Остров Дохлого дракона. Часть вторая

Глава 21

Сначала из огненного постамента вверх ударила струя пламени. Она становилась всё выше и выше, при этом расширяясь. Скоро это уже был целый столб огня. Внезапно, как-то скачком, этот огонь переместился ближе к эльфам и превратился в пылающую фигуру с руками и ногами, головой. Лица у этой головы не было. Да и разглядывать какие-то детали было невозможно — огненный бог был так ярок, что начинали слезиться глаза.

— Сделай, же что-нибудь, Астадамус, — взмолился Ивашка и закрыл глаза.

— Открой! — закричал маг, — мне нужно видеть его. Повторяй за мной, — он начал читать заклинание.

В этот момент огненная фигура подняла руку и ударила по стоящим около неё эльфам. В долю секунды те превратились в такие же пылающие факелы и с воплями полетели вниз по ступеням пирамиды. Ивашка старался спокойно, не сбиваясь, читать заклинание. Ему показалось, что он даже узнаёт это заклинание. Во всяком случае, оно было похоже на то, которым он укротил демона во время испытания. Но ведь это же не демон, а бог. Тем не менее, он продолжал повторять за Астадамусом.

А в это время вступили в игру Золт и «дракончик». Маг уже успел прочитать заклинание и ударил по Ураниусу огромной молнией. Её бы хватило, чтобы всю эту пирамиду разметать по песчинкам. Бог же только пошатнулся, впитав в себя молнию, он заорал что-то голосом похожим на рёв дракона. И в ответ обрушил свой кулак на Золта. Ивашка уже думал, что другу конец, но видно магический круг непреодолим и для Ураниуса. Это было похоже на то, как если бы горящим поленом ударили со всего размаху по стене. Искры полетели во все стороны, даже грохот похожий.

Если бы Ивашке кто-то сказал, что боги могут визжать, он бы, конечно, не поверил. А кто бы в это поверил? Только Ураниус, когда увидел, что его удар не достиг цели и эльф стоит, как ни в чем, ни бывало, и произносит следующее заклинание, завизжал и принялся с остервенением лупить своими огненными руками-брёвнами по магическому барьеру. Золт в ответ посылал одну молнию за другой. Каждый удар молнии вызывал в разбушевавшемся боге новый приступ злобы и приводил ко всё более высокому поросячьему визгу. Вот тут Ивашка вслед за Астадамусом прочитал заклинание и, вытянув руку, направил энергию на Ураниуса. Бога качнуло и отбросило от эльфа. Он весь как-то поблёк, стал почти прозрачным. Потом он целую минуту стоял неподвижно, словно переваривал атаку Ивашки. Но видно слабовато оказалось колдовство древнего мага против бога Злобы. Внезапно Ураниус дёрнулся и оказался рядом с Ивашкой. И сразу, прямо на глазах, стал снова наливаться огнём.

— Умри! — заорал он и направил на гнома струю пламени из сложенных вместе рук.

Магический круг спас Ивашку от самого пламени, но волна жара всё-таки окатила его. Словно головой в камин сунули. Вот тут-то и вмешался «дракончик» со своей слабенькой магией. Находясь в стороне от центра событий, он успел прочитать заклинание. Наверное, то, что отправляет демона в его мир. Заклинание это подействовало и на Ураниуса, но видно бог всё же посильнее демона будет, и Ураниуса заклинание никуда не отправило, а просто сбило с ног, как удар солидный. Бог опять завизжал и бросился на очередного обидчика. Но и до этого противника ему добраться не удалось — опять на его пути встал магический круг. Ураниус в бешенстве бил по нему руками, пинал ногами, налетал всем телом с разбегу и орал, как будто не он бил, а его что есть силы, колотили.

— Гном, — вдруг сквозь весь этот шум услышал Ивашка у себя в голове, — очнись и повторяй за мной, и сосредоточься на всей энергии своих талисманов, иначе все погибнем, — и Астадамус принялся произносить новое заклинание.

Ивашка повторял за ним тарабарские слова, а сам старался сконцентрироваться на энергии Жезла Земли и огней Агавы. Заклинание было длинное. Ивашка всё повторял за Астадамусом, и конца ему всё не было и не было.

Ураниус меж тем метался между «дракончиком» и эльфом, осыпая ударами то одного, то другого. Эльф продолжал с ним бороться, осыпая его молниями, «Пламенеющее Око» несло в себе колоссальный запас энергии. Мощные молнии хоть и не причиняли богу особого вреда, но и удовольствия не доставляли, особенно если молния попадала в голову. Ураниуса при этом отбрасывало от центра площадки на несколько метров, и следовал очередной полурык-полувизг. Успел во второй раз произнести своё заклинание и «дракончик». Ивашка видел, как бог свалился от этого как подкошенный и несколько мгновений лежал неподвижно, но ведь это был бог, а значит — бессмертный. А вот для «дракончика» это был последний бой. Заклинание отняло у бедняги слишком много сил, и гном покачнувшись, сделал несколько шагов и вышел из круга. Ну, а Ураниус уже снова был на ногах и ринулся на незащищённого теперь гнома. Тот вспыхнул и, отлетев к краю площадки, покатился вниз по лестнице, продолжая гореть как факел. Но, наверное, он был уже мёртв, так как не издал ни звука.

Слава богам (добрым богам), Ивашка в это время дочитал заклинание до конца и направил поток энергии на застывшего прямо рядом со своей гробницей из чёрного камня Ураниуса. Нашлась сила способная одолеть даже бога злобы. Полыхающий силуэт стал на глазах тускнеть и уменьшаться в размерах, пока не превратился в тонкий лучик света, исходящий из чёрного постамента, а потом исчез и он. Полная тьма окутала вершину пирамиды, но Ивашка этого уже не видел. Он вложил в этот последний бой всю энергию и не увидел своей победы над богом зла, рухнул без сознания.

Уже потом Толстун рассказал шкиперу, как он зажёг факел и решился выйти из круга. Эльф тоже лежал без сознания, а больше никого на вершине пирамиды не было. Тогда Толстун подхватил Ивашку под рукии взвалил себе на плечо. Второй рукой, держа факел, он спустился по ступеням к подножию пирамиды. Там он бережно положил друга и полез снова наверх за эльфом. По дороге он увидел серебряную пластинку, так дорого им доставшуюся, и сунул её в карман. Эльф всё ещё лежал без сознания, и боцман поступил с ним, так же как и с Ивашкой. Положив их рядышком, Толстун с факелом, высоко поднятым над головой, осмотрел окрестности. В двух шагах от пирамиды лежал обгоревший до костей «дракончик». Чуть дальше лежали тоже обгоревшие трупы обоих эльфийских магов. А вот Колотушки, Канатика и капитана Линя нигде не было видно. Толстун принялся громко звать их по именам. Канатик почти тут же откликнулся, он при падении с пирамиды сломал себе ногу и сейчас занимался её перевязыванием, вернее привязыванием её к ножнам меча. Благо верёвка всегда была у него под рукой. Толстун помог ему с этим делом. Факел его догорел, впрочем, здесь, внизу, было довольно светло. Успокоившись насчёт Канатика, Толстун продолжил поиски Колотушки и капитана Линя. И заблудился. Он потерял из вида эту проклятую пирамиду. И пошел туда, куда, как говорится, глаза глядят. А глаза завели его совсем не в ту сторону. По началу боцман не испугался. Всё-таки они находились в закрытой пещере и выход из неё, скорее всего, был только один. Он поправил в уме направление и пошёл туда, куда глаза глядели сейчас, но, пройдя шагов с полсотни, он понял, что опять шагает не в ту сторону. И опять Толстун не испугался, вспомнив поговорку, которую любил повторять его отец: «Стыдно бояться, стыдиться — полезно». Гном в третий раз подправил направление и опять прошагал полсотни шагов — безрезультатно. И только тут ему пришло в голову, что можно покричать и Канатик услышит и отзовётся.

— Эй, есть кто живой!? Линь, Колотушка, Канатик! — заорал во всё горло боцман. Вот тут он почувствовал, что такое пещерное эхо. Загрохотало со всех сторон: «Ик, ик, ик, ой, ой, ой». Толстун присел даже от неожиданности.

— Эй — эй — эй! — раздалось в ответ. Кто-то его услышал и дал о себе знать, но вот кто и откуда?

— Канатик, — уже тише позвал растерявшийся боцман.

— Ик, ик, — ответило эхо, и, — ун, ун, — скалолаз.

На этот раз «Ун» вроде бы определил направление, куда ему нужно идти. И пройдя с сотню шагов, точно наткнулся на пирамиду.

— Есть тут кто? — совсем уже тихо позвал моряк.

— Я здесь, Толстун, — послышалось с другой стороны пирамиды. Получалось, что всё это время боцман ходил кругами.

Обойдя пирамиду, он с радостью нашёл пришедшего в себя эльфа, Канатика и живого, но всё ещё без сознания Ивашку.

— Где же Линь с Колотушкой? — скорее у себя, чем у друзей, спросил Толстун.

— Покричи ещё, — морщась от боли, предложил Канатик.

Боцман покричал. И громко, и не очень, но кроме эха никто не отозвался.

— Может, он выбрались на поверхность? — пожал плечами Канатик. — Хотя, вообще-то не должны.

— Золт, а ты с помощью магии не можешь определить, где они? И надо что-то с Ивашкой делать.

Но эльф промычал нечто непонятное и тоже потерял сознание.

— Проклятье, что же делать? — Толстун опять остался один с двумя больными и одним раненым.

— Попробуй Ивашку привести в чувство, — посоветовал ему Канатик.

Боцман склонился над другом. Приложил ухо к груди. Ивашка дышал, но как-то судорожно со всхлипами.

— Ивашка, Ивашка, братан, — попытался потрясти его Толстун, но толку от этого было не много.

Тогда гном вспомнил, что в подобных случаях Ивашка и сам пользовался, и всем в руку зажимал «огни Агавы». Боцман посмотрел, нет ли их сейчас у Ивашки в руках, но ничего не нашёл. Тогда он стал один за одним проверять его карманы. Это тоже ничего не дало. Не нашёлся и кусочек «жезла Земли».

— Может быть в вещах, — прошептал сам себе под нос Толстун. Вещи остались у входа в пещеру. Но нет. Толстун вспомнил, что шкипер взял талисманы с собой. Значит, он выронил их где-то, пока Толстун его спускал с пирамиды. Или даже на самом верху пирамиды, когда потерял сознание. Боцману очень не хотелось снова подниматься на эту «гостеприимную» вершину. Но делать было нечего, нужно было искать талисманы. Толстун вздохнул тяжело и зажёг факел. Сначала он осмотрел всё от того места, куда принёс Ивашку до подножия пирамиды, затем стал по одной обшаривать сами ступени. Дело двигалось медленно, потребовалось более часа, прежде чем боцман добрался до вершины. И тут удача ему улыбнулась. Практически сразу он увидел красную искорку. Гном с радостью схватил её и, перепрыгивая через две ступени, помчался вниз. Ивашка лежал в той же позе и всё так же со всхлипом дышал. Боцман разжал ему руку и вложил в неё красный камень. Снова сжал и для надёжности обмотал её своим носовым платком, чтобы случайно не разжалось. Что ж, одно дело сделано. Теперь нужно было найти остальные талисманы. Боцман снова тяжело вздохнул и полез на пирамиду. На этот раз он решил начать сразу с вершины. Там по-прежнему царил полный мрак. Толстун намотал на факел последнюю тряпку и поджёг её. Минут десять было у него на поиски. Долго ничего не попадалось. Толстун ползал вокруг чёрного камня и на чем свет костерил эту магию с её талисманами. Когда факел почти догорел, а ползание ничего не дало, боцман решил, наконец, перебраться поближе к гробнице или темнице и сразу же был награждён. Нашёл второй красный камешек и «Пламенеющее Око». Красную искорку Толстун подобрал, а вот «Око» брать в руки поостерёгся — вспомнил, что случилось с Золтом, когда он взял его в руки в другой пещере.

Факел мигнул последний раз и погас, только обугленная ткань дотлевала, рассыпаясь сразу гаснущими искрами. Нужно было спускаться. Зато внизу его ждала радость. Ивашка пришёл в себя.

— Братан, хватит валяться, — обрадовался боцман, — на тебе второй камешек. Еле нашёл его. Что это ты решил ими разбрасываться.

Ивашка тоже сразу обрадовался, увидев друга живым и невредимым. Он только что очнулся и обнаружил, что рядом с ним постанывает с перевязанной ногой Канатик и лежит без признаков жизни эльф. Шкипер обнаружил, что в руке у него только один камешек и жутко расстроился от всего этого. Вот тут Толстун как раз и объявился, и принёс сразу две хорошие новости: и сам жив, да ещё и камешек второй нашёл.

— Я там ещё «Пламенеющее Око» нашёл, — продолжал сообщать последние новости боцман, — но брать эту штуку в руки не решился.

— Ну, и правильно. А что с эльфом?

— Он в сознание пришёл, пробормотал что-то и опять отключился.

— Положи ему в руку оба «огня Агавы», — Ивашка протянул боцману свой, раскутав носовой платок.

Толстун повторил с Золтом ту же операцию, что недавно с Ивашкой, разжал руку, вложил камешки и для верности стянул носовым платком.

— А пластинки ты не нашёл? — обшарил себя Ивашка.

— У меня она. А вот зелёный камень я не нашёл. И капитан Линь с Колотушкой тоже потерялись.

— Как потерялись? — не понял шкипер.

— Прямо как сквозь землю провались. Я пошёл их искать и сам заблудился. Кричать тут бесполезно, такое эхо сильное, что непонятно откуда и зовут. Страху натерпелся, — рассказал свои приключения Толстун, — может, ты их с помощью магии поищешь. Да и выбираться пора на поверхность. Надоело мне под землёй сидеть, и кушать хочется.

— Сейчас я попробую посмотреть «внутренним зрением», — согласился Ивашка.

Он сел на корточки и закрыв глаза, сосредоточился на приёме энергии. Сверху пирамиды лился мощный поток жёлтого света. Ивашка пригляделся внимательнее и заметил, что среди этого моря жёлтого света есть и синие линии, значит, талисманы были на верху. Ну, хоть одна хорошая новость. Ивашка встал, его немного покачивало от усталости. В голове стоял туман. Опираясь на подоспевшего ему на помощь Толстуна, он добрёл до пирамиды и полез вверх. Один раз мог бы, и сорваться, хорошо боцман был рядом, страховал. На верху был кромешный мрак, и Ивашке опять пришлось прибегать к услугам внутреннего зрения, чтобы «увидеть» талисманы. Вот они оба. Осколок «жезла Земли» светился еле-еле. Его энергия была почти исчерпана. А здесь подпитываться новой энергией жизни ему было негде. Кругом только потки жёлтого света.

Шкипер, не открывая глаз, добрался до зелёного камня и на ощупь нашёл его. С тёплым чувством сжал в кулаке. Камень ответил приятным покалыванием, растекшемся по всему телу приливом сил. Теперь нужно было решать, что же делать с «Пламенеющим Оком». Тащить его вниз, или дожидаться пока эльф придёт в себя, и пусть он сам им занимается. Ивашка решил не связываться с этим шаром. Пусть Золт им занимается. Шкипер ещё раз осмотрел вершину пирамиды, больше ничего не было. Тогда он решил с высоты осмотреть с помощью внутреннего зрения всю пещеру. Сразу же заметил два источника синего света — эльфа с Канатиком, а чуть ближе к ступенькам три жёлтых лучика — оба эльфийских мага с «дракончиком», погибшие под ударами Ураниуса. С этой стороны больше ничего не было. Ивашка подошёл ко второй стороне пирамиды, взглянул туда. Здесь ничего не было. На третьей стороне тоже всё было чисто: ни синих, ни жёлтых лучей. Шкипер уже было, хотел предложить Толстуну спускаться — гномов в пещере вроде не было, ни мертвых, ни живых. Но потом для очистки совести решил проверить и четвёртую сторону. Сначала он ничего не заметил, и только уже почти открыв глаза, обнаружил слабый синий лучик. Примерно заметив направление, Ивашка поспешил спуститься. «Жезл Земли» полностью восстановил его истраченную на битву с Ураниусом энергии, и шкипер чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Через несколько минут гномы подошли к слабой искорке синего цвета. Здесь внизу было светло, и они сразу увидели, что это лежит без чувств Колотушка. Он был еле жив. Почти не дышал. Ивашка сразу вложил ему в руку кусочек «жезла Земли». И они с Толстуном, подхватив его за руки и ноги, потащили к другим покалеченным. Пришлось два раза делать передышку — всё-таки Колотушка был тяжёл, вдвоём еле несли.

Дотащили, положили рядом с Канатиком. Ивашка отдышался, склонился над эльфом, потормошил его. Золт словно ждал этого — сразу открыл глаза.

— Вставай, хватит отдыхать, — помог ему подняться Ивашка.

— Где Ураниус? — эльф тревожно огляделся, словно искал, откуда ждать опасности.

— Эта головёшка опять надёжно упакована. Так что можешь успокоиться. Там, наверху, лежит твоё «Пламенеющее Око». А вот капитана Линя мы потеряли, и найти не можем. Я с помощью внутреннего зрения смотрел, не нашёл ни мёртвого, ни живого.

Эльф разжал завязанную руку, отдал «огни Агавы» Ивашке, и тот сразу отдал их Колотушке и Канатику, по одному. Потом Ивашка помог подняться эльфу на пирамиду, как ему совсем недавно помогал Толстун. Золт любовно поднял свой талисман. Тот, словно почувствовал хозяина, ярко засветился. Так же, помогая, друг другу, спустились вниз к остальным.

— Ну, что, где будем искать капитана Линя, — поинтересовался дождавшийся их Толстун.

— Странно это. Я его не вижу, — пожал плечами Ивашка, — может, он уже не в пещере, не мог он выбраться на поверхность.

— И нас бросил. — Толстун мотнул головой. — Нет. На него не похоже.

— Ладно. Давайте так, нам всё равно надо «дракончика» и твоих магов наверх поднимать. С этого и начнём. А если Линя там нет, то ещё раз поищем здесь.

Это был трудный, тяжёлый и в моральном, и в физическом смысле путь на поверхность. Тащить по узкому проходу обгоревшие, пахнувшие горелым мясом трупы спутников, хоть и не друзей. Особенно тяжело пришлось в конце, когда пришлось продираться через самую узкую часть тоннеля. Ползти пришлось ногами вперед, и подтягивать за собой свой скорбный груз. Ивашке казалось, что этот тоннель не кончится никогда. Десятки раз ему хотелось бросить обгоревший труп «дракончика», нестерпимо вонявший горелым мясом, и выбраться одному на свежий воздух. Но шкипер каждый раз сдерживал себя и, борясь с тошнотой, полз дальше.

И вдруг тоннель кончился, и Ивашка оказался перед входом. Он-то уже и надеяться перестал на это. Отогнав желание встать и заорать во всё горло от счастья, что всё кончилось, Ивашка вытащил останки «дракончика», давая дорогу остальным. А потом он лёг на спину, раскинув руки. Всё!

Да куда там. Отдохнуть не дали. Толстун уже тряс его за плечо.

— Хорош валяться. Канатик и Колотушка там раненые лежат. Линя искать надо. Поползли назад, — и потянул Ивашку за руку.

— Опять туда, — шкипера передёрнуло всего.

— Давай вставай. Я что ли всё это затеял, — упрекнул его боцман.

Ивашку последний довод пронял. На самом деле, ведь это он затащил в эту проклятую пещеру друзей, а теперь, когда им нужна помощь, ему, видите ли, лень туда ползти. И капитан полез назад в эту дыру. Даже на удивление быстро тоннель преодолел. Эльф, правда, немного отстал, а гномы уже приспособились к ползанью на коленях. В общем, всего несколько минут прошло, а они уже был в большом гроте.

— Проверь внутренним зрением, Вандермаст, — попросил его показавшийся в проёме Золт.

Ивашка уже и сам собирался. Быстро настроился на приём энергии, закрыл глаза. К сожалению, ничего нового не видел. Прямо перед ним полыхала жёлтым цветом пирамида, и на её фоне теплились две синие искорки (Колотушка и Канатик). Как ни крутил Ивашка головой, третий синий источник он не нашёл. Но ведь и жёлтого тоже не было. Где же, в конце концов, капитан Линь?

— Не вижу я Линя ни среди живых, ни среди мёртвых, — сообщил он спутникам.

— Ладно, давайте сначала вытащим наружу этих двоих, а потом решим, где искать Линя, — Толстун двинулся к морякам.

Оба спали. «Огни Агавы» делали своё дело. Чтобы во время транспортировки камешки не потерялись Ивашка забрал их себе. Понесли засонь к тоннелю, с Канатиком старались осторожнее, берегли его ногу. Опять с трудом и мучениями преодолели тоннель. Когда оказались на поверхности, над землёй уже ночь спустилась. Опять моросил нудный холодный дождь.

— Что будем делать? — спросил у Золта Ивашка, вкладывая в руки больных «огни Агавы».

Толстун уже рылся в вещах, доставая комбинезоны и кусок парусины, чтобы палатку соорудить.

— Дождёмся утра, выспимся, поедим. К этому времени раненые поправятся, — эльф кивнул на спящих гномов, — а утром подумаем, где искать Линя, — и уже про себя добавил, — если его ещё вообще можно найти.

Так и сделали. Натянули кусок парусины как тент, достали из рюкзаков еду, и не чувствуя вкуса пищи, перекусили. Стащили, наконец, с себя комбинезоны из змеиной кожи и оделись в нормальную, привычную одежду. Сразу же всех сон сморил, даже не смотря на промозглую сырость и холод ночной. У Ивашки сон был неспокойный, он продолжал сражаться с Ураниусом. И никак не мог его одолеть. А бог Злобы всё теснил его к краю пирамиды. Ивашка чувствовал, что отступать нельзя, но тут Ураниус опять замахнулся и ударил своей огненной десницей. Шкипер не удержался и слетел с вершины пирамиды, загрохотал вниз по крутой лестнице.

И проснулся …

Толстун тряс его за плечо:

— Ты что орёшь на весь Западный материк?

— Фу! Сон противный снился. Кошмар. Опять я с Ураниусом сражался, и он меня вниз с пирамиды сбросил. Жутко.

— Да, кому рассказать, что мы бога одолели, так не поверят. Подумают, что или врём или ещё хуже — сумасшедшие.

— Хорошо. Давайте вставать. Пора завтракать и искать капитана Линя.

Толстун покопался в карманах и отдал Ивашке серебряную пластинку. Шкипер мельком взглянул на неё и побыстрее запихал в самый дальний карман. Даже смотреть на неё не хотелось, столько она нервов отняла, и друзья пострадали, и Линь исчез. А «дракончик» вообще погиб. И хоть Ивашка его другом не считал и даже недолюбливал, не мог простить ему в душе убийства Дубка. Всё равно это был гном и участник экспедиции, которую организовал он Ивашка, а значит, ответственен за смерть «дракончика».

Разбудили Колотушку и Канатика. У последнего ещё побаливала нога, но по всему видно — кости срослись. Ивашка отдал ему второй красный камешек и осколок «жезла Земли». Колотушка был здоров и сообщил озабоченным друзьям, что лучше себя не чувствовал давно. Костёр развести было не из чего, один голый камень вокруг. Поэтому поели холодными принесенные с собой припасы и запили холодной же водой (набрали в луже скопившейся после ночного дождя). Ивашка первым проглотил свой бутерброд и отошёл в сторону — пообщаться с Астадамусом.

— Эй! — позвал он мага древности. — Ты здесь?

— Здесь, — коротко ответил квартирант.

— Что нам делать с капитаном Линем. Он исчез, и я нигде не могу его найти, ни мёртвого, ни живого, — поделился Ивашка своей тревогой.

— Я знаю, что он исчез, — перебил гнома Астадамус, — и даже догадываюсь, куда он мог деться.

— И куда? — не утерпел Ивашка.

— Хм, учти, это только моя догадка. Может, он сбежал и сейчас уже на корабле. Но, … но, скорее всего, … в общем, скорее всего Ураниус забрал его туда с собой … туда, где он сейчас.

— И где же он сейчас? Он, что не в том чёрном камне, куда мы его упрятали?

— Там, конечно, но это в нашем мире, миров же много, и он, скорее всего, имеет такой, где он всемогущ. Так что, в этом чёрном камне только часть его. И мы закрыли ему доступ в наш мир. Ну, а другие миры нам недоступны, ведь мы не боги. Вот я и думаю, что Ураниус забрал вашего капитана в свой мир. Что ж, он знал, на что шёл. Мы все рисковали не меньше его. Одним повезло больше, другим меньше. Искать его можно, конечно … — Астадамус замолк, размышляя, наверное. — В общем, решай сам. То, что я знаю, и что я думаю, я тебе сказал.

Ивашка вернулся к заканчивающим сборы гномам и Золту. Завтрак закончили.

— Давайте ещё раз поищем капитана Линя в пещере, — Ивашка стал рассказывать друзьям о том, что ему сейчас наговорил Астадамус. Ну, потеряют они ещё один день, зато спокойно спать по ночам будут.