Охотник на мафию. Часть 1

Глава 23

Друзья разъехались за полночь. Никаких планов они не составляли, организационные вопросы не решали. Немного поговорили про Сиднейских китайцев, про ВБРТФ и Никитенко, про Эндрю Фокса и Ми-6, про «Тайгер Секьюрити» и про дату «возвращения» Субботина во Владивосток.

— Я бы ещё дня три погулял. Ну их на хер, эти дела. Я сегодня с такими девчонками запал! — мечтательно сказал Мамаев. — Умнички! Покупаться и позагорать хочу. Лето кончается. Потом всё закрутится, хрен с этой карусели соскочишь.

— Это да… — задумчиво произнёс Ковалёв. — У меня тоже окно образовалось. Может вместе… э-э-э… позагораем?

Мамаев критически посмотрел на Ковалёва.

— Ты ж к блядям негативно относишься.

— Я к проституткам негативно отношусь, а к блядям очень даже положительно.

Мамаев рассмеялся.

— Нет сейчас блядей, Иваныч. Все честные давалки переквалифицировались в профессионалок. Да и какая, нахрен меж ними разница?

— Ладно-ладно! Не философствуй. Организовывай отдых, как считаешь правильным. А я просто присоединюсь. Коньячной настойки ещё много…

— Да ну её на хрен, Иваныч. Западло это пить. Деньги есть и поставщик у меня надёжный. Чистая контрабанда! Не фальсификат! Гарантия!

— Только коньяк бери.

— Это понятно! Гонца пошлёшь завтра с утра. Я пароль дам. Мне там светиться нельзя.

— Лады. Тогда «ты» прилетаешь в понедельник.

— А «эти», — Мамаев стукнул двумя пальцами по плечу, — не приедут «меня» встречать?

— Ну и пусть приезжают. К трапу они вряд ли поедут. А вот мы поедем.

— Как?

— Потом узнаешь, — усмехнулся начальник ГРУ. — Расслабляйся пока.

На завтра Мамаев, едва проснувшись, подумал, что от добра, добра не ищут, и заказал тот же катер с тем же капитаном и теми же девушками. Он плотно позавтракал и снова заставил себя заснуть. Это он умел делать в любое время дня и ночи.

На территорию яхт-клуба Ковалёв и Мамаев приехали на джипе «Тойота Ленд Круизер восемьдесят» чёрного цвета, за рулём которого сидел держатель явочной квартиры. Иваныч был в шортах, гавайской рубашке, больших чёрных очках и шляпе-сомбреро. Агент ГРУ тоже выглядел соответствующим транспортному средству образом. А когда он, открыв пятую дверь, достал картонный ящик с фирменной надписью латинскими буквами «Камю» ВСОП и понёс его к катеру, народ на пирсе возбуждённо со стоном выдохнул. А народа на пирсе хватало, и народа знающего толк в напитках.

«Гетеры», загоравшие на крыше-палубе носового салона катера в шезлонгах, увидев вчерашнего, щедрого во всех отношениях клиента, приветливо замахали руками.

— Мальчики, вы с нами?! — крикнула «тёмненькая».

— С вами, с вами, — прокричал Мамаев. — Куда же мы без вас?

Ковалёв достал из багажника сумку-холодильник с менее крепкими напитками. Сумку на катер отнесли вдвоём.

— Как радиация? — тихо спросил капитана Юрий.

— В норме. Вы сказали, мы в пролив Старка пойдём? Ну, так там течение на юг… Радиации должно быть поменьше.

— Оттого и выбрано место, — хмыкнул Мамаев. — Лучше перебдеть…

— Грамотно, — согласился капитан. — Вы сегодня с другом?

— Да. Скучно отдыхать одному.

— Понятно, — сказал капитан.

— Познакомьтесь, это…

— Привет, Слава, — поздоровался с Ковалёвым капитан. — Покупаться решил?

Начальник ГРУ посмотрел сквозь солнцезащитные очки на капитана, протянул руку и спокойно сказал:

— Привет, Саша. Давно не виделись.

— Да, уж…

— Давно пенсионеришь?

— С девяносто третьего.

Мамаев удивился нечаянной встрече, но вида не подал. С ним бывало такое неоднократно.

— И всё время тут? — удивился Ковалёв. — Ты же, вроде, на Украине дослуживал…

— Да-а-а… — капитан махнул рукой. — Касатонов Черноморский флот отстоял, а на боевых пловцов Украина лапу наложила сразу. Хрен дёрнешься! Выход с территории части закрыли. Со стволом у виска присягу давал и контракт подписывал. Я тогда инструктором по диверсионно-подрывной был. А какой из меня хохол? Там такое началось?! Сват на свате и сватом погоняет. Продали всё влёт. Бедлам полнейший… Пришлось себе баротравму делать и комиссоваться. Приехал сюда, сунулся в Халуай[30]. Говорят: «комиссованных по здоровью не берём». Я говорю, это липа, де… Короче, кадры зарубили. Говорят: «своих девать некуда».

— Это когда было?

— Два года как.

— Понятно. А меня чего не нашёл?

— Да фиг его знает! — скривился капитан катера и дёрнул правым плечом. — Где тебя искать-то. Я в Уссурийске потолкался, никого знакомых нет. А потом под тамошних бандитов попал. Крузак под мой БМВ подставили и на «счётчик». А я уже и семью перевёз. Мы же участок и домик в Бахчисарае продали, тут купили. Вот и побоялся рыпаться. Теперь батрачу.

Капитан тяжело вздохнул.

— А ты чем занимаешься? — спросил он.

— Да так… Мышкую потихоньку.

— Фига себе, немного. Я видел на чём ты приехал. Восьмидесятый почти новый! — капитан восхищённо дёрнул головой.

— Это Серёжа у нас бизнесмен. Помогаю ему мал-мала.

Капитан Саша посмотрел на Мамаева с величайшим уважением. тот, воспользовавшись паузой, спросил:

— Может поедем уже? Вечереет.

Капитан с удивлением глянул на едва перевалившее зенит солнце, и было, открыл рот, но потом подумал и улыбнулся.

— И вправду, пора, — сказал он и выпрыгнул на пирс.

— Примите концы, девчонки, — крикнул капитан, снял нетолстый канат с кнехта и забросил его на борт катера.

— Обязательно, — крикнула светленькая улыбаясь и ловко выбрала канат на палубу.

Хрупкое тело девушки во время работы вдруг стало рельефным. Юрий цокнул языком.

— Я морячка, ты моряк. Я рыбачка, ты рыбак, — вдруг запела тёмненькая и обе засмеялись.

Мамаеву улыбнулся. Ему нравились весёлые женщины.

— Отдыхаем, бля, — услышал он довольный голос Ковалёва.

Юрий оглянулся и увидел улыбающееся лицо друга.

— Нормально, — почему-то сказал он совершенно не к месту.

Катер отваливал от пирса, и осторожно вышел из стояночного ковша.

— Привет, девчонки, — поздоровался с «гетерами» Субботин. — Мы с другом немного дела обсудим. Позагорайте немного тут, окей?

— Окей, Серёжа. Водичка есть прохладная?

— В салоне ящик с шампанским и водой разной. Только закрыть не забудьте. Чтобы лёд не растаял.

— Ладненько, Серёжа. Ты — лучший! Мы, тогда, там посидим. Зажарились уже…

«Вот удивительно, — подумал Мамаев, — как сильно женская оценка влияет на мужика? Вот сказала бы сейчас эта шлюшка: „Ты, Серёжа, дерьмо!“, и, писдец, день, а то и неделя, в дерьме. А вот сказала: „Ты — лучший!“ и небо стало голубей».

Не заходя в кормовой салон катера, переделанный из обычного пассажирского с деревянными сиденьями «на троих», как в электричке, в банкетный зал, друзья поднялись на его крышу-палубу, встали у кормового леера и развернулись лицами в сторону кильватерной струи.

— Что за человек? — спросил Мамаев.

— Мы с ним проходили подготовку на острове. Потом в Афгане пересекались. Он под Кандагаром воевал, а мы… Ну, ты помнишь… Неплохой спец. И с башкой вроде всё нормально было. Хороший взрывотехник.

— Взрывотехники нам нужны, — задумчиво проговорил Мамаев.

— Под бандитами он… — прошептал Ковалёв.

— А я? — хмыкнул Юрий.

— У тебя другое. Вот, где он эту лайбу взял? Небось Трифонята[31] подогнали. Симпатичная такая. Что за тип? Не узнаю. Не было у нас таких колымаг.

— Он говорил, что с Камчатки притащил своим ходом. По реке ходил. ТЫ знаешь, что такая река есть — «Камчатка»?

— Знаю. Там даже город Усть-Камчатск есть.

— Во-во. Вот оттуда он и причапал.

— Хрена себе! По морю?! Это же речник. Я вспомнил… Такие по Москве-реке ходили в семидесятых, да и в Ялте я на них катался. Речной трамвай, сука. А мы ведь по морю плывём.

— Не дрейфь, Иваныч. Кэп сказал, что у него борта усиленные, ледового класса. Спецом для северов делали. У нас в Хабаровске, кстати.

Ковалёв саркастически хмыкнул.

— Я бы сильно удивился, если бы его сделали в Ленинграде. Я тебя услышал, Серёжа. Проверим Санька, прокачаем. И придётся с его «работодателями» решать. Или мирно, или через войну.

— Повоевать можно, но резон? — скривился Мамаев. — Не всех же их, синепёрых, гасить? Тут такой кипеш поднимется. А в итоге? Других смотрящих поставят, они его за жабры и подтянут… Нет… Выкупать надо.

— Смотря сколько запросят.

— Если, это наш парень, выкуплю. Ты, главное, проверь его хорошо. Особенно Украинскую тему. Не оказался бы он казачком засланным.

— Да-а-а… Могли и забросить. На перспективу.

— ЦРУшники там сети плетут с девяносто первого.

— Они там плетут сети с сорок пятого, — перебил Ковалёв. — И сейчас там не сети?! Сейчас там болото. Одна большая выгребная яма. Вырываются оттуда нормальные ребята, те, что из бывших русских, но и те подпорченные «денежными отношениями». Там же «всё за гроши».

— Ладно, Иваныч, пошли уже к девочкам. Кстати, тут под нами такой шикарный банкетный салон. Мест на двадцать.

— А, оно нам надо?

— Иваныч, твоё кафе когда-нибудь спалится, а отдыхать где-то надо.

— Палится всё, ты знаешь. А про салон… Может ты и прав…

Они спустились в средний «отсек» из которого имелись двери в носовой салон в ходовую рубку и на пассажирскую палубу, где загорали «гетеры».

— Ты смотри ка, — удивился Ковалёв. — А двери-то с «задрайками».

— Это я, когда готовился перегонять его по морю, переделал, — сказал капитан. — Двери поставил морские. Водонепроницаемые. Все отверстия заварил и уплотнил. На «люмиках»[32] резинки поменял. Двигун тут модернизированный. С автоматической трансмиссией.

— Что это за зверь такой? — спросил Мамаев. — На таких катерах вроде бы танковые В-2 стояли.

— Так и стоял, — усмехнулся капитан. — Да вы заходите…

Ковалёв глянул на подзывающих их «гетер», но Мамаев уже заинтересовался рассказом капитана. Судя по работе двигателя и скорости хода, внутри катера стояло что-то особое. Юрий, как и Субботин, окончил Челябинское высшее танковое командное училище, и с детства имел тягу к технике. Что такое танковый дизель, он знал не понаслышке.

Про автоматические коробки передач преподаватели училища курсантам рассказывали. Правда, безотносительно к установке их на танки, называя это фантазиями. Мамаев же сейчас знал, что в двухтысячных годах танки Т-90 стали выпускаться с двигателем В-92 со встроенной семиступенчатой автоматической трансмиссией. А Т-14 «Арматы» вообще с двенадцати…

Ковалёв с Мамаевым поднялись в ходовую рубку, и Мамаев открыл рот, увидев знакомую шаровидную рукоять «автомата» АПП-172 от двигателя В-92.

— Так это же сто семьдесят вторая коробка! Робот, бля! — восторженно выдохнул Мамаев, подходя ближе. — И двигун у тебя… Случаем не В-92?

Капитан расплылся в довольной улыбке.

— Новый движок от Т-90. Ещё ГСИ[33] не прошёл. С Челябинского тракторного списдил.

Увидев удивление на лице Мамаева, капитан поправился.

— Ну… Не совсем, чтобы списдил… Купил, конечно… Им деньги позарез нужны были, а я как раз в своё училище заезжал и мы…

— Так ты из ЧТУ[34]?

— Ну, да… Выпуск семьдесят седьмого.

— А я восемьдесят третьего.

Они пожали друг другу руки.

— Он же секретный, — сказал Мамаев.

— Да и хрен с ним. Контрразведка всё равно не чешется. Все бизнесменами заделались.

— Не скажи — не скажи… — сказал Ковалёв задумчиво. — У нас головы стригут…

Он не договорил. Его перебил Мамаев.

— Это, Иваныч, не двигатель, а ракета…

— Ты-то, где его видел? — с усмешкой спросил Ковалёв. — Сегодняшние Т-90 на В-84 ходят.

— Да! Где ты видел этот «двигун»? — спросил капитан. — Мне его с единственного танка сняли. Он грелся у них, потому и продали. Что-то не в порядке с охлаждением. А у меня забортно-проточное… Мне пофиг.

— Ну, где-где? — Нахмурился Мамаев. — На рифму напрашиваетесь?

Капитан рассмеялся, а Ковалёв, хмыкнув, сказал.

— Кстати о поэзии… Нас уже девушки заждались.

В понедельник на подлёте к Владивостоку пассажиру московского рейса вдруг стало плохо. Сознание он не терял, однако попросил вызвать скорую. Сразу после посадки самолёта автомашина скорой помощи подъехала прямо к борту самолёта. Пассажира вынесли на носилках — к этому времени он находился в бессознательном состоянии — и отвезли во Владивостокскую клиническую больницу номер один.

В толпе, выходящей с территории аэропорта через ворота в стальном, собранном из прутьев квадратного сечения, заборе, Мамаева не оказалось. Ожидавшая его прилёта братва вошла в здание аэропорта и степенно прошла к будке справочной аэропорта.

— Слыш, красавица? Мы встречаем человека, а он не вышел. Можно как-то узнать?

— Что узнать, молодые люди? — спросила дежурная чуть дрогнувшим голосом.

— Ну… Летел, не летел? Может задержался в самолёте? Заснул, может быть? А то уедем, а он появится. Неудобно будет.

На миловидную сильно накрашенную девушку лет сорока через прозрачное стекло смотрели холодные глаза убийцы.

— Мы таких справок не даём.

— Мы заплатим.

Макс сунул в окошко стодолларовую купюру. Лицо женщины скривилось в нерешительности.

— Мальчики, но у меня, действительно, нет такой информации.

— А ты спроси у кого-нибудь, кто знает. Вдруг с ним что случилось?

Женщина быстро смахнула бумажку с полки.

— С кем? Фамилию назовите пассажира…

— Субботин Сергей…. Э-э-э… — говорящий дёрнул было головой назад за «подмогой», но вспомнил отчество «командира». — Григорьевич!

Женщина закрыла окно и, сняв трубку телефона, с кем-то довольно долго поговорила.

— Увезли на скорой вашего Субботина, — облегчённо выдохнула женщина. — Потерял сознание.

— Да ну на?! — вырвалось у старшего группы охраны. — А куда?

— Этого никто не знает, — с видимым удовольствием произнесла работница аэропорта.

Капышев и два его подручных наблюдали за бандитами издали и увидев, как они от окна справочной отошли почти бегом, потом так же пробежали до трёх джипов «паджеро» и с визгом шин уехали со стоянки, спешить не стали. Один из троих прошёл к дежурному по аэропорту, предъявив милиционеру корочку сотрудника Хабаровского УОП[35], и через минут двадцать вышел.

О чём-то пошептавшись, троица тоже села в поджидавшие их два джипа «Тойота Ленд Круизер» и уехала.

Субботин одетый в такие же лёгкие бежевые брюки, белую рубашку и туфли, как и прилетевший рейсом «Москва — Владивосток» пассажир, переместился вместо него на носилки и вовремя. На КПП Артём — 2 скорую помощь — а она ехала с проблесковыми и звуковыми сигналами — остановили сотрудники ГАИ.

— Ты что, лейтенант? Мы же больного везём из аэропорта. С рейса сняли.

— Тяжёлый? — лейтенант заглянул в РАФ и посмотрел на Субботина, лежащего с закрытыми глазами.

— А вот кони кинет, тогда узнаешь! — ответил врач.

— Куда везёте?

— В «тысячу».

— Счастливого пути, — козырнул офицер и отшагнул назад.

Микроавтобус рванул вперёд.

— А я говорил тебе: «ложись», — сказал Ковалёв. — Вот бы сейчас «влипли».

— Да-а-а… Ребята у Капыша не пальцем деланные, — проговорил, открывая глаза, Мамаев.