Память [Новеллы]

Сельский учитель

Широкая песчаная полоса на берегу моря — обычное место встреч. Особенно оживленно здесь по вечерам. Кажется, весь многомиллионный Бомбей стремится на Чаупати. Даже бедный человек пытается весело провести время на этой набережной. За мелкую монету он купил себе бетель. Энергичный продавец ловко завернет в зеленый листок специи и с уважением протянет: «Жуйте на здоровье!» Ну, а завороженный сын смотрит на сладости. Ему пусть самую дешевую конфету, которая слишком плотно обернута цветной бумагой, — а купить тоже надо.

На Чаупати веселятся, шумят или, замерев, смотрят на известного йога.

В этот вечер мы снова отправлялись на Чаупати. Идти далековато. Нужно еще миновать шикарную Марин Драйв, набережную, которую еще называют жемчужным ожерельем королевы.

Но что поделаешь! На Чаупати как раз та яркая, пестрая Индия, удивляющая приезжего человека.

Недалеко от отеля мы поздоровались с продавцом книг. Мы уже с ним познакомились и подружились. Как же иначе! Амер — особый человек. Он продает книги советских авторов, знает несколько русских слов.

На этот раз Амер разговаривал с юношей, который держал в руках связанную стопку книг.

— Сахир, — представил юношу Амер, — студент и учитель.

Мы посмотрели на книги. На всех корешках знакомое имя: Ленин.

— Сахир из деревни… Бывает в Бомбее редко.

— Много работы… — сказал юноша.

— Сегодня можешь отдохнуть.

— Утром нужно работать.

Продавец, наконец согласившись, кивнул.

— Ему далеко… От Бомбея почти двадцать миль…

Но мы знали, что отсюда до окраины огромного города еще добрых шесть-семь миль.

— В деревне собрали деньги. Прислали его. Там создают библиотеку.

Мы внимательно рассмотрели купленные книги. «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме», «Государство и революция», «К деревенской бедноте».

— Вы раньше читали Ленина? — спросили мы Сахира.

Продавец знал язык лучше. Поэтому он ответил за юношу.

— Читал… Он много читал.

Книги Ленина издаются в Индии давно и на разных языках — на хинди, урду, бенгали, тамили, телугу, пенджаби, маратхи…

Амер перечислил и другие языки, которых мы раньше и не слышали.

Нам известны пророческие слова Владимира Ильича Ленина, написанные в 1908 году: «Пролетариат и в Индии дорос уже до сознательной политической массовой борьбы».

Вот перед нами стоит юноша со стопкой ленинских книг, смущенно поглядывает на продавца: Сахиру и хочется поговорить с советскими людьми, и нужно ехать. Уже вечер. Когда он доберется до своей деревни.

Сахир снова склонился над книгами. Теперь он перебирал тоненькие сборники стихов.

— Здесь много добрых строк о вашем народе, о ваших воинах, — продавец кивнул на поэтические сборники. — Вот, например…

Амер взял одну из книжек, перелистал, нашел нужное стихотворение.

— Оно так и называется: «Двадцать второго июня сорок первого года». Поэт Бишну Де верил в вашу победу.

Амер переводит несколько строк…

— Эти стихи написаны на бенгали… А вот другой сборник… Маннулал Шарма Шиль пишет на хинди… Стихи называются «На страже мира…» О героях Москвы и Ленинграда…

Сахир выбирает несколько поэтических сборников.

— Эти книги тоже нужны! — говорит он.

Мы прощаемся… Сахир подходит к велосипеду, прислоненному к стене, привязывает стопку книг. Еще раз кивком прощается с нами.

…На Чаупати я несколько раз посмотрел на часы.

— Сколько? — спросил мой спутник.

Я ответил.

— Он только выбрался из Бомбея, — сказал спутник…

— Да… Только выбрался…

Я отвечал машинально, продолжая думать о Сахире. Доберется он до деревни в полночь. На рассвете ему нужно будет встречать ребят, учить их буквам…

А вечером учить взрослых большой, самой нужной науке…