Огонь, пепел и ветер

Глава 28. Вязкий вечер и хаос утра

— Куда все ушли? — спросила Агата, сидя на узкой кровати, стоявшей подле окна, и глядя на далекую темную морскую гладь.

Небо разгоралось огненным закатом, из сада доносился сладостный аромат олеандров, слышались тихие шаги служителей. Она могла бы даже насладиться вязким и теплым вечером, если бы не тревога, когтями, сжавшая сердце.

— Отправились на заседание Верхней ложи, — ответила Елена.

Она сидела за столом, опустив взгляд в книгу, и подперев ладонью голову. Крошечные тени, старательно перелистывали страницы.

— И они что взяли с собой дракона-императора?

— Да. Иренеус проболтался, случайно или нарочно, куда они отправятся и его величество тоже захотел.

Агата накрутила на палец локон. Она весь день пробыла возле Андроника Великого, стремясь утешить его после встречи с прародителем. Он был очень расстроен и она могла его понять. Если бы ее матушка… Не мачеха, а настоящая матушка, которая ее родила, объявилась бы спустя столько лет и оказалась бы живой, а не мертвой, то Агата бы, конечно, очень обрадовалась, но и разозлилась и чувствовала бы себя брошенной и обиженной.

Она лишь ненадолго отлучилась, чтобы быстро посетить купальню и привести себя в порядок перед вечерней трапезой, а когда вернулась, оказалось, что дракона-императора уже нет в Святилище, и Кира Аверина тоже.

Последнее, почему-то укололо ее особенно сильно. Они вместе сидели в пещере, думая, что умрут, и она поделилась с ним всем, что знала, а затем они нашли спящего Иренеуса и даже сумели одолеть Фрола Зериона.

Агате казалось, что уж теперь-то надменный генерал больше не будет смотреть на нее свысока, что они стали соратниками и она, что-то для него значит, но, как выяснилось, все было впустую. Он забыл о ней так же быстро, как рыбы забывают о рассвете, когда поднимается луна.

Теперь она коротала вечер вместе с Еленой, сидя в тесной опочивальне, выделенной им на двоих.

— Как думаешь, почему нас не взяли? — тихо спросила Агата.

— Нам там нечего делать, — равнодушно отозвалась Елена, не поднимая взгляда от пожелтевших страниц. — Там и без нас разберутся, а если нет… И если Киру не удастся убедить Верхнюю ложу вывести из города людей и никакие другие методы не помогут… То тогда нужен будет, кто-то, кто остался на свободе, и кто может сделать хоть, что-нибудь.

Агата побледнела. От слов Елены ей стало чуть менее обидно, но куда более тревожно.

Они еще немного посидели, пока небо окончательно не погасло, а щебет птиц не сменился стрекотом цикад.

Елене наскучило читать и она с громким стуком захлопнула книгу.

— Агата, ты же знаешь, что сознание дракона-императора делится на три разных разума? — на этот раз она первой нарушила тишину.

— Да, — тихо и чуть испуганно ответила та.

— И ты знаешь, что сейчас бодрствуют только две головы, а третья спит?

Агата молча кивнула.

— Оказывается, пока не проснутся все три, его величество не сможет принять истинную форму и воспарить в небеса, — продолжала Елена, холодным и сдержанным тоном, так словно сказанное ничуть ее не пугало. — А это значит, что некому будет защитить Альтору от врагов.

Агата опустила плечи, сгорбив спину. Если бы мачеха увидела, как она сидит, то стукнула бы ее веером.

Она догадывалась о том, что так могло быть, но точно не знала, а теперь, когда Елена произнесла это вслух, все вдруг стало таким простым и ясным, что стало странно, как раньше она этого не видела.

— Агата, ты, может быть, знаешь, как пробудить спящую голову?

— Ника? — переспросила Агата. — Почти все время, что мы были в Приюте Цицелии после третьего испытания, мы с Фролом Зерионом пытались это сделать. Он считал, что каждая голова пробуждается от того, что ей интересно и близко. Мы с братом Сильвием приносили его величеству игрушки, погремушки, сладости и даже живых хомяков, но Ник ни на что из этого не откликнулся.

Агата нахмурилась, задумавшись о том, зачем Фролу Зериону было так стараться пробудить Ника. Может он считал эту голову самой слабовольной и бесполезной из всех и поэтому хотел, чтобы именно Ник был ведущим, как и было раньше?

— Ферналий хвост, — выругалась сквозь зубы Елена. — Остался всего один день. Уже завтра… уже завтра они будут тут. Если он до сих пор не пробудился, несмотря на все ваши старания, то вряд ли за один день, мы сможем, что-то изменить.

Агата хотела возразить, сказать, что надо пытаться и пробовать до конца, но их разговор прервали шаги и громкие крики. Переглянувшись, они поднялись на ноги и выглянули из комнаты.

Коридор тонул в темноте, которую не в силах были побороть пара свечей, чадящих в нишах.

Мимо рядов дверей служители тащили, взяв под руки, брыкавшуюся и отбивавшуюся, девушку. За ними шла сестра Акилина.

Агата не сразу узнала родное лицо, мелькавшее за пеленой спутанных темных волос, но голос показался ей знакомым.

Не раздумывая, она шагнула вперед, преграждая им путь.

— Эй, куда вы ее тащите? Немедленно отпустите!

Служители замерли, растерянно переглянувшись. Лили, которую они сжимали за предплечья, тяжело дышала, вздымая грудь.

— Госпожа, возвращайтесь в опочивальню, — приказала сестра Акилина. — Это не ваше дело…

— Вообще-то наше, сестра, — прервала ее Елена. — Эта девушка была с нами на Лунном острове, а вы даже не считаете нужным пояснить зачем вы схватили ее и куда тащите?

Сестра Акилина взглянула на нее исподлобья, но все все же ответила.

— Не беспокойтесь, княжна. С госпожой все будет в порядке. Все дело в том, что ей довелось узнать то, чего не следовало, так что пока мы не можем ее отпустить. Сами подумайте, что будет если она всем разболтает?

— Агата, Елена! — завопила Лили, тоже их узнав. — Я повстречала его на тропе, и сразу не поняла, кто он такой, а как поняла, решила всех предупредить! Я подошла к ним… и сказала, что он сказал… — неразборчиво лепетала она, задыхаясь. — А они схватили меня и заперли, а теперь куда-то тащат!

Выслушав ее, Елена недовольно поджала губы. Сестра Акилина, как-то ссохлась под ее тяжелым взглядом. Хотела бы Агата так же действовать на людей.

— Все не так, — пробормотала служительница. — Нам пришлось закрыть госпожу в дальней комнате, а теперь мы ведем ее в более просторную опочивальню, где ей будет удобнее. Мы не можем ее пока отпустить, ведь она всем расскажет, что пробудился белый дракон, и что к Альторе движется синий, — почти шепотом закончила она.

— Если все пойдет по плану, то еще до рассвета город будет разбужен этой новостью, — заметила Елена. — Так что, нет смысла держать Лили в плену. Пусть остается до утра со мной и Агатой.

— Княжна, а если она сбежит?!

— Как? Выпрыгнет в окно и переломает ноги? Не переживайте, я за ней присмотрю.

Елена шагнула вперед, и служители — двое высоких и крепких мужчин, отшатнулись от нее словно от кобры. Она цапнула Лили за руку и утащила в опочивальню. Сестра Акилина покраснела, но не стала ничего говорить. Агате даже стало ее немного жаль. Наверно, ей было неприятно, что ее так отчитали перед подчиненными.

Агата сидела на постели подле Лили, расчесывая ее волосы гребнем, пока та рассказывала о том, как жила покинув Отбор и, как ей довелось повстречать на горной тропе странного незрячего юношу, оказавшегося драконом.

Елена тоже слушала ее, сидя на своей кровати.

— Какая же ты молодец, — сказала Агата, обняв Лили за плечи, когда та закончила. — Я бы спрыгнула от страха со скалы прямо в море, если бы его встретила.

— Он не показался таким уж страшным. Просто странным, — покачала головой Лили и тут же перевела тему. — Как вы здесь оказались? Разве вы не должны быть на Лунном острове? Последнее, что я слышала про Отбор, это, что на нем осталось пять девушек. Где Лидия, Исора и Магда?

Агата открыла было рот, чтобы ответить, но Елена ее перебила:

— Прости, но лучше тебе пока этого не знать. Пожалуйста, не задавай больше вопросов.

Лицо Лили вытянулось, но в темных глазах мелькнули не злость и не обида, а потаенный страх.

— Ну ладно, кажется я и так уже знаю слишком много, — не стала она спорить.

— Давайте ложиться спать, — сказала Елена. — Времени, чтобы отдохнуть и так уже немного.

Она задула свечи и даже не сняв верхние одежды, легла на свою кровать. Лили и Агата последовали ее примеру.

Им было тесно лежать вдвоем на узкой постели, но Агата все равно была рада, что встретила Лили и, что сейчас она рядом. Казалось, что само ее присутствие утешало и не давало сойти с ума.

— Агата, — позвала ее Лили, поворачиваясь на бок. — Скажи, ты видела Коинта?

— Да, — прошептала та в ответ, думая о том, стоит ли говорить, что сегодня он был совсем рядом и только по случайности они не встретились.

— И… с ним все хорошо? Он в порядке?

— Я… я думаю, да. Его величество очень ценит брата Коинта.

Лили прерывисто вздохнула. Она хотела сказать, что-то еще, но с соседней кровати послышался недовольный голос Елены:

— Вы очень пожалеете, если не будете этой ночью спать и продолжите будить меня.

Они испуганно замолкли, и вскоре их затянуло в вязкий прерывистый сон.

Агата проснулась до рассвета и пару ударов сердца лежала на боку, пытаясь понять, где она.

С улицы доносились громкие голоса, шаги и клекот ферналей. Агата резко села, вспоминая, как оказалась в Святилище темной кости.

Лили и Елена уже проснулись. В дверь постучали и вошла служительница с подносом, на котором стояли миски с кашей, теплый, пышущий паром чайник и блюдо с хлебом, сыром и орехами.

— Госпожи, я принесла для вас трапезу, — сказала служительница, поставив поднос на стол, и, поклонившись, вышла.

— Все уже знают, — сказала Елена, принявшись за еду.

— Знают, что? — неразборчиво спросила Агата, набивая кашей рот, и совсем забыв о манерах.

— Что к Альторе движется морской дракон в сопровождении войск Андалур.

Лили подавилась.

— Так значит, он это имел в виду, когда говорил, что скоро здесь будет небезопасно? — откашлявшись, спросила она.

— Если ты про белого дракона — то да. Он и поднялся наверх, чтобы предупредить обо всем его величество, — подтвердила Елена. — Вчера Кир сумел убедить Совет в том, что надо вывеси всех жителей из Альторы пока еще есть время и проводить в убежища в горах. Он передал мне это через перстень. Нам надо отправиться в Святилище Золотого дракона. Там сейчас его величество и остальные, — добавила она, глядя на Агату, а затем снова повернулась к Лили. — Скажи, что ты собираешься делать дальше?

Лили сжала ложку, невидящим взором уставившись на кашу.

— Я… я должна вернуться в Альтору, помочь родителям и сестрам, если надо. К тому же я целитель, пусть и необученный толком.

— Хорошо, тогда отправимся вместе. Я бы вызвала Айрин, но у меня все равно нет седла, так что возьмем тут пару ферналей.

Быстро поев, они спустились вниз. Вокруг царила не паника, но суета. Многие служители уже отправились в ближайшие деревни, чтобы предупредить их жителей, и проводить в ближайшие убежища. Кто-то, как и они готовился отправиться в Альтору.

Зайдя в птичник, они встретили, раздававшую указания сестру Акилину.

— Двух ферналей я вам не дам, нам и так их не хватает, — сурового сказала она. — Поедете вдвоем на одной.

К удивлению Агаты, Елена не стала возражать.

— Как скажете, сестра, — тут же согласилась она. — Мы, разумеется, понимаем, что каждая ферналь сейчас ценна, как чаша с жемчугом. Нам хватит и одной.

Пока Агата седлала белую, как облако, ферналь, которую им предоставили, а Лили суетилась подле своей серой Мэй, Елена расспрашивала сестру Акилину.

— Вы поднимитесь в убежище?

— Нет, останусь здесь.

— Не боитесь? Святилище слишком близко к заливу. Тут опасно оставаться.

— Зато вид будет отличный.

— Так вы хотите посмотреть на драконов?

— Мечтала об этом всю жизнь, — строгое лицо сестры Акилины вдруг приобрело мягкое и даже мечтательное выражение. — Жаль, что он этого не увидит, — тихо добавила она.

Пальцы у Агаты вдруг перестали слушаться, и она с трудом и с третьего раза, затянула ремни на груди у фернали.

Сестра Акилина говорила о Фроле Зерионе. Должно быть, служители, прибывшие с ними с Лунного острова, рассказали ей о том, что с ним произошло и, что он сделал.

Фернали неслись по горной дороге, поднимая пыль, движениями мощных лап. Вскоре перед ними выросли белые стены Альторы. У ворот было не протолкнуться. Груженные повозки, кареты, навьюченные горой мешков, фернали. Были и те, кто стремился покинуть город на своих двоих, прижимая к груди маленьких детей, и держа за руку тех, кто был постарше.

Они с трудом пробились сквозь толпу, но в этой кутерьме Агата упустила из виду Лили. Оказавшись за воротами, она хотела ее разыскать, но Елена отрезала:

— Нет времени. К тому же нам все равно не по пути, Лили отправится домой, а нам надо спешить к дракону-императору.

У Агаты сжалось сердце, но она понимала, что Елена права. Времени у них почти не было.

Она дернула за поводья и белая ферналь бойко понеслась по охваченному смятением городу. Хотя стояло раннее утро, и серые сумерки еще не сменились даже заревом рассвета, город бурлил и кипел, как каша в горшке, накрытом крышкой.

Двери домов стояли нараспашку, изнутри выбегали взлохмаченные, едва одетые люди. Повсюду были тюки и мешки, которые спешно закидывали на повозки. Испуганно рыдали дети, их крики заглушал клекот ферналей, и поверх этого шума гремели голоса глашатаев, вещавшие о том, что до заката все жители должны покинуть город и следовать за служителями, которые укажут путь в убежища.

Среди перепуганных, растерянных людей сновали стражники. Они стучали в двери, и окна, остававшиеся закрытыми, будили тех, кто еще спал.

В такой суматохе все позабыли и о наклювниках и шторках и об обычных правилах управления ферналью. Из-за этого случались столкновения и заторы.

Агата с трудом узнавала улицы Альторы, всего за один день превратившейся из жемчужины Империи в горящий муравейник.

Их белая ферналь, чьего имени, она не знала, оказалась настоящей умницей, такой же спокойной и безмятежной, как и ездившие на ней обычно служители. Она быстро бежала по улицам, ловко уворачиваясь от преград и ввинчиваясь в самые узкие щели. Елена подсказала короткий путь к Святилищу золотого дракона, и вскоре над их головами распростерлись крылья и свесились три драконьи головы, принадлежавшие статуи, украшавшей фасад здания.

За стенами святилища было лишь немногим спокойнее. Елена сразу поспешила подняться в комнаты, отведенные дракону-императору, а Агата отправилась в птичник, чтобы поставить ферналь в стойло.

Спустя долгое время вновь запустили мост, соединявший Альтору и Лунный остров. Тот самый, по которому Агата и другие невесты почти вечность назад перебрались через залив.

Каменные плиты, одним лишь колдовством не уходившие на дно, ползли по водной глади. Они везли людей, кареты и телеги, запряженные ферналями.

Агата как раз шла по пристани, тянувшейся вдоль стен, святилища, когда с очередной приставшей к берегу платформы, сошла ее Фифи и розовая Эри, принадлежавшая раньше Лидии. Путаясь в подоле белых одежд, Агата бросилась к ним.

Она была уверена, что никто не оставит птиц на растерзание морскому дракону, тем более, как заметила Елена — фернали сейчас были ценны, как чаша полная жемчужин, но все равно волновалась за них.

Фифи заклокотала, признавая хозяйку, а Лури потянула к ней длинную шею, боднув ее затянутой в наклювник головой в плечо. Агата едва сдерживала слезы, гладя их по груди и по бокам.

— Госпожа, пожалуйста, отойдите, — вежливо попросила ее сидевшая, на козлах служительница. — Мы спешим, надо торопиться, чтобы вывезти воспитанников.

— Да, конечно, простите, — извинилась Агата, отходя в сторону, и последний раз проведя рукой по перламутровым перьям Фифи.

Только сейчас она заметила, что на телеге, которую они везли, сидели, прижимаясь друг к другу дети в желтых одежках, — от подростков до совсем малышей.

Фифи заклокотала, и вслед за ней закурлыкала Эри. Служительница дернула за поводья, они пошли вперед таща за собой телегу.

— Пожалуйста, позаботьтесь о них! — крикнула Агата, побежав следом.

— Не волнуйтесь госпожа, с детьми все будет хорошо, — отозвалась служительница. — И с птицами тоже!

Агата остановилась и утерла нос, чувствуя себя неловко. И все же, она не была бы собой, если бы забыла о ферналях.

Ее радовало лишь то, что остальные птицы, прибывшие на Лунный остров из птичника отца Агаты, покинули его после завершения Испытания оловянного кольца. Вместе с ними в Арлею вернулся и ее отец — Кодрат Таноре. Хотя бы за них она могла быть спокойна.

Она хотела уже зайти внутрь святилища, когда молодой служитель, подбежал к ней и передал чуть смятое письмо, пробормотав, что оно пришло только вчера на ее имя.

На ходу разорвав восковую печать, Агата скользнула взглядом по пожелтевшей бумаге с расплывающимися строками.

Письмо было от мачехи. Она писала, что отец с ней рассорился из-за того, что она хотела выдать Агату за генерала Аркатау, и уехал в Альтору. С тех пор от него не было вестей.