Память [Новеллы]

Добрый доктор

За базаром начинаются узкие, грязные улочки. Прислонившись к глиняным стенам, сидят на корточках сонные люди. Кое-кто из них лениво жует листики ката, другие уже спят.

Кат — спасение от всего… От невеселых дум, голода, нищеты. Кат растет в горных районах Йемена. Листики, похожие на березовые, содержат алкалоиды. Какие сны видят эти изможденные люди? Подскажет ли одурманивающий сок что-нибудь веселое?

Спрашиваем о вкусе ката.

— Я не знаю. Не пробовал. Зачем? — пожимает плечами наш спутник Зияд Амир.

Он автомеханик, учился в Киеве. Он совсем молод. Ему еще нет двадцати. Зияд Амир, прикусив губу, разглядывает стариков и наконец говорит:

— Так дремал мой Йемен… Годами дремал.

В переулке очень душно. Но нет мух. Там, на базаре, они носятся тучами над расплавленной от жары халвой, над цветными горками винограда, манго, слив…

— Пойдемте… — Зияд Амир чувствует себя неловко. Он, наверное, не рад, что завел гостей в этот притихший переулок. — Пойдемте…

На ходу Зияд объясняет:

— Кат, к тому же, вреден. Нервные и желудочные заболевания… Но на них не обращали внимания. Есть болезни пострашнее… А у нас все равно не было ни одного врача, — и вдруг он, что-то вспомнив, восклицает: — Пойдемте… Я вам покажу!..

Зияд Амир похож на мальчишку. Особенно, когда мы останавливались у кинорекламы. В наших городах сотни подобных афиш.

«Тахир и Зухра»… — радостно, звонко читает Зияд. — Сегодня будет!

Кажется, у него настоящий праздник. Нужно понять Зияда. Первый кинотеатр в Йемене открыли недавно, в начале шестидесятых годов. И то… при дворце имама.

В Йемене не было ни книг, ни газет. В полицейских участках, похожих на кузницы, одевали провинившихся в цепи. Приговором считалось слово хозяина. Йемен до сентября 1962 года в полном смысле слова гремел цепями…

Изменился город Ходейда за несколько лет. Советский Союз построил здесь первый порт на Аравийском полуострове.

Изменился город. Улицы стали совсем другие.

На одной из них резко затормозила машина скорой помощи… к нам подбежал врач… Вопросы торопливые, самые разные.

— Как Ташкент? Когда уходит ваш теплоход? Слышал, что здесь большая группа советских людей… Много из Узбекистана. Но вызов. Срочный… Постараюсь приехать к отходу. В горный поселок вызвали… Ну все же, как Ташкент? Второй год не был дома…

Ответа врач не выслушал, не успел.

Когда машина скрылась, мы вспомнили, что даже не познакомились.

— Вы его знаете? — спросили у Зияда.

— Его знают все!

— А как зовут?

Зияд ответил по-арабски и, поморщив лоб, перевел…

— Значит, хороший доктор… Добрый доктор.

Зияд стал рассказывать о докторе.

— Он был солдатом-доктором. Воевал с фашистами. Мы видели его награды.

— Военный врач… — поправил я.

— Да… Солдат-доктор… — согласился Зияд. — Здесь многие не понимают, что это такое. Солдат здесь всегда боялись… Не понимают…

— Поймут. Обязательно… — заверил я.

— Конечно, поймут… — кивнул автомеханик.

К отплытию нашего теплохода доктор не успел приехать. Вероятно, в горном поселке он был очень нужен.