Операция «Химера»

ГЛАВА 12. О связях и привязанностях

Праздно шататься по окрестностям в планы Роя не входило. Не хватало еще случайно подцепить по дороге еще какую–нибудь общественницу — из частного сектора, например, на этот раз. Спасибо, у него Марь Филипповна есть. А если верить ее рассказам, то тут каждая пятая, хорошо, если не третья, занимается общественно полезной деятельностью на добровольных началах.

— Напарник, — позвал он невнятно ощущавшегося Ерика, спустившись для конспирации на этаж ниже. — Как думаешь, может нам с тобой опять на третье озеро прогуляться?

Вместо ожидаемого всплеска радостного любопытства к Рою прилетело смутно выраженное беспокойство по поводу состояния Николая, когда тот, закончив уборку, не найдет на положенном месте шуструю Колючку.

— Найдет, — успокоил его Рой. — Не сразу, конечно, и не там, где оставил, но найдет обязательно. Нельзя же ему позволить думать, что он даже ежику так за какой–нибудь час опротивел, что тот покончил жизнь самоубийством путем выпадения с балкона. И все только для того, чтобы не оставаться с постылым завхозом в одном помещении, а?

Ерик уныло хихикнул, сделав вид, что оценил шутку.

Рой уже собрался было предложить ему быстренько смотаться обратно, показаться Николаю на глаза, как в голову пришла идея получше:

— Прямо не знаю, стоит ли пробовать перехватить Димитрия, чтобы без лишних глаз побеседовать, — неуверенно протянул он. — Дома, насколько я понимаю, его все еще нет, значит, скоро должен появиться.

Общий канал моментально очистился от всех помех, неуловимо сгущавшихся в моменты смятения чувств.

— Можно и попробовать, — с энтузиазмом согласился Ерик.

Следом прилетело предложение помощи в определении направления.

Рой провел по лацкану, за которым во внешнем кармане пиджака скрывался чудо–компас на случай внезапной дезориентации; убедился, что спецсредство на месте, и блуждать в поисках пятиэтажки, чтобы попасть в тридцать третью ведомственную, не придется. После чего направился к выходу.

Знакомого пса под все еще чуть влажной после дождя скамейкой не обнаружилось. Либо не вынес соседства с чаще обычного хлопающей дверью, либо — что более вероятно — убрался пережидать мокрое время суток в какое–нибудь надежное укрытие.

— Сначала туда, — уверенно указал Ерик в сторону давешних огородов, через которые им сегодня уже пришлось пройти два раза — один раз до карьеров, и второй — обратно.

— Уверен? — уточнил Рой, прекрасно представлявший, во что могла превратиться тропинка после дождя, и в грязь лезть особого желания не испытывавший.

— Оттуда легче всего след взять, — пояснил Ерик, все больше увлекаясь мыслью заняться Димитрием, с тем, чтобы вычеркнуть светлую душу из списка подозреваемых.

Следующая идея читалась гораздо более сумбурно, а переводилась еще менее достоверно. Что–то на тему ментального слепка и примерного направления к местонахождению объекта.

Сколько Рой помнил их совместное с Ериком сосуществование, о таких талантах напарник раньше не упоминал.

— А поспокойнее и поподробнее можно? — поинтересовался Рой, не желая снова стать объектом очередного эксперимента.

— Скучно с тобой, — пожаловался Ерик. — Направо посмотри.

Вот поганка.

Под знакомое веселое хихиканье Рой покосился в указанном направлении и срисовал молодого человека в светофорно–красных шортах и простой белой футболке. Направлялся Димитрий прямо к ним, то есть, к дому. На расстоянии, как раз достаточном для того, чтобы успеть по самую макушку заляпаться в раскисшей огородной земле и вывалиться обратно на место предполагаемой встречи.

— Ничего не знаю, — мгновенно ушел в несознанку Ерик. — Тактический ход, чтобы напроситься к нему в гости, грязь смыть.

— Грязь, говоришь, смыть, — вздохнул Рой. Прошел немного вперед, навстречу Димитрию, выбрал на дороге самую глубокую рытвину и под ментальный хохот и вопли Ерика, уже догадавшегося, что сейчас последует, опрокинул его туда с ушами. В смысле, по самую ручку. — Ой, упало, — негромко прокомментировал он. Подождал, пока Ерик начнет пускать пузыри, и только потом соизволил вытащить. — Ну что, больше не скучно?

Ерик ржал так, что ответить толком не мог.

— Здравствуйте, — вежливо поприветствовал их Димитрий издалека.

То есть, приветствовал он Роя, но Ерик все равно воодушевился.

Рой сделал вид, что только сейчас заметил нового знакомого:

— Добрый вечер, — уныло протянул он, держа несостоявшегося утопленника за ручку и мрачно оглядывая со всех сторон. С Ерика уже не текло, только увесисто капало, разбрызгивая мутную воду на корректном расстоянии от пока сухих ботинок. — Авария у меня, — не дожидаясь расспросов, пожаловался Рой.

Мелькнула мысль, как бы случайно, снова выпустить дипломат. Чтобы уж наверняка.

— Только попробуй, — мгновенно перестав ржать, пригрозил Ерик.

В голове Роя нарисовалась картинка, достойная пера Айвазовского. Кажется, именно он написал эпическое полотно, известное во всем мире под названием «Девятый вал». К картинке прилагался с головы до ног мокрый инспектор.

— Чтобы уж наверняка, — в точности скопировав интонацию, повторил мысль напарник.

— Да, неприятно, — посочувствовал Димитрий, не подозревавший, естественно, об оживленном диалоге на ментальном уровне. — Может, открыть скорее и вытащить вещи, пока внутри ничего не вымокло?

Клонящееся к вечеру солнце подсветило каштановые кудри золотом, пририсовав аполлону–физкультурнику что–то вроде нимба над головой. Вкупе с честным взглядом, нехватка крылышек за спиной ощущалась особенно остро.

— Открыть? — на миг сбился Рой с мысли. — Нет, лучше не открывать, он у меня водонепроницаемый, новейшая модель, внутри все в порядке. Хорошо бы его как–нибудь аккуратно просушить. Но так, чтобы напыление не попортить.

Новейшая водонепроницаемая модель, скептически хмыкнув, посоветовала не увлекаться техническими подробностями. Да Рой и сам видел, что конкретика тут лишняя — бесхитростный Димитрий сразу всему поверил на слово, без дополнительных объяснений.

— Удобно, — подтвердил тот общее умозаключение.

Улыбнулся и собрался пойти дальше.

Ну какой из него носитель? Ему бы в руки факел — и на олимпиаду какую–нибудь, чашу с огнем поджигать. Чтобы пропала, окончательно выгорела некоторая грустинка, отчетливо чувствовавшаяся сейчас во вполне благополучном молодом человеке.

Ерик очухался первым — изловчился и отвесил размечтавшемуся Рою мысленного пинка.

— Э? Да, — спохватился Рой. — Проблема в том, что моя квартира сейчас занята, — неловко пожав плечами, начал он разыгрывать городскую деликатность. — Там Марь Филипповна к вашему приходу готовится, — не упустил он заодно случая подчеркнуть сразу две вещи: мы вас ждем, и я тут, вообще–то, не просто так на улице оказался, а частично из–за одного конкретного человека. — Она прибирается и на стол накрывает. Меня попросила погулять пока, и… вы же ее сами знаете. Лучше меня, — окончательно затянул он силок, взяв данного конкретного будущего гостя в сообщники.

— Знаю, — повелся Димитрий, усмехнувшись слегка заговорщицки. — Хотите, можно пока ко мне зайти. Если вас, конечно, не пугает небольшой беспорядок.

И этот туда же, о беспорядке беспокоится. Точно — эпидемия.

— Хочу! — радостно запрыгал Ерик.

— А это удобно? — засомневался Рой, продолжив разыгрывать абсолютно безопасного милого городского интеллигента. Чуть не потянулся несуществующие очки поправить для пущей достоверности.

— Неудобно чесаться, обернувшись в ежика, — поделился секретом Ерик. — Иголки мешают.

Вот этого Рой точно знать не хотел. Хотя, а куда деваться?

— Пойдемте, — по–простому кивнул Димитрий, — я под вами наискосок живу. То есть, под вашей ведомственной, тридцать третьей.

— Я помню, — отозвался Рой.

Пристроился в кильватер, пропустив Димитрия вперед, и зашагал следом, норовя приблизиться, чтобы нащупать глубину и возраст обнаруженной грустинки.

— Из детства, — подсказал Ерик. Прямо под руку, когда Рой фактически уже справился с задачей.

От неожиданности Рой споткнулся и едва не налетел на объект исследования.

— Осторожнее, — заботливо предупредил тот. — Под ноги смотрите, у нас тут не дороги, а амурские волны, — посочувствовал он.

— Прибью, — пообещал Рой Ерику. — Да вот, на дипломат отвлекся, — пояснил он вслух, — разводы, в смысле, могут остаться.

— Тогда пойдемте скорее, — Димитрий прибавил шага, легко распахнул одну за другой обе двери и взлетел на первую площадку.

Полутьма, вместе уже ожидаемым грохотом, позволили Рою улучить момент и как следует встряхнуть заигравшегося напарника:

— Я тебя сейчас Марь Филипповне вручу, для тщательной очистки.

— И откажешься от приглашения в гости? — съехидничал тот.

Ну и что с таким делать?

Ответ «холить и лелеять» точно не сам собой зародился в мозгу.

— Проходите, пожалуйста, — пригласил Димитрий, открыв дверь и пропустив гостя в прихожую. — Не знаю точно, чем вам помочь, но если что — ванная там.

Обязательные для каждого из здешних обиталищ шашечки выцветшего линолеума начинали вызывать у Роя нечто похожее на ностальгию пополам с застарелой зубной болью. Сама квартира в точности копировала жилище завхоза, так что в ванную комнату Рой направился с уверенностью бывалого аборигена:

— Спасибо, я его под краном промою, покрытие должно само высохнуть, — пояснил он оттуда. — Главное, воду похолоднее сделать, — мстительно добавил он.

Ерик виновато притих.

— Ладно уж, — сжалился Рой.

Открутил оба вентиля, подождал, пока нагреется до средней температуры, и сунул напарника под импровизированный душ.

— Чаю хотите? — невнятно донеслось из комнаты.

Видимо, Димитрий воспользовался паузой для быстрого приведения себя в менее спортивный и более цивилизованный вид.

— Нет, спасибо, — отказался Рой. — Марь Филипповна нам этого не простит, — усмехнулся он, закрутил оба вентиля и вышел в коридор. — А где его можно положить сушиться?

— Может, на балкон? — Димитрий появился на пороге комнаты в серых штанах и простой черной майке. Красно–белый комок спортивной формы он держал в руках. — Сами посмотрите, а я пока быстро одежку от песка прополощу, — улыбнулся он.

— Конечно, — благодарно кивнул Рой, пропустив хозяина в ванную.

Дождавшись, когда оттуда донесется плеск льющейся воды, он встал на пороге и обвел комнату внимательным взглядом, намереваясь выжать максимум доступной и полезной информации.

Первой на глаза попалась настежь распахнутая балконная дверь, напомнившая о первоочередной необходимости пристроить куда–нибудь мокрого Ерика.

Места на балконе оказалось немного. Большую часть свободного пространства занимали потрепанные, освеженные недавним дождем, строительные материалы вперемешку с не самым современным спортивным инвентарем. Лыжи, несколько штук, даже на первый взгляд непарные; доски, старый стул без спинки, полусдувшиеся мячи, скоба баскетбольного кольца без сетки — неужели и ее тоже сперли? — треснувший обруч и целый выводок гирь с гантелями.

Рой раскатил железки по углам и поставил Ерика на освободившееся сухое место. Тот промолчал — кажется, тоже сдулся, как один из мячей.

— Что такое? — забеспокоился Рой. — Что–то более конкретное почувствовал?

— Скорее, представил, — мрачно буркнул Ерик.

И подкинул худший вариант развития событий. Примерно такой же, о котором им с Роем еще на пляже, при первой встрече подумалось.

А подумалось им обоим про очень неприятную возможность, из–за которой Димитрий на главного подозреваемого тянул едва ли не круче завхоза-Николая. Потому как лет через десять физрук, накапливая дома чужие неудачи, вполне мог превратиться в некий аналог своего балкона, с полным ощущением собственной ненужности никому, включая самого себя.

Тряхнув головой, Рой прошелся по комнате. Истошно хотелось назад, в Лимб, на передовую, где не нужно ничем маяться, и все очень просто. Увидел лишнее, навел прицел — и избавился от того, что тебе интуитивно не нравится. Хорошо бы и с людскими бедами так.

— Ага, а немного не успел — и сам не заметил, как интуитивно не понравился другой стороне, — скептически поддакнул Ерик. — Или заслуженный отгул слишком весело провел, — еще прозрачнее намекнул он, — и оказался в такой глуши, что остается только сидеть и не чирикать.

Рой молча проглотил пилюлю. А затем собрался с силами и подумал о том, что есть еще и трибунал, и места, гораздо менее приятные, чем здешняя двинутая на всю голову, но очень душевная средневосточная местность.

В ответ донеслось неуверенное сомнение. Ну да, Ерику же везде хорошо, лишь бы вместе.

Мысленно погладив напарника, Рой вернулся в рабочий модус и принялся более детально оценивать внутреннюю обстановку. Не такую и беспорядочную, между прочим, в отличие от балкона, а вполне достойную для молодого спортсмена–общественника, живущего, кстати, вольной холостяцкой жизнью. Не казарменные, конечно, блеск и чистота, но все на местах, и даже ничего ниоткуда не вываливается.

Полутороспальная кровать, как и в ведомственной тридцать третьей, большой стол, диван, бельевой шкаф, книжный шкаф — на полках больше призов, чем книг — и стулья. Все. Ничего лишнего — ни плакатов, ни картин, ни фотографий на стенах. Из роскоши — коврик на полу у кровати: типовой, слегка потёртый.

Пройдя поближе к шкафу, Рой воткнулся взглядом в призы с грамотами. Большинство из них свидетельствовали о почетном участии в соревнованиях. Очевидно, все остальное, с наградами за призовые места, Марь Филипповна отбуксировала в школу, на место работы.

Зато фотографии, наконец, нашлись — качественно замаскированные другими разноцветными бумажками. Рой спустился глазами на полку ниже и обнаружил целых две ценных улики. На одной, застекленной, вставленной в красивую рамочку с затейливым узором, очень юный и очень смешной физрук хмуро смотрел в фокус из объятий веселой женщины средних лет. Физрук щеголял мослами и оттопыренными ушами, а женщина — по–старомодному крупная, с кудряшками от бигуди — обнимала его за пояс, чуть склонившись к плечу. И улыбалась. Улыбалась так, как улыбаются очень родные люди на ничуть не беспокоящие их выкрутасы подрастающего поколения.

Второй снимок делался явно в студии, профессиональным фотографом и хорошей для того времени аппаратурой. Женщина выглядела старше, зато казалась более ухоженной и привлекательной. Весельем уже не лучилась, смотрела строго и самую чуточку мечтательно.

— Это мама, — негромко поведал из–за плеча Димитрий, видимо, закончивший полоскать свою физкультурную форму.

— Красивая, — выпрямившись, сказал Рой то, что принято говорить в таких случаях.

— Была, — Димитрий вздохнул.

— А отец? — помолчав и нарочито оглядев остальные полки, как бы невзначай поинтересовался Рой.

Ерик на балконе только что не гудел, как перегревшийся трансформатор, чувствуя то же, что и он — близкие корни обнаруженной в светлой душе грустинки.

— Подтолкни, — разрешил ему Рой.

Димитрий немного подумал и невесело усмехнулся:

— Отец сначала был военным летчиком–испытателем, разбившимся еще до моего рождения, — на Роя отчаянно повеяло чем–то смутно знакомым, ускользающим, но очень важным. — Потом, когда я задал такой же вопрос, в смысле, про фотографии, — продолжил Димитрий, — выяснилось, что на самом деле он служил в секретной разведке и погиб на задании.

— Понятно, — ничего не поняв, неопределенно посочувствовал Рой.

Димитрий смотрел так, словно рассказал давно всем известный несмешной анекдот, и Рой обмануть его ожидания никак не мог.

— Мать говорила ему неправду, — после бесконечной паузы подсказал Ерик.

Такой же озадаченный, как и сам Рой.

Понимание обрушилось на обоих одновременно — на Роя вместе с соответствующей хронопласту исторической справкой об особенностях семейного положения в данной местности, а на Ерика — из–за чуть более глубокого вмешательства.

— Я сюда на отработку напросился, чтобы отца найти, — подтвердил их догадку Димитрий.

И замолчал.

— Ерик! — подопнул Рой напарника. — Нашёл? — спросил он вслух.

— Нашёл, — невесело согласился Димитрий. — Лучше бы не находил, — явно под давлением, нехотя выдал он.

Но Рою и так уже было почти все ясно. Отец, найденный с таким трудом, оказался совсем не тем человеком, родством с которым мог бы гордиться юный и увлеченный отличник физкультуры со светлой душой.

— А это ваши спортивные достижения? — просто, чтобы что–то спросить, поинтересовался Рой.

— Небольшая часть, — улыбнулся Димитрий почти заговорщицки, ухватившись за возможность сменить тему. — Остальное я в школу унес.

— Под неусыпным присмотром Марь Филипповны, — подхватил Рой. — Я прав?

Димитрий рассмеялся:

— На самом деле не так уж мне и нужна еще одна грамота, в школе этого добра хватает, — немного смущенно поведал он. — Как думаете, высох уже дипломат ваш? А то время подходит, с Марь Филипповны станется наряд милиции вызвать, если вас к сроку на месте не будет.

— А что, одного участкового Мормышкина ей не хватит? — развеселился Рой, шагнув к балкону и мельком высчитывая, пора уже высохнуть Ерику или стоит еще немного влажным поприкидываться.

— Может и хватит, но я бы не рискнул проверять, — пошутил Димитрий.

— Тогда будем считать, что высох, — Рой подцепил послушно залоснившегося чистыми боками Ерика. Настроение слегка улучшилось: теперь, зная корни проблемы, можно и к ее решению приступать. Пока непонятно, конечно, как. Но для того, чтобы выиграть в лотерею, нужно хотя бы билет купить для начала. Начало они уже получили, и на том спасибо. — Моя благодарность за своевременную помощь, — весело поблагодарил он. Поднял руку с дипломатом и покрутил, демонстрируя со всех сторон: — Ну вот, как новенький. Пойдемте.