти дней не погостили⁈ Не бывать такому!

В дверь постучали.

— Ну, вот! — скривила гримасу Александра, — Так хорошо сидели, болтали… и опять заботы! Оставляю вас, но надеюсь, что это не последние наши семейные посиделки! Не правда ли?

Александра подмигнула мне, поцеловала Катерину в щёчку, и поднялась из-за стола.

— Да, кстати! Андрэ! Художника пока не нашли, но ищут! Я помню вашу просьбу! Катерина! Быстрее приводи себя в порядок! Надеюсь, хотя бы за ужином, наши гости и вассалы смогут увидеть вас за общим столом? До ужина прощаюсь… увы, дела!

— Моя любимая кузина! — с улыбкой, вздохнула ей вслед Катерина, когда закрылась дверь, — Благослови её Бог!

— Я догадался, и что кузина, и что любимая! — заверил я.