Операция «Химера»

ГЛАВА 23. Эффект случайного попутчика

Почти сразу выяснилось, что Николай поделикатничал, и что «неровная» — про дорогу еще очень мягко сказано.

Рой изо всех сил цеплялся за ручку, и все равно постоянно рисковал слететь то к Ерику, то под ноги Николаю. Вот только поднявшийся от езды приятный ветерок, продувающий сквозь оба открытых окошка, да потрясающе вкусные пироги не просто примиряли с действительностью — делали мелкие помехи совсем уж несущественными.

— Брусчатка, — объявил Николай, протянув руку за новой порцией. — Сейчас как по облачку покатим.

Рой вложил в растопыренную пятерню следующий пирожок и приготовился катить.

Аккуратно выкрученный руль вывел грузовичок на новую, более широкую дорогу, раскинувшуюся между бескрайними, опаленными солнцем желтовато–зелеными лугами.

— Уй! — коротко и внезапно пискнул Ерик.

Рой тоже с трудом удержался от возгласа. По нему долбануло несильно, но и отдачи, пришедшей от Ерика, хватило чтобы в полной мере прочувствовать всю сердечно–сосудистую систему, до самого распоследнего капилляра.

— Граница защиты, — отдышавшись, пояснил он возмущенному напарнику. — На меня действовать не должно, я на нечисть не тяну. Вообще–то, ты, как мой фамильяр, тоже можешь туда–сюда бродить. При условии, естественно, постоянно действующей связи, о чем нам с тобой сейчас вежливо напомнили силы природы.

— Могли бы и предупредить сперва, — буркнул Ерик обиженно. — Больно все–таки.

— Прости, — покаянно извинился Рой. — Я же не знал, где именно проходят границы. Так, примерно догадывался.

— Ладно уж, — Ерик передумал обижаться, зато встревожился: — Назад так же плохо будет?

— Боюсь, что да, — не стал крутить Рой. — Может, даже хуже, потому что сейчас мы с тобой из периметра вышли, а вот что начнется, когда внутрь полезем, даже загадывать не возьмусь.

Ерик мысленно поежился, но быстро утешился новой порцией выпечки от Марь Филипповны.

— Возможно, придется Николая под контроль брать, — прикинув худшие варианты, предупредил его Рой. — На случай незапланированных свето– и звуковых эффектов.

— Сделаем, — беспечно пообещал Ерик.

Очень хорошо, что беспечно, значит, не так уж сильно его и приложило.

— Квас под сиденьем, — напомнил о себе Николай, окончательно, похоже, приноровившийся к тряскому ходу. — Хочешь, угощайся, пока дорога хорошая.

Насчет хорошей дороги он снова погорячился. Если до сих пор Рою казалось, что кто–то приладил ветерану–грузовичку треугольные колеса, то теперь ощущение смягчилось до шестиугольных — менее впечатляющих, зато более частых.

— Хорошо, спасибо, — не стал он отказываться, но и под сиденье не полез — решил все–таки дождаться более подходящего момента.

Вид из кабины открывался сказочный. Повсюду, насколько хватало взгляда, расстилался бесконечный травяной ковер с вкраплениями всевозможных лютиков и ромашек. Изредка, то тут, то там, проблескивала вода — то ли местное болото, добравшееся и сюда, то ли на редкость извилистая речушка, бегущая параллельно дороге.

Ни встречных машин, ни вообще людей — только бескрайняя летняя жара, зелень, синева неба и запах разогретого грузовичка.

— Красота, — поддакнул мыслям Николай. — Выходной сегодня, вот и нет никого. В будний день обязательно кто–нибудь навстречу шастать бы принялся, и пылью да гарью в открытые окошки поддавать.

— Действительно, очень красивые места, — согласился Рой, ничуть не удивившись, что именно бука–завхоз первым нарушил молчание — надо же с чего–то разговор на интересующие темы начинать.

Или это общий заговор всех водителей? Как садится кто за руль, так сразу словесным поносом и заболевает. Рою еще ни одного водителя не встречалось, чтобы молча вез. Начиная от пилотов в личных самолетах и заканчивая извозчиками на конном транспорте.

— Ну–ну, — поддал скепсиса Ерик. — Между прочим, тут кое–кто работает.

— Ты моя умница, — вздохнул Рой. В отличие от обожравшегося, полного сил напарника, он не прочь был бы еще немного полюбоваться окрестностями и перекусить в спокойном дружеском молчании. Но Ерик, конечно, прав — работа есть работа: — А часто ездить приходится? — чтобы поддержать беседу, спросил он у Николая.

— Да не особенно, к счастью, — охотно поделился тот. — Шоферов в поселке много, считай каждый третий с правами нужной категории. А в районный центр или еще в какую местную командировку съездить, это любой захочет. Там же и прикупить, чего у нас нет, можно, и бензином, считай, разжился. Самое, что ни есть, выгодное дело. Ты мне вот что скажи, — немного замявшись, попросил он. — Долго ли эти документы, о которых ты говорил, делаются?

— Не знаю, — честно ответил Рой. — Но мне могут и быстро, если нужные люди на месте окажутся, — подбодрил он Николая.

К счастью, на водительских навыках треволнения внезапного отца не сказывались — руль держал уверенно, от дороги надолго не отвлекался.

— Я, если что, и паспорт взял, личность подтвердить, — Николай немного посмурнел. Видимо, прикинул вероятность отрицательного ответа.

— Ерик, — позвал Рой, которому упаднические настроения сейчас были совершенно не к месту. — Это хорошо, что ты документ захватил, — подхватил он вслух. — Я его с собой возьму. Ты уж извини, — предупредил он Николая заранее, — но тебе придется погулять, пока я там твой вопрос решать стану.

— Да сколько угодно! — гораздо более жизнерадостно откликнулся тот. — Я ж все понимаю.

— Он думает, что сварится в своей машине, пока ты там ходить будешь, — подсказал Ерик.

— А ты тоже можешь пока времени не терять, — моментально сориентировался Рой. — Если говоришь, что в центре можно что–нибудь купить, такое, что у вас не продается, так поищи шоколад хороший. Я в вашем магазине только молочный видел, а спортсменам всяким и физкультурникам, натуральный шоколад — самое милое дело.

— Правда? — заинтересовался Николай.

Как и задумано, отвлекаясь от тяжких сомнений.

— Самая, что ни есть, — в тон подтвердил Рой. — Я‑то, в свое время за городскую сборную играл, — увлеченно принялся плести он, привычно обходя подробности, — так нам в паек обязательно плитку клали, чтобы лучше бегалось. Один раз что–то там не заладилось, и вместо плиток коробки привезли. Шоколадные конфеты с ликером, — он хохотнул, вовлекая в шутку собеседника. — Вот тренер ругался!

— Да уж, — не подвел Николай. — Для спортсмена спиртное только в Новый год и на восьмое марта позволительно, — усмехнулся он, явно вспомнив, как развезло с непривычки Димитрия.

— Ну, иногда и просто так можно, если не часто, — разрешил Рой.

Николай счастливо вздохнул — видимо, полностью разделял точку зрения заезжего инспектора.

— Вот интересно, а что еще молодым людям его возраста может понадобиться? — задумчиво, словно сам у себя, спросил он. — Ты, к примеру, о чем по молодости мечтал?

Рой задумался. В голову, как назло, приходило только оружие, причем, по большей части, холодное.

— Фонарь, — подсказал Ерик.

— Какой фонарь? — мысленно прошипел Рой.

Из–за превышения скорости и плотности усвоения местного диалекта в сознании иногда случались забавные накладки. Сейчас ассоциация возникла с синяком или фингалом. В перечень подразумеваемых идей к подаркам ни то, ни другое никак не вписывалось.

— Фонарик, который светит, — Ерик нетерпеливо помигал воображаемым фонарем, изобразив, очевидно, попеременно дальний и ближний свет.

— Я о чем мечтал? — переспросил Рой, ухватив, наконец, мысль. — Помню, так мне фонарик хотелось один иметь, который разной яркостью светит.

— Как же, знаю, — с пониманием покивал завхоз. — Думаешь, ему тоже такой нужен?

— Подожди, я о другом хочу сказать, не совсем о фонаре, — улыбнулся Рой. — Мы как–то на соревнования выехали, в другой город, — на ходу принялся адаптировать он реальную историю из собственной жизни, — а там именно такие продавались. Я вокруг них долго ходил, — он хмыкнул, подчеркнув, насколько долго. — И, представляешь, так и не купил, пожалел себя порадовать. То есть, не самая нужная вещь в хозяйстве, так, игрушка, побаловаться, вот и не решился. Деньги на всякое полезное потратил.

О том, что на самом деле речь шла о портативном огнемете, он, естественно упоминать не стал. На одной из вылазок седоусый пройдоха из Героев предлагал обменять огнемет на очередной доступ. Сделка вслепую Роя не устроила — и правильно, как потом выяснилось, потому что доступ он заработал на посещение родных мест. Но миниатюрный огнемет надолго запал в душу, так что эмоции, с которыми он рассказывал про фонарик, получились самыми даже настоящими.

Николай молча крутил баранку. По некоторым признакам, с его стороны ощущалось полное понимание и даже где–то сочувствие.

— А потом, — продолжил Рой, вдохновленный откликом, — мне его на день рождения подарили. Уж как я обрадовался! С тех пор всегда подарки выбираю не те, что человеку позарез нужны — такое он сам себе приобретет — а то, на что ему духа не хватает потратиться, но очень хочется.

— Надо же, — Николай даже от дороги на миг отвлекся, чтобы на Роя посмотреть. — А ведь ты прав.

И примолк, вдохновленный — видимо, прикидывал, что же такое может хотеться молодому парню, спортсмену–отличнику, на что сам тот раскошеливаться пожалеет.

Грузовичок уверенно катил между полей, понемногу полнящихся кустами и редкими деревьями. Кое–где по бокам уже наблюдались небольшие скопления более серьезной растительности. На лес, впрочем, да и на рощицы, если на то пошло, пока еще не тянущей. Дорога начала петлять, один раз они даже проехались через рельсы — плотно заросшие травой и лишенные шлагбаума.

— Интересно, а если телевизор подарить, это совсем неловко будет? — неожиданно поинтересовался Николай. — Сумма–то крупная.

При упоминании о телевизоре вздрогнул не только Рой, но и Ерик.

— По–моему, нормально, — наугад ляпнул Рой. — Особенно, если небольшой, портативный. Есть у вас такие в районном центре?

— Надо будет уточнить, — покивал Николай.

— Если денег не хватит, я добавлю, — несколько опрометчиво предложил Рой, — потом отдашь, мне не к спеху.

Затем сообразил, что в любом случае успеет подсмотреть, что за купюры использует Николай, и не только впросак не попадет, но и узнает, наконец, в каком времени находится — и расслабился.

Николай усмехнулся:

— Да тут бы на очередь встать, до денег далеко еще, — загадочно пояснил он.

— Понятно, — протянул Рой, ни черта не поняв. Что такое очередь он, естественно, хорошо знал. Но вот почему из нее до денег может быть далеко, ни на одном инструктаже ему не пояснили.

— Забей, — всхрапнул пригревшийся в ногах Ерик. — В штабе потом уточнишь, если так уж интересно.

— Что–то воды не видать, — последовав совету напарника, с места в карьер переключился Рой на действительно необходимую тему. Сколько осталось ехать до районного центра, он не слишком хорошо представлял, поэтому решил ковать железо, пока горячо: — Все–таки, повезло вашему поселку с местоположением. Вон, сразу три озера — есть, где развернуться.

— На самом деле это все дело рук человеческих, — с готовностью включился Николай в беседу. — Более–менее природное, если можно так сказать, у нас только одно — самое ближнее к болоту. Со временем и так налилось бы, если б раньше экскаваторами раскапывать не стали. Хотели к заводу нашему еще один корпус пристроить, да наткнулись на родники. В трех местах копали, где инженеры показывали. Вроде как не там должны были подземные воды идти. Ан нет, как ни пророют котлован побольше, так вода собирается. Вот и получилось невесть что. То есть, я все про тот же омут — он у нас с двойным дном, с провалами и с протокой под перемычкой.

— Да уж, — посочувствовал Рой, внутренне напрягшись. — Я даже слышал, что там какой–то несчастный случай приключился.

— Насчет несчастного, это я бы не стал с уверенностью утверждать, — охотно поделился Николай. — Аду вы ведь сами видели, дочку Веры Дмитриевны? Нипочем же не скажешь, что она болела тяжело. А всего год назад врачи только руками разводили. Мать тогда совсем в тень превратилась, — сочувственно добавил он.

— Да ну? — форсируя тему, удивился Рой. — По мне так абсолютно здоровый ребенок.

В принципе, чего–то такого он и ожидал. По крайней мере, в плане хронологии.

— То–то и оно, что здоровый, — подтвердил Николай. — Они тогда купаться пошли, с другими ребятами. С родителями, естественно. Ада на мелководье плескалась, рядом с Верой Дмитриевной. Да все там были, а все равно упустили момент, когда девочка под воду ушла, и на поверхности показываться перестала. Ну тут шум поднялся, переполох, естественно. Мужиков позвали. Мы все озеро перепахали — не нашли. Я сам чуть не захлебнулся, пока под вторым дном плавал. Там ведь еще и не видно ничего, только ощупью искать. Хорошо, течения нет, тут, главное, представлять, где дыра, через которую глубже занырнул.

— Ух ты! — уважительно восхитился Ерик.

Рой, целиком превратившийся в слух, полностью его поддерживал — далеко не каждый способен так рисковать, даже из–за ребенка.

— Веру Дмитриевну втроем держали — уж как убивалась, — между тем продолжил Николай, явно больше переживая за Веру Дмитриевну, чем за возможность захлебнуться во время поисков. — Потом вообще сознания лишилась, а как опомнилась, так вырвалась и на болото побежала. А оно ведь совсем в другой стороне от озера, через перемычку. Я тебе вот что скажу, — перешел он на доверительный тон, — материнское сердце — великая сила. Она одна подумала, что девочку могло в болото вынести, и от отчаяния туда искать пошла.

— Нашла? — выдохнул Рой, отчетливо поймав шероховатость — одновременное отсутствие и наличие течения.

— Нашла, конечно, — улыбнулся Николай.

С другой стороны — какое–никакое движение воды все же могло присутствовать только над первым дном.

Стоп. А под ним — стоячие родники тогда? Все равно не стыкуется.

— Наши уже и за фельдшером в больницу сбегать успели, так девочке сразу искусственное дыхание сделали, все как положено. Ну, в больницу потом, в палату, конечно, положили. Вера Дмитриевна от дочки ни на шаг не отходила. Так потом врачи и сказали, что от эдакой встряски организм вжиль потянулся. Болячка–то Аду отпустила после того, — радостно–назидательно поведал Николай. — Уже год не беспокоит. Как рукой сняло.

— Удивительное дело, — поддакнул Рой, судорожно соображая, как бы поточнее определиться с датой.

— Так что совсем скоро второе рождение ей можно будет праздновать, — довольно заключил Николай.

Второе рождение, значит. Если учесть, что лунный месяц несколько короче календарного, то вполне можно допустить, что предполагаемая годовщина приходится как раз на сегодня. Или что там для местных жителей может означать невнятное «скоро»?

О том, что шеф настойчиво, если не сказать настырно, предлагал закончить все дела именно до нынешнего вечера, думать не хотелось.

Но пришлось.

— Ерик, — позвал Рой.

— Здесь, — мрачно откликнулся напарник.

Обоих терзала одна и та же мысль: что–то здесь нечисто.

— Но согласился же он продлить тебе командировку на ночь, — неуверенно указал Ерик.

— Согласился, — не стал спорить Рой. — Я ему другого выхода не оставил, — напомнил он подробности недавней беседы с начальством. — И это означает только одно…

— М? — не выдержал Ерик сумбурной паузы.

— Если наметится подвох, мы должны быть готовыми ко всему.

— К чему, например? — Ерик всем ментальным видом изобразил предполагаемую боевую готовность — растопырил выросшие клешни и угрожающе ими пощелкал.

— Хорошо, если только к этому, — вздохнул Рой. И уточнил у Николая, уже вслух: — А кроме хорошего здоровья на девочке случай никак не отразился?

— Это как это? — не понял тот.

В принципе, уже по ответу стало ясно, что ничего странного за дочерью Веры Дмитриевны не наблюдается. Но Рой все равно пояснил свою мысль:

— Ну там, кислородное голодание сказаться могло. Она ведь сколько в этом болоте находилась?

— Ты про умственную неполноценность? — блеснул образованностью Николай. — Нет, ничего подобного, да ты сам видел, очень живой и любознательный ребенок. Так интересно про рыб рассказывает, — усмехнулся он.

— Повезло, одним словом, — подытожил Рой. — Некоторые после таких случаев вообще, вон, к воде подходить опасаются, а девочка молодцом, — похвалил он. — Постоянно с Верой Дмитриевной купаться ходит, да еще рыбами всякими интересуется.

— Ага, — хмыкнул Николай. — Тут, скорее обратная печаль наблюдается — Вера Дмитриевна воду очень не любит. Ни разу с тех пор не видел, чтобы она купалась. Да и загорать перестала — сидит на пляже, обязательно в тени, вся одетая и закутавшаяся. Бледная, вон, как молоко.

— Ух, ты, — безрадостно прокомментировал из–под сиденья Ерик.

Рой мысленно кивнул, соглашаясь. Строить догадки ему что–то совершенно расхотелось — вот сейчас только до отделения бы добраться, а там уж ясно станет, кого в разработку брать следует — дочку или маменьку.

— А то и сразу обеих, — каркнул, как здесь выражаются, Ерик.

Подсказанный вариант Рою не нравился категорически. Потому что следом неумолимо тянулся очень нехороший, но логичный вывод. О том, что если неведомая тварь способна обращать, то неизвестно, сколько жертв, якобы нормальных и здоровых, болтается к данному времени по несчастному поселку городского типа.

Хотя, нет. Там же защита. То есть, обращенным ни туда, ни сюда не выбраться — ни в деревню, в смысле, не наведаться, ни обратно вернуться.

А по словам удивительной боевой женщины Марь Филипповны, чуть ли не весь поселок в полном составе по выходным свободно шастает сквозь периметр.

— Уже легче, — заметил Ерик.

Вот уж кто–кто, а Рой с ним точно спорить не стал бы. Значит, если их рассуждения верны, то одна из леди — юная или взрослая — пережив непонятное воздействие, оказалась намертво запертой в поселке, когда периметр замкнула последняя протоптанная тропка.

Как–то подозрительно красиво все сложилось. Интересно только, кому же на самом деле предназначена вся эта красота?