Огонь, пепел и ветер

Глава 40. Альтора и Лунный остров

Королевство Андалур проиграло и было серьезно ослаблено. Невлин Третий принял все условия договора, отказался от завоеванных колоний и запретил инквизицию и охоту на ведьм. Все это произвело такое бурление в андалурском обществе, что чтобы справиться с ним у короля и его нового парламента потребуется неимоверное количество времени и сил. Ресурсов, чтобы вредить Визерийской Империи у них уже просто не будет.

Часть знати Визерии была недовольна тем, что дракон-император ограничился лишь нападением на королевство, и не довел дело до конца, так и не завоевав его, и не поработив. Причина же крылась в том, что хотя земли Андалур и уступали по площади Визерии, они все равно были огромны, испещрены пустошами и болотами, да еще и неплодородными, лишенными ценных ресурсов, скрытых в недрах и потому бесполезными. Погода в Андалур была холодной и суровой. Почти все леса там давно вырубили, а почву испортили и осквернили. При этом население было огромным и если бы все пришло к завоевательной войне, то неминуемо кончилось бы огромными и бессмысленными жертвами среди людей.

Утолив жажду мести и утешив попранное самолюбие, дракон-император вернулся обратно в Ониксовый дворец. Хотя без разрушений и пожаров во время нападения не обошлось, большая часть дворца осталась нетронутой, а то, что было уничтожено быстро восстанавливали.

Также быстро заново отстраивалась и Альтора. Пока шла стройка, жители, потерявшие дома, ютились в зданиях святилищ, давших им приют, целых поселениях из шатров, установленных на окраине города, и даже во дворцах знати. Первым пригласить в свой дом погорельцев, почти сразу, как завершилась битва, решил Страт, за ним последовали матушка Кира и князь Алман и Елена, жившая отдельно в особняке, доставшемся ей от матушки. Затем же это стало модным и почетным среди богатых людей и знати. Их дома, обычно, находились в Верхней Альторе, лепясь к подножию скал, и потому ни пожар, ни гигантские волны, ни бившиеся на берегу драконы, не смогли их повредить.

Ранним морозным утром, кутаясь в черный шерстяной плащ, Кир бродил по превратившимся в бесконечную стройку улицам Альторы в компании Страта. Тот воодушевленно рассказывал о новом плане застройки, о том, что дома станут выше, а улицы шире.

— А вот тут, прямо по середине дороги выкладывают рельсы, видишь? — восхищенно рассказывал Страт, тыча пальцем, унизанным золотыми кольцами в два ряда, им под ноги.

— Рельсы? — переспросил Кир.

Он не совсем понимал, что значит это слово, но чувствовал, как много металла ушло на то, чтобы создать эти балки, уложенные на землю, поверх широких брусьев.

— Да, по ним будет идти трамвай, представляешь?! Это такая самоходная машина, вроде дилижанса, но только без ферналей.

Кир нахмурился, он видел нечто подобное в Андалур, но ему все еще было сложно представить это в Визерии.

— Конечно, чтобы пользоваться этим всем, нам понадобится электричество, — продолжал рассуждать Страт. — Но на берегу уже строят ветряные станции, которые и будут нам его давать. Сами андалурцы все еще чаще использую уголь или газ, но мы будем умнее. Знаешь, я уже несколько лет переписываюсь с одним ученым с Вольных островов, который додумался, как получать энергию из ветра, солнца и недр земли, а теперь он согласился приехать к нам. Потом вас с ним познакомлю. Пойдем, пока представлю тебя господину Брану. Он прекрасный инженер и руководит тут стройкой.

Они прошли в крошечный временный домишко, сложенный из бревен, где располагались руководители стройки. Господин Бран — тощий и высокий мужчина средних лет, одетый по андалурской моде, выглядел несколько растерянно, стоя в окружении колдунов из строительной гильдии.

— Вам не стоит беспокоиться об этом, господин, — увещевала его миниатюрная колдунья. — Мы всего лишь проведем обряд, и водяные колдуны вместо с каменными изменят направление грунтовых вод. Затем огненные колдуны там все подсушат и можно будет забивать сваи.

— Изменят направление вод? — пробормотал господин Бран с сильным андалурским акцентом. — Но… но как это возможно?

— Колдовством, — терпеливо подсказала колдунья.

Женщин в строительной гильдии пока еще было мало, как и во многих других отраслях, но с каждым годом их становилось все больше. На хрупкую колдунью, беседовавшую с андалурским инженером, другие колдуны смотрели с уважением, терпеливо дожидаясь, пока она ему все объяснит.

— Давай, тихонько постоим, не будем им мешать, — громко прошептал Страт, отведя Кира в угол, и сжимая за локоть.

К ним тут же все повернулись. Страт замахал рукой, показывая, чтобы они не обращали на них внимания, но колдуны, смутившись быстро завершили разговор и вышли на улицу.

— Ну ладно, пойдем тогда я вас познакомлю, — решил Страт.

Он подвел Кира к господину Брану и, едва представив, начал его расхваливать. Инженер краснея, опускал взгляд, но вскоре оживился, когда разговор перешел в область технических решений и строительства новых мостов.

Господин Бран был одним из инженеров, отправленных в Визерию по договору с Андалур. Их привезли на отдельном корабле, вместе с семьями. Кир отчасти сочувствовал людям, привыкшим бояться колдунов, как огня, и вдруг оказавшимся в их окружении и в полной власти. Их опыт, навыки и знания были необходимы, чтобы подтолкнуть Империю вперед. На этот раз визерийцы смогли победить при помощи колдовства, и заступничества дракона-императора, но что будет дальше, если Андалур продолжит развиваться, а они все также будут жечь свечи и ездить ферхом? Им надо было нагонять Королевство в применении науки и, чем быстрее, тем лучше.

Они уже уходили, когда в дверях столкнулись с девочкой лет десяти, с вытянутым худеньким лицом, чертами похожей на господина Брана. Она была одета по моде Андалур, и прятала волосы под тугой чепчик.

— Ох, госпожа Криста, как хорошо, что мы вас встретили! — воскликнул Страт. — Ведь чуть не забыл. — Он принялся рыться в складках своего плаща, подбитого мехом. — Госпожа Триста — дочь господина Брана, — пояснил он Киру, хотя тот и так уже обо всем догадался.

Достав из внутреннего кармана небольшой сверток, Страт протянул его девочке.

— Вот возьмите. Подумал, что это вас порадует.

Неловкими пальцами Триста развернула ткань и охнула. Внутри лежала небольшая фарфоровая кукла, сделанная с мастерством лучших кукольников Лунного острова. Она изображала Цицелию, одетую в голубое, расшитое бисером платье, с длинными иссиня-черными волосами, убранными в косу.

Запахло гарью. Обернувшись, Кир увидел что горит стена дома. Схватив предусмотрительно стоявшее в углу ведро, она залил пламя водой.

— Ваша дочь огненная колдунья, так? — спросил он у господина Брана.

Тот побледнев кивнул.

Теперь стало ясно, почему одаренный инженер отправился едва ли не заложником в чужие земли.

— Я решил, что здесь Тристе будет лучше, — сказал он. — Но такое, — он махнул рукой на почерневшую стену. — Даже здесь, наверно не поощряется.

— Дети часто плохо управляются с даром, — пожал плечами Кир. — Но у них недостаточно сил, чтобы доставить много хлопот. Просто отдайте девочку в школу. Огненный дар распространен, сейчас набирают целые классы с таким умением.

Господин Бран принялся извиняться за испорченную стену, пока Страт утешал его и расстроенную Тристу, сжимавшую в ладошках куклу.

— Хаха, это же ребенок, с кем не бывает! — говорил Страт. — Вот моя кузина, она тоже огненная ведьма, как-то раз подожгла целый флигель у нас в поместье, так красиво тогда горело! Только бабушка потом ругалась.

Когда они, наконец, простились с инженером и его дочерью, солнце стояло уже высоко. Кир хотел поговорить со Стратом об одном важном деле, но ему уже было пора возвращаться на Лунный остров.

— Я хотел обсудить с тобой кандидатуры на место в Верхней ложе, — сказал Кир.

После переворота из прежних старейшин остались Страт, князь Эйрис, княгиня Мерай, а также князь Костер. Освободившиеся места заняли Кир, Елена и генерал Тару. Они были назначены на эту должность приказом дракона-императора. По сути, тому было не слишком важно, кто займет эти места. Кира он уже знал, и привык на него полагаться, Елена была его фавориткой во время Отбора, и также сумела вызвать доверие, что же касается Тару, то его Андроник Великий выбрал, полагаясь на мнение Кира. Еще одно место в Совете так и осталось пустовать, и следовало определиться с тем, кто мог занять его.

Киру было приятно смотреть на круглый зал, сидя за длинным столом, а не стоя за кафедрой, и, разумеется, куда больше ему нравилось отдавать приказы, чем их исполнять, но с властью следовало быть осторожней. Он совсем не хотел стать, как князь Артес, или Фрол Зерион, которых могущество ослепило.

— Ох, жаль, осталось мало времени, — запричитал Страт, достав висевшие на золотой цепочке золотые часы андалурской работы. — Знаешь, я хотел предложить графиню Дэву.

— Дэву? — удивленно переспросил Кир.

— Да, ты знаешь, она имеет большие связи среди знати, и ее любят в народе. Она приютила в своем дворце несколько семей, потерявших дома после атаки.

— Да, и устроила из этого развлечение для публики, — добавил Кир. — Одевает простолюдин в богатые одежды, и водит по дорогим местам, запечатлевает все на вещательные кристаллы и показывает в салонах.

— Ну, она всего лишь хочет им помочь, и показать, что можно жить иначе, — мягко возразил Страт. — Знаешь, у нее ведь такая нелегкая судьба. Говорят, — он понизил голос, как делал всегда, когда хотел посплетничать. — Говорят, что она из древнего рода, обедневшего и потерявшего все привилегии. Будучи юной девушкой, она сперва работала едва ли не служанкой, а потом успешно вышла замуж в первый раз. Так, что она знает, что такое жить в бедности.

Киру было пора возвращаться на Лунный остров и он призвал Арайя. Тот опустился посреди разгромленной дороги, хлопая крыльями, и пронзительно заклекотал.

Кир подошел к нему, и успокаивающе погладил по шее. Закурлыкав, Арай ущипнул его за ухо, и вдруг занервничав, защелкал клювом.

Обернувшись, Кир увидел Страта из-за которого испуганно выглядывала Криста.

— Госпожа Криста еще не разу не видела руха так близко, представляешь? — радостно сообщил Страт. — Ты ведь позволишь ей посмотреть на него поближе?

Первым порывом Кира было отказать. Он без особого умиления относился к детям, и не имел привычки их безудержно развлекать. К тому же, у Страта был свой рух, которого он мог бы призвать. Его Хаса был куда спокойнее и дружелюбнее порывистого Арайя.

Кир вдруг вспомнил, как Арай атаковал Фрола Зериона на насестной башне. От этих воспоминаний, ему почему-то стало обидно и неловко. У Кира закружилась голова, как порой бывало в последнее время, и на мгновение он словно увидел себя со стороны.

Внутри него снова пробудился внутренний голос, так досаждавший ему время от времени. Этой его внутренней сущности, с которой он устал бороться, было жаль девочку, оказавшуюся в одночасье в чужой стране, и Кир испытал непреодолимое желание порадовать ее.

Чувствуя себя странно от охвативших его противоречий, он держал Арайя одной рукой за голову, а второй за клюв, пока Триста неловко гладила его по шее, а Страт воодушевленно рассказывал ей о рухах.

— Тише, тише, потерпи еще чуть-чуть. Нельзя клевать детей, ты же знаешь, — увещевал через кольцо Кир, пока Арай косился на него желтым глазом.

Единственным, кого он подпускал к себе кроме Кира была Агата. Возможно, он привык к ней за то время, что девушка летала на его спине, или же его подкупали ее уверенность в себе и решительность.

Утолив любопытство Тристы, Кир, наконец, смог взмыть в небеса. Распластавшись на спине Арайя, он почувствовал привычную легкость, мешавшуюся с восторгом от полета, которого он не ощущал уже давно, с тех пор, как привык почти каждый день летать на рухе.

Далеко внизу промелькнули, превратившиеся в бесконечную стройку, улицы Альторы, зеленые воды залива, скалы и леса, покрывавшие Лунный остров. Сделав полукруг, Арай приземлился на круглую площадку на вершине насестной башни Приюта Цицелии. Дворец почти не пострадал во время атаки андалурцев, но многое в нем изменилось с тех пор, как его занимал дракон-император и невесты, дожидавшиеся начала испытания серебряного кольца.

Даже самые дальние залы и галереи отмыли от пыли и паутины и привели в порядок. Каменные плиты на полу сияли, играя бликами на солнце, и источали аромат лимона. На окнах висели полупрозрачные занавеси, повсюду стояли посаженные в горшки розы и апельсиновые деревья. Вновь заработали спрятанные в нишах фонтаны и их журчание разносилось по комнатам вместе с пением канареек, обитавших в золоченых клетках, расставленных по всему дворцу.

Неслышно ступали служительницы в белых одеяниях, и оказавшийся единственным среди них мужчиной, Кир ощущал себя неловко.

— Какое настроение у ее светлости, — поинтересовался он у встретившей его сестры Акилины.

Дракон-император едва ли не первым делом пожаловал своим пробудившимся прародителям княжеские титулы, так что теперь к ним следовало обращаться таким образом.

— Ее светлость всегда пребывает в величественном настроении. Вам следует это знать, генерал, — строго сказала сестра Акилина, чеканя шаг.

— Ну, разумеется в величественном, — согласился Кир. — И все же, скажите, она сегодня не гневается? Мне… следует быть более осторожным?

— Не беспокойтесь, нет. Ее светлость проснулась поздно, и только приняла утреннюю трапезу. Вряд ли она захочет вас съесть.

— Что же, это уже неплохо.

Они прошли в просторную комнату, выходившую окнами на залив. Свет мягко падал, проходя сквозь прозрачные шторы. В камине пылал огонь, уютно трещали поленья. Цицелия возлежала на обитой синим шелком кушетке, читая книгу.

Стараясь не смотреть на нее прямо, Кир опустился на одно колено. Сестра Акилина встала на колени рядом с ним. Других служительниц в комнате не было. В отличие от Андроника Великого, Цицелия не переносила их постоянного присутствия и предпочитала быть большую часть времени в одиночестве. Также она позволяла прислуживать себе только женщинам.

— Ваша светлость, к вам прибыл… — начала было сестра Акилина, но Цицелия ее перебила.

— Это глас Андроника, я знаю. Мы уже виделись, но тогда я выглядела иначе. Оставь нас.

Раздраженно покосившись на Кира, сестра Акилина удалилась, явно недовольная тем, что ее прогнали.

В комнате повисла тишина. Кир чувствовал на себе взгляд Цицелии. Она его рассматривала, отчего ему было не по себе. В обществе дракона-императора он ощущал себя уже вполне свободно, изучив его привычки, ее же он пока знал плохо.

— Зачем вы пришли, генерал? — поинтересовалась она, прервав тишину.

— Я всего лишь хотел узнать, как вы поживаете, ваша светлость, — ответил Кир. — Все ли вас устраивает и могу ли я сделать для вас, что-то, чтобы вы чувствовали себя лучше?

Кир и сам понимал, что говорит с ней, как слуга, но, как еще он мог разговаривать с драконом?

Цицелия звонко расхохоталась. Она полулежала на кушетке и Кир не смел поднимать на нее взгляд, и все же краем глаза, он видел ее обнаженные ступни, оголившиеся, из-за задравшегося подола платья, и щиколотки, унизанные золотыми браслетами.

В комнате пахло розами. Сладостный аромат исходил и от стоявших в углу горшков с розовыми кустами, и от тела Цицелии. Он щекотал ноздри и от него тянуло живот.

— Вы боитесь… — произнесла Цицелия. — Вы боитесь сейчас, куда больше, чем тогда, когда метались по небу на своей крошечной черной птице.

Она, вдруг, соскользнула с кушетки и спустя мгновение уже была возле него. Опустившись на корточки, она ухватила его за подбородок, поднимая лицо, заставляя смотреть на нее. Ее глаза были синими, как предгрозовое небо, а зрачки по-змеиному узкими. Длинные иссиня-черные ресницы трепетали, как крылья мотылька.

— Не стоит бояться, — сказала она, улыбаясь Киру. — Я вас не съем, а если и попытаюсь, то страх тут не поможет.