Перелетная птица-2

Глава 17. Первые удары

Агата Третья на поверку оказалась уникальным по своим возможностям разведывательным самолётом. На него установили высотные двигатели, позволяющие долго находиться на высоте семь-восемь километров. Разведоборудование составили две фотокамеры: одна боковая, а вторая для съёмок снизу. Естественно, в экипаж ввели двух фотографов и стрелка на двуствольную установку калибром в пятнадцать миллиметров.

Александр просил Агату пропустить эту войну, но в ответ получил только фырканье. В наказание она не разговаривала с мужем целый день, но к вечере сменила гнев на милость:

– Алекс, ты безнадёжный балбес! – провозгласила она – Ну куда я тебя отпущу? Без меня ты немедленно влипнешь в какую-нибудь глупую историю, начнёшь геройствовать и пропадёшь.

– А с тобой не влипну?

– Влипнешь. Но ключевое слово тут «геройствовать». Помнишь, как ты действовал на Азорских островах? Схватил меня в охапку и спрятал в пещере. Между прочим, среди дам петербургского света ширится круг желающих посетить тот остров и нашу пещеру. Кстати, твоя идея создать наскальную историю нашего приключения и петербуржским, и лондонским светом признана великолепной. Особенным успехом пользуется история о том, как ты ходил воровать помидоры.

– Господи Христе, какие помидоры?

– Ну не помидоры, а лимоны, хотя так смешнее… Теперь. Но ты и за семечками для меня пошел бы, правда, Алекс?

– Непременно.

– Вот и не спорь попусту, всё равно ведь меня возьмёшь! Знаешь, как приятно чувствовать себя девочкой, все капризы которой тут же выполняются?

– Ну, не очень-то ты капризничаешь.

– Нет смысла. Я ведь точно знаю, что ты исполнишь любое пожелание. Лучше расскажи, мой милый Алекс, куда мы направим свой самолёт?

– Скажу. Англичане собираются наступать из Индии через Афганистан на наших вассалов – Бухару, Самарканд, Хиву. Это первый фронт. Второй они собираются открыть у Урумчи, чтобы ударить в Семиречье и на Алтай. Третий фронт откроют в Маньчжурии, станут наступать на Харбин от Вэйхайвэя. Первым делом мы полетим разведывать пути снабжения урумчинской группировки. Откровенно говоря, места там суровые, довольно малолюдные. Суровые горы, высокогорные пустыни, а на плоскогорьях ад: днём температура поднимается до пятидесяти, а ночью – до нуля. Это летом. Зимой морозы до минус пятидесяти. И сушь! Ты бывала в Сахаре? Так вот, в Сахаре легче, всё-таки рядом океан и тёплое море. А в сердце Азии не так. Циклоны с живительной влагой туда почти не заходят, дожди случаются лишь тогда, когда проходят фронты антициклона. Если мы там совершим вынужденную посадку, шансов выжить, не попав в руки врага, исчезающе мало. Разве что нам повезёт попасть в руки вождей нейтральных племён, и они решат немножко заработать, доставив нас русским.

– И мы полезем в это страшное место?

– Ах, моя милая! Именно поэтому я не хочу тебя брать с собой.

– Опять! – грозно топнула ножкой Агата – Даже не мечтай о том, чтобы я тебя отпустила одного. Ты мне скажи другое: каково расстояние от Гонконга до Урумчи?

– По прямой три с половиной тысячи километров. По дорогам ещё больше – четыре с половиной тысячи километров.

– Что-то слишком большое расстояние. – с сомнением сказала Агата – Не намного меньше нашего Транссиба, да ещё в необжитых, суровых местах.

– Вот мы и посмотрим, нет ли там подвоха.

***

Разведывательный самолёт сам по себе мало что значит. Чтобы он стал полезен, работают сотни людей. Батальон аэродромного обслуживания охраняет объекты и сооружения, содержит в порядке взлётно-посадочную полосу, доставляет топливо и прочие необходимые материалы. Механики и техники буквально вылизывают самолёт, моторы и аппаратуру. Фотомастерская ждёт доставленную плёнку, чтобы как можно быстрее и при этом с высоким качеством проявить её и распечатать. Здесь масса сложностей и подводных камней, и небрежная работа фототехника может свести на нет работу всех, кто готовил полёт, и кто с риском для жизни летал во вражеский тыл. И не стоит забывать о разведчиках, которые годами работают во враждебном окружении, чтобы вовремя вскрыть перед нашим командованием замыслы и намерения врага. Разведывательная авиация в таком случае подтверждает и уточняет полученные сведения, предоставляет данные для боевых подразделений.

Александр получил очередное послание от Берти, и, сделав необходимые выписки, отправился к генералу Брусилову, командующему Семиреченской группой войск. Штаб группировки расположен в центре Усть-Каменогорска. По пыльной улице доехалдо огороженного литой чугунной решёткой здания красного кирпича, у калитки представился и сообщил:

– Я к командующему.

– Минутку. – кивнул подпоручик средних лет, в неловко сидящей форме, явно офицер, призванный из запаса, и через селектор доложил о посетителе.

Что ему ответили, Александр не слышал, поскольку отвернулся, наблюдая, как водитель перегоняет «Амур» на стоянку, огороженную цепью на столбиках.

– Следуйте за юнкером. – сказал подпоручик – Он проводит вас куда следует.

– Надо полагать, господин юнкер, вы здесь на практике?

– Так точно, ваше сиятельство! По новейшему уложению, юнкера военно-учебных заведений проходят практику во всех уровнях военной вертикали.

– Понимаю. Логично предположить, что вы учитесь на старших курсах?

– Так точно, я обучаюсь на третьем курсе Военно-топографического училища.

– Я вижу, что вы хотите что-то сказать?

– Ваше сиятельство, я просто я хотел бы выразить восторг вашими достижениями. Как бы я хотел тоже поучаствовать в перелёте.

В голосе юнкера было столько юношеской горячности и мечты о высоких достижениях, что у Александра дрогнуло сердце:

– Если на то будет ваше желание, могу взять вас в полёт на уточнение объектов на трассе Гонконг-Урумчи. Мне как раз нужен специалист, способный грамотно перенести данные с авиационной на общевойсковую, генштабовскую карту.

– Есть такое желание! – чуть не подпрыгнул юнкер, не в силах сдержать восторга.

– А вы справитесь?

– Разумеется! – слегка обиделся молодой человек – Нас учат весьма добротно, мне знакомы все виды карт, принятых в мире на данный момент.

– Вот и отлично. Напомните своё имя, я не расслышал его.

– Юнкер Матвеев Андрей Викторович.

Брусилов принял Александра сразу, хотя в приёмной сидели генералы, офицеры, и статские чиновники высокого ранга.

– Добро пожаловать, Александр Вениаминович! Вот уже несколько дней мы обдумываем предстоящие действия, опираясь на сведения, доставленные вами из полётов. Признаться, более точных сведений у нас нет, разведка только начинает создавать полноценную картину здешнего театра военных действий.

– Алексей Алексеевич, у меня возник вопрос.

– Задавайте.

– На совещании в высочайшем присутствии прозвучала цифра численность неприятельских войск на этом направлении: полтора миллиона штыков и сабель. Но по моим прикидкам вокруг Урумчи сосредоточили не более трёхсот-четырёхсот тысяч человек. Но должен сказать, средства усиления, та же артиллерия, накоплена в более чем солидных объёмах.

– Откровенно говоря, Александр Вениаминович, я не думаю, что все полтора миллиона будут направлены сюда. Вы же видели, что железнодорожная нитка снабжения всего одна, хотя и двухпутная. Они просто не смогут как следует снабжать войска. Думаю, что численность неприятельской группировки достигла максимума, разве что будут восполнять убыль во время боёв. Но и то сказать, индусов англичане нагнали ровно втрое больше, чем русских войск, что имеются под моим командованием.

– Алексей Алексеевич, я привёз вам сведения своего агента. Собственно, это короткое сообщение: в Гонконг доставлены боеприпасы и взрывчатка для урумчинской группировки, причём в нарушение всех правил, это сразу три парохода. Один пароход разгрузили, и отправили по железной дороге. Получилось двадцать два эшелона по пятнадцать вагонов каждый. Два парохода стоят в гавани Гонконга, причём там же находится шестая броненосная эскадра английского флота.

– Они с ума сошли? – изумился Брусилов.

– Нет, Алексей Алексеевич, просто англичане плевать на нас хотели.

Генерал вскочил и забегал по кабинету, то и дело останавливаясь перед картой Евразии, на которой был изображен путь от Гонконга до Урумчи.

– Двадцать два тяжело загруженных эшелона! – бормотал он – Шестая броненосная эскадра!

Генерал остановился перед Александром, впился в него взглядом, и чуточку помолчав, спросил:

– Вы уже обдумали, какими силами мы можем провести эту диверсию?

– Разумеется. На пяти аэродромах в различных городах готовятся тридцать самолётов в бомбардировочном исполнении. Все они получили указание перелететь сюда.

– Позвольте! Кто вам дал право командовать крупным ударным авиационным соединением?

– Тонкость в том, что именно эти самолёты ещё не переданы Военно-воздушному флоту, и пока находятся в моей собственности. Другого способа обеспечить полную секретность операции я не придумал. К тому же, получив предварительное уведомление, я не знал, что англичане так удачно подставятся.

– Скандалить по поводу субординации и обязательности доклада важнейших сведений будем позже. – сердито сказал генерал – Докладывайте, что вы там придумали?

– Прошу не гневаться, Алексей Алексеевич. – успокаивающе сказал Александр – Но это был не мой секрет. О своём агенте я сообщил только Его императорскому величеству, и он счёл важным, чтобы никто более не имел этих сведений. И о последнем сообщении его величество разрешил уведомить только вас.

– Понимаю. Сведения стратегического характера.

– Прекрасно, что вы согласны.

– Хм… Совершенно невероятная ситуация! Диверсионная операция стратегического масштаба готовилась без ведома командующего. Ей-богу, у меня искушение подать в отставку за недостатком доверия со стороны верховного главнокомандующего.

– Главковерх тоже не в курсе происходящего.

– Ладно, рассказывайте, что вы там задумали.

– Эшелоны уже отправлены на маршрут. Дистанция между ними – примерно десять-двенадцать часов. По нашему замыслу, когда последний их эшелонов достигнет станции Тяньшуй, откуда начинается горный участок железной дороги от побережья к Урумчи, моя группа пойдёт на взлёт. Так как у нас нет возможности вычислить именно поезда со взрывчаткой, то бомбить будем все. Но первой уйдёт группа из пяти самолётов, которые отправятся бомбить Гонконг. Мой агент обещал организовать целеуказание в Гонконге, но простите великодушно, способ я не раскрою никому.

– Понимаю.

– Самолёты и экипажи подготовлены, заправщики, которые дадут нам топливо зля полёта туда и встретят на пути обратно, подготовлены. Более того: параллельно линии железной дороги, но в отдалении, в глухих труднодоступных местах уже находятся спасательные группы на самолётах.

– Вы планируете эвакуацию экипажей сбитых самолётов?

– Именно так, Алексей Алексеевич. Более того: на тех самолётах нанесены английские опознавательные знаки, поэтому они летают спокойно. Ну и при возможности они дадут целеуказание на эшелоны.

– Менять опознавательные знаки неблагородно! – опять нахмурился Брусилов.

– Если бы мы воевали с японцами, турками, французами или даже эфиопами, я бы вас поддержал, Алексей Алексеевич. Но мы имеем дело с англичанами, этот трюк именно в британском духе.

– Пожалуй, вы правы. Какая потребуется помощь от меня?

– В сущности, у нас готово всё. Хотя, если вы откомандируете в моё распоряжение юнкера Матвеева Андрея Викторовича, буду признателен.

– Кто он, и зачем вам нужен?

– Я с ним познакомился только что, у контрольно-пропускного пункта. Такой славный юноша, чуточку восторженный. Знаете, он напомнил мне самого себя в юности. Захотелось помочь человеку, тем более мне нужен картограф, чтобы перенести на бумагу наши разведданные.

– Это нетрудно. – кивнул Брусилов и нажал на кнопку селектора – Кирилл Ахмарович, подготовьте приказ об откомандировании юнкера Матвеева в распоряжение князя Павича, до окончания практики. – он отпустил кнопку – Что-то ещё?

– Как будто бы всё.

– Тогда приступайте к исполнению своего плана, и помогай вам бог!

***

Десять самолётов, пять бомбардировщиков, правнуков «Агаты» и пять топливозаправщиков, потомков «Альбатросов», стояли на длинной взлётно-посадочной полосе. Моторы работали на малых оборотах, четырёхлопастные винты медленно вращались.

Александр и Агата сидели в головном самолёте, из задача – лидировать в группе. В пространстве между кабиной и бомбоотсеком был установлен фотоаппарат с мощным объективом, который обслуживал прапорщик Матвеев. Брусилов своей властью присвоил ему первое офицерское звание, поскольку по каким-то уложениям участие юнкера в запланированном рейде было не совсем законно. Теперь юноша, не веря своему счастью, даже оттягивал ворот лётного комбинезона, чтобы полюбоваться на золотые погоны, украшающие его полевой китель. В бомбоотсеке висели шесть бомб калибром двести пятьдесят килограммов, а кроме того – большой контейнер с листовками на английском и китайском языках. В листовках простыми словами сообщалось, что Россия наносит удар не по Китаю и китайцам, а по английским колонизаторам, подло напавшим на Россию. А вот если китайцы поднатужатся и выкинут лимонников из своей прекрасной страны, русские непременно им помогут в таком благом деле.

Листовки тоже были в ведении прапорщика, потому что сброс листовок был при помощи примитивного устройства, приводимого рычагом.

От вышки управления взлетела зелёная ракета: разрешение на взлёт. Вся колонна самолётов дала полный газ, и поочередно пошла на взлёт. Первым от утрамбованного лёсса оторвался самолёт Александра, и набрав высоту, он сбросил скорость, и встал в круг, чтобы дождаться остальных. Там на аэродроме остался генерал Брусилов с офицерами штаба – он приехал проводить ударную группу, тем самым принимая на себя ответственность за любой исход небывалого рейда. Он сказал нужные слова поддержки и ободрения членам экипажей, пожал руки командирам. Теперь ему оставалось только ждать результатов.

Все параметры полёта рассчитаны заранее: высота, скорость, места дозаправки, точки поворота и наконец, время выхода на цель. Осталось лишь скрупулёзно его придерживаться. Самолёты вытянулись в две колонн: в одной бомбардировщики, в другой заправщики. Очень скоро заправщики передадут топливо на бомбардировщики, потому что у них бензина только на взлёт и полёт до заправки. Иначе перегруженные машины просто не оторвались бы от взлётной полосы. Вот заправщик подошел к самолёту Александра, и он привычно провёл процедуру сближения. Агата тоже аккуратно выполнила все манипуляции, а после заправки отсоединилась.

Взгляд на остальные самолёты – все заправились, теперь сигнализируют о готовности продолжать полёт. Ужасно неудобно, что ещё нет достойных радиостанций, пригодных для использования на самолётах. Те, что есть, ещё безбожно велики и хрупки, словно ёлочные игрушки. Нет смысла возить почти двести килограммов веса, занимающего изрядный объём, уж лучше взять лишнюю бомбу. Но не всё так безнадёжно как кажется: питерский завод «Светлана» разрабатывает лампы устойчивые к различным воздействиям, а механики ломают головы над простыми и надёжными шасси для этих ламп.

Но пока приходится обходиться примитивными сигналами – покачивание крыльями, ракетами, световыми сигналами. Кстати о свете: темнеет, и Александр включил габаритные огни на своём самолёте. Остальные тоже включили положенные фонари. Всё довольно просто: истребителей у неприятеля мало, да и те летают только днём, следовательно, опасности привлечь воздушных охотников своими габаритными огнями, нет.

Меняясь у штурвала Александр и Агата вели самолёт, а прапорщик добровольно взял на себя обязанности кока. Он варил кофе, разогревал и подавал полётные рационы, а к обеду даже соорудил шарлотку в маленькой духовке.

– Андрюша, вас нам сам бог послал! – умилялась Агата – Вы такой умелый и заботливый мальчик! Вот вернёмся из рейда, я устрою между вами и Алексом кулинарное состязание.

– Состязание? В чём же оно будет заключаться? – изумился Андрей.

– Мы соберём экипажи, участвовавшие в рейде, и, вы приготовите лучшие блюда из тех, которые умеете.

– И кто будет оценивать наши труды? – подключился к разговору Александр.

– Все и будут, причём тайным голосованием, чтобы у кое-кого не возникло желания надавить своим авторитетом.

Александр расхохотался.

– Над чем ты смеёшься, разве идея такая нелепая? – приподняла бровь Агата.

– Нет, милая, просто я вспомнил одну забавную историю. Как-то большая компания моих друзей, и я с ними, поехали на пикник. Ну всё как положено: купание, вкусные угощения…

– Ты наверняка делал свой несравненный люля-кебаб?

– Делал, но речь не о том. Кому-то пришла в голову устроить конкурс красоты между женщин, и дамы подхватили идею. В сущности, ничего особенного: дамы декламировали стихи, песни и монологи из пьес, демонстрировали наряды, сооружали невероятные причёски. А среди конкурсов была демонстрация красоты ног. Чтобы соблюсти приличия, натянули полотнище, чтобы были видны только ножки. А на лодыжке – круглая картонка с номером.

– Смело!

– Конечно, но компания сложившаяся, все друг друга отлично знают… В общем, я решил пошутить. Снял портки, нацепил номерок и вышел вместе с дамами.

– И каков результат? – рассмеялась Агата.

– Не поверите, первое место!

– Пресмешная история! – заключила Агата – Но что за биплан прётся к нам с востока?

– Разрешите занять место башенного стрелка? – вытянулся Андрей.

– Занимайте. Огонь открывать по необходимости. – решил Александр.

– Мальчик справится? – переключившись на внутренний канал спросила Агата.

– Должен справиться, поскольку он не мальчик, а офицер. Первый раз от волнения может и промазать, не без того. Но должен же он набраться опыта, правда?

– Верно. – согласилась Агата – Кроме того, ребята с остальных машин подстрахуют.

Неприятельский самолёт, а других тут быть не может, приблизился настолько, что стало видно лицо пилота. Вот он протянул руку к тросику, чтобы открыть огонь из пулемёта, закреплённого на верхнем крыле…

– Огонь! – скомандовал Александр.

– Ду-ду-ду-ду! – сзади-сверху пророкотала спаренная установка, а вражеский биплан свалился в штопор и устремился к земле, а за ним потянулась витая лента сизого дыма.

– Прапорщик Матвеев, от лица службы объявляю вам благодарность.

***

К Гонконгу вышли в расчётное время, около полудня. Погода, как и обещали синоптики из разведки, идеальная: высокая облачность, ни тумана, ни дождя. Отлично.

– Агата! Сигнал на самолёты группы: «Делать как я».

– Готово! Алекс, а где стоят суда с взрывчаткой?

– На острове собственно находится Гонконг. Но суда выгружаются прямо в вагоны… Видишь в проливе построен длинный причал рядом с которым стоят три парохода? Район, который примыкает к порту называется Коулун.

– Алекс, я вижу английскую эскадру. Нет, они точно сумасшедшие! Броненосцы стоят совсем рядом с теми пароходами!

– Вот и поучим болванов.

С броненосцев заметили самолёты с красными звёздами и открыли редкий и неточный зенитный огонь.

Колонна самолётов разомкнулась в обширный круг, чтобы бомбить свободно. Теперь, с небольшим снижением, они самостоятельно направлялась к своей цели. Агата вела самолёт, Александр приник к бомбовому прицелу. С одной стороны, скорость небольшая, а цели неподвижны, но с другой стороны, высота великовата. Чёрт, концевой самолёт пошел вниз, ниже разрешенных трёх километров.

– Вернёмся, сгною паршивца! – заругался Александр.

– Не сгноишь! – ожесточенным голосом ответила Агата – Его уже наказали.

Шрапнель, взорвавшаяся чуть позади самолёта строптивца, послала сноп своих пуль туда, куда следует – в бомбоотсек. Чудовищный грохот прокатился над портом, а на месте самолёта вспухло облако огня и дыма. Но времени на скорбь нет: самолёт Александра вышел на «дорожку».

– Сброс! – сам себе скомандовал Александр и рванул рычаг.

Шесть яйцеобразных бомб с кольцевыми стабилизаторами ухнули вниз, но не совсем удачно: две упали позади тройки атакуемых пароходов, одна угодила в средний пароход, а ещё две упали впереди, а куда делась шестая, было неясно. Следующий самолёт отбомбился куда удачнее, правда, пять из шести его бомб упали позади цели. Зато одна угодила в пароход с взрывчаткой. Бабахнуло так, что самолёты на высоте три километра подбросило, и пилоты с трудом совладали с взбесившимися машинами. А спустя полминуты рвануло снова: это обломки от первого взрыва попали во второй пароход с взрывчаткой. Взрывная волна, видимая с высоты как белая стена сжатого воздуха, разбежалась во все стороны. В заливе возникла волна, которая накатила на берег, выбрасывая на него мелкие и довольно крупные суда. Со строений срывало крыши, некоторые склады и сооружения непонятного назначения отшвырнуло на огромное расстояние, а следом прилетели горящие обломки, и полукруг с центром у причала запылал как костёр. Что-то в этом костре ещё взрывалось – наверное ранее доставленные боеприпасы.

Огромное грибовидное облако стало подниматься над чудовищными разрушениями.

Корабли и суда среднего тоннажа, стоящие в гавани, возникшие волны топили и выкидывали на берег. Крупные переворачивало или укладывало на бок. Но броненосцы были слишком велики и тяжелы. Два из них опрокинулись, но остальные удержались на поверхности.

– Агата, сигнал «Атаковать броненосцы»! – распорядился Александр, заняв место за штурвалом.

Два самолёта, на которых остались бомбы, довернули и пошли к линии броненосцев. По ним не стреляли: видимо взрывной волной с них сдуло все зенитные установки. Поняв это, бомбардировщики опустились на высоту около километра, и, снизив скорость до минимума, уложили свои бомбы в броненосцы, по одной или по две, как кому повезло. Поразительно, но они допустили всего один промах.

Четвёрка самолётов сделала «круг почёта» над разгромленным портом, при этом прапорщик Матвеев щедро сыпал вниз листовки, стараясь попасть в городскую застройку.

***

На обратном пути занялись фотографированием результатов охоты за эшелонами со взрывчаткой, и Андрею пришлось очень много работать. Следы первого эшелона заметили на подлёте у Таньшую – на месте большой железнодорожной станции оказался дымящийся пустырь, а два моста на выходе со станции были снесены – теперь на их месте торчали лишь огрызки опор. Такая же картина встретила в Ланчжоу – деревянного городка просто не стало. Заодно были уничтожен большой мост через Хуанхэ – его смятые фермы теперь валялись внизу, перегораживая течение реки. В бинокли было видно, среди развалин бродят люди, но и их слишком мало для города таких размеров. В районе Увэя, судя по всему, взрывоопасный эшелон был подловлен на скальной полке вдоль крутого горного склона, вдоль большого ущелья. Теперь не было ни полки, ни склона, ни ущелья – взрыв снёс вырубленный в скалах выступ, спровоцировал обвал, заполнивший ущелье. Теперь выше по склону медленно скапливалась вода небольшой речки, текущей в низине. В районе города Чжанье, по дороге в Гонконг, был замечен крупный военный лагерь. Прапорщик Матвеев определил численность военных, обитающих в нём примерно в две дивизии или двадцать пять-тридцать тысяч человек. Теперь на месте лагеря виднелась захламленная пустошь, зато овраг, ранее проходивший по восточному краю лагеря, оказался засыпан.

– Господи боже мой! – ахнула Агата – Их смахнуло в овраг?

– Если не всех, то многих. – отозвался Александр – Смотрите: железная дорога проходила выше, а лагерь располагался на склоне. Дальше овраг, а за ним плотный ряд скал. Чёрт! Ударная волна смахнула в овраг всё относительно лёгкое, дошла до скал и частично отразилась назад, добавив вторичных разрушений.

– Жалко индусов. – вздохнула Агата.

– Ни капли не жалко. – возразил Александр – Россия и Индия никогда не воевали и даже не враждовали, просто потому что живём на разных континентах. Армия вторжения набрана из добровольцев, причём взяты не нищие, вечно голодные крестьяне, а сильные мужчины, которые никогда не голодали. Туда им и дорога, шакалам.

– Суровый ты. – упрекнула Агата – Они уже погибли, мог бы быть снисходительней.

– Прости великодушно, не удержался. – сказал Александр и добавил понизив голос – Посмотри на нашего мальчика!

Андрей работал с фотоаппаратом. Он наводил объектив на то или иное место, нажимал на спуск, одновременно выискивая точку очередной съёмки. Лицо молодого мужчины – да, теперь именно так – было сосредоточено, губы плотно сжаты. Он военный профессионал, ему ясно какие беды принесли бы на его землю эти десятки тысяч солдат и офицеров, дойди они до цели. Работа военнослужащего заключается именно в этом: не допустить врага до своего порога.

Потом наступила ночь, а темноте не пофотографируешь. Но в двух местах были замечены обширные пожары, которые тоже пометили на карте. Снова были включены габаритные огни, пилоты четвёрки самолётов, держа строй, ориентировалась на них.

На аэродроме Александра встретил адъютант командующего:

– Ваше сиятельство, вас приглашают для беседы.

– Командующий?

– Не только. Из Петербурга прибыл начальник оперативного отдела ставки верховного главнокомандующего, генерал Деникин, у всех есть к вам вопросы. Впрочем, не волнуйтесь, генералы в отношении вас расположены необычайно благожелательно.

Агата отправилась в домик, построенный на дальнем краю аэродрома, на берегу небольшой речки, рядом с небольшой рощицей. Александр, только переоделся в цивильную одежду, сел рядом с адъютантом на заднее сиденье машины. Перед ними ехал броневичок, следом басовито гудели два бронетранспортёра с крупнокалиберными пулемётами и десантом по десять солдат в каждом.

– Хорошо нас охраняют – заметил Александр.

– Ничего не поделаешь, в окрестности замечены шайки бандитов, пришедших с той стороны. У главаря банды, которую удалось перехватить, нашли вашу фотографию.

– Ого! И сколько предлагают за мою голову?

– За голову двадцать тысяч серебром, а за живого сто тысяч, к тому же золотом.

– Пойти что ли, да сдаться? – усмехнулся Александр – неплохие ведь денежки.

– Даже не шутите на эту тему. – без улыбки сказал капитан – Ситуация чрезвычайно напряжённая, вокруг всё очень непросто.

– Даже на нашей территории?

– Эта земля не так давно попала под власть России. Здешние джигиты к порядку ещё не приучены, спокойно кочуют отсюда под Урумчи и обратно. Сознания, что они подданные русского царя, у них не закрепилось. Что до местных казаков, то они такие же, как везде на казачьих землях России: вороватые, хамоватые и всегда себе на уме.

Александр вспомнил, что там, в будущем, этот сброд превозносили в качестве первейших защитников веры, царя и отечества, и снова улыбнулся, но на этот раз злобно.

– Понятно. – сказал он – За охраняемой территорией буду передвигаться только под охраной.

– Очень хорошо, что вы серьёзно относитесь к угрозе.

– На Агату, случайно, не объявили награду?

– Объявили, но вдвое меньшую, чем за вас.

– Хорошо же! Господин капитан, вы не сведёте меня с начальником разведки нашей войсковой группировки?

– Сразу после беседы с командующим познакомлю вас.

.

Деникина Александр узнал сразу: эдакий бодрячок-боровичок с усами и бородкой, именно такой, каким был на фотографиях в учебнике истории. Чем прославился Деникин? Да в сущности ничем. Во время Первой Мировой войны воевал не хуже, но и не лучше остальных. Не допустил жутких провалов вроде Самсонова, но и не блеснул военным гением подобно Брусилову. Вроде был неплохим штабным работником, это ему в плюс. После Великой Отечественной войны работал на американцев и призывал к войне против России, это минус. Как ни крути, работа на врагов своей, пусть и бывшей Родины есть прямая измена. Впрочем, своей измены он ещё не совершил, и здесь по совершенно правильному поводу: защита России от внешнего врага.

Для начала Брусилов представил Александра гостю.

– Весьма наслышан. – пожимая руку сказал Деникин – Предлагаю в узком кругу общаться без чинов, так мы больше успеем сделать.

– Это большая честь для меня.

– О том что ваш рейд увенчался полным успехов мы уже знаем. Наши друзья из германского консульства в Гонконге телеграфировали его результаты. Успех невероятный! Уничтожены восемь тысяч тонн взрывчатых веществ, военных материалов на сумму в несколько десятков миллионов фунтов стерлингов, из эскадры в восемь линкоров три утонули, а остальные пять имеют тяжелейшие повреждения. Кроме того утоплены четыре линейных крейсера. Правда крейсера считаются устаревшими. Пять крейсеров второго и третьего ранга выброшены на берег. Сколько уничтожено грузовых пароходов – уточняется. Однако мы ждём от вас подробностей самого рейда.

– Господа, я начну с того, англичане сами дали возможность устроить им жестокую порку. На месте британского короля я бы распорядился найти и повесить человека, который приказал ввести в одну гавань три судна, полностью загруженных взрывчаткой, артиллерийскими снарядами и прочей опасной пиротехникой. Ну да ладно, я лишь посоветую, когда выяснится имя мерзавца, со своей стороны наградить его самым почётным орденом. Однако о деле. Когда ко мне поступили сведения о выходе судов в сторону Гонконга, я сообщил их Его величеству. Согласитесь, это сведения высшего стратегического значения. Получив высочайшее разрешение, узкий круг специалистов приступил к планированию рейда. Нам удалось собрать тридцать бомбардировщиков, пять из которых оборудованы аппаратурой дозаправки в воздухе. Но свободных пилотов должного класса в России оказалось только четверо, поэтому мне с супругой пришлось и самим участвовать в налёте. Был разработан и принят следующий план: дождаться известий о том, что англичане отправили эшелоны с боеприпасами в сторону Урумчи. Совершенно очевидно, что если накрыть эти эшелоны бомбами, то они разрушат железнодорожные пути куда лучше, чем самый мощный артобстрел. Но первой вылетела наша группа.

– Чтобы не вспугнуть основную цель. – кивнул Брусилов.

– Именно так. Не встретив почти никакого противодействия, за исключением приближения одиночного истребителя англичан, мы достигли Гонконга. По предварительной договорённости цель бомбардировки была обозначена моими друзьями.

– Каким же образом?

– Довольно простым. Из глубины полуострова в сторону цели была устроена линия из пяти ярко-красных аэростатов, поднятых на полсотни метров над землёй. Я повёл группу вдоль линии, и уткнулся в причал с тремя пароходами. Сразу отмечу, что лично бомбил первый, но угодил только в судно без взрывчатки. Вторым бомбил поручик Аверин, он и уничтожил оба взрывоопасных парохода. По кораблям броненосной эскадры отбомбились капитаны Дементьев и Зайцев. Пятый наш самолёт под командованием поручика Арцыбашева погиб. Зенитный снаряд угодил ему в бомбоотсек.

– Аэростаты? Как же их разместили?

– Довольно просто: по карте определили точки, отогнали туда грузовики с аэростатами, которые осталось только наполнить водородом, да и оставить так. Мне кажется, что цена пяти машин, пяти аэростатов и пяти баллонов водорода невелика по сравнению с ущербом, который мы нанесли.

– Гениально! А как вам понравилась работа ваших коллег, что бомбила эшелоны на перегонах?

– По моим сведениям отправлены двадцать два эшелона. На обратном пути мы наблюдали шесть следов взрывов, причём в одном месте уничтожен лагерь, в котором стояли две пехотные дивизии.

– Невероятно!

– Это факт. Впрочем, часть пути пришлась на ночь, так что мы видели не всё. После проявки вам доставят снимки результатов бомбардировки. Если разрешите, задам вопрос.

– Пожалуйста! – кивнул Брусилов.

– Как вы намереваетесь использовать результаты рейда?

– Напрашивается операция по блокированию и разгрому Урумчинской группировки неприятеля. Вы желаете знать детали?

– Что вы! Я спросил лишь затем, чтобы знать: потребуется ли моё личное участие в этих делах.

– Потребуется, Александр Вениаминович. На сей момент вы самый знающий из авиационных командиров русской армии. Во всяком случае только вам я могу доверить организацию воздушного наступления на Урумчи.

– Но я не военный!

– Неправда, господин полковник. Антон Иванович доставил именной указ Его Императорского величества о призыве вас в ряды Военно-воздушного флота и присвоении вас звания полковник. Должность – заместитель командующего Семиреченской группы войск по авиации.

– Как?

– Вот так, Александр Вениаминович. Даю вам время до завтрашнего утра, а с утра будьте любезны явиться на службу.

– Но позвольте! У меня даже нет формы.

– Ошибаетесь. – улыбается Брусилов – Весь необходимый набор форменной мундирной одежды уже отправлен к вам на квартиру. За качество не беспокойтесь: мундиры и всё что положено, строил ваш петербургский портной.

– Без меня меня женили!

– Такова жизнь.

– Раз такое дело, приглашаю вас отпраздновать моё производство в высокий чин, а заодно и мобилизацию!