Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя

Глава 36

Некоторое время спустя. Лазаревск. Светик.

Лена, после того как получила моё согласие на помощь сестре. С помощью Ларисы переместилась в другой мир и притащила оттуда двоих. Нашего сотрудника Николая и худую бледную женщину у него на руках. Теперь стоят в коридоре и ждут. Для вида молчу…

— Светлана Михайловна, — глядя на меня умоляющим взглядом рычит Николай. — Прошу вас… Помогите ей.

— Что с ней?

— Какая-то странная пневмония. Врачи разводят руками. Светлана Михайловна, она умирает.

— Успокойтесь, Николай. Мы поможем. В смотровой несчастную. Лариса Сергеевна, за мной. Лена, останься с Николаем.

— Но я… Могу я… Могу я с вами?

— Исключено. Это не поликлиника, а НИИ. Вам Николай, здесь даже находится нельзя. Но ради Лены и из-за того что мы сотрудничаем, я готова закрыть на это глаза. По голове меня не погладят, выходка очень серьёзная. Скажите спасибо товарищу Сталину и нашему социалистическому строю. Для нас жизнь важнее предрассудков. А теперь отойдите к стене, сядьте на диванчик и не мешайте мне работать. Мы договорились?

— Да, извините.

Ух, как же мне не нравится строить из себя злую стервозную начальницу. Но так надо. Даже не так, в данном случае это необходимо.

Оставив Николая под присмотром Лены, ухожу в смотровой и сразу приступаю к осмотру. Провожу над больной девушкой рукой, заглядываю в глаза.

— Как самочувствие? — улыбаюсь ей.

— Нормально, — хрипит она и пытается улыбнуться. — Мы карточку забыли… То есть потеряли. В Швейцарии…

— Там вам тоже не помогли?

— Диагноз не смогли поставить. Я всё расскажу… Я…

— Скворцова Ольга Николаевна. Двадцать четыре года. Рост сто семьдесят. Вес сорок семь… Маловато. Температура тридцать девять и два. Давление сто на шестьдесят. Пульс шестьдесят. Дыхание затруднено. Давно у вас это?

— Два месяца, — закрыв глаза шепчет Ольга. — Два месяца мотаемся по миру. Были в Израиле, Америке, Германии, Швейцарии… Вы поможете?

— Обязательно.

— А мои малыши? Они…

— Спи, — касаясь её лба вырубаю. — Лариса. Что скажешь?

— Это не пневмония, — морщит нос Лазарева. — Она…

— Близнецы убивают её.

— Это как?

— Это так. В нутри неё, осколок Кастиана. И вроде всё хорошо, но в один не особо прекрасный момент, всё пошло по тому месту, на котором гинекологи специализируются. А скоро…

— Давай ближе к делу?

— Можно и ближе. В их мир попал слабый осколок и слился с душой нерождённого. Чем спас, только зарождающийся плод должен был погибнуть. Там всё сложно, потом объясню. А потом, по каким-то причинам, плод разделился. Один носитель осколка, второй… Не могу сказать точно, но в нём тоже есть какая-то часть Кастиана. И вот они… Они банально тянут энергию из матери. Особенно один.

— И что делать?

— Спасать. Чем мы с тобой и занимаемся. Работаем, Лазарева. Десять кубиков ард-икса мамаше.

— Это же для омоложения используется?

— Лузерова, рот свой замолчи и делай как я сказала. Я лучше знаю.

— Каменюка, — отходя к шкафу с лекарствами ворчит Лариса.

Берёт инъектор, вставляет ампулу с лекарствами. Подходит к спящей девушке, протирает её шею спиртовой салфеткой, прижимает пистолет и вводит лекарство.

Девушка глубоко вздыхает, морщась поворачивает голову, дёргает ногой. Мгновенно розовеет, ровнее дышит.

— Энергия в норме, — кивает Лариса. — Что дальше?

— Лечим.

— Нет, ты не поняла. Что дальше с детьми?

— У меня два варианта, — смотрю на неё. — Первый. Проводим операцию, забираем близнецов, выхаживаем их в инкубаторе, потом сами воспитываем. Ольге говорим что они умерли.

— Спятила? — округляет глаза Лариса.

— Второй. Лечим и отпускаем домой. Потом, когда способности начнут просыпаться, а после ард-икса они проснуться, забираем сюда и обучаем.

— Мне второй вариант больше нравится. А родители? Они отпустят?

— Отпустят, предоставь это мне. Работаем. Энергия быстро закончится. Через неделю близнецы снова начнут убивать свою маму.

— Что делать?

— Есть у меня одна мысль. Сейчас, хирургов позову. А ты пока Ольгу в шестую операционную отвези. Надо ещё Николая успокоить.

Успокоить Николая не получается. Как только он видит свою жену которую увозят, начинает страшно нервничать. Приходится вырубить его и уложить на диван в коридоре. Лена нервничает не меньше, но ей хватает погрозить кулаком.

В операционной собираются лучшие хирурги, описываю им ситуацию, устраиваем совещание. По итогу которого операцию вызывается вести лучший, Тихонов Николай Андреевич.

Приступаем… Лариса создаёт четыре маленьких кристалла, два генератора и два аккумулятора. Из себя выращиваю для них капсулы. Операция начинается. В позвоночники близнецов, имплантируем по две такие капсулы. Они обеспечат их энергией и помогут выжить. Лет на десять хватит. Потом капсулы растворятся оставив после себя только уплотнения в ткани.

Тихонов мастерски проводит операцию, убираю все повреждения, рубцы и шрамы. Ольгу подключаю к капельнице. Благодарю врачей, беру инъектор и выхожу в коридор. Ещё раз посмотрев на варианты будущего, качаю головой, подхожу к спящему Скворцову, протираю шею салфеткой и ввожу лекарство.

— А что это? — смотрит на меня Лена.

— Нитрат стрихнина. Он слишком много узнал. Придётся устранить его.

— Светлана Михайловна! — вскакивает Лена. — Ваши шутки… Они за гранью!

— Витаминный коктейль. Перенервничал ваш родственник. Это поможет.

— А Оля? С ней все будет хорошо?

— Обижаешь, Некрасова. Когда у меня что-то плохо получалось? Хорошо все с твоей сестрой. Пару-тройку дней понаблюдаем и домой отпустим.

— Спасибо, — хватает меня за руку Лена. — Светлана Михайловна, вы… Вы просто чудо. Я так вам благодарна. Я…

— Да отпусти ты меня, — пытаясь выдернуть руку говорю.

Говорю, но меня никто не слушает. Лена вскакивает и стискивает меня. Обнимая плачет…

Какие же они странные существа, эти люди. Способны на такую сильную любовь, но вместе с этим умудряются творить такое зло, что страшно становится. Почему? Боюсь мне этого никогда не понять. Я же не человек. Формально я даже не живая. Формально. Но вот с точки зрения любого представителя Тёмной Империи, я живее всех живых. Поэтому…

Обнимаю Лену, глажу по волосам и пытаюсь успокоить, что не получается.

— Светлана Михайловна, — подходит к нам Тихонов. — Можно на пару слов?

— Да отцепись ты. Всё хватит. О-о-ой. Некрасова! Собралась! Слёзы-сопли вытерла! Что у вас?

— Сегодня произошёл очень интересный случай, — хмурясь говорит Тихонов. — Эм… Если позволите, я бы хотел получить доступ к архивам и изучить истории Некрасовой Елены и Кошки Татьяны. И про сегодняшний случай.

— Да без проблем. Идите в архив, я уже распорядилась, пропуск вам выпишут.

— Спасибо… — кивает Тихонов и убегает.

В такие моменты, начинаю себя ненавидеть. У человека горе его дочь парализована. А я, вместо того чтобы помочь, ничего не делаю. Да там работы на десять минут. Восстановить спинной мозг, для меня как раз плюнуть. Но если я помогу, если сделаю всё сама Тихонов не ударится в изучение данной проблемы. Не совершит прорыв в науке, не поможет тысячам людей. Ему придётся пройти через невыносимую боль, ужасы, несчастья, но он всё сделает. Он добьётся…

И тут дилемма. С одной стороны он из-за воспитания, своих японских заморочек и чести, не может попросить у меня помощи. Я не могу предложить ему помощь, потому что это изменит будущее. Знать, видеть варианты — тяжкий и порой невыносимый груз. Чувствую себя падалью. Но если влезу, сделаю хуже. Я помогу, но по-другому. Я дам ему знания. Подскажу, направлю, посоветую.

Пока же… Нужно закончить начатое.

Телепортируюсь в операционную. Прижимаю руки к животу Ольги закрываю глаза.

— Так-так, судя по ментальным блокам, осколок Тёмного Императора у нас… Вы оба. Один больше, другой меньше. Один слаб, но свободен от ограничителей, второй чуть сильнее, но до не могу скован. Поэтому…

Вздохнув и посмотрев на линии судьбы усиливаю блоки-ограничители. Понимаю что мерзко, но понимаю что так нужно. Усиливаю до предела и превращаю разум ещё нерождённого в маяк. Это привлечёт тех кого надо.

Закончив с усилением ограничителей, записываю в подсознание послание. То есть не послание, а скорее инструкцию. Когда она будет рядом, а она в нужный момент окажется рядом маяк привлечёт, она не сдержится и откроет инструкцию. Будет считать это проявлением слабости глупостью, но как только она сунется в его разум, инструкция развернётся и всё что там есть будет выполнено.

Сглаживаю углы, маскирую вмешательства, делаю так что даже Серафина посмотрев решит что все блоки ребёнок усилил сам. Заметаю следы вмешательства, поправляю на Ольге одеяло, улыбаясь отхожу к двери…

— Думаешь что поступаешь правильно? — шелестит за спиной женский голос.

Выдохнув оборачиваюсь и вижу стоящую у кровати тень с белыми круглыми глазами.

— Не думаю, — мотаю головой. — Уверена. А ты…

— Допустим, — кивает тень. — Но ты обрекаешь его на страдания.

— Увы, но по-другому никак. Мне самой противно.

— Я хранитель осколка, — жутко улыбается тень. — Я слаба. Вижу только его и его пока туманное будущее. Но я тебя предупреждаю, корявая пародия Каменного Сердца, если ты перегнула палку и страдания его станут невыносимыми ты ответишь в десятикратном размере. Поверь мне, я смогу превратить твоё существование в настоящий кошмар. Запомни мои слова, Светик. Хорошо запомни.

— Обойдёмся без угроз. Я как лучше хочу.

— Я тоже. Поэтому предупреждаю.

— Но я…

Тень исчезает. Вздохнув качаю головой, телепортируюсь в коридор. Сажусь рядом со спящим Николаем.

— Товарищ Скворцов! Просыпайтесь!

— А? Что? Светлана Николаевна…

— Михайловна. Всё прошло хорошо. Ваша жена в полном порядке. Ей и детям ничего не угрожает.

— Спасибо… — спрыгнув с дивана и упав на колени стонет Николай. — Я…

— Подождите. Сейчас соберитесь и послушайте. Я пока не могу точно сказать. Но, не всё прошло гладко. Болезнь была слишком сложной, нам пришлось применять особые методы и препараты. Не надо плакать, все будет хорошо. Но, после лечения… Есть небольшая вероятность того, что у кого-то из близнецов проснуться схожие с нашими способности. Увы, но в таком случае нам придётся забрать ребёнка сюда.

— Придётся… — мрачнеет Николай.

— Послушайте, Николай, это не точно. Этого может не произойти. Но если произойдёт, ребёнку будет лучше здесь, среди таких же как он сам. Вы называете нас магами, в том мире магов нет. Ваш сын без должного обучения легко сможет устроить там локальный апокалипсис и закончить в лаборатории. Вы знаете. Знаете что для вас мы инопланетяне.

— А мы…

— А ваш сын? Чего вы хотите для своего ребёнка. Дать ему хорошее образование, работу, безопасность? Или в один прекрасный день наблюдать как он обезумев крушит город и убивает тысячи?

— О-о-ой, — закрывает рот руками подошедшая Лена.

— Это можно исправить? — сглотнув спрашивает Николай.

— Если ничего не проявится, то ничего исправлять не нужно. А если проявится… Способности начнут просыпаться к шестнадцати-семнадцати годам. В основном происходит так. Мы будем наблюдать и сообщим. Повторюсь, это не точно. Но всё же, настоятельно рекомендую вам проявить благоразумие и подумать о сыне. Сегодня мы спасли его, постарайтесь не допустить его гибели.

Николай кивает, ещё раз благодарит и просит разрешения увидеть жену. Указываю рукой на дверь операционной, вздыхаю…

— Лена, хватит реветь. Ты у нас медик или кто? Соберись. Николая определи в гостиницу, на пару-тройку дней ему придётся задержаться. Работай, Некрасова.

— Он может пожить у меня.

— Ему надо побыть одному. Да и долго с тобой он не выдержит. Всё, иди.

Какая же я мерзость. Так противно что плюнуть хочется. Теперь ещё и вру. Ладно, важен конечный результат. Остальное можно пережить.

Шесть лет спустя. Другой мир. Лена.

Стою у ворот коттеджа, сжимаю в руке перевязанную лентой коробку и не знаю что делать. Рука тянется к звонку, понимание того что мне сейчас никто не обрадуется — останавливает.

Почему-то весть о том что одного из близнецов через десять лет заберут, нести предоставили мне. Мои попытки отговориться, отказаться, Светлана Михайловна проигнорировала. И отправила, чуть ли не силой. И как назло, сегодня день рождения Ольги.

— Интересно получается. Приходить и брать анализы могут обычные врачи. А приносить плохие новости я? Подстава…

Может быть Ломакина думает что меня из-за способностей бить не будут? Как бы стрелять не начали. Николай человек серьёзный всегда при оружии. Взбесится и застрелит… Ну хоть племянников увижу. Может даже познакомиться успею. Издалека, не стоит мне их пугать. Особенно прикасаться. Тут взрослые с визгом разбегаются, а дети…

Выдохнув нажимаю на звонок. Дверь щёлкает, открывается. На улицу выходит бритый наголо мордоворот и вопросительно смотрит.

— Я к сестре. Некрасова Елена. Скворцова Ольга моя младшая сестра. Я к ней…

— Центр, — подняв руку и приложив к уху говорит охранник. — Госпожа Некрасова пожаловала. Понял вас. Ожидайте, Елена Николаевна.

Что-то мне кажется, что меня сейчас не пустят. Ладно если просто выгонят… Нет, Николай не дурак. Он будет делать глупости. Он…

Ожидание затягивается на целый час. Целый час стою и смотрю как из открывшихся ворот выезжают даже не машины, а предметы роскоши. По местным меркам. У нас и машины другие и меряются не ими, а…

— Прошу за мной, — кивает охранник.

Заходи на территорию. Проходим через огромную парковку, потом по дорожке через парк украшенный фигурками зверей из кустов. Добираемся до дома, меня заводят внутрь…

— Здравствуй, Елена, — кивает мне сидящий в кресле Николай и залпом выпивает стакан. — Как я понимаю это всё же случилось. Ну и кого вы хотите отобрать?

— Николай, извини…

Николай смотрит на меня так, что хочется сбежать. В его взгляде всё. Ненависть, злость, ярость, сожаление и слёзы.

— Елена, — стиснув зубы рычит он. — Ты не виновата. Только благодаря тебе, Институт помог нам. Коньяк?

— Нет, спасибо.

— Почему так рано? Вы же говорили что к шестнадцати? Вы обманули? Или передумали?

— Коль, прости. Ты не нервничай. Это по-прежнему не ясно. Твой сын, он только предрасположен. Это ничего не значит. Предрасположенность не значит что способности проснуться.

— То есть… Ещё есть шансы? Лен, прости. Оля! Выходи.

Шансов нет. Его заберут. Всё это для подготовки. Чтобы потом легче было. Глупо… Но Николай. Он всё понимает. Он знает, чувствует. Но продолжает надеяться.

В гостиную выходит белая как стена Ольга. С плохо скрываемой ненавистью смотрит на меня и кажется что готова оторвать мне голову и закопать на заднем дворе.

— Спокойно, — кивает Николай. — Лена просто в гости. Зови мальчиков, пусть познакомятся с тётей.

— Фух… — облегчённо выдыхает Ольга. — Я уже… Игорь, Стёпа, выходите.

Слышится топот, в гостиную залетают два маленьких светленьких мальчика. Увидев меня прячутся за Ольгу. И выглядывая смотрят огромными серыми глазами.

С виду как две капли, даже одежда одинаковая. Но если присмотреться, один чуточку крупнее. В глазах его не страх, а жгучее любопытство. Второй чуть меньше и явно боится.

— Игорь, Стёпа, — улыбается Ольга. — Знакомьтесь, ваша тётя, Лена…

— Тётя Лена! — взжит тот что покрупнее и бежит ко мне.

— Игорь! — кричит Ольга. — Нет!

Машинально отшагиваю назад, выставляю руку. Мелкий ловко проскальзывает между ними обнимает и прижимается ко мне. Поднимает голову, хмурясь смотрит на меня своими глазищами и…

— Тёть Лен, а почему ты раньше не приходила?

— Подожди. Тебе что, не страшно?

— Не-а, — ещё сильнее прижимаясь ко мне улыбается мелкий. — Ты красивая, как мама. От тебя вкусно пахнет. Не боюсь. Пошли я покажу тебе свои игрушки. Мне такую пожарную машину подарили…

Что происходит? Почему? Как? Он же должен в ужасе бежать. А он… А он берёт меня за руку и ведёт на второй этаж. Заводит в комнату, усаживает на диван и приступает к демонстрации своих машин, фигурок рыцарей, комиксов про фэнтези. И старается быть ближе…

— Ты умеешь читать? — разглядывая журналы спрашиваю.

— Меня дядя Саша научил, — гордо поднимает голову Игорь. — Уже два года читаю. Но мне не нравится.

— Почему?

— Орки злые, гоблины противные, эльфы вредные. Драконы вообще… Это не так.

— Откуда ты знаешь?

— Во сне видел. Драконов не существует. А во сне они есть. Тёть Лен а тебе драконы нравятся?

— Очень…

— Когда я вырасту, я стану рыцарем, — отбежав к стене и схватив пластиковый меч выдаёт ребёнок. — Буду защищать…

— Маму?

— И… И тебя. И папу. И Стёпку. И всех. А потом я стану королём. И вот… А ты будешь королевой?

— Буду… Что?

— Тогда я буду побюждать… Попеждать! Победять? Как правильно?

Такой смешной. Маленький рыцарь. А я? А что со мной? Что-то странное. Мне воздуха не хватает.

Вечер продолжается. Перебираемся в столовую, где Стёпа продолжает прятаться за маму, а Игорь… Он сидит рядом. Рассказывает отцу о своих планах. То есть о том, что когда вырастет станет королём, а меня назначит королевой. Что вызывает смех, у всех, кроме меня. Я ему верю… Это не лопотание ребёнка, не детские фантазии… Мне кажется что это правда. И от этого мне весело. Это заставляет меня смеяться, шутить и со страшной силой тискать мелкого.

Но почему? Как? Я же от него отлипнуть не могу. И он от меня… И тут… Не-е-ет… Этого быть не может. Нет!

Уже ночью, прощаюсь с родственниками, обнимаю мелкого и целую его в лоб, выхожу…

— Ты куда собрался? — слышу голос Николая.

— За ней. Сейчас вещи соберу и пойду.

— По кроватям, бегом! — командует Оля.

— Не хочу! — пищит Игорь. — Хочу с ней! От неё пахнет вкусно! Мама! Отпустите…

— Ого…

— Я провожу, — выходит Николай. — Лена, я… Зачем ты соврала? Ты ведь пришла сказать что Игоря заберут.

— Не смогла. Прости…

— Ты, — мрачно глядя на меня качает головой Николай. — Я не могу тебе приказывать. Могу попросить… Лен, пожалуйста, когда… Если время придёт, позаботься о нём. Я понимаю он тебе никто…

— Ты всё знаешь?

— В том что вы с Олей сводные, тесть перед смертью признался. Но дело не в этом. То есть то что вы сводные совершенно не важно. Ты любишь Ольгу, ты ей мать заменяла. Позаботься о нашем сыне.

— Николай…

— Я знаю что всё уже решено и он уедет. Но всё же я надеюсь что всё изменится и он останется с нами. Прости Лена, я больше не могу. Иди. Машина у ворот. Александр отвезёт тебя к порталу. А я… Напиться хочу.

Да… Как же ему сейчас тяжело. Он их любит. Невероятно сильно. Но по-другому никак…

Десять лет спустя. Лазаревск. Светик.

Сидя за столом, предаюсь воспоминаниям и размышлениям. И подумать есть над чем.

С того визита Лены, пролетело десять насыщенных и полных событиями лет. Союз изменился до неузнаваемости и занял лидирующее место в мире. Прогресс, наука, техника, всё это развелось десятикилометровыми шагами и продолжает развиваться. Образование, медицина, социалка по Имперской программе. Всё это достигло таких высот, что…

Но не обошлось и без происшествий. Скворцов Николай все эти годы крутит серьёзные махинации и буквально изводит всех до кого донятся. То что образование у нас бесплатное, а государство берёт его сына на полное обеспечение, заботливого папашу не трогает. Через портал в Лазервск тянутся грузы золота, секретные технологии и не особо важная, но информация.

Николай занимается самоуспокоением. Создаёт для сына нехилый счёт в банке, налаживает контакты с преподавателями и местными властями. Убеждает себя в том что это он оплатил сыну учёбу.

Не лезем в это, для вида возмущаемся, вяло пытаемся отговорить. Короче пусть занимается. Там и так проблем хватает. Наши иномировые друзья-партнёры, в край оборзели и начали качать права. Повышали цены, на уже не особо значимые для нас товары. Требовали оружие, технологии. Не обещая что-то взамен, а потому что они такие все из себя уникальные.

А недавно, началось совсем нехорошее. Они пытались завербовать наших, на что руководство расторгло половину контрактов.

Вчера, невзирая на риски потерять последнее, эти товарищи предприняли попытку захватить наших. На что, как и было ожидаемо, руководство запретило торговлю. И тут началось… Нас объявили захватчиками, жадными уродами и потребовали вернуть всё как было, но по другой цене. В результате чего, десять из двенадцати порталов соединяющих наши миры закрылись. У оставшихся поставили усиленную охрану.

Скоро, мы закроем их всех и оборвём связи с тем миром. Вот только Серафина ошиблась. Не на два года раньше, а на год. Мы хоть особо не вмешивались, но изменили будущее.

Зевнув хватаю телефон, набираю Ларису и как только она отвечает.

— Лариса, время пришло. Ты переезжаешь в Москву и не показываешься в Лазаревске до тех пор, пока я не скажу. Поняла меня? Умница. О Цыпе позабочусь.

Сбрасываю вызов, пододвигаю компьютер, набираю несколько паролей и как только экран мигает…

— Здравствуйте Николай Иванович. Время пришло. Позовите жену, через двадцать минут перезвоню.

Началось…