Осколки. Мир первый: Деймос

11. Другой путь

Наступило утро. Густав оказался прав — я привык и научился различать время суток. Но сейчас в округе было куда больше света, чем обычно. И виной тому не причуды небесных светил.

Горел храм.

Его внутреннее убранство пожирал огонь. Я стоял и смотрел, как исчезают в пламени тела Ренны и Натана. Густав говорил, что оборотню не место на святой земле. Но сам и уничтожил всю это святость.

За моей спиной потихоньку собирались жители деревни. С факелами, вилами, топорами, они подходили к храму, сбиваясь в толпу. Знал ли кто-нибудь из них о том, что совершил Густав? Не знаю. Мне плевать.

— Чего тут стряслось? — кузнец, видимо, как самый смелый, подошел ко мне.

— Натан отомстил Густаву за смерть сестры, — ответил я.

— Вон оно как… — мужик задумчиво отер заросшую густой щетиной щеку. — А храм чего горит?

Я повернулся и посмотрел ему в глаза:

— Я его поджег.

Народ за спиной кузнеца недовольно зароптал. Сам он нахмурился, покрепче перехватив огромный молот.

— Дык… дурной поступок-то, — пробасил он. — Грех это.

— Ага, — я выдержал его озлобленный взгляд.

Кузнец опешил. Он обернулся к толпе, ища у них поддержки. Что сказать… он ее получил. Селяне подняли импровизированное оружие и заорали один громче другого:

— Это все он виноват! Святотатец!

— Колдун!

— Сжечь его!

Я смотрел на этих людей и понимал, что они готовы на все. Жители деревни смотрели на меня едва ли не с большей злобой, чем оборотни, вот только выглядели, не как монстры. Не важно, что я скажу — они не прислушаются ни к доводам, ни к клятвам. Для них я чужак, который лишил их жреца и святого места в темные времена. Правы ли они? Пожалуй. Готовы ли они убить меня? Скорее всего. Позволю ли я им это сделать?..

В голове царила какая-то пустота.

Они сочли мое бездействие признанием вины. Толпа начала приближаться. Пальцы правой руки дрогнули, словно я хотел взять меч.

Если я призову Реквием, скольких смогу убить? Мысль была будто не моей. Я не мог так хладнокровно рассуждать об убийстве!

Или мог?..

В наступившей тишине стал отчетливо слышен топот копыт. Все, включая меня, повернули головы к единственной подходившей к деревне дороге. По ней во весь опор мчались четверо всадников. Дорогу им освещал один из уже знакомых мне «светлячков». В его теплых лучах броня рыцарей сверкала серебром.

Какого черта их сюда принесло?

— Свет направил нам защитников! — завопил кто-то.

— Хвала небесам! — радостно подхватили остальные.

Не успел я подумать, когда в глазах окружающих из победителя чудовищ превратился в злодея, как паладины уже въехали в деревню. Полагаю, мирного решения не будет.

Но рыцари, вопреки моим ожиданиям, подъехали ближе и спешились, не обнажая оружия. Один из них сбросил капюшон, и я узнал Отто. Лицо того, кто проводил мое «Очищение» я никогда не забуду. Правда, сейчас он сменил мантию и посох на латы и меч, но вместо шлема по-прежнему носил капюшон.

Паладин только скользнул по мне взглядом, никак не обозначив, что узнал меня. Интересно…

Я решил не торопить события. Подраться мы всегда успеем, да и крови на сегодня хватит.

— Именем Света благого, что у вас здесь происходит? — повысив голос, спросил Отто. Он не обращался ни к кому конкретно, но все, кроме меня и рыцарей, отчего-то стыдливо опустили глаза.

— Вам задали вопрос, чернь! — рыкнул один из паладинов и толкнул ближайшего крестьянина. — Отвечайте!

Выходит, паладины не только со мной не церемонились. Вот уж действительно, благородные рыцари в сияющих доспехах.

— М-м-м-милорды, — промямлил кузнец, — м-м-мы хотели покарать святотатца.

— Вот как? — Отто вскинул бровь и снова взглянул на меня. — И что же он натворил?

— П-п-поджег х-х-храм…

До встречи с паладинами кузнец точно не заикался.

— Кто-нибудь видел, как он это сделал? — обратился к собравшимся Отто.

Нет ответа. Только кузнец, неуверенно переступив с ноги на ногу, тихо сказал:

— Он с-с-сам признался, ва-а-аша с-с-светлость!

— Это так? — Отто подошел ко мне вплотную и посмотрел в глаза.

— Да, — твердо ответил я.

Мое знакомство с гостеприимством паладинов едва получилось бы назвать приятным, но сейчас я их не боялся.

— Это тяжкий грех, брат Отто, — один из паладинов обжег меня взглядом и положил руку на эфес меча.

Кажется, никто из этих паладинов, за исключением Отто, не знал, кто я. И, что любопытно, Отто не спешил им рассказывать.

Еще двое рыцарей обнажили оружие и шагнули в моем направлении.

Толпа загалдела:

— Да!

— Точно!

— Смерть еретику!

— Молчать, — негромко процедил Отто сквозь стиснутые зубы.

Но все люди разом смолкли.

— Кто дал вам право судить? — Отто обвел собравшихся суровым взглядом.

Толпа отпрянула. Даже другие паладины сделали шаг назад и почтенно склонили головы. Кажется, Отто какая-то шишка.

— Братья и сестры, — уже спокойно сказал он. — Без сомнения, вы правы. Я разделяю ваш праведный гнев. Такого святотатства мы не видели давно. Тем не менее! — повысив голос, он прервал ропот толпы. — Этот человек может быть связан с некромантами. Нам следует пленить его и доставить к леди Катерине. Она, — Отто сделал паузу и выразительно посмотрел на меня, — захочет поговорить с ним.

Паладины переглянулись. Они не спешили убирать оружие, но и не нападали.

— Еретик, — вновь обратился ко мне Отто. — Ты должен предстать пред нашей госпожой. Таково ее желание.

Говорил он спокойно и уверенно. Я колебался. Хотелось призвать Реквием и покончить со всем здесь и сейчас. Не знаю, победил бы я четырех паладинов, но…

Если кто-то и сможет помочь мне — это Катерина.

Мы с Отто ехали на одной лошади. Я спиной ощущал тяжелые взгляды скачущих следом трех паладинов. Им не нравилось, что я не привязан к седлу или не бегу следом за лошадьми на поводке-удавке.

Собственно говоря, решение Отто удивило и меня. В отличие от своих спутников он знал, что я беглый пленник, у которого хватает оснований не любить паладинов. Но, тем не менее, он добровольно усадил меня себе за спину. Это самоуверенность, глупость или что-то еще?

В любом случае, остальным паладинам такое не понравилось. Думаю, Отто тоже был не в восторге. Он связал мне руки так, что я едва мог шевелить пальцами. Не самый лучший способ добраться до места назначения, но выбирать не приходилось.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я стал изучать окрестности. Тучи рассеялись, по небу рассыпались звезды, неизменные луны заливали все вокруг неясным призрачным светом, но клятый дождь все равно колотил мне по макушке. Рискуя свалится с лошади, я запрокинул голову — ни облачка.

Как⁈

Словно прочитав мои мысли, природа одумалась. Дождь прекратился.

Мы долго скакали по подобию дороги среди каких-то полей. Не знаю, что за трава на них росла, но напоминала она обычные сорняки. Дальше, за полями, раскинулись леса. Я видел только очертания крон и темноту среди стволов.

Никто из паладинов даже словом не перекинулся друг с другом. Все молчали.

Дорога уводила нас на холм. Чем выше мы поднимались, тем больше я мог увидеть. Оказывается, в округе было несколько деревень — все они находились неподалеку от извилистой реки, берущей свое начало где-то за лесом.

Наверное, именно из этой реки меня и выловили рыбаки. Они меня спасли, а я так и не узнал их имен и даже спасибо не сказал. Не вежливо, конечно, но я бы соврал, если бы сказал, что чувствовал какие-то угрызения совести по этому поводу.

Когда мы поднялись выше, я попытался найти взглядом покинутую деревню, но отсюда все они выглядели одинаково — островки света среди стискивающей их тьмы. Подожженный мной храм, видимо, уже потушили — поселения выделялись лишь рассеянными огнями факелов. Они постепенно отдалялись, пока над нашими головами не сомкнулись верхушки деревьев.

Отряд въехал в густой лес.

Поначалу все шло хорошо. Если не считать того, что я практически не чувствовал ягодиц — долгая езда верхом была мне в новинку. Я то и дело беспокойно ерзал, пытаясь устроиться поудобнее, но каждый раз получалось только хуже. Вскоре начала болеть и спина. Паладины же никак не демонстрировали неудобств. Они, наверное, с рождения в седле.

Я всерьез задумался, а не попросить ли Отто сделать привал? Но быстро отбросил эту мысль — едва ли кто-то послушает пленника, а если и послушают, то я не представляю, как второй раз за сегодня влезу на лошадь.

Интересно, сколько мы уже скачем? По моим ощущениям, не меньше трех-четырех часов. Храм горел намного меньше. Значит, паладины уже были где-то рядом с деревней, когда увидели пламя. Но что они делали в такой глуши?

На ум приходил только один ответ — они искали меня. По крайней мере, других предположения я не придумал.

Освещавший нам путь «светлячок» устало замерцал и вскоре исчез. Отто поднял руку, и отряд сбавил скорость. Паладины немного съехали с дороги и слезли с лошадей. Отто жестом велел мне сделать то же самое. Стараясь не скрипеть зубами, я кое-как соскользнул с лошади. Спину сразу же свело, ноги показались ватными, но я устоял.

Отто посмотрел на меня сверху вниз и усмехнулся одними уголками губ. Легко соскочив на землю, он сунул мне в руки флягу.

— Попей, отдохни. Скоро продолжим путь.

Я поболтал флягу в руках, размышляя, не отравлена ли вода. Но быстро отбросил эту мысль — зачем Отто травить меня здесь и сейчас? Благодарно кивнув паладину, я жадно припал к горлышку. Вода была холодной, свежей и обладала привкусом то ли каких-то масел, то ли благовоний. Пить, конечно, можно, но без особого удовольствия.

Чувствуя, как уходит усталость, жажда и голод, я с удивлением уставился на флягу.

— Это святая вода, — пояснил Отто.

— И жаль, что она не выжгла тебе кишки, еретик, — один из паладинов поднял забрало и демонстративно сплюнул мне под ноги.

Точно, за несколько часов я и забыл, насколько приветливы мои спутники. Впрочем, больше никакой открытой неприязни они ко мне не проявляли. Рыцари тоже попили воды и начали проверять сбрую на лошадях, пока те спокойно щипали траву.

Поборов желание лечь и вытянуться, я дохромал до ближайшего дерева и облокотился на него ноющей спиной. Отто не отступал от меня ни на шаг.

— Если бы я собирался бежать, то уже сделал бы это, — устало сказал я ему.

— Я рядом не потому что сторожу тебя, — спокойно ответил паладин, — а для того, чтобы защитить.

— А есть от кого? — я вскинул бровь.

Отто не ответил. Пройдя мимо, он принялся всматриваться в чащу. Я проследил его взгляд, но не смог разглядеть ничего, кроме густых кустов и спутанных ветвей. Что он хочет увидеть в такой темноте?

На миг мне показалось, что я увидел пару небольших красных огоньков. По спине пробежал неприятный холодок. Я чувствовал на себе чей-то взгляд…

В темноте леса снова сверкнула пара красных огоньков. Потом еще…

— Я один это вижу? — забыв о больной спине, я выпрямился и насторожился.

— Не один, — тихо отозвался Отто.

Мечи паладинов с тихим угрожающим шелестом стали покидать ножны, но Отто резко повел рукой в сторону:

— У нас нет права рисковать. Нужно уходить.

— И оставить за спинами нечисть? В писании сказано, что «сталью и пламенем надлежит выжигать всякую…»

— Я прекрасно знаю, что сказано в писании, Диего, — сухо прервал паладина Отто. — Но сейчас мы не можем рисковать. Уходим.

Диего переглянулся с двумя другими паладинами и с силой вогнал меч обратно в ножны. Отто первым вскочил в седло. Я попытался влезть следом, но едва не свалился — всадник вовремя удержал меня на спине животного.

Не успел я сказать «спасибо», как лошадь поднялась на дыбы, чуть не сбросив нас обоих. Отто успокоил ее, но та продолжала беспокойно ржать и фыркать, боязливо косясь в чащу леса.

— Быстрее! — крикнул Отто и с силой вогнал пятки в бока лошади.

Мы сорвались с места. Ветер сразу ударил в лицо, вылетающая из-под копыт грязь застучала по спине. Над головой замелькали ветки, так и норовя хлестнуть по лицу.

От кого мы так удираем? Я обернулся и увидел остальных паладинов, скачущих следом. За их спинами никого не было…

Многоголосый рык раздался справа и слева. В темноте один за другим начали появляться красные огоньки. Они неслись параллельно всадникам, то пропадая, то появляясь вновь. Вскоре я начал замечать крепкие темные силуэты. Примерно десяток или чуть больше. Они походили на волков или больших собак.

Отто взмахнул рукой. С его ладони сорвались «светлячки» и устремились в лес. Темные силуэты шарахнулись в сторону, избегая яркого света. Они не отстали, нет, я все еще слышал их рык. Твари просто на время скрылись из виду.

Я снова оглянулся — другие паладины не последовали примеру Отто. Выходит, не каждый из них может пользоваться магией. Сейчас меня это обстоятельство скорее расстраивало.

Лошади несли нас вперед, как угорелые. Меня нещадно мотало из стороны в сторону. Приходилось прилагать все усилия, чтобы не свалиться на землю, где если бы меня не затоптали другие лошади, то разорвали бы на куски многочисленные лесные твари. Их яркие, горящие ненавистью глаза уже мелькали со всех сторон.

«Светлячки» затерялись где-то между ветвей и погасли. Отто снова подстегнул лошадь. Я вцепился в его плащ мертвой хваткой, так как больше держаться было особо не за что.

Неожиданно мрак над нашими головами немного развеялся. Я не сразу сообразил, что лес остался позади. Оглянувшись, я увидел, что преследующие нас твари отстали. Они провожали нас полными бессильной ярости взглядами глаз-рубинов, отчего-то не решившись выйти из-за деревьев.

Мы оторвались!

Паладины позволили взмыленным лошадям перейти на мелкую рысцу, и я облегченно выдохнул.

Еще пару часов мы ехали в тишине. Лошади упрямо взбирались на очередной холм. На его вершине чернел еще один лес. Или это тот же самый? В любом случае, дружелюбным он не выглядел. Правда, и красных глаз я нигде не заметил.

— А эти твари, — я обратился к Отто, — живут во всех лесах?

Паладин молча покачал головой.

— Это какие-то волки?

— Если в лесу появляются гармы, то они съедают волков, — будничным тоном ответил мне паладин, — и медведей.

Исчерпывающий ответ. Оставалось добавить «и людей», но это, как я понял, на Деймосе само собой разумеется. Интересно, Деймос, среди всех Осколков, это как Австралия на Земле, где все кругом пытается тебя убить?

Угораздило же меня…

Но, несмотря на все случившееся со мной, я поймал себя на мысли, что не жалею о том, что появился в этом месте. Да, я несколько раз находился на грани смерти, но все же я чувствовал себя настолько живым, насколько это вообще возможно.

Если бы еще не эта история с Натаном и его семьей…

Вспомнив рыжего парнишку, я заметно приуныл. На душе, будто кошки заскребли. Может, стоило отпустить его? Просто уйти из храма и будь что будет?

Я покачал головой — в любом случае, уже поздно. Сделанного не воротишь. Это я понял уже давно, еще в «прошлой» жизни.

Лошадь Отто замедлилась. Отбросив гнетущие мысли, я выглянул из-за его плеча. Мы приближались к развилке. Путевой столб валялся в грязи, а указатели на нем кто-то сломал, судя по виду, довольно давно. Надеюсь, паладины хорошо знают дорогу.

Отто поехал налево. Другие рыцари сначала устремились направо, но быстро развернули лошадей и догнали нас.

— Храм в другой стороне, брат Отто, — прогудел из-под шлема один из паладинов.

— Мне это известно, Гийом, — спокойно отозвался Отто, даже не думая поворачивать.

— Тогда почему ты выбрал другой путь? — второй рыцарь послал лошадь вперед и, подняв ее на дыбы, загородил дорогу.

— Такова моя миссия.

Отто говорил спокойно, но я чувствовал, как он напрягся. В воздухе повисло напряжение.

— О чем ты? — Диего тоже подъехал ближе. — Сир Тристан послал нас в дозор. Пусть мы и взяли пленника, но должны вернуться.

— Этого пленника нужно доставить не в Храм Света, — покачал головой Отто. — Леди Катерина направила меня и отдала другой приказ.

— Мы подчиняемся сиру Тристану, — с нажимом произнес Гийом.

Я заметил, как его рука легла на рукоять меча.

— Мы служим Свету, — парировал Отто. — Я прошу тебя уступить дорогу, Оливер. — Сказал он рыцарю впереди, но тот лишь покачал головой и произнес. — Мы не враги. Леди Катерина…

— Мы должны вернуться в Храм.

— Нет. — Твердо ответил Отто. — Позволь мне все объяснить Гийом. Наш орден блуждает во тьме и есть лишь один способ вернуться к Свету.

— Тебя будут судить за ересь! — в голосе Гийома зазвенела сталь. Его тон не предполагал отказа. — Ты поедешь с нами!

Но ответ Отто остался прежним:

— Нет.

Паладины выхватили мечи. Отто взмахнул рукой, и в грудь Оливера вонзилось созданное из золотого света копье. Оно прошло сквозь латы, проделав и в них, и в теле паладина аккуратную дымящуюся дыру.

Оливер свалился с седла.

Но, прежде чем его тело успело коснуться земли, Гийом занес свой меч над головой Отто. Из своего положения я никак не мог ему помешать, а сам Отто не успевал повернуться. Но помощь пришла, откуда не ждали — Диего направил свою лошадь между сражающимися.

Два паладина обменялись быстрыми ударами. Диего ловко парировал очередной удар Гийома, после чего прыгнул на него и сшиб с лошади. Два благородных рыцаря покатились по земле, разбрасывая грязь.

В какой-то момент Диего оказался сверху и вогнал острый кинжал точно под шлем противника. Гийом дернулся и обмяк. Пошатываясь, Диего поднялся и посмотрел на свои руки так, будто не понимал, что сделал.

— Ты поступил верно, — сказал ему Отто.

— Я… я надеюсь, что это так, — хрипло произнес паладин. — Свет, прости…

— Сейчас не время для молитв. — Прервал рыцаря Отто. — Нам надо доставить пленника в Дарремшир. Такова воля леди Катерины.

Я не вмешивался в разговор двух паладинов и только слушал.

— А что с Гийомом и Оливером? — Диего растерянно посмотрел на мертвых товарищей.

— Пусть они и сделали неверный выбор, но поступили по чести и остались праведниками. Их души уже прибывают в Свете.

— Но… — Диего все еще сомневался, — Если мы не можем доставить тела в Храм, то надо хотя бы похоронить их…

— Нет времени. — Жестко отрезал Отто.

Плечи Диего сникли. На него было жалко смотреть.

— Мы помолимся за них позже. Уверен, леди Катерина присоединится к нашей молитве. Но сейчас миссия превыше всего.

Диего хмуро кивнул. Он подобрал меч и кинжал, вытер оружие и спрятал в ножны, после чего оттащил тела Гийома и Оливера в сторону от дороги. Диего вложил в ладони павших их мечи и склонил голову.

Быстро прошептав молитву, он вскочил в седло.

— Ты можешь сесть на свободную лошадь, — предложил мне Отто.

— Но я не умею ездить верхом.

— Самое время научиться, — хмуро произнес Диего и обжег меня взглядом. — Попробуешь сбежать — умрешь. Не знаю, зачем такой, как ты, понадобился леди Катерине. Но, надеюсь, жизни моих братьев по вере того стоили.

Что сказать, я тоже на это надеялся.