Огонь, пепел и ветер

Глава 31. Грусть и украшения

— Ты грустишь? — спросил дракон-император, скосив глаза на Агату.

Они находились на широкой открытой террасе, опоясывавшей верхний этаж северного крыла Святилища золотого дракона. Внизу распростерлись синие воды залива. Солнце играло бликами на воде. В небесах парили чайки, их крики заглушали шелест волн.

Андроник Великий лежал на обитой алым бархатом кушетке. Казалось, что его кожа мягко светится, поглощая солнечные лучи. Агата сидела рядом на подушках, прикрываясь зонтом. Она совсем не хотела, чтобы на щеках и носу у нее выступили веснушки. Хотя, какая уже разница?

Служители, среди которых был брат Коинт, стояли поодаль. Елены не было. Она ушла на собрание для крылатых всадников.

— Так, что-то случилось? — продолжал допытываться дракон-император. — Ну кроме того, что сюда движется наша прародительница с флотом Андалур, а почти все наши невесты либо при смерти, либо оказались предательницами.

Агата прикусила губу, не зная стоит ли ей соврать или уйти от ответа. В итоге, она решила быть честной.

— Я волнуюсь за отца. Оказалось, что он где-то здесь — в Альторе.

— Не стоит. Все будет хорошо. Мы одержим победу, и убьем Цицелию, — дракон-император прикрыл глаза, словно предвкушая предстоящую битву.

У Агаты стало еще тяжелее на сердце. Понимал ли сам Андроник Великий, что не сможет встать на крыло. Что с ним будет, когда он это осознает?

— Ты знаешь, где Магда? — вдруг спросил он.

Агата кивнула, она узнавала у служителей.

— Ее перевезли сюда в Святилище золотого дракона, но… по пути у нее раскрылась рана, и целители решили не вести ее дальше в убежище. Они… боятся, что она может не пережить этот путь.

— Какое невезение, — покачал головой Андроник Великий. — Выполни одну нашу просьбу. Может быть, она тебя отвлечет от скверных мыслей, — он снял с руки браслет, украшенный крупными бриллиантами и сапфирами и протянул его Агате. — Вот, отнеси это Магде. Скажи, что мы сожалеем.

Приняв браслет, Агата поклонилась, и покинула террасу. Она была удивлена подобной просьбой. Ей всегда казалось, что Ану нет дела до людей, но выходит, что он умеет сожалеть и чувствовать вину.

Было приятно перейти с жара раскаленной террасы в прохладный сумрак коридора. Почти все время после военного совета Агата потратила на то, чтобы убедить дракона-императора отправиться в убежище, но тот оказался непреклонен. Теперь ее мучило чувство вины за то, что она недостаточно старалась.

Магде выделили отдельную комнату в лазарете. Хотя там стояло четыре кровати, кроме нее больше больных не было. Когда Агата вошла, то увидела сидящую в кресле подле окна графину Дэву, занятую вышивкой.

— Ваша светлость! — воскликнула Агата, приседая в поклоне.

— Тише! — шикнула на нее та, отрываясь от рукоделия. — Видишь, наша бедная голубка спит. Целители погрузили ее в лечебный сон, чтобы она меньше страдала от боли.

— Простите, — тихо ответила Агата, подходя к кровати.

Магда лежала на спине, и казалась очень маленькой и хрупкой. За пару дней она стала еще худее и была похожа на птенца с субтильным телом и большой головой.

Сев на край постели, Агата взяла Магду за руку и аккуратно застегнула на ее запястье браслет.

— Что это? — спросила графиня Дэву, подходя к ней.

— Это подарок от его величества.

— Ясно. Мужчины часто пытаются загладить свою вину украшениями. Будто каменья и золото стоят как наши жизни. Впрочем, прелестная и тонкая работа.

Агата хотела посидеть с Магдой еще, но присутствие графини ее смущало.

Внезапно, снаружи донесся шорох крыльев и высокие громкие крики, принадлежавшие рухам. Агата бросилась к окну, и успела увидеть стремительно пролетевшую над морем стаю. Как ни странно, с наездником был только один рух — летевший самым первым, кроваво-алый с черной каймой, идущей по крыльям.

— Похоже повелительница птиц собирает свое войско, — прокомментировала графиня Дэву, вставая рядом.

— Повелительница птиц?

— Да, эта женщина обладает даром управлять птицами. Они слушаются ее, как дети свою мать.

— Выходит, она с ними разговаривает? — задумалась Агата.

Раньше ей не приходило в голову, что кто-то может обладать даром схожим с ее.

— Невероятно не так ли? Я слышала, иногда она берет учеников в Колдовской академии, но очень редко. Мало кто еще способен похвастаться подобным даром.

Графиня вернулась к Магде и сев на край кровати, принялась заплетать ее волосы, разметавшиеся по подушке, в тугую косу.

— Когда все закончится, ты могла бы поступить в Академию, если, конечно, его величество не выберет в итоге тебя, и ты не станешь императрицей.

— Мне бы этого хотелось, — задумчиво ответила Агата.

— Когда я была юной девушкой у меня такой возможности не было, — с легкой грустью заметила графиня. — Тогда мы могли надеяться лишь на то, чтобы удачно выйти замуж, но с тех пор все начало меняться. Пожалуй, мы должны сказать князю Дуаре за это спасибо. Он убедил Совет, что такова воля дракона-императора — позволить девушкам учиться и работать наравне с мужчинами. Раньше такое было дозволено лишь среди служителей, — она опустила взгляд на неподвижно лежавшую Магду. — Не знаю, как плод мог упасть так далеко, от персикового дерева. Я могу принять то, что брат Фрол оказался предателем, а Исора шпионкой, но как дочь князя Дуаре посмела выступить против его величества, да еще попытаться его убить… Агата вы же были близки с Лидией. Может быть, ты знаешь, что ею двигало?

Агата шмыгнула носом, вдруг почувствовав, что вот-вот вновь заплачет.

— Я… я не знаю, — ответила она. — Лидия всегда была скрытной и немногословной. И… в конце мне казалось, что это она порвала платья и подкинула осколки в туфли Исоры, но…

Агата замолчала. В его сознании вдруг мелькнула мысль — зачем Лидии было вредить Исоре, если они заодно?

В дверь постучали, и внутрь заглянула служительница.

— Ваша светлость, карету для вас подали.

— Замечательно! — графиня Дэву вскочила на ноги, и взметнув юбки, подошла к Агате, сдержанно погладив ее по руке. — Будьте сильной, моя дорогая!

Графиня выпорхнула из лазарета, оставив Агату одну. Та еще немного посидела подле Магды, прежде, чем отправиться обратно к дракону-императору.

Она шла по темным и узким коридорам, когда из-за очередного поворота вдруг вышел молодой господин в сером плаще и преградил ей путь.

— Госпожа Агата, как я рад, что наконец вас нашел! — воскликнул он.

— Откуда вы знаете мое имя? — спросила она, испуганно отступая назад.

— Я много о вас слышал. К тому же у вас такие приметные волосы. Вас сложно забыть, — по его губам скользнула лукавая улыбка. — Простите, я наверно был не вежлив, мне сперва следовало представиться, — он поклонился. — Генерал Аорин Тару, начальник Тайной стражи. Мы с вами виделись на военном совете.

Агата нахмурилась, теперь его лицо казалось ей знакомым.

— Ничего страшного, если вы меня не запомнили, или не заметили. С людьми такое часто бывает. Я просто хотел сказать, что я вами восхищен, и я хотел сделать вам небольшой подарок.

Он вдруг достал из под плаща крошечную плетеную корзину с крышкой и протянула ее Агате.

Та прислушалась, прежде, чем ее принять. Изнутри доносилось:

— Темноооо. Трясееет.

— Там змея? — поинтересовалась Агата.

Прежде чем генерал Тару ответил, она приоткрыла корзину и наружу показалась треугольная змеиная голова. Крошечная изумрудная гадюка обвила ее запястье, норовя заползти в руках.

— Я тебя не обижу, не бойся, — сообщила ей Агата. — Ты голодна?

— Полнотааа. Туготааа, — отозвалась змея и Агата, поняла, что ее желудок полон.

— Это… впечатляет, — заметил генерал Тару, наблюдая за ее действиями. — Но вам следует быть осторожней. Это болотная сонная гадюка…

— Я знаю, — ответила Агата. — Я иногда играла с такими на болотах у Арлеи.

— Тогда вы, наверно, знаете, что ее укус может погрузить человека в долгий сон без сновидений?

— Да, но этого не стоит бояться. Змеи обычно не нападают без надобности, только если хотят защитить себя. А эта, к тому же, явно привыкла к людям. Зачем вы мне ее принесли, генерал?

— Я просто подумал, что вам не помешает оружие или союзник, — тот пожал плечами. — Не переживайте, это ни к чему вас не обязывает.

Агата вернулась к дракону-императору и просидела с ним до самого вечера. Тот все так же лежал на кушетке, прикрыв глаза и, казалось, дремал, поглощая солнечные лучи, падавшие на террасу.

Небо понемногу гасло, уступая лиловым сумеркам. Жара спадала, поднимался ветер.

— Ваше величество, — позвала его Агата.

— Что? — отозвался тот.

Выходит, он все-таки не спал.

Агата сползла с подушек и села подле него, прямо на каменные плиты пола, стараясь быть, как можно ближе. Хотя их могла понять лишь зеленая змейка, спавшая у нее за пазухой, ей все равно было страшно, что их подслушают.

— Все считают, что вы не сможете обратиться и принять ваше истинное обличие, — обмирая от страха, сказала Агата.

— Все это, кто?

— Служители, Совет, все остальные, — Агата пожала плечами.

Ей было очень страшно, и казалось, что она выдает ему то, что не следует, но в то же время, она чувствовала, что бесконечное молчание, умалчивание, ложь и манипуляции обвили все вокруг дракона-императора и душат его подобно сотне удавов.

Что если все правила, придуманные, чтобы общаться с ним были неверными? Может быть, когда-то они и были правильными, но с тех пор все изменилось. Агата вспоминала их первую встречу во время Испытания железного кольца и видела, что с тех пор он стал другим. Может быть, ей лишь казалось, может она ошибалась, и была обманута, но все равно хотела попробовать поговорить с ним, как с человеком, а не с зверем, и не с идолом.

Селена говорила с ним именно так.

Она боялась, что он разозлится, но Андроник Великий лишь усмехнулся.

— Они все дураки и не понимают, как внутри нас все устроено, — сказал он, и повернувшись к Агате, взял ее за руку, легко сжав ее ладонь. Его когти скользнули по ее коже. — Вечно спать может лишь Дро, — такова его особенность. И его пробудила Лидия, когда накинулась на нас с кинжалом. До того, он ворочался лишь, когда Мира хотела причинить нам вред, но ты и Елена нас защитили, и он так и остался спать.

Агата положила вторую руку на его ладонь. Его кожа была обжигающе горячей, а нанизанные на каждый палец золотые кольца, раскалились на солнце.

— Так значит, вы все-таки сможете обернуться? — прошептала она.

— Когда придет время, — отозвался он.

— И все эти годы вы не вставали на крыло, потому что Дро спал?

— После того, как нас предали, люди ополчились на нас, убили наших невест и истребили сотни служителей, все кругом погрузилось в алый туман. Мы не спали, но и не бодрствовали. Других драконов не осталось, не осталось и близких, верных людей. Тогда мы хотели прекратить наше существование. Нас заперли в темной комнате, где мы истощались, лишенные солнечного света. Когда пришел Роло, — Агата поняла, что он имеет в виду князя Дуаре, отца Лидии и предыдущего гласа, — Все изменилось. Он сумел пробудить Ника, как самого жизнелюбивого и живучего, а затем и меня, но до последнего времени, мне совсем не хотелось, как-то проявлять себя.

— Значит, Ник… Он не спит?

— Дремлет, иногда раскрывая глаза. Слишком устал, так долго быть ведущим, но когда придет время, он пробудится без всяких хомяков.

Агата широко улыбнулась. Солнце на горизонте гасло, пока в ее сердце разгоралась надежда, взамен страха и паники.

Дракон-император погладил ее по голове.

— Мы говорим тебе это лишь потому, что доверяем, но обещай, что сохранишь все в тайне и не расскажешь никому.

— Но почему?

— Против нас сейчас действуют бродячие души. Это опасный и грозный дар. Когда-то подобный был и в роду Капуцеров. Их невозможно увидеть, поймать и остановить. Даже сейчас, пока мы говорим, они могут быть рядом.

— Но разве дух, покинувший тело, не будет выглядеть, как огненный шар?

— Лишь если захочет проявить себя, а если нет, то может оставаться невидимым. Однако, выйдя из тела, они не могут влиять на материальный мир, лишь проникать в чужие тела и рушить разум изнутри.

— Фрола Зериона поймали. Его места силы проткнули иглами — он не сможет больше вам навредить. Неужели вы опасаетесь, что его дух, может быть рядом? — по спине у Агаты побежали мурашки.

— Где его дух мы знаем, и вовсе его не боимся, но с чего ты взяла, что он единственная бродячая душа? Тот дух, который появился в трапезной на церемонии Золотого кольца… мы не поняли, кому он принадлежит, но точно не Фролу.

— То есть у него есть сообщники, обладающие тем же даром? — все внутри Агаты, вновь сжалось от страха.

— Агата, знание — опасно, а неведение — спасительно, — высвободив ладонь из ее рук, он вновь погладил ее по голове. — Тебе следует отдохнуть. Ночь будет долгой, а твой дар нам пригодится. Возвращайся в покои и ложись спать. Тебя разбудят, когда все начнется.

Агате стало обидно, что он так резко прервал разговор, но и приятно от того, что проявил заботу. Она и правда чувствовала себя уставшей.

Вернувшись в комнаты, она завалилась прямо на застеленную шелковыми простынями постель дракона-императора, и заснула в окружении набитых козьим мехом круглых кукол, изображавших Андроника Великого, его невест и генерала Аверина.

Зеленая змейка выползла из-за пазухи и свернулась у ее шеи.

Небо окончательно потемнело, уступая место огням звезд и сиянию полной луны. Кир стоял на узком балконе, глядя на черную морскую гладь. Ветер трепал его волосы и играл полами плаща.

— Шпионы заметили их приближение, — сообщил Тару, выходя на балкон. — Небесный и морской флот Андалур приближается к Лунному острову. И… она тоже…

— Я знаю, — отозвался Кир.

Он видел глазами Арайя, мечущегося по небу вместе с остальными рухами, сияние огней дирижаблей и железных кораблей. Под темной гладью воды выделялась угадывалась тень — с длинной шеей и острыми линиями шипов на хребте — Цициелия, морской дракон.

— И вы так спокойны? — щелкнул языком Тару. — Его величество все еще здесь, он не сможет обернуться и тогда…

— И тогда он поймет, что нужно уходить. Я уже говорил вам, что заставить его уйти силой невозможно. Он должен захотеть сам.

Кир оставил Тару и отправился в покои дракона-императора. Когда он подошел к отведенным Андронику Великому комнатам, то увидел выстроившихся у дверей служителей.

— Его величество приказал оставить его одного, — сообщил брат Коинт. — Он велел никому не заходить…

Не став слушать его, Кир распахнул двери и вошел внутрь. Никто не стал его останавливать.

Внутри было тихо и темно. Лишь несколько свечей, чадили в нишах. Дракон-император стоял возле стола, снимая с пальцев кольца. Его расшитая золотыми нитями мантия, кожа и светлые волосы, отражали слабые отблески огня, и казалось, что он весь сияет.

— Ваше величество… — начал Кир, подходя к нему.

— Она здесь, мы знаем, — отозвался тот, пытаясь расстегнуть браслет. — Разбуди Агату.

— Что, простите?

— Все-то приходится делать самому, — пройдя мимо Кира, он дошел до широкой арки, занавешенной синими занавесями и отведя их в сторону, снял с ноги туфлю с загнутым носом, и, размахнувшись, кинул ее.

За занавесями, кто-то ойкнул и изнутри появилась госпожа Агата с всколоченными волосами. Кир прикрыл глаза, выдыхая. Он не хотел думать о том, что происходило за закрытыми дверями императорской опочивальни.

— Агата, ну-ка помоги нам снять украшеньица! — приказал Андроник Великий.

Кир замер, чувствуя, как заходится галопом сердце. Он не хотел себя обманывать, уверяя в том, чего на самом деле не было.

— Ваше величество! — прошептал он, помимо воли, падая на колени.

— Какой бестолковенький, — покачал головой дракон-император, пока госпожа Агата боролась с застежками ожерелья на его шее. Если вчера он был одет в скромные одежды служителя, то уже сегодня предстал в своем обычном облачении. — Мог бы вот помочь лучше. Золото и брилльянтики, между прочим не растут на деревьях, чтобы просто так их раскидывать.

Госпожа Агата помогла ему снять оставшиеся драгоценности и он сам скинул с плеч мантию, оставшись лишь в нижних одеждах, которые почему-то сегодня были алыми.

Он подошел к стеклянным дверям и распахнул их, впуская внутрь прохладный ночной ветер.

И тут воздух разрезала высокая и тонкая песнь, и от одного ее звучания замерло в ужасе сердце. Цицелия была здесь.