Память [Новеллы]

Обелиск Независимости

К площади, расположенной недалеко от порта, пожалуй, сбегаются все улицы и улочки Дар-эс-Салама. Сжатые накаленными стенками притихших домов, они радостно вливаются в широкий простор.

На площади и пальмы выглядят величественно. Своей гордой осанкой пальмы пытаются обращать внимание только на себя. Но объективы фотокамер старательно ощупывают со всех сторон обелиск Независимости.

Нужно захватить не только его, но и пламя, и постамент с датой освобождения Танганьики: «9 декабря 1961 года». И конечно, африканцев, в ярких свободных одеждах.

У обелиска много юношей тоже с фотоаппаратами.

— Ухуру! Ухуру! — раздаются голоса.

На языке суахили это — независимость, свобода.

С короткого слова и начинается разговор.

Показывая на орденские планки нашего товарища, высокий парень, резко размахивая руками, старается узнать:

— Аскари? Аскари?

Слово «солдат» очень похоже на узбекское.

Обрадованные, что поняли парня без переводчика, мы киваем.

— Да, да!

Парень приглашает нашего товарища сфотографироваться у обелиска Независимости, на ходу отрывисто сообщает другие понятные слова.

— Москва — Ленин…

Отступила, примолкла яркая толпа. Видно, этого парня здесь уважают.

Через минут пять мы узнали, что он студент и… поэт. Он читает стихи. Тут уж без переводчика, к сожалению, не обойтись.

Танганьика — это значит «парус в саванне». Торопись с таким народом, молодая страна! Торопись! Мы тоже желаем тебе добрых попутных ветров…

Африканцы прощаются с нами.

— Аскари! — уважительно повторяет юноша.

Наш товарищ смущенно оглядывается и, наконец поняв, в чем дело (он один завладел вниманием молодежи!), начинает указывать на спутников.

— Аскари, аскари!

Да! И поэт Захиджан Абидов, и председатель колхоза Ислам Борходжаев, и многие другие защищали свою Родину.

Растерянный юноша переводит взгляд с одного, на второго, на третьего…

Такой встречи он не ожидал! Опомнившись, парень становится рядом с нами.

…Торопливо щелкают фотоаппараты.