Охотник на мафию. Часть 1

Глава 12

До Австралии добирались сначала морем на сухогрузе, потом самолётом сингапурских авиалиний.

В этой жизни Юрий за границей, кроме Китайского Суйфэньхэ, не был. Но курица не птица, а заплёванный Китай не заграница. Поэтому Сингапур Юрия поразил чистотой и грозными плакатами о штрафах. Память Субботина старшего давала воспоминания о разных странах, где он побывал, но они (воспоминания), воспринимались полковником словно эпизоды иностранного кино.

Никитенко навязанного попутчика игнорировал. Ему с двумя сыновьями выделили четырёхместную каюту. Полковника сначала подселили в двухместную каюту к старшему мотористу, где койко-место было свободно по причине отсутствия на борту моториста-электрика, находящегося в пуске. Но потом моториста переселили и полковник остался один.

Сыновья Николая Ивановича взяли с собой изрядное количество различных напитков и, практически, всё время находились на рубочной палубе. Погода стояла хорошая, дождём и не пахло, поэтому Иван с Валерой даже иногда ночевали там же, перенеся матрасы наверх.

Полковник, один раз поднявшись на рубку, сразу, увидев вращающийся излучатель локатора, спустился. Днём он загорал, расположившись в шезлонге на шлюпочной палубе. С утра на левом борту, вечером на правом.

У него с собой тоже было… И баночное пиво, и нормальный виски, и кола с минеральной водой. Десять суток моря ему, сухопутному человеку, надо было как-то пережить. Вот он и подготовился. Пиво охлаждалось в потолочной «дуйке» каютного вентилятора, через которую, по причине жары, дул холодный воздух кондиционера.

Хозяина каюты — старшего моториста Суворова, потому и отселили от полковника, что просто смотреть на изобилие спиртного нормальный моряк не мог, как не старался. Началось у них с баночки пива после вахты, окончилось не выходом моториста на работу.

На переходах матросы обычно занимались палубным ремонтом, мотористы притиркой форсунок и клапанных втулок с клапанами. А «стармот[10]» оказался кадром ценным, ибо был к тому же ещё и сварщиком. То есть «стармота» рвали на части, а он вдруг выпал из процесса.

Поэтому капитаном сухогруза с полковником была проведена разъяснительная работа на предмет опасности мореплавания по причине умышленного выведения членов экипажа из рабочего состояния в результате спаивания, и была предложена для скрашивания досуга одинокого пассажира. Капитан так и сказал. Полковник, приподняв бровь, удивился и оглядев капитана от лысины до штиблет, скривился.

— Я о буфетчице, — пояснил капитан.

Пить они, обычно, начинали в каюте капитана в обед, потом часа два-три отдыхали и завершали вечер чем-нибудь лёгким из запасов капитана. Вечером присутствовали дамы и старпом.

Полковник лёгких напитков с собой не брал. Пиво он таким не считал, ибо пиво без полировки водкой не признавал.

Капитан был опытным и, прикинув Юркины запасы, силы коллектива рассчитал правильно, поэтому к моменту якорения на внешнем рейде Сингапура, они были практически трезвы уже сутки. Радостный «стармот» перетащил свои вещи в каюту, как только сухогруз повис на якоре. Полковник пожал ему руку и взглядом показал на квадратный зев потолочного вентилятора. Там ещё чуть-чуть оставалось.

Вскоре рейдовый катер унёс пассажиров в порт.

Стоимость такси до аэропорта Николай Иванович решил разделить на четверых.

— «Вот, жадный хохол», — подумал полковник, отодвигая сначала задом, потом плечом младшего Никитенко, вальяжно рассевшегося на заднем сиденье Нисана Седрика.

— Ты чо?! — начал было Валера, но, получив слева толчок локтем от старшего брата, замолк.

До аэропорта ехали около часа, а в самом аэропорте Юрий потерялся. Заглазелся на необъятные помещения и впервые увиденные эскалаторы и потерялся. Терминал «номер два» полковник по времени нашёл в притык. Отойдя от стойки, он услышал объявление об окончании регистрации рейса, оглянул ожидающих посадки пассажиров и наткнулся на взгляды трёх пар глаз на расстроенных лицах соотечественников.

Полковник широко улыбнулся и подошёл.

— Заблудились? — спросил Никитенко старший.

— Знакомых встретил. Из Ларионовской братвы. Только прилетели из Гонконга. Узнали, что я в Сидней отдыхать еду, сказали, что прилетят. Тут день-два потусуются и туда. Уж мы там устроим киль-дым! Думал, мне скучно будет одному…

— Ларионовской? — удивился Иван Николаевич. — Они же все в розыске! А визы?!

— Думаю, у них китайские паспорта, — хмыкнул полковник. Потом он подумал, что его шутка может быть сильно близка к истине, и развеселился ещё больше. — Я вас познакомлю.

Он едва не сказал: «Я дам вам парабеллум», но подумал, что такими вещами в Сингапурском аэропорту не шутят. Видеоконтроль присутствовал.

Его весёлость передалась собеседниками со знаком минус, ибо собеседники поняли, что гулять «братва» станет в фешенебельном отеле Юрия, в который должны были заселиться и «Никитенки». Они тоже возжелали проживать в лучшем отеле с комфортом экстра-класса вблизи моря. Таких отелей в Сиднее было не так уж и много, а их вкусы оказались схожими со вкусом полковника, вот и они и оказались в том же самом отеле, что и Юрий.

Перелёт до Сиднея полковник проспал, так, как вторая буфетчица оказалась женщиной пылкой и прощалась с ним почти до рассвета. В теле Сергея Мамаев стороннюю половую связь изменой не считал, поэтому отдавался блуду самозабвенно и старательно. А потому к рассвету устал. Как жизнь обернётся — не известно, а «следы» за собой полковник привык, или совсем не оставлять, или оставлять положительные. Особенно в женских сердцах.

Построенный на воде отель Пер Ван Сидней Харбор, оказался, как гласил рекламный буклет — самым историческим отелем Сиднея и полковника удивил. Он располагался у набережной Сиднейского моста Харбор-Бридж в заливе Уолш и выглядел, как стеклянный трёхэтажный барак, стоящий в море на сваях.

Выходя из такси, взятого из аэропорта Сиднея снова на четверых, полковник сначала увидел лицо Никитенко старшего, стоящего с открытым ртом, а потом посмотрел на отель и рассмеялся.

— Вот же, блять, как наебали! — сказал Николай Иванович. — Никому нельзя верить! Лучший отель, лучший отель! Придурки, блять!

Это он бросил сыновьям.

— Кто вам сказал, что здесь есть бассейн?! Где вы купаться собираетесь?! В этом болоте?! — Никитенко ткнул пальцем в радужную от масла воду залива.

Откуда-то сверху раздался громкий звук клаксона и все одновременно подняли лица к стоявшему совсем рядом мосту, от которого шёл равномерный шум проезжавших по нему автомашин. Судя по звуку и грузовиков в том числе.

— Придурки! — сказал Никитенко, повторяясь, и покачал головой. — Ничего доверить нельзя. Как вы жить без меня будете?!

— Я спросил риэлтора, тот сказал, что классный отель. Единственный в своём роде.

— Как наш ресторан «Поплавок», сука! Мне это море вот, где сидит! И зима, блять, вокруг. Какое нахрен купание в море?! Вода — плюс шестнадцать! Бассейн где? В жопе?! Вы, как хотите, а я тут жить не буду!

Юрий не стал слушать стенания и маты Никитенко-старшего, как и блеяния его отпрысков, и вошёл в отель. Он тоже не был в восторге от гостиницы, но отнёсся к казусу философски. Он, честно говоря, хотел просто отдохнуть, отвлечься и подумать над тем, как жить дальше?

Номерок оказался тоже «так себе». Широкая двуспальная кровать в одной комнате и гардероб с туалетом в другой. Округлая ванна стояла прямо в спальне. Из панорамных окон открывался красивый вид на закатное море.

— Красиво, — сам себе сказал полковник и открутил оба крана, запуская воду в ванну.

— Вот тебе и бассейн! — рассмеялся он, сбрасывая с себя одежду. В самолёте он слегка припотел.

«Никитенки» ни в какой другой отель не переехали, ибо неустойка за бронь составляла едва ли не пятьсот долларов с человека. Доллары, хоть и Австралийские, но — тоже деньги. «Никитенки» все вместе и по одному проходили мимо полковника, едва кивая в приветствии головами. Юрий же приветствовал их искренней широчайшей улыбкой. Ему нравился этот отель.

Местный «Поплавок», как полковник стал называть гостиницу, был местом, где, как оказалось, проводили время, в основном, «местные». Они заваливались в ресторан большими и маленькими группками, пили, гуляли, танцевали и некоторые оставались на ночь. Кто парами, а кто и втроём-вчетвером.

В первый же вечер Юрий снял приличную девчонку из компании в пять человек. Он, после принятия ванны и проводов заката, спустился в ресторан поужинать и уже через полчаса был приглашён в компанию молодых людей.

Всё получилось незамысловато. Он пялился в зал и наткнулся на изучающий взгляд одной из трёх девушек, сидевших в компании двоих парней. Девушка склонилась к уху, сидящего рядом с ней парня и что-то в него прошептала. Парень посмотрел на полковника и, кивнув, поднялся и вылез из-за стола.

На вид ему было лет двадцать пять. Он был одет в костюмную пару синего цвета и светлую рубашку без галстука. Под левой рукой Юрий заметил характерно выпирающую «штуковину» и насторожился.

— Привет! — бросил парень. — Я — Сэм. Наши девчонки просят тебя присоединиться к нам. У Стефани печалька. Её бой-френд не пришёл на помолвку и её некому утешить.

— А почему ты думаешь, что утешителем могу стать я? — спросил Юрий, откидываясь на спинку стула. — Может я тоже жду свою девушку?

— Не-е-е… — протянул парень и усмехнулся. — У моей Меган глаз намётан. Она вычисляет ищущих парней на раз-два.

— Ищущих парней? Это как?

— Ну… Тех, что ждут новых встреч.

— Новых встреч? Ну, может быть, тут она права, но вдруг, я жду новых встреч не с девушками?

Парень вылупился на полковника и через мгновение рассмеялся.

— Не шути так, парень. Это не то место. Тут могут за такие слова и в залив выбросить. Вон, видишь ребят в техасских клетчатых рубахах? Мигом загнут, как велосипед и за борт.

— Загнут, как велосипед? — Юрий не понял идиому.

— Ты точно не из «тех», не свисти! Британец? Морпех? Зелёный берет? Видно же, что военный. Туда таких не берут.

Юрий молчал и с интересом разглядывал Сэма.

— Я сам — полицейский. Мы — приличные ребята. И девчонки и Бил тоже из нашего департамента. Ну, так что?

— Вообще-то я русский, — сказал полковник. — И я тут, действительно, один. Пока один.

— Русский?! — Сэм снова вылупился на Юрия, ещё больше, чем в прошлый раз. — Круто. Бандит?

— Бывший военный. Ты угадал.

— Афганистан?! — с придыханием спросил Сэм.

Юрий кивнул.

— Пошли к нам? Она не будет к тебе приставать.

— Кто она?

— Стефани. Она у нас скромница. Просто у неё хреновое настроение и оно ухудшается с каждым её взглядом на пустой стул, где должен был сидеть Оскар. В конце концов, она может кого-нибудь убить.

Сэм рассмеялся.

— Ты хочешь, чтобы она убила меня? — спросил, посмеиваясь Юрий, вставая и аккуратно отодвигая стул.

— Перенеси всё на тот стол, — сказал Сэм проходящему официанту.

Они пошли через весь зал, и на них сошлись взгляды многих присутствующих в ресторане женщин.

Юрий был высок, строен и, можно сказать, красив. Его костюмная пара синего цвета была идеально отглажена, белая рубашка сверкала, как это не банально, белизной. Галстук Юрий не повязал, тёмно-синие туфли «Гучи» на шнурках за версту пахли дорогой кожей.

Сэм поймал несколько взглядов и посмотрел на Юрия.

— Мы с тобой словно братья, — хмыкнул он.

Сэм тоже был высок и хорошо сложен.

— Тебе сколько лет? Двадцать пять?

— Тридцать.

Сэм удивлённо дёрнул головой и губами.

— Хорошо сохранился. Стефани двадцать один. Скажи ей, что тебе двадцать три.

Юрий улыбнулся и пожал плечами. Они подошли к столу.

— Это… — Сэм ткнул пальцем в Юрия. — Э-э-э… Тебя как зовут?

Девушки засмеялись.

— Юрий.

— Его зовут Юрий и он… Та-да-да-да-а-а! Из, — он как-то хитро крутанул пальцами, — Па-ба-ам! Москвы!

— Из Москвы? — спросила Мэлони. — Это там, где Ленин и балалайки?

— Я тоже мало знаю про вашу Австралию, — усмехнулся Юрий. — Только про аборигенов, бумеранги, кенгуру, утконосов и других сумчатых животных, собаку «динго», крокодилов… И всё, наверное.

По мере перечисления Юрием австралийских достопримечательностей лица его новых друзей вытягивались. Сэм первый пришёл в себя.

— Так у нас больше и нет ничего! — рассмеялся он. — Садись со Стефани. Это — Мэлони. Это — Сьюзен. Это — Бил. Ребята, я ему сказал, что мы полицейские. А Юрий — бывший военный, воевал в Афганистане!

— А, где это? — спросила Сьюзен.

Бил, стоящий рядом со стулом девушки, склонился к ней и эротичным шёпотом произнёс:

— Я тебе потом расскажу.

Все рассмеялись. Сэм махнул рукой.

— Это оттуда сейчас повалил опиум. Когда там сидели русские, этого дерьма у нас было меньше.

Юрий, тем временем, сел на стул рядом с белокурой девушкой, которая бросила на него взгляд искоса. Её брови были насуплены, губы поджаты.

— Я не доставлю вам хлопот, Стефани, — тихо сказал Юрий.

— Ты забыл ещё про нашего гигантского страуса эму! — весело проговорила Мэлони, и было не понятно, относятся ли её слова Сэму или Юрию.

— Что вы пьёте? — спросил полковник, подозрительно оглядывая стол.

На столе стояли высокие бокалы с томатным соком.

— Кровь вампира, — сказала Мэлони.

— Это что?

— Томатный сок с водкой.

— Кровавая Мэри, что-ли? — удивился Юрий и, представив вкус водки, смешанной с томатным соком, криво поморщился. — Зачем же перемешивать водку с соком? Это же гадость!

— А как? — спросила Стефани, склонив голову и посмотрев в сторону Юрия.

— Водка на вкус — дрянь, и её нужно пить отдельно, а потом хорошо закусывать. Или смешивать её с кислыми соками, такими, как апельсиновый, например. Тогда можно и поцедить через трубочку. Но не с томатным. Я сейчас…

Юрий оглянулся, взмахом руки подозвал официанта и сделал заказ.

— А ты что пьёшь? — спросила Мэлони. — Виски?

— Бренди.

— Бренди? Фу! — в свою очередь скривилась она. — С шоколадкой?

— У меня сюда был долгий путь, — усмехнулся Юрий. — А мы на сухую в дальнюю дорогу е отправляемся.

— На сухую? Это как?

— Ну… Без выпивки значит.

— А-а-а… — Мэлони и Стефани засмеялись. — На сухую…

— На мокрую, — пошутила Стефани. — Мы сегодня будем гулять на мокрую.

Она вдруг резко раскраснелась, её серые глаза заморгали, прищурились и задорно заблестели. Розовый язычок прошёлся по губам справа-налево и обратно.

Юрий вздрогнул и, почувствовав реакцию организма на девушку, усмехнулся и улыбнулся. Она ему понравилась и он ей, кажется, тоже.

Официант принес покрытый изморосью графин с прозрачной жидкостью и кувшин с томатным соком.

— Способ приготовления простой. Тут главный вопрос — как налить с стакан две жидкости и не перемешать их?

Юрий взял графин и аккуратно налил в высокий стакан томатный сок. Примерно половину стакана. Потом взял перечницу и два раза крутнув, посыпал поверхность сока перцем.

— Сок должен быть густым, — пояснил Юрий.

Он взял нож и опустив его в стакан, чуть коснулся его кончиком стенки до сока. Потом взял графин с водкой и, аккуратно направляя тонкую струю по лезвию ножа, налил на поверхность сока грамм пятьдесят прозрачной жидкости.

— Вот и всё, — сказал Юрий. — Стефани, первый бокал твой. Пробуй. Только водку не цеди сквозь зубы. Пей двумя махами. Первый глоток водка, потом выдох, вдох и сок.

— Двумя махами… Как ты забавно говоришь!

Стефани осторожно взяла стакан и поднесла на уровень глаз.

— Красиво!

— Туда можно и сельдерея насыпать и, вообще, всякой другой всячины.

— Выпивка и одновременно закуска, — сказал Сэм. — Оригинально.

— Я туда на сок яйцо разбиваю. Сок, яйцо и водка. А потом капустного рассола. Но это на…

Он не мог подобрать английских аналог для слова «опохмелиться».

— Утром после большой пьянки, — нашёлся Юрий.

— А-а-а… «freshen the nip»? Интересный рецепт, — улыбнулась Стефани. — Мне завтра он бы пригодился. Яйцо хоть куриное?

Все заулыбались.

— А какое ещё? — удивился Юрий.

— Мало ли… У тебя странный английский.

Девушка приблизила стакан к губам и потихоньку двумя глотками выпила.

— М-м-м, — вкусно. — Наш коктейль — дерьмо, ребята.