Охота на дровосека

Глава 3 — Новый дом

Уральская платформа.

— Нас папа уже давно сюда скопировал, еще до первых пусков ракет. Он же работал в том центре, как его…, ну там, где людей оцифровывают. А-а МЦО! Вот мы с мамой и Ярой, это моя младшая сестренка, тут и живем. Вон там наш дом, — девочка направила руку в сторону, забавно вытянув палец. По направлению руки находилась улица из однотипных бежевых домов, ровным рядком убегающих вдоль широкого проспекта.

— Пойдемте, я покажу вам нашу смотровую площадку, там здорово! Ну и коктейли попьем!

Дети одновременно посмотрели на маму и, не дожидаясь ответа, радостно побежали вслед за девочкой.

— Держи, — Дик протянул Эмели красивый черный клатч, — Это твоя портативная индивидуальная ячейка или хламовник, как я ее называю. Туда кидаешь все, что может тебе пригодиться в любом месте. Как правило, никто особо не следит за порядком в нем, поэтому таскают все, что нужно и не нужно, затрачивая лишнюю энергию. Что бы достать, управляешь взглядом в поле зрения в левом углу, видишь? Не переживай, если потеряешь его…, здесь кстати все так, доступ к твоим вещам и навыкам открывается только тебе, ну или, если сама пожелаешь, твоим детям. Никто другой не сможет тебя обокрасть, если конечно это не крутой азиатский хакер.

— Но у меня пока ничего нет, — улыбнувшись, сказала она, — поэтому мне терять кроме моих крох, пока нечего.

— Не переживай, наживешь еще. Тео определил тебя в отделе слежения, но, если тебе это не по вкусу, выбирай профессию сама, разумеется, кроме взлома и разбоя! — он улыбнулся, вспомнив, как умело она управлялась с винтовкой, — Кстати, спасибо за данные о тех мерзавцах, что терроризировали вас на поверхности. Мы последим за ними и разберемся, возможно, у них еще есть жертвы.

— Это мобильник, — он протянул белую светящуюся пластину, — Помести его на ладонь и подожди, пока растворится. Левая или правая, роли не играет.

Женщина села на лавку, смотря сквозь большой прозрачный витраж центрального здания компании Статус. Перед ними открывался красивый вид идеального города, который когда-либо мог построить человек. Было слышно, как она тихонько заплакала.

— Эй-эй! Ты чего? — спохватился агент, — Все же нормально!

— Вот потому и плачу, — она вскочила и крепко обняла Дика. Спустя минуту он аккуратно похлопал ее по спине, — Какая же я была Дура!

— Все мы немного того…, — пошутил он и, сделав вид, что его вызывают, направился в отдел.

«Ненавижу эти сцены!»

***

Закончив с фиксацией отчета о своих похождениях в Бордо в общей базе службы, зашел в кабинет к Тэо. Руководитель службы сидел на краю стола, скрестив руки на груди, и слушал троих агентов в креслах напротив него. Лицо его было каменным. Он на секунду перевел взгляд на Дика и кивком дал понять, чтобы тот подошел.

— Шеф, я загрузил в базу все, что со мной…

— Садись! — резко прервал его начальник и указал на свободное место, — Я уже читаю твою историю, она очень похожа на нашу. Вчера мы вышли всемером, угомонили нескольких мутантов-переростков, а вернулись только шестеро. Кто-то заманил одного агента в подвал разрушенного здания, и я потерял его сигнал. Когда мы добрались до андроида, того уже разорвали на части. Нейро-носитель личности мы так и не нашли.

— Кто? — удивленно спросил Дик.

— Ричардсон не вернулся. Вряд ли они скопировали его разум. Не ясно зачем вообще нападать на нас? Оставшиеся, пусть немногочисленные пункты оцифровки еще работают, приходите, обсудим, если надо предоставим новую жизнь, — он глубоко вздохнул, — Зачем же вот так, по-варварски? Еще линии связи все время перерубают!

— Шеф, уже скоро заработает наш новый спутник, и в кабельной сети не будет нужды! — заметил агент Ким, с которым они совершали вылазку для ремонта, — Антенны охранять гораздо проще.

— Согласен, но пока спутника нет, от нас зависит связь и энергоснабжение всех платформ.

***

Вне смены, Дик направился в бар «Up-Town» на самой верхней точке Уральской платформы. Его, как и многие другие заведения сферы развлечения в городе держали те немногочисленные американцы, что выжили. Желая спастись часть населения с того континента загружалась в свои стационарные хранилища на территории США и поплатились за это. Не выдержав мощнейшего ракетного удара, северо-американская плита раскололась и целая нация пропала в бездне Армагеддона. Со всех штатов уцелели только два крупных города: Нью-Йорк и Бостон, а в Канаде один Квебек, но там повсюду теперь вечная зима. Лишь те, кому волею судьбы повезло оказаться на плавучих или стационарных ковчегах Атлантики, Индии или России, смогли выжить. Азиатская платформа принципиально не впускала личности с того берега, лишь немногие с южной части американского континента удостоились этой чести. Теперь там вместе с суши и лапшой, популярны тако, буритас и фейжоада.

Ему, как агенту с допуском 03 было позволено тратить чуть больше энергии системы, чем простым жителям, что он благополучно делал, и не только на заданиях. Рассматривать происходящее внизу в деталях было бы сложно, даже с биноклем, но ему это удавалось. Зрение как у орла было одним из бонусов. Он мог часами сидеть здесь и, попивая виски, наблюдать за копошащимся внизу миром.

Его глаза закрыли нежные прохладные ладони.

— Угадай, кто? — Карен попыталась сделать голос неузнаваемым.

— Ну не знаю, может Фрэнк Панальски?

— Что? — удивилась девушка и, обняв со спины, прошептала на ухо, — Он продолжает к тебе приставать?

— Ага. Но я не сдаюсь! — улыбнувшись, сказал Дик, повернулся и поцеловал ее.

Они уселись напротив друг друга и стали изучать давно сохраненное в памяти меню. Карен водила по столу пальчиком вправо и влево, без особого интереса, не задерживаясь ни на одной странице.

— Можно я задам тебе странный вопрос? — осторожно произнесла девушка.

— Конечно.

— Думал ли ты когда-нибудь, что «Разум» — это ошибка?

Она поджала губы и посмотрела на него оценивающе. Дик не нашелся сразу что ответить. После непродолжительной паузы, спросил в ответ:

— Что-то случилось? — взял ее за руку, — Почему ты так думаешь?

— Нет, я тебя спрашиваю. Не уходи от ответа.

Вопрос действительно был странным и неожиданным. Никогда раньше она не пыталась рассуждать на философские темы и это удивляло. Ее легкий характер и отсутствие вопросов о смысле жизни и планов на будущее делали их жизнь, как ему казалось, более счастливой. С другой стороны, ее можно понять, она тоже личность, пусть немного глупенькая и не накопившая мудрости, но все, же личность.

— Нет, я так не думаю! — решительно заявил он.

— Почему ты так уверен?

— Если бы ты знала, что мне пришлось недавно испытать, ты бы тоже не сомневалась. На поверхности я нашел семью — мать с двумя детьми, которые, не протянули бы там долго. А здесь у них есть будущее, но нет страданий и боли. Я увидел, что они стали счастливы.

— А их тела остались там гнить?

— Да бог с ними с телами! Главное, что дети больше не видят ужасов, а она может строить новую жизнь.

Карен молчала. С еле заметной улыбкой, посмотрела вдаль, и легкий порыв ветра разметал волосы. В ее взгляде он первый раз увидел нечто доселе незаметное. Нечто глубокое и необъяснимое. Как будто в оболочку его жены поместили другого, как будто на время подменили. К счастью, это невозможно. Он отмахнулся от этих мыслей и предложил:

— Если не хочешь есть, давай просто прогуляемся.

— Пожалуй, да.

***

Они шли медленно, греясь под лучами незаходящего солнца. До следующей смены больше десяти часов, поэтому можно было не торопиться.

— Пойдем в ночной переулок? — спросил он, чтобы разрядить атмосферу после странного разговора.

— Давай, — безразлично ответила Карен, и они свернули к транспортному переходу в виде небольшой арки.

Такое перемещение в системе было несравнимо быстрее джетов и даже поощрялось, поскольку затрачиваемая энергия была минимальна. Конечно, поездка на джете — это отдельный аттракцион. С прозрачной купольной крышей на большой скорости ты несешься по извилистым дорогам мегаполиса и можешь насладиться урбанистическим пейзажем утопичного города. А если ты неплохой водитель и можешь себе позволить заплатить за ручной режим, это вообще красота. Здесь же ты вводишь координаты пункта назначения и просто шагаешь вовнутрь. Так они и поступили.

На этой улице всегда была ночь. Всегда луна и звезды. Почти всегда теплый летний ветерок и в воздухе витает романтика. Фонари как-то уютно подсвечивали узкую улочку, где так же, как они, неспешно прогуливались другие пары.

— Ну ладно, если ты действительно хочешь поговорить на эту тему, давай! — прерывая затянувшуюся паузу, начал Дик.

— Милый, да все нормально, просто у меня нет настроения.

— Знаешь, это заметно! Обычно ты рассказываешь мне все подряд, что приключилось с тобой за время нашего расставания. Но сейчас я тебя не узнаю. Молчишь, думаешь о смысле бытия и задаешь странные вопросы, — попытался объясниться он.

— Мне просто немного надоело.

— Что надоело?

— Так жить! Жить без смысла и стремления к чему-либо. Вот у тебя есть работа, дело, которое приносит пользу другим, а я? Я молодая девушка, но от меня какой толк? Раньше, я бы могла ребенка родить и тем оправдать свое существование, а здесь…? Прошло больше пяти лет, и я не знаю, хочу ли я жить здесь. Я хочу быть важной не только для тебя.

— Знаешь, у меня есть для тебя кое-что, вот, прочитай, — сказал он и выставил ладонь. Она прикоснулась своей и через секунду нахмурилась.

В тексте, что он передал, была небольшая статья ученого философа современности, где тот пытался ответить на вопросы сомневающихся в смысле такой жизни через призму отношения к свободе.

«Настоящие ценности.

Вот вроде бы, всю жизнь пытаешься уйти от банальности в жизни и зависимости от других, пытаешься не быть маленьким винтиком системы и окончательно не стать ее рабом. Если вы вспомните, в фильмах последнего столетия вовсю трубили о борьбе с машинами, вырвавшимися из-под контроля и, несомненно, пытающихся нас истребить или на крайний случай использовать как элемент питания. А как нам вторили ни в коем случае не допускать социального коллективизма или попадания под влияние искусственного разума.

Свобода! Вот то слово, превозносимое во всех ипостасях. Оно же двигало людьми во всех конфликтах, и оно же не давало спокойно спать либералам во власти с их индивидуальными ценностями для каждой личности. И как видится, оно же загнало нас в мир кристаллов! А так ли это? Неужели мы сами этого не хотели, а лишь спасались от всепоглощающей агонии атомной войны?

Эволюция! Вот как это называется. Мы живем в новом мире, «Разум» стал логическим продолжением той жизни, что мы оставили. Цивилизация доросла до своего потолка. Ей некуда было развиваться и расширяться, поскольку слабые и во многом уязвимые тела людей были обречены на гибель самоуничтожением. Считали, что нас заперли в клетке под названием «Солнечная система». Мы никогда бы не смогли вырваться из нее, если бы не грандиозные возможности оцифровки человека. Только представьте, некоторые из нас уже сейчас летят к ближайшим звездам, и мы доживем до их прибытия через сотню лет! А потом, они свяжут наши миры сверхбыстрыми линиями, и вот мы смотрим на чужую звезду, как на солнце! Это ли не чудо?!

Пусть нас осталось мало, каких-то три — три с половиной миллиона и даже пусть мы теперь не можем размножаться, увеличивая разнообразие личностей и мнений, но это та цена, которую мы обязаны были заплатить за эту самую Свободу!

Возможно, в будущем мы снова упремся в непреодолимую, на первый взгляд, преграду, но знайте точно, выход будет найден. Такова уж наша суть — развитие!».

— Эволюция значит…, — задумчиво произнесла Карен и, обхватив двумя руками мужа, прижалась к нему. Так они и шли, не спеша по ночному переулку.

***

«Работа, труд, офис, каторга, как ни называй, но в этом ничего не изменилось. Все так же людям нужно приходить куда-то и делать что-то за оплату для существования, но в нынешнем случае за оплату для получения дополнительных благ. А кто-то все так же приходит делать вид, что работает. Вот взять, например, нашу помощницу руководителя отдела энергоснабжения Сьюзи, странный псевдоним, учитывая, что в прошлом это была Леночка Ковалева, дочка регионального депутата. И думаю, каждый может вспомнить такую же знакомую Леночку у себя на работе. Что должно быть у личности в нейро-мозгу, чтобы целыми сменами напролет менять цвета своих ногтей, губ, волос, узоры тату и при этом, не переставая и особо не скрывая, общаться с несколькими такими же подругами одновременно? Когда же руководитель вдруг просит сделать для компании что-нибудь полезное, непременно цокнуть и вяло выполнить рутинную работу», — завис в раздумьях Дик, разглядывая издалека ее очередную попытку выкраситься в огненно-красный, — «Моя Карен другая! Она хочет приносить пользу, а не быть лишь антуражем».

Вернулся к полусферному экрану своего терминала и глубоко вздохнул, отрабатывая очередной маршрут для дрона-разведчика. Теперь, в перерывах между оперативными вылазками наверх, приходилось заниматься настройкой и управлением наземного оборудования. Он вспомнил, как первый раз после оцифровки его допустили к выходу в теле андроида на поверхность. Вспомнил, как увидел свой район, где жил в мирное время, а точнее было сказать лишь уцелевшие нижние этажи некогда высоких домов. Напротив гаражи и один из них выделяющийся с тремя антеннами на крыше. Дядька Тихон, бывший сосед, предчувствовал войну и строил глубокий бункер в своем гараже. Думал в нем спастись, оставаясь человеком и не прибегать к оцифровке. Вспомнил, как все смеялись над его затеей и над тем, как он, углубляясь в стороны, перерубил трубу и весь дом остался без воды на три дня, а его подземелье стало бассейном. Но он все же смог выжить. Их группа нашла его полуживого в самопальном бункере с любимым псом в обнимку. Обоих без спроса определили сюда.

— Дик, к тебе посетители, — раздался голос охранника, дежурившего на входе, — ты спустишься или пропустить его?

Он посмотрел на засветившийся экран и не сразу понял, кто стоял перед стойкой службы безопасности. Изменил ракурс и приблизил изображение. У стойки, еле доставая до ее поверхности стоял Кир, неродной сынишка Эмели, которого он недавно оцифровал. Мальчик рассеяно смотрел по сторонам, но в какой-то момент повернулся прямо на его экран. Дик уже собрался спуститься и выйти к нему, но по какой-то причине изменил точку наблюдения. Кир повернулся за ним, не отрывая взгляд.

— Что? Это невозможно! — вслух произнес Дик и встал из-за терминала, — Ты не можешь знать, откуда я наблюдаю!

— Иди сюда, надо поговорить, — раздался голос ребенка в его мозгу, но парень на экране лишь шевелил губами.

Он резким движением развернул изображение, уводя точку наблюдения за спину мальчика, но тот продолжал смотреть прямо на него.

— Эй, Френк! — окликнул он лучшего технаря в отделе, — Посмотри на это! Я не понимаю, как это возможно!

— Что там у тебя? Ну-ка, а вижу…, — он склонился над своей панелью, высматривая какие-то параметры, не замечая при этом, как из его бурито, который он сжимал в руке, вывалилась корейская морковка.

Вдруг он вскочил с красным лицом и, бросив сверток с едой, кинулся к большой красной кнопке тревоги на столе оперативного агента. Запнулся о свой же стул и полетел.

— Виирууу…, — лишь успел он крикнуть, вытягиваясь в позе вратаря, не достающего до мяча.

Все замерло. Не долетевший до кнопки Френк Панальски, встающий из-за своего терминала Ким и хватающийся за оружие крепыш Бого. Как стоп-кадр в фильме замер мир вокруг него.

Дик с трудом повернулся к экрану. По своим движениям он ощутил давно забытое чувство, как будто ты под водой. Все движения плавные и заторможенные. Вспомнил бассейны и аквапарки Рестлайна, но даже они не передавали, то ощущение на сто процентов. А здесь все так и непременно уже хочется вынырнуть. На изображении охрана и больше никого.

— У меня мало времени, поэтому слушай внимательно! — раздалось слева и Дик, на сколько мог, быстро повернулся.

— Кир, как ты…

— Молчи, ты сделал все как надо, но этот юноша здесь не причем, — прервал его мальчик и спокойно продолжил: — Мы просто использовали его как средство доставки вируса.

— Ты кто такой?

— Сейчас это неважно, но вы называете меня дровосеком. Забавно, пусть так и будет! Предлагаю сделку, ты работаешь на меня, а я оставляю всех твоих близких и дорогих тебе личностей в покое на какое-то время. Мне нужны коды доступа и еще кое-какая информация. Не торопись с ответом, у тебя есть двенадцать часов на осмысление. Не выдавай нашего разговора. Если откажешься, то стирание и вечное забвение покажутся самым безобидным из того, что я могу сделать. Знай, я не хочу причинить вред, все это только во благо! Когда решишься, произнеси вслух дважды код-слово САП* и мы снова встретимся.

Он развернулся и, спустившись по лестнице, вышел в холл. Встав перед стойкой охраны, посмотрел на точку просмотра Дика. Улыбнувшись, щелкнул пальцами над головой.

— …рууус! — донеслось из-за спины и грохот падающего Френка дал старт завыванию сирены.

Забегал, размахивая нейтрализатором Бого. Тэо выскочил из своего прозрачного кабинета и громко произнес:

— Какого черта Френк?! Где вирус? У нас же новые алгоритмы обнаружения, ты сам их ставил!

— Я знаю, шеф, но здесь…, — он уставился в свою сферу терминала и, округлив глаза, неуверенно добавил, — Я точно видел вредоносный код.

— Кто-нибудь снимите уже защиту и уберите эту чертову кнопку! А ты, быстро ко мне! — скомандовал Тэо и ткнул пальцем в растерянного Френка.

–

* САП (SAP — сокр. от sapience — разумность, мудрость) — организация, которая изобрела систему оцифровки во главе с Робертом Грантом.