Огонь, пепел и ветер

Глава 1. Полет и западня

Арай взлетел подобно вихрю, пронзая небеса. Кир прижался к его спине, стараясь не щуриться, когда лица коснулось влажное дыхание облаков. Волосы тут же намокли, а плащ сделался тяжелым.

Он не обращал на это внимания, позволив себе утонуть в сладостном мгновении полета. Как же ему этого не хватало все те дни, что он провел на Лунном острове, прикованный к дракону-императору, невестам, Фролу Зериону и служителям.

Больше всего ему хотелось забыться, навечно оставшись свободным. Бросить все и улететь к горизонту, растаяв в розово-алой закатной дымке, но груз обязанностей и забот тянул его к земле.

Он приказал Арайю снижаться, и тот, описав плавную дугу, устремился к далеким огням Альторы.

Прошел почти месяц с тех пор, как невесты дракона-императора вернулись с Испытания медного кольца. Кожа Елены порозовела, утратив желтизну, оставшуюся после отравления. Она больше не проводила все дни в постели, хотя при ходьбе слегка пошатывалась и опиралась на ивовую трость. Раны на ступнях княжны Лидии также давно затянулись.

Хотя все девушки были теперь почти совсем здоровы, и ничто не мешало им отправиться в глубину Драконьего ложа — подземелья, вход в который открылся возле Иренеусовой скалы и Приюта Цицелии, сам Андроник Великий, похоже и не вспоминал о том, какое испытание он придумал для невест.

Вместо этого он проводил все дни в праздности, гуляя вместе с девушками вдоль Серебряного ручья, карабкаясь по горным тропам, играя в стихийномахию, дурланг и эфтос, танцуя и делая создатель знает, что еще. Хотя он так и не вернулся в привычное всем благостное настроение, и все еще был холодным, властным и нетерпимым, он не создавал никому больших проблем, пожалуй, кроме одной только госпожи Агаты.

Дракон-император приноровился брать красноволосую купеческую дочку к себе в постель, но та, похоже не возражала. При мысли об этом, Кира каждый раз охватывала странная досада, но он всегда одергивал себя, напоминая, что, они один только раз танцевали вместе, и она ему ничего не должна, и уж тем более, не ее вина в том, что, в конечном счете, их с драконом-императором вкусы оказались схожи. Тем более, что и постель Кира отнюдь не всегда пустовала.

Воцарившуюся идиллию омрачало известие о смерти лжекняжны Миры. Девушка скончалась спустя несколько дней, как ее доставили в Альтору. Она так и не пришла в себя, и ее не удалось допросить. Кир корил себя за то, что не выяснил, где она спрятала кольца, хотя и знал, что не в его силах было, что-либо изменить.

Графиня Дэву откуда-то все прознала. Она обладала связями среди вельмож — столь обширными, что им позавидовал бы генерал Тару, руководивший шпионскими отрядами и тайной стражей. Графиня проболталась невестам о смерти лжекняжны Миры и те расстроились.

Особенно это известие ударило по госпоже Пинне. Она стала еще молчаливее и бледнее, чем была до того, и почти каждый день отправлялась на долгие ферховые прогулки по горным тропам. Вероятно, она боялась, что после того, как окончится Отбор, а вместе с ним и ее неприкосновенность, как невесты дракона-императора, ее приговорят к Соляным копям. Скорее всего ее опасения были излишни. Княжна Лидия засвидетельствовала, что госпожа Пинна лишь защищалась, когда лжекняжна напала на нее, и значит — была невиновна.

Острые черепичные крыши домов стали ближе. Из некоторых печных труб шел легкий дымок. Хотя дни стали еще жарче, ночи по прежнему были холодными и состоятельные горожане не стесняясь топили печи и камины.

Кир задумался о том, что понадобилось Верхней ложе от него в такой поздний час. Он получил ферата с приказом явиться, как можно скорее, перед самым ужином и бросив все дела, поспешил в Совет.

Наверняка, это снова был какой-то пустяк. Из двенадцати заседавших в Верхней ложе вельмож только Страт и княгиня Мерай были молоды. Остальные же разменяли самое меньшее пятый десяток лет, и были старшими сыновьями знатных и богатых семей, всю жизнь тщательно оберегаемыми, не знавшими ни войны, ни других бед.

Страт — друг Кира, выделялся среди них не только своей молодостью и тем, что ему довелось участвовать в подавлении восстания, видеть страдания и смерть.

Он был младшим сыном князя Лукаций и получил титул и место в Совете, только из-за того, что его старшие братья по трагической случайности погибли. Помимо дракона-императора, Страту больше всего на свете была интересна наука и разнообразные механизмы. Он сам разработал чертежи канатной дороги, которую предлагал построить между нижними — лежавшим в низине, и верхними — крепившимся к скалам, ярусами Альторы, и предлагал использовать их вместо движущихся платформ, управляемых каменными колдунами.

Ему, разумеется, отказали, ведь, стоило ли пачкать руки о механизмы, словно они были варварами из Андалур, когда у них было чистое и совершенное колдовство?

Кир полагал, что и сегодняшнее заседании Совета будет посвящено канатной дороге и готовился поддержать Страта, хотя и понимал, что его голос не будет ничего решать.

Под ними возникла плоская верхушка насестной башни и Арай мягко приземлился. Их выбежал встречать молодой слуга. Его лицо было незнакомо, и Кир решил, что тот состоит при Совете недавно. Он по праву мог гордиться своей памятью на имена и на лица.

— Генерал, желаете, чтобы я принял ваше седло? — спросил слуга, с тревогой поглядывая на Арайя, хлопавшего крыльями, готовясь взлететь.

— Не стоит. Я здесь ненадолго. Буду благодарен, если повесите мой плащ просушиться, где-нибудь у очага.

— Разумеется, генерал. Ради вас разведем самый жаркий огонь!

Слуга с готовностью принял у него плащ и меч в кожаных ножнах. Кир с грустью подумал о том, что мог бы и не брать его с собой. На Лунном острове нельзя было носить оружие и его меч все время хранился в Насестной башне. Он забирал его, покидая остров.

Кир встал на каменные ступени лестницы и те мягко поползли вниз. Пока он шел до зала, где заседала Верхняя ложа, ему никто не встретился. По галереям бродили сквозняки, но и только. Они трепали тяжелые занавеси на окнах и играли с языками пламени в свечах. Иногда ему казалось, что чей-то взгляд, скользит по его спине и плечам, но, когда он оборачивался — за ним никого не было.

В этом не было ничего удивительного. Час стоял поздний. Члены Нижней ложи, их просители, секретари и чиновники давно уже разошлись по домам. Скорее всего в здании оставались лишь слуги, привыкшие ступать так тихо и незаметно, что их скрытности мог позавидовать и бывалый шпион.

В Круглом зале, где заседали старейшины Верхней ложи тоже оказалось пусто и это уже было странно. Отделанные гранитными плитами полы глянцево сверкали, отражая последние лучи, опускавшегося солнца. От никем не занятых скамей, тянувшихся рядами по, спускавшимся вниз, широким уступам, пахло воском.

Кир растерянно замер. Не мог же он ошибиться и прийти не к тому времени и не в тот день? Или, может быть, это чья-то шутка? Как назло письмо он с собой не взял, и не мог уже никак проверить.

Двери за его спиной распахнулись и тут же едва слышно захлопнулись. Оглянувшись, он увидел генерала Тару, руководившего тайной стражей и шпионскими отрядами. В теплом закатном свете и слабом сиянии свечей, тот выглядел еще моложе, чем был на самом деле, а также худей и даже ниже. Его серые одежды, как того требовала мода, зияли широкими разрезами, сквозь которые проглядывал темный шелк нижнего платья. Мышиного цвета волосы доходили до подбородка, обрамляя узкое лицо.

— Генерал Тару! — воскликнул Кир, мимоходом кланяясь. — Не знаете ли, где все?

— Все уже здесь, мой дорогой генерал Аверин, — отозвался Тару, легко поклонившись в ответ.

Кир замер. Отчего-то ему показалось, что вот-вот из под скамей выскочит тайная стража и скует его, но ничего не произошло. Под скамьями гуляли сквозняки, катая клоки пыли. В Круглом зале они были одни.

Кир подался вперед, поднимаясь по широким ступеням, по которым спустился уже вниз. Тару отшатнулся, дав ему пройти.

— Даже не спросите зачем я позвал вас сюда? — крикнул он ему в спину.

Кир ничего не ответил. Ему не были интересны интриги и заговоры, в которые тот хотел его втянуть. У него было достаточно своих проблем.

Он дернул за ручки дверей, но они оказались заперты.

— Боюсь вас разочаровывать, но вы не сможете покинуть зал пока мы не поговорим, — окликнул его Тару. — Можете, конечно, проверить открыты ли другие двери, если вам не жаль времени. А окна, как вы помните, забраны стеклом из горного хрусталя, который невозможно разбить. Даже если вы призовете руха, то он не справится. Только попортите птичку.

Не слушая его Кир приложил ладонь к замку, чувствуя кончиками пальцев металл. Двери не были заперты, догадался он. Просто по ту сторону появилась преграда, не дававшая ему их открыть. Возможно, искусный каменный колдун сместил стены или произошло, что-то еще.

Кир ненавидел быть в западне, но именно там он сейчас и оказался. Ему ничего не оставалось, кроме как развернуться к Тару.

Тот смотрел на него блеклыми, круглыми, как яйцо, глазами. Его тонкие губы изогнула едва заметная усмешка.

Они учились в одно время в Колдовской Академии, затем вместе усмиряли бунт, и не редко общались, пока Кир нес службу на Вольных островах, но никогда не были друзьями.

Кир прекрасно отдавал себе отчет в том, что хотя его путь не был усеян лепестками лилий, рост по службе, весьма облегчало то, что он происходил из семьи военной элиты. На службу он поступил сразу в чине офицера, и очень быстро вырос до военачальника, хотя этому и поспособствовало то, что все прочие офицеры и генерал его армии были убиты генералом Хайро.

Тару никто таких поблажек не давал. Он родился в обедневшей, хоть и знатной семье, и был даже не родным сыном своего отца, а бастардом. Ему всего приходилось добиваться хитростью, острым умом, и лютой жестокостью к врагам, которую он мог вынашивать годами, дожидаясь удобного случая, чтобы отомстить за обиду. В Академии больше него боялись только Елену.

— Так что вы хотели обсудить? — спросил Кир, вновь спускаясь по широким ступеням.

Тару опять отскочил в сторону, давая ему пройти.

— Давно хотел спросить, генерал Аверин, как вам не жарко все время ходить в плаще?

— Он сшит из ткани, нити для которой плетут особые пауки, — пояснил Кир. — Днем она не пропускает жар, а ночью холод.

— Дорогая наверно?

— Не знаю, мне его подарили. Это все, что вы хотите знать?

— Разумеется нет, — Тару широко улыбнулся. — Просто давно было интересно что за плащ такой волшебный, а когда еще у нас будет возможность вот так поговорить?

— Мое время дорого и у меня уйма дел. Так что вы хотели?

— Ничего особенного. Видите ли, мои люди совсем недавно выяснили, что среди невест его величества, есть одна, которой не должно там быть.

— Что вы имеете в виду?

Кир ухватился за спинку скамьи что-то хрустнуло, то ли полированное дерево, то ли его пальцы.

— Вы когда-нибудь слышали об известной воровке — Черной жемчужине?

— Кажется, до меня доносились какие-то слухи. Так и кто из шести оставшихся невест у нас Черная Жемчужина?

— Пинна Арифно. Она прибыла на Отбор под видом дочери барона, — как ни в чем ни бывало ответил Тару.

— Как же так вышло? Всех невест, записавшихся на Отбор, проверял культ дракона-императора и Тайная стража. Мало того, что вы пропустили дочь генерала Хайро, так теперь еще и это. Что вы собираетесь делать?

— Схватить госпожу Пинну и вывезти ее с Лунного острова, дальше сами знаете. Допросы и вот это вот все.

— Это невозможно. Она неприкосновенна пока ее не исключат из Отбора. К тому же его величество выделяет ее среди всех и давно уже сделал своей фавориткой.

— Вот именно. Сами понимаете, что будет если такая женщина станет императрицей.

— Думаете, будет воровать серебряные ложки во время балов и званых ужинов?

— Зря ерничаете. Никак нельзя, чтобы эта женщина была на Отборе. Вы должны помочь мне в этом деле.

— Как вы это себе представляете? Верховный служитель никогда этого не одобрит. Ни в коем случае нельзя делать ничего, что могло бы вызвать гнев дракона-императора. Вы же не хотите, чтобы Великое неистовство повторилось? А он точно разозлится, если одну из его невест схватит тайная стража.

Кир отчасти лукавил. Он уже почти не верил в то, что Андроник Великий был способен обратиться в дракона, но Тару не следовало об этом знать. К тому же, пока никаких доказательств у Кира не было, а проверять свои догадки, ставя на кон тысячи жизней невинных людей, он не хотел.

Тару пожал плечами:

— Так сделайте, как-нибудь так, чтобы его величество не заметил пропажи.

— Я понимаю, в каком положении вы оказались. Вы уже допустили ошибку допустив лжекняжну на Отбор, еще одна подобная оплошность будет стоить вам должности, но увы я не могу ничем вам помочь.

— Дело вовсе не в моей должности и я совсем не боюсь ее потерять. Если хотите знать, то при всем желании Совет не смог бы меня сместить. Во первых, потому что я совершенно незаменим, вся шпионская сеть сразу же обрушится без меня. Во вторых, я слишком много знаю о наших глубокоуважаемых старейшинах из Верхней ложи такого, чего они не хотели бы раскрывать.

— Так в чем же тогда дело? — поинтересовался Кир, поднимая на него глаза.

Тару замер под его взглядом, а потом его бледная кожа вдруг порозовела и он отвернулся от Кира, словно не желая встречаться с ним взглядом.

— Эта женщина… Вы даже не представляете, как долго я за ней гонялся, и теперь уж она не сможет от меня уйти.

Кир подавил улыбку. Он так и знал, что здесь замешано, что-то личное.

Он вспомнил кроткое и нежное лицо госпожи Пинны и то, как она сидела с драконом-императором, взявшись за руки.

— Я не думаю, что госпожа Пинна желает зла его величеству. Если бы она и хотела бы навредить ему, то давно бы уже это сделала. Не так уж она и опасна. В конце концов, она же не андалурская шпионка, а всего лишь воровка, стащившая пару колец и диадем у знатных госпожей. Осталось еще два испытания, и ее шансы взойти на престол в качестве императрицы — один к шести. Может быть этого еще и не произойдет. Советую вам пока, что ничего не предпринимать. Разозлить дракона-императора будет гораздо хуже, чем оставить все, как есть.

— Я не нуждаюсь в ваших советах. Черная Жемчужина должна быть схвачена и, чем скорее тем лучше.

— Боюсь, я ничем не могу вам помочь. Как вы понимаете, я не собираюсь покрывать вас перед Верхней ложей и помогать в этой авантюре, — сказал Кир, прижав пальцы к виску. Под твердой костью зарождалась пульсирующая боль.

— Боюсь у вас не будет выбора, генерал Аверин. Вы же не хотите, чтобы я обратил внимание Верхней ложи на то, что вы задумали с вашей многоуважаемой сестрой?

— О чем вы?

— Бросьте, генерал Аверин, вы же не думаете, что никто не догадался? — Тару криво усмехнулся. — Ваш план мне давно понятен. Вы помогаете княжне Елене пройти Отбор и если все получится, то ваше семейство станет самым могущественным во всей Империи. Признаться, мне даже было весело за всем этим наблюдать. После подавления мятежа и почти успешной кампании на Вольных островах вы приобрели огромный вес в армии, а также любовь народа. В Верхней ложе боялись, что вы пойдете по стопам генерала Хайро и попытаетесь захватить власть. Они заперли вас на Лунном острове, сделав гласом дракона-императора. Князь Артес был уверен, что избавился от вас таким образом. Он думал, что вы либо сойдете с ума, как ваш предшественник, либо не сможете усмирить свой нрав и дракон-император убьет вас, либо же вы просто проведете остаток жизни, как ферат, летая между Ониксовым дворцом и Советом и разнося сообщения. Вы же лишь укрепили свои позиции, и сделаете их еще сильнее, когда княжна Елена выйдет замуж за дракона-императора.

— Еще до того, как начался Отбор, было ясно, что спокойным и безмятежным он не будет. Княжна Елена отправилась на него, чтобы защищать других девушек, — возразил Кир.

Он лишь на мгновение отвел глаза, когда говорил, и Тару этого хватило, чтобы обвинить его во лжи.

— Вы врете, генерал. Я вижу это по вашему взгляду. Очень кстати для вас и вашей сестры, что все девушки, которых она сопровождала во время третьего испытания мертвы или серьезно больны после отравления, а Фелиция Атаре, на которую повесили всю вину, мертва, и убил ее собственный рух княжны Елены. Не отпирайтесь, мне удалось вас подловить.

— У вас нет доказательств, а значит, ваши сети пусты. Княжна Елена многоуважаемая дочь знатной семьи. За очернение ее имени вы будете отвечать перед ней лично. Будьте так добры открыть двери, мне пора идти.