Память [Новеллы]

Свет Алжира

Переулки на редкость тесные. Человеку нужно прижаться к стене, чтобы пропустить встречного. Бесконечные ступеньки постоянно меняют направление. Вот они круто полезли вверх. Почти над самой головой, оставляя только узкую щель, сходятся покосившиеся стены вторых этажей. Эти стены поддерживают подпорки. Через несколько метров ступеньки ныряют вниз. Следует внимательно смотреть под ноги. Достаточно влажной апельсиновой корки, и ты сорвешься.

В игрушечных двориках возвышаются могильные плиты. Между ними расстояние в двадцать сантиметров, чтобы только поставить ногу. В приплюснутой нише за старенькой занавеской покоится прах святого.

К некоторым домикам тянутся провода. Но в основном весь район с наступлением вечера погружается в темноту. Другая жизнь, другие обычаи и даже наречия. Касба… Когда-то житель этого района не имел права появляться в городе на центральных улицах.

Вся жизнь Касбы на виду… Женщины склонились над котлами и кастрюлями. Мужчины ютятся в кустарных мастерских. В кафе, если так можно назвать клетушку с единственным столиком, старики ведут степенный разговор.

Касба, которая начала застраиваться в XI веке, — прошлое Алжира, история города и страны. Поэтому в первую очередь гостям спешат показать Касбу. Именно, спешат… Недалек тот день, когда район опустеет. Постепенно в новые дома большого города переселяются жители каменного лабиринта…

Здесь жили несколько поколений, для которых небо всегда было в виде узкой полоски, прикрытой дымом домашних очагов. Через эти щели солнце не могло дотянуть лучи до постоянно сырых ступеней.

Лабиринт, куда французские колонизаторы годами сгоняли бедноту, неожиданно оправдал свое название: Касба в переводе — цитадель. Здесь в период национально-освободительного движения 1954―1962 годов прятались подпольщики, останавливались партизанские отряды. Редко колонизаторы рисковали появляться, особенно ночью, в глухих, настороженных переулках.

Металлическая лестница выводит из Касбы на широкие улицы. Другой мир… Белые здания, пальмы и цветы. И конечно, огромное, чистое небо. Возможно, где-нибудь в приземистом домике при свете коптилки об этом мире мечтал поэт Анри Крес. Он утверждал, что в аэропорту его города будут высечены для гостей слова приветствия: «Вы в свободной стране».

…В ботаническом саду Дэссей прозрачно-синее небо опускается на кроны пальм. Здесь собраны десятки редких растений из Индии, с Явы и Цейлона… Алжирские операторы выбрали хорошую площадку. В просвете деревьев виднеется море… А над садом возвышаются белоснежные здания.

Шли съемки народных танцев. Режиссер остается режиссером, в какой бы стране он ни жил. Пятый и десятый дубль ему не нравились, и он, сердито отдуваясь, сел отдохнуть. Режиссер считал, что артисты его окончательно измучили… Они же были противоположного мнения.

Воспользовавшись сердитой паузой, я познакомился с одним из операторов. Малек вырос в Касбе. Мальчишкой мотался по сырым лестницам, сообщая взрослым о приближении французских патрулей. Он слышал выстрелы, видел кровь.

— Нас много было, таких мальчишек… Нас называли «Молодой гвардией».

— Хорошо называли.

Малек смущенно пожал плечами.

— Мы столько не сделали.

— Вы тоже сражались.

— Олег Кошевой был солдатом? — неожиданно спросил Малек.

— Конечно. Настоящий солдат.

Он помолчал, вероятно, вспомнил прошлые тревожные дни, потом снова стал рассказывать о себе.

— Сейчас я живу на бульваре Анатоля Франса… Название этой улицы мы сохранили. Очень хороший писатель… Среди французских кинематографистов у нас тоже много друзей.

Малек сказал этим все о своем отношении к колонизаторам и к народу, к его культуре.

Не обошлось без традиционного вопроса о его будущих планах.

— Конечно, я еще мало работаю. Но хотелось бы сделать ленту о молодежи Алжира. Такие фильмы есть… Но я бы начал ленту с переулков Касбы, с мальчишек, которые оттуда бегают в школы, вниз, в центр города… Представляете…

Он рассказывал о пути героев своей будущей ленты. О пути в буквальном смысле слова. Мальчишка пробегает оживленную площадь у мечети-усыпальницы Сиди Абдерахмана и мечети Рыбаков… И дальше, мимо Алжирского университета и Национальной библиотеки…

— Представляете… Расстояние в восемь веков, тревожных, напряженных… А потом солнце… Много-много света… Как здесь…

Он задумался.

— Потом на экране появятся новые герои. Чуть старше… Они ищут в пустыне воду… Вам не доводилось там бывать? Рядом с колодцами вырастают рощи финиковых пальм. Я снимал уже… В поисках воды нам очень помогают советские специалисты…

Малек заметил, что режиссер поднимается, и поспешил закончить:

— Планы большие…

— Мы будем ждать ваш фильм…

Раздался резкий хлопок в ладоши.

— Танец называется «Всадники», — сообщил Малек. — Он совсем не воинственный…

Под бурную восточную музыку мчались всадники, сопровождая своего друга в соседнюю деревню в гости к невесте.