Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя

Глава 3

Утро, позиции. То есть не совсем позиции, а поле боя. Сижу на башне королевского тигра, веду его обратно. С ним веду ещё два, чем вызываю на позициях наших, да теперь наших, я в этом почему-то уверен, лёгкую панику. Я конечно же всех предупредил, о том что соберу целые танки и пригоню их к линии, но наши видя ползущих тигров слегка оторопели.

Но так надо. Танки пригодятся, ими можно значительно усилить оборону. Те что на ходу к делу приспособить, танкистов без машин у нас хватает. А те что поломанные, можно поставить и окопать. Пушки, механизмы и приборы наведения в норме. Белка угробила только экипажи.

Батя, пока я перегоняю целые, откапывает те что провалились, их тоже использовать можно. Итого, у нас теперь: тридцать королевских тигров на ходу, десять пантер тоже «ходячих» сорок танков не на ходу, но пойдут как стационарная артиллерия и целых пятнадцать самоходок. Из всего разбитого, взорванного и сгоревшего позже построю баррикады.

Хм, никогда не думал что буду иметь дело с таким антиквариатом. Хотя. По местным меркам это довольно неплохие танки. Королевские тигры. У наших же дела немного похуже, но это опять же как посмотреть. А посмотреть есть на что, потому что основная часть танков это ИС-3. Машины очень серьёзные, жаль только что их мало. Есть Т-34–85, самоходки по большей части СУ-152, ИСУ-152 и СУ-85. Артиллерия мне к сожалению не знакома. А нехилый такой подарочек нам немцы оставили.

Сидя на башне, доезжаю до позиций. Проезжаю и разворачиваю танки. Спрыгиваю…

— А это что здесь происходит? — протирая глаза спрашивает Быстрицкий.

— Трофеи собираю. Пригодятся. Танки на ходу, с полным боезапасом. Кресты стереть, звёзды нарисовать и можно в бой.

— Молодец, — кивает генерал. — За инициативу, объявляю благодарность.

— Есть благодарность! — вытянувшись рявкаю. — Разрешите продолжать?

— Владислав, есть разговор. Отбросим формальности… Спасибо. Ты столько жизней наших солдат сберёг. И тут такое дело. По твоим документам, ты сержант. Лейтенанта получить не хочешь?

— Товарищ генерал, я бы с радостью. Но сами понимаете. Я же не настоящий Влад. Да и потом, я был в лагере и никто не знает как я туда попал. Хорошо если меня ранили и подобрали. А если, ну то есть настоящий Влад предатель? Не хочу подставлять вас.

— Ну даже если и так, то позор ты уже смыл. Не забывай, на тебе три уничтоженных состава, два раза разгромленная станция, уничтожение множества войск, предотвращение газовой атаки и отбитое наступление. Поверь мне, даже если ты… То есть настоящий Константинов и предал, то этого хватит. Хотя я в это не верю. Сейчас Горчаков переворачивает архивы и пишет запросы. Скоро всё выяснится. Все твои действия, мы задокументировали и отправили лично товарищу Сталину. Денис Матвеич работает через свои связи. А товарищ Сталин руководитель умный, во всём разберётся.

— Очень на это надеюсь. Ну, я продолжаю?

— Продолжай, но как закончишь ко мне, за новыми погонами.

Нда… Вот уже и звёзды на погоны липнут. Но пока мы ничего не решили. Я всё ещё как говно в проруби. Нет, генералу я верю, но поверят ли ему. Ладно, работать.

Работа закипает с новой силой. Мы с Осипом доставляем танки, целое оружие и всё что понадобится или пригодится. Далее, пока Осип создаёт валы от артиллерии и противотанковые рвы глубиной метров по десять. Хожу по полю битвы и собираю металл. Особо ценные образцы, особенно меня привлекает личное офицерское оружие, как огнестрельное так и холодное. Потому что сталь слишком хорошая, вкусная, выплавленная с «Первопричиной.»

Остальные заняты кто чем. Близняшки и Роза слоняются без дела. Белка мечтает изжарить всех фашистов. Маришка ушла в госпиталь где взялась за лечение. С её помощью, за несколько десятков минут на ноги вставали даже безнадёжные. Правда сил она из меня вытягивала так что иногда покачивало, но это дело нужное. Бойцы умирать не хотят, они рвутся родину защищать.

За это Маришка получила приглашение в госпиталь. Начмед, маленький усатый и носатый полковник, очень похожий на Марио из одноимённой игры, поначалу даже подпускать Маришку не хотел. Но когда подпустил… Глядя как Маришка восстанавливает раздробленные кости, уничтоженные мышцы и даже органы, пришёл в восторг. В такой, что перебрал спирта, написал отчёт генералу и даже отнести хотел. Но не смог, ноги отказали.

Серафина вроде бы бесцельно бродила по позициям. Разговаривала с солдатиками заодно смущая их своим внешним видом. Но это только с виду. На самом деле, она искала диверсантов, предателей и прочих неблагонадёжных элементов. И находила. Так с её помощью наши сотрудники НКВД раскрыли небольшую секту, нашли двух предателей которые решили прихватив важные документы свалить к врагам, и целого диверсанта маскирующегося под красноармейца.

От таких новостей Быстрицкий впал в бешенство. Горчаков же наоборот обрадовался. Подозрительных личностей увели, допросили, задокументировали полученные признания и там же расстреляли.

Но тут опять же свои нюансы. Хрен с ним с диверсантом, у него работа такая он из Абвера. Хрен с ними с предателями, испугались ребята, решили сбежать и купить себе лучшую жизнь. Но вот сектанты… Эти ребята… Нет, если не присматриваться они покажутся не опасными. Верят в какое-то там божество, верят что оно спасёт их если они сложат оружие и отринут жестокость. Но, для подтверждения своих намерений, встать на путь мира и согласия, просто необходима человеческая жертва.

И это не истерия, не попытки хоть как-то спастись. Это чья-то работа, внушение. Потому что они сами не знают во что и в кого верят. Но верят, и других своими идеями заражают, причём с потрясающей скоростью. Например эта найденная Серафиной секта. Появилась за три дня до нашего прихода. Вот клюнуло в башку одного товарища. И он, делится этим с другом, тот со знакомыми и в итоге через три дня, у этого новоявленного ебатюшки, аж целых десять последователей. Которые готовы замочить какую-нибудь санитарку.

Страшно, плохо, но не катастрофически. Сера говорит что после нашего спектакля, бойцы начинают верить в нас. Но не так, а по другому. Никто не ждёт что я всё сделаю сам, за них. Почти все думают что я именно помогу победить. И это радует. Ну и, я всё-таки Тёмный Дух и вера людей меня подпитывает причём неслабо. Алтари строить не буду, не по советски это.

Далее идёт Лазарев и его замечательная крыса по имени Лариса. Которая покусала своего создателя, сказать ничего не смогла, но написала на стене что он, то есть Лазарев — козлина. О причине такой ссоры оба молчат, но несмотря на недоразумение работают вместе. И бомба, особенная, без радия, уже готова. Теперь дело за мной, надо вырастить корпус. А там, можно отправлять подарочек фрицам. И я бы уже отправил. Но вмешивается Серафина. По мнению Преображенской, нам надо дождаться подходящего момента, который скоро настанет. Поэтому «сюрпрайз мазафака» он же ядрён бабах, на головы фашистам пока не свалится. Так же по просьбе Серафины я повременю с диверсиями в тылу врага.

Причину задержки Серафина объяснить не может, но раз говорит, не послушать её будет несусветной глупостью.

Вечер. Блиндаж. Горчаков.

— Ну ты смотри чего за день понаворотили, — восхищается Быстрицкий. — Укрепления, рвы, баррикады. А сколько у нас теперь танков! А самоходок. Да нам теперь…

— Надо успокоиться, — улыбаюсь разошедшемуся генералу. — Успокоиться и держать себя в руках. Не забывать о словах Влада.

— Умеешь ты настроение испортить, — закуривая кривится генерал. — У нас только-только дела в гору пошли, а ты… Я ему верю.

— Я тоже. Как себе. Но, Максим Иваныч, над нами начальство.

— Понимаю, но что там, дураки что ли? Они должны понять…

— Ну может и не дураки, — взяв папиросу разминаю её пальцами. — Но упёртые. Есть такие…

— Какие?

— СМЕРШ, — выдыхаю прикуриваю и смотрю на Быстрицкого. — Там такие звери. Причём звери при полномочиях. Они первыми за Владислава зацепятся. И, наверное, смогут всё испортить. Надеюсь что нет, но в скором времени я ожидаю их визита. Донесения в Свердловск я уже отправил. А там, наверняка, в кабинетах сейчас паника. Зуб даю, наша новая столица от таких новостей как улей гудит. И что она нагудит, это вопрос. Нет, я не думаю что опасения Владислава подтвердятся и его с семьёй в лаборатории закроют. Его за такие заслуги примут. Но перед этим, возможно, все мозги и ему и нам выклюют. Так что, скоро нам предстоит держать оборону. Кстати, где Владислав? Вечер, а его всё нет.

— Обещал значит придёт, — ворчит генерал, присаживается и улыбаясь достаёт из кармана кителя лейтенантские погоны и удостоверение.

— Хех, Максим Иваныч, ты неисправим.

— Старый я уже исправляться. Ну что, ждём или отправляем.

— Ждём.

Пока ждём рассматриваем нарисованную Серафиной очень подробную карту оборонительной линии, которая впечатляет. До врага пятнадцать километров по практически ровному полю с редкими оврагами, околками, небольшими речушками и скалами. Мы на возвышенности, что даёт нам преимущество. А теперь, преимуществ у нас масса.

Первой линией, в двух километрах от нас, идут ловушки или прямоугольные ямы по пять метров глубиной, десять длинной и четыре шириной. Ямы прикрыты тонкими каменными плитами и слоем земли. И если пехота пройдёт и ничего не заметит, то танки свалятся. Далее рвы и тут Владислав с Осипом превзошли сами себя. Рвы глубиной десять метров, шириной пять и длиной по километру в обе стороны. Заполненный водой, спасибо Маришке. Ну а далее баррикады из разбитой техники за которыми наши позиции. Правда баррикады… Серафина говорит что перед техникой, рассаженные на колья солдаты, головы на шестах. Кучи тел и огромная табличка с предупреждением в котором сказано что так будет с каждым. С нашей стороны этого не видно, но вот наступающий враг…

— Товарищ генерал, — заходя улыбается Влад. — Разрешите?

— Заходи. Ну как?

— Пока всё по плану. Остальное расскажу после принятия решения. Когда наше руководство соизволит ответить.

— Наше? — улыбается генерал.

— Да. Итак…

Договорить Влад не успевает, Быстрицкий вручает ему погоны и документы. На что Влад начинает высказывать свои опасения, потому как не помнит кто он и как попал в плен. Он не знает, а я знаю. Он отсюда. На участке немного южнее пропал безвести. Так же как и Маришка. А вот со Спичкиными могут быть проблемы. Есть заметки, что семья Спичкиных, отец и близнецы перешли линию фронта и ушли к врагу. Хотя… Не по мне это, но можно сделать так, что эту записку никто не увидит. Тем более…

Пока размышлял, Влад и генерал раскатали карту и встали над ней.

— Очень интересно, — разглядывая карту бормочет Влад. — Аэродром, надо убирать. Этим мы с Осипом займёмся. Нам самолёты нужны? Если нужны, то придётся брать Серафину. Вот эту дорогу надо убирать. По ней идёт снабжение. А вот сюда, надо уронить наш ядрён бабах. Здесь центр, мозг всей вот этой армии. И если мы его уничтожим, то фронт рухнет. Но не с нашей стороны. Надо попросить Лазарева увеличить мощность.

— А нас не зацепит?

— Зацепит, излучением накроет. Но это бомба другой модификации. Едем далее, — взяв ложку и указывая на карту бормочет Влад. — Как только накроем центр, надо будет нанести удары южнее и севернее. Такими же бомбами. Потом, перемещаемся на триста километров, уничтожаем вот этот населённый пункт, то есть транспортный узел... И тогда всё. Можно переходить к контрнаступлению и периодически нанося удары ядрён бабахами по скоплениям войск, идти и стирать фашистов в порошок.

Закончив Влад улыбается, откусывает ложку и жуя указывает на карту огрызком ручки.

— Ой, извините… Кхем… Виноват, увлёкся.

— План хорош, — глядя на него улыбается генерал. — Но… Хм, или мы получим карт бланш и начнём действовать сами или…

— Или сядем, — разводит руками Влад. — Я за то что такой уникальный, вы за то что связались со мной.

— Лейтенант Константинов, — качает головой Быстрицкий.

— Виноват. Прекращаю упаднические настроения. Перехожу к делу. Итак, первую атаку мы отбили. Скоро ожидается вторая, теперь более мощная. Которую мы отобьём, но есть нюанс. Меня к тому времени может не быть с вами.

Ладно… Далее последует третья Предполагаю, будет много авиации и артиллерии без бронетехники и пехоты. Нас будут утюжить несколько дней, а когда отутюжат, пойдут в атаку. Возможно особыми силами. Не исключаю множество диверсий, проникновений лазутчиков, забрасывания шпионов и воздействие на наших солдатиков. И тут… Ну опять вернёмся к нашим баранам, буду здесь — выстоим. Если не буду и мы станем врагами. Вы люди хорошие, вам я помогу в любом случае, но дальше надейтесь на себя.

— Владислав!

— Мне много тысяч лет. Я полторы тысячи только создавал Империю. Потом две правил. Видел всякое в том числе и человеческую глупость. И если есть во всех известных мне мирах бесконечная величина, то имя ей как раз человеческая глупость. Спокойней, я и сам надеюсь на то, что всё обойдётся, но рассматриваю все варианты.

— Да тьфу на тебя! — восклицает Быстрицкий. — Уйди с глаз моих.

— Слушаюсь, — вытягиваясь улыбается Влад.

— Совсем уже… Да как так? Что за настроение? — возмущается генерал.

— В чём-то он прав.

Некоторое время спустя. Под землёй. Влад.

Прохожу в большую комнату, сажусь на пол и обвожу взглядом всех присутствующих. От чего на меня вываливают ворох очень интересной информации и первой начинает Маришка. Она, во время лечения бойцов нашла кучу одарённых. Их тут не просто много, из до хрена и больше.

На это уже Лазарев высказывает свои теории. По его мнению, вспышка энергии пробудила спящие способности местных людей среди которых очень много магов. Но тут всё не так просто и виной всему как всегда я. Я притащил особую энергию, которую пробудила Марта. Потом, как всегда мистическим образом поделился ей с девушками, сделал их Тёмными Духами. Все вместе мы зарядили кристаллы из которых получился арданиум. Волна энергии от взрыва прошла через людей, а поскольку все они принимали противоядие от «Первопричины» сделанное из «Первопричины» то в их телах это вещество начало изменяться и превращаться в арданиум. Но дело не только в этом. «Первопричина» в разных концентрациях здесь везде, во всём и во всех. Теперь же, по мнению доктора Лазарева, всё пошло кувырком. То есть, арданиум становится частью живых организмов. Он встраивается, приспосабливается, от чего на выходе мы имеем уже не человечество, а странную смесь из людей, Тёмных Духов и элементалей. Плюсов много, но есть и один существенный минус. О нём Лазарев говорить не хочет, но всё же рассказывает. Все Тёмные Духи до меня, женского пола. Девяносто девять процентов элементалей тоже. Соответственно, теперь перекос пойдёт в сторону женщин. Также есть предположение, что размножение людей прекратится.

Но тут слово берёт Ломакин и отвергает все эти теории. Потому как человеческого в современных людях больше. Плюс элементали, они тоже хорошо размножаются. Да и потом, плюсов в этой ситуации намного больше. Долгая жизнь, способности к магии, сила. И даже если рождаемость упадёт, то долгая продолжительность жизни это компенсирует.

— Ясно, мы весь мир к хуям заразили. Выход из этой ситуации есть?

— Как нибудь уничтожить весь арданиум, — разводит руками Лазарев. — Арданиум, всех кто попал под облучение. Вообще всех, даже бактерии и вирусы. Почву, воду, растения. В радиусе двухсот километров всё надо стерилизовать. И вниз, на несколько метров. Тогда может быть. Хотя я не уверен насколько далеко ушла волна.

— Значит нельзя. Да блин…

— А почему вы, молодой человек, так расстраиваетесь? — качает головой Ломакин.

— А что, мне радоваться?

— Именно радоваться, — заложив руки за спину выдаёт профессор. — Я, как сторонник эволюции, смело могу сказать что мы только что её пнули. Придали ускорения. Да и потом, Владислав, всё это теории, пока ничем не подтверждённые. Так что я не вижу поводов для паники.

— Так я и не паникую. Просто некрасиво получилось.

— Мы как лучше хотели, — ворчит Лазарев. — Тут война на уничтожение идёт. И без нас она приведёт к гибели всего советского народа. А потом, я уверен, фашисты набросятся на своих же союзников. И вы можете говорить что угодно, но я не могу допустить того, чтобы весь мир достался этим уродам. И жечь надо, арданиумными бомбами. Пойду ещё одну соберу. Нужен буду — позовёте.

— Да, ты прав, — мотнув головой выдыхаю. — Извините. Серафина, что у тебя?

— На разведку слетала, — жмурясь улыбается Преображенская. — Наступление будет где-то через три-четыре дня, максимум через неделю. Пока точно не ясно. Сейчас они в шоке, у них паника, командиров казнят за провал наступления. К нам сюда стягиваются войска.

— Пусть стягиваются. Мы будем ждать решения. Собрание закончено.

С окончанием собрания, Лазарев уходит, Осип улыбаясь проваливается в пол. Девушки не моргая смотрят на меня и медленно подходят. Чего они хотят, понятно и без слов. Убегать смысла нет. Хлопаю в ладоши, глядя на обступающих меня девушек желаю себе приятного аппетита.