Огонь, пепел и ветер

Глава 24. Благодарность и Святилище темной кости

Конечно же, Лили не могла бросить посреди горной тропы незрячего человека, да еще и совершенно нагого, и не помнящего, кто он такой. Он бы просто свалился со скалы и разбился насмерть, или же его бы забодали горные козлы, но и, что с ним делать она не знала.

Лили слышала множество историй о том, как вызвав жалость, мошенники обманывали людей. Что если этот юноша вовсе не был слепым? Или же в соседних кустах его поджидали подельники, готовые наброситься на Лили, стащить ее с фернали, чтобы потом продать в гарем, какому-нибудь племенному вождю в Кархене или отдать наложницей в Дом наслаждений на одном из Вольных островов?

В окрестностях Альторы давно уже не водились бандиты — очень уж жестоко расправилась с ними небесная стража, когда-то давно. И все же это не значило, что в мире вовсе не осталось лихих людей, и, что Лили не могла случайно повстречать одного из них.

— Госпожа, я помню лишь одну вещь, — произнес юноша. — Я точно знаю, что должен разыскать дракона — это очень важно. Вы… можете сказать, как мне его найти?

Похоже было, что бедняга и правда сильно ударился, раз забыл столь простые вещи. Лили даже подумала, что может быть ей надо его осмотреть и исцелить раны, если те есть, но раненым юноша не выглядел. Хотя он и был весь перемазан землей, из под нее просвечивала ровная белая кожа, без открытых ран и даже синяков.

— Дракон-император, разумеется, в Ониксовом дворце на Лунном острове, но вас к нему не пустят. Я могу правда проводить вас в его святилище, тут как раз есть одно неподалеку. Думаю, служители, смогут вам помочь.

— Император? Дворец? Служители? — неразборчиво бормотал юноша, повторяя за ней. Было похоже, что ее слова очень его удивили.

Лили же обрадовалась, что теперь знает, что с ним делать. Действительно, самым верным решением было проводить юношу в святилище. Служители всегда помогали нищим и нуждающимся, смогут, значит, и присмотреть за бедным юродивым.

— А может быть вы и сами один из служителей дракона-императора? — догадалась вдруг Лили.

На эту мысль ее натолкнули его длинные волосы, и светлая, нетронутая солнцем кожа. Он явно не был крестьянином, воином или ремесленником. Послушники семи сестер обычно, наоборот очень коротко отрезали свои волосы. Такие локоны, струящиеся вдоль спины, могли позволить себе носить лишь аристократы, художники, артисты, ученые, служители и прочие бездельники, как любила называть их матушка.

Лили вдруг подумала, что может быть натолкнулась на юного графа, барона или даже князя. От этой мысли ее сердце радостно пустилось в галоп.

— Или может быть вы князь, или граф? — поинтересовалась она.

— Ой, нет, точно не князь. Я всегда вел очень простую жизнь, я это чувствую. Наверное, я служитель. Да, почти уверен, что так и есть. Госпожа, неловко просить, но не могли бы вы дать мне хоть, что-то чтобы прикрыть наготу?

Призвание целительницы не способствовало девичьей скромности. Тайком от матушки, Лили вместе с сестрами с детства штудировала книги по анатомии, хранившиеся в кабинете отца. Так что, как устроены мужчины она давно уже знала, а познакомившись с Коинтом закрепила свои познания на практике, но на наготу слепого юноши она все равно предпочитала не смотреть, старательно отводя взгляд. Все-таки она была приличной и воспитанной девушкой, к тому же, она считала необходимым хранить верность Коинту, по крайней мере до тех пор, пока ему не хватит смелости сказать, что между ними все кончено.

Разумеется, юноша был прав — он не мог идти следом за ее ферналью совершенно нагим. Ей было жаль расставаться с новеньким шерстяным одеялом, но победив всколыхнувшуюся жадность, она все-таки сбросила его юноше. Он закутался в одеяло, завязав его хитрым узлом на одном плече, но все равно выглядел неприлично голым, словно любовник, греющий постель в ожидании своей возлюбленным. Пришлось, не без доли смущения, пожертвовать ему и сменные панталоны.

Лили была девушкой с формами, а ее новый знакомый — очень стройным и даже худощавым мужчиной. Ее панталоны вполне ему подошли. Их было почти не видно под одеялом, но зато ни один порыв ветра не мог больше обличить его наготу, и показать то, на что никому смотреть не следовало.

Все то время, что они беседовали Лили не спускалась со спины фернали. Она все-таки не чувствовала себя рядом с ним в безопасности и, прекрасно понимая, что сидя ферхом сможет в любое время удрать, не рисковала спешиваться.

Лили протянула юноше край хлыста, за который он с готовностью схватился. Ей было жаль терять еще полдня, возвращаясь назад и она уже понимала, что точно не доберется до деревни до темноты, но что еще ей оставалось делать? Никто не мог помочь ему кроме нее.

Пока они добирались до святилища, юноша принялся с ней болтать. Он словно ненароком расспрашивал ее том, как идут дела в Империи и очень удивлялся самым простым вещам.

— Как давно правит дракон-император? — спросил он.

— Уже двести лет.

— Вот как? И что Капуцеров совсем больше нет?

— Нет, последние из них погибли во время мятежа.

— А дракон-император, как его зовут?

— Андроник Великий.

— И что же, какой он когда оборачивается и принимает свою истинную форму?

— Золотой, с крыльями и тремя головами, но его величество, вот уже почти сорок лет, как не оборачивался.

Эти слова особенно расстроили слепого юношу.

— Ой, это плохо, это совсем нехорошо, если он не оборачивается, — бормотал он, острожно шагая, и постукивая дорогу палкой, которую подобрал пока они шли. — Это значит, что с ним, что-то не так!

— Не говорите так. Это преступление отзываться непочтительно о его величестве.

— Простите, я не знал.

— Вы, должно быть, совсем не в себе и растеряли всю память, раз не помните таких простых вещей.

Они достигли святилища, когда солнце ярко горело, но уже клонилось медленно к западу. Лили прикинула, что если поторопится, то успеет до темноты все-таки добраться до таверны.

Во дворе возле святилища было безлюдно, люди давно уже разошлись, но возле дороги рядками стояли не меньше полудюжины белых карет.

Лили спешилась и подвела Мэй к фонтану, чтобы та могла попить прежде, чем они снова отправятся в путь. Достав флягу, она поднесла ее к струе воды, чтобы наполнить.

Слепой юноша тем временем умывался, едва не засунув в чашу фонтана голову и покрывая все кругом мириадами брызг. Для незрячего он очень хорошо ориентировался в пространстве вокруг.

— Постойте тут, я привяжу ферналь и провожу вас к служителям, — предложила Лили.

— Не стоит, я не смею вас более задерживать, милостивая госпожа, — отозвался тот, выжимая намокшие волосы.

— Но… как же вы найдете дорогу к входным дверям?

— Не беспокойтесь. Может быть я и слепой, но слух заменяет мне зрение. Я прекрасно знаю, куда идти.

— Но… как?

— Сложно объяснить. Как летучие мыши, например.

Из его слов Лили ничего не поняла.

— Это ваш дар? — предположила она.

— Можно сказать и так. Один из.

Рассудив, что так или иначе служители заметят бродящего во дворе святилища слепого оборванца, Лили решила не спорить и отправиться уже в путь. Она и так потеряла ужасно много времени.

Когда она начала прощаться, юноша вдруг схватил ее за руку, и сделал это так быстро, что она едва успела заметить его движение.

— Что вы делаете? — испуганно спросила она.

— Простите, я не хотел вас пугать. Как вас зовут?

— Лили, — прошептала она.

— Я дам вам совет, госпожа Лили. Езжайте, как можно дальше от Альторы и не возвращайтесь назад. Скоро здесь будет небезопасно. Держитесь подальше от побережий и крупных рек — это должно вас уберечь. И, в благодарность за то, что вы мне помогли, я хотел бы кое-что вам дать.

Продолжая удерживать ее одной рукой, вторую руку он поднес к своим губам. Его горло судорожно дернулось и он что-то выплюнул себе на ладонь, а затем быстро обмакнул в чашу фонтана, и вытер об одеяло в которое был замотан.

— Вот, возьмите, — он всунул ей, в руку то, что до этого выплюнул, и тут она увидела то, чего не замечала, отводя взгляд от его наготы.

Его тонкие пальцы, украшенные единственным тонким железным кольцом, заканчивались длинными острыми когтями, совсем, как у дракона-императора и, может быть, даже длинней.

Лили замерла, чувствуя, как леденеет кровь. Дракон отпустил ее руку, и отступив назад поклонился, а затем, как ни в чем ни бывало, простукивая свой путь палкой пошел вперед.

Придя в себя, Лили разжала кулак. На ее ладони лежало несколько старинных золотых монет и крупный ограненный бриллиант.

Предполагалось, что в карете будет четыре человека, но они набились туда вшестером. Агата сидела на бархатном сиденье подле дракона-императора. По другую сторону от него устроилась Елена. Как и остальные, она надела белые одежды, чтобы не привлекать излишнего внимания, но веер, которым она обмахивалась был кроваво-алым.

Даже сам Андроник Великий облачился в скромные служительские одежды, а голову прикрыл капюшоном, чтобы случайно брошенный внутрь кареты взгляд, его не узнал.

Напротив на низкой скамье уселись брат Коинт, Кир Аверин и брат Сильвий. Было заметно, что между ними пробежала черная ферналь. Генерал бросал на брата Коинта взгляды достаточно острые, чтобы ими можно было нарезать сыр за неимением ножа. Тот угрюмо глядел на него в ответ. Брат Сильвий, казалось, и вовсе пытался спрятаться за Киром Аверином и большой плетеной корзиной, в которой лежали медовые кольца, фрукты и прочие закуски, стоявшей у него на коленях.

Агата, как-то пропустила то мгновение, когда Елена перестала бояться дракона-императора, или, может быть, ее дар, способный призывать полчища послушных ей теней, и вовсе давал ей право не бояться никого — даже дракона.

Обмахиваясь веером, Елена то и дело тянулась к корзине, чтобы достать из нее медовое кольцо, орех или спелый персик, и либо ела его сама, либо скармливала дракону-императору, попутно рассказывая о тех местах, мимо которых они проезжали.

— Это здание Альторской библиотеки, его построили вместо сгоревшего сорок лет назад. В этих павильонах проводят весенние балы, а в этой лечебнице держат душевнобольных. Этот амфитеатр самый большой в Империи. Вмещает в себя до ста тысяч человек!

Дракон-император глядел на мелькавшие снаружи здания, сквозь прозрачную ткань, закрывавшую окна кареты.

Они погрузились на корабль ранним утром и еще до полудня прибыли в Альтору. Андроник Великий желал посмотреть город, и поэтому пока они хаотично катались по улицам.

Агате казалось, что внутри себя она разделилась на две части. Одна была полна какого-то странного предвкушения и восторга — ей очень нравилась суета вокруг и то, что она была ее частью. К тому же, она только вчера пережила чудесное спасение и до сих пор радовалась тому, что не умерла во мраке пещер.

Другая же ее часть, вся скукожилась и окаменела от страха и отчаяния. Ее сердце сжималось при мысли о том, что столько людей, которым она верила, оказались предателями.

Выходило, что Исора и правда была шпионкой, укравшей кинжал, чтобы убить дракона-императора, а Фрол Зерион — заговорщиком. Прямо у них на глазах, он свел с ума сперва Исору, а затем Лидию, чтобы те не выдали его план.

То, что и сама Лидия оказалась предательницей, и, схватив кинжал, бросилась на Андроника Великого, отчего-то ранило Агату больше всего. Лидия была странной. Сперва она казалась очень глупой, затем хитрой и расчетливой, отчасти жестокой. Однако, Агата считала ее своей подругой, несмотря ни на что. Хотя, пока они жили в Арлее, то очень мало общались, и едва ли сказали друг другу за все время и сотню слов, все равно они были знакомы с самого детства и ей не верилось, что та могла стать частью заговора против Империи.

Агата хотела навестить Магду еще до отплытия корабля, но ей не позволили целители. Они сказали, что та еще слишком слаба и борется за свою жизнь, и любые посещения будут крайне нежелательны.

Возвращаясь в свою комнату из лазарета, Агата увидела подплывающий к пристани корабль с неприметными светлыми парусами. Как она потом узнала от Елены, это было судно Тайной стражи. На него погрузили Фрола Зериону, так и не пришедшего в себя, Исору — продолжавшую безумно смеяться и Лидию. Последняя очнулась, но ни с кем не говорила, только разевала рот, как выброшенная на берег рыба.

За окнами кареты шумел город. Лавочники нахваливали свой товар, из таверн доносились звуки флейты и скрипки, играя, бегали с криками дети, взрослые спешили по своим делам. Люди продолжали жить не зная о том, что под землей ползает белый дракон, а где-то в море, вполне вероятно, плещется синий.

Вскоре Андронику Великому надоело кататься по Альторе и он приказал отвезти его в Святилище темной кости. Никто не понимал отчего ему вдруг так захотелось туда отправиться.

Процессия из полудюжины карет — той в которой ехал дракон-император, и еще пяти с сопровождавшими его служителями, выехала из городских ворот и понеслась по извивающейся вдоль моря и скал дороге.

Спустя какое-то время вдали показались стены святилища, выложенные из непривычно темного камня вулканических пород. Несколько соединенных галереями зданий, скрывались за высокими оградами, увитыми лозами винограда и плетистыми розами. Это место показалось Агате знакомым, словно она уже когда-то в нем была.

В святилище никто их не ждал. Когда карета въехала во двор и остановилась у парадных дверей, дракон-император быстрее всех выбрался наружу и зашел в просторный холл.

— Братья и сестры, вы откуда? — остановил их женский голос. — Постойте, туда нельзя!

К ним вышла невысокая служительница, гордо державшая голову. Это была сестра Акилина — та самая, которая раньше отвечала за внешний вид дракона-императора.

Вслед за ней появились и другие служители, явно намеревавшиеся преградить им путь.

— Что за наглость! Сказано же, вам нельзя туда! Да, и кто вы такие, в конце концов?

— Нам все можно, Акилина, потому что мы дракон-император, — он, скинул скрывавший лицо капюшон и все, собравшиеся в холе, рухнули на колени перед ним.

— Ваше величество… это вы! — ахнула сестра Акилина.

— Да, это мы. Что тебя так удивляет? Ведь не в первый же раз видимся.

В стенах святилища дракон-император ориентировался так, словно часто в нем бывал. Из холла он свернул в узкий коридор, и пройдя сквозь него вдруг зашел в неприметную комнату.

Агата вздрогнула, перешагнув порог вслед за ним. Это была та же самая комната, которую она видела в своем сне. Здесь когда-то Селена шила штанишки и рубашечку для маленького Андроника, а затем Совет, Сопротивление, и служители признали за ним право быть драконом-императором.

Сейчас в этой комнате находилась чья-то спальня. Вдоль стен стояло несколько кроватей и сундуков, сидевшие на них служительницы, спешно вскочили на ноги, когда к ним вдруг ввалился дракон-император в сопровождении свиты из десятка людей.

Он не задержался в комнате надолго. Немного постоял, прикоснувшись ладонью к стене и прямо через окно вылез в заросший цветущими олеандрами сад. Всем пришлось лезть в окно вслед за ним.

Кир Аверин порывался помочь всем женщинам, но все справлялись и без его помощи. Похоже, что служительницы были в отличной физической форме. Елена уже давно забыла про свою трость и перемахнула через подоконник, как резвая ферналь. Агате стало жаль генерала и она протянула ему ладонь, чтобы тот смог ей помочь, и не выглядел дураком.

Она бы прекрасно справилась и без него, но его улыбка и касание теплой ладони к ее руке, сделало ее день хоть немного лучше.

Сделав пару кругов по саду, дракон-император снова зашел внутрь святилища и поплутав по коридорам, спустился в подвал по винтовой лестнице. Внизу находились кладовые, на вытянувшихся вдоль стен стеллажах лежали мешки с мукой и хранились головки сыра.

Пройдя через кладовую, дракон-император застыл возле неприметной двери, обитой листами металла.

— Акилина у тебя же есть ключ? Отопри нам дверь, — приказал он.

На лице служительницы застыло странное выражение. Восторг от встречи с Андроником Великим словно сменился разочарованием и испугом, которое она тщетно старалась скрыть.

Немного помедлив, она достала из рукава связку ключей и подобрав нужный отперла дверь.

Изнутри запахло пылью и плесенью. Вслед за драконом-императором все вошли внутрь зала. Служители прихватили с собой факелы и в отсветах огня, Агата разглядела покрывавшие стены и своды фрески.

Это был тот же самый зал, куда когда-то привели Селену и где Совет решал судьбу Визерийском империи.