Операция «Спасти кота»

63. Лучший психолог

Но ссору прервал телефонный звонок. Сене позвонил отец, и пока он разговаривал, Соня ушла из кухни. Отец просил помочь с ремонтом дома. Ураган повредил крышу, и они собирались её перекрыть на выходных.

– Да, приеду. Сегодня, – пообещал Сеня.

Соня ушла в ванную. Они успели помириться с Никитой. Соня обняла его и гладила уже отросший ёжик волос, тихо говорила:

– Никто тебя никуда не отдаст.

Никита тоже крепко обнимал Соню, прижимался к ней. И если Соня могла легко простить выходку Никиты, то Сеня этого так оставить не мог и прощать не хотел.

– Я поеду в Ярославль на два дня. Поедете со мной?

– У Тёмы же завтра тестирование в музыкальную школу, да и завтра пятница, у Никиты же уроки, – Соня хмурилась. Мальчик отстранился и исподлобья смотрел на Сеню.

– Никита поедет со мной! А вы оставайтесь.

– Зачем тебе Никита?! Сень, что ты задумал? Ты ведь не сделаешь ему ничего?

– Нужно отцу помочь, крышу дома перекрыть. Никита может пригодиться, заодно с бабушкой и дедушкой познакомится.

– Я не поеду! – насупился мальчик.

– Поедешь! – грозно отчеканил Сеня. – Не хочешь с Сониными психологами общаться, будешь общаться со мной! Собирайся!

Соня волновалась, боялась за Никиту, думала, что Сеня придумал какой-то способ наказать мальчика, всё ходила и пыталась отговорить его брать, но Сеня просто не хотел оставлять их с Никитой одних.

Путь предстоял долгий, около пяти часов. Обычно в длинных поездках Сеня отдавал Никите свой смартфон, и мальчик спокойно мог играть всю дорогу и никому не мешать. Сейчас Сеня телефон не дал, усадил Никиту на пассажирское сидение в детское кресло и ждал, когда тот заговорит.

Но Никита молчал, телефон не просил, отвернулся и смотрел в окно. И лишь когда выехали за пределы Москвы, вдруг робко спросил:

– Сеня, ты меня убивать везёшь?

– Что?! Нет! Мы едем к моим родителям в Ярославль.

– И ты меня там убьёшь?

– Не собираюсь я тебя убивать, – Сеня посмотрел на мальчика, тот был бледный, побитый и какой-то обречённый, он похоже всерьёз решил, что Сеня его убьёт. Выдохнул и спокойно проговорил. – Не убью, хотя хорошего ремня тебе явно не хватает.

– Значит, мы едем в детский дом?

– Ты слышить, что я тебе говорю? – сердился Сеня. – Мы едем к моим родителям в Ярославль. Будем крышу ремонтировать.

Но мальчик явно не верил, видимо, он слышал разговор на кухне и был убеждён в обратном:

– Ты меня потом вернёшь?

– А ты так хочешь в детский дом?

– Нет, – Никита сразу сник и пробубнил под нос – Тогда уж лучше сейчас убей.

А Сеня выдохнул, за слова нужно отвечать даже перед ребёнком. Он часто говорил угрозами, а если угрозу не выполняешь, то грош цена твоим словам.

– Я хотел тебя убить, когда ты хотел ударить Соню. Сейчас не хочу.

Никита насупился, весь сжался ещё больше. Не извинялся и не раскаивался, но Сеня видел, что он чувствует вину.

– Ты настолько боишься психологов, что лучше поедешь в детдом, чем к ним?

– Я их не боюсь! – буркнул он.

– Не веришь, что тебе могут помочь?

Сеня не считал себя психологом, наоборот, думал, что слишком прямолинеен с детьми, и, бывало, жалел, когда говорил необдуманные резкие фразы. Вообще, он собирался поговорить с Никитой о драке, но сейчас ему захотелось узнать Никиту ближе, может понять, что у того на душе.

– Мне никто не может помочь!

– А Соня? Разве она тебе не помогает?

– Помогает, – кивнул он. – Но я ей неродной, и она меня никогда не полюбит.

– Соня-то?! – Сеня хмыкнул. – Соня всех любит. Знаешь, она как солнце всем светит одинаково, но если ты ближе всех к солнышку, согревает тебя сильнее. Я сначала тоже не верил, ревновал, что она всем улыбается, потом понял, что от этого она меня любить меньше не стала. И тебя она очень любит!

– Это потому что она думает, что я хороший.

– Она не думает, а знает, что ты хороший! – убеждал Сеня.

Но Никита качал головой, потом отвернулся, долго смотрел в окно. Обречённый и поникший. Наверное, он думал, что ему уже нечего терять – его или убьют, или отдадут назад в детский дом. Сеня чувствовал, что он хочет что-то рассказать, есть что-то, что его очень сильно тревожит, поэтому Сеня просто молчал, и Никита вскоре не выдержал, заговорил:

– Соня животных любит больше чем людей! Она сама мне говорила. А я… А я… – он будто с духом собирался, и Сеня покосился на него, приподнял брови. Никита смотрел во все глаза.

– Я обещаю тебе, что не буду тебя ругать, что бы ты ни сделал.

– Я убил кота, – на выдохе еле слышно всё-таки сознался мальчик.

Никита был подавлен, Сеня даже думал, что он может расплакаться. Похоже, Никита сломался, и поэтому Сеня не знал, как реагировать на такое признание. Если бы Никита убил Сеню-кота, то Никите не поздоровилось, он бы точно уехал назад в детский дом, но Сеня видел искреннее раскаяние, значит, мальчик переживал всё время из-за этого, это означало, что у того есть какая-то совесть, что он не жестокий, и не психопат. Живодёры не раскаиваются, а на Никите лица не было.

Соня бы начала оправдывать, утешать, но Сеня выжидательно молчал.

– Я не хотел! Я хотел его спасти! Вытащить! – Никита вдруг начал плакать, но, видимо, стеснялся этого, отвернулся к боковому стеклу и шмыгал носом. Сеня не подавал вида, что замечает слёзы, не ругал, просто молчал. И тогда мальчик выложил все подробности. – Он упал в колодец в деревне. Я видел это, опустил ведро, хотел его поймать, но не смог. А они… Они сказали, что я специально его утопил! Я не топил! Я хотел спасти!

– Кто они?

– Ну дети. Брат и сестра из прошлой семьи.

– А родители тебе не поверили? Ты на помощь-то звал?

– Нет. Никто не поверил. Просто до этого я поджёг Мурзика и залил водой, чтобы потушить. И после этого мне никто не верил. Я не звал. Думал, сам его вытащу.

– Ты, правда, поджёг кота?! – Сеня уставился на Никиту.

– У него хвост был очень пушистый, и к нему репьи и мусор постоянно прилипали, я видел, как тётя Наташа выстригала ему из хвоста репьи, но я ножницы не нашёл, взял зажигалку, только чтобы хвост опалить, и мусор чтобы больше не лип, а кот весь сразу загорелся. Но я воду специально держал в кружке! Потушил его.

– Никита-а-а… – Сеня протяжно выдохнул и поморщился. – Никогда никого не поджигай, слышишь! Никогда! И ты в курсе, кто такие живодёры?!

Мальчик покачал головой. И,наверное, целый час Сеня рассказывал, кто это, и всё просил Никиту дать оценку их поступкам. Сеня успокоился, понял, что в Никите нет тяги к мучению животных, просто он совершенно не понимал, что причиняет им боль и вредит своей странной заботой и такими крепкими насильными объятиями. Сеню-кота Никита искренне любил, и просто хотел, чтобы тот тоже его любил.

– Соня тебе поверит, если ты ей расскажешь, и простит, только нашего кота не трогай, – успокоил его в конце Сеня. – Значит, прошлые опекуны вернули тебя назад из-за кота?

Сеня подъезжал к заправке, где планировал сделать первый привал: перекусить и размять затёкшую спину.

– Нет, они меня вернули из-за девочки, – спустя несколько минут вдруг ответил Никита.

– А с девочкой ты что сделал? – Сеня припарковался, посмотрел на Никиту и нахмурился.

– Просто изучал. Мы договорились. А она всё родителям рассказала.

– Что значит «изучал»?! – Сеня уже заранее знал ответ, но всё ещё надеялся на что-то безобидное.

– Ну секс, – неохотно выдал мальчик и отвёл глаза.

Мысленно Сеня выругался. Это было одновременно и смешно, и дико, и жутко. Сеня вздохнул, покачал головой и спрятал лицо в ладонях. Понял, как вовремя он оставил машину. Вдруг осознал, как много всего стоит объяснить Никите, и как многому следует того научить.