Первый шаг Некроманта. Том 5

Глава 22 Дела семейные (НЕ ОТРЕДАКТИРОВАНО)

— Ну что вы там собрали? — спросил я Близнецов, что орудовали в «божественной» комнате ломами, на земле уже скопилось около сотни шестерёнок-артефактов.

— В процессе, — пыхтя, ответил Никита и, не рассчитав, нажал сильнее нужного.

Его отбросило взрывом от стены на пол, да так, что в глазах задвоилось.

— Баран, — покачав головой, прокомментировал его брат-близнец, но остудил пыл в расковыривании своей шестерёнки. — Они, наверно, стоят кучу денег, а ты как обезьяна всё ломаешь.

— Ты в порядке? — спросил я Никиту, подавая ему руку, тот собрал глаза в кучу и встал.

— Да что с этим кабаном произойдёт? Он же неубиваемый сукин сын.

— Всё путём, — Дмитрий отыскал свой лом и вернулся к демонтажу стены.

— Артём, ты должен это увидеть, — внутрь забежал Ломоносов и позвал за собой.

Сейчас весь гостиный двор облюбовали сычовцы и как мародёры тащили добычу в одну угловую комнату на первом этаже. Важно было успеть до прибытия охранки и расфасовать всё по мешкам. Аничков отпëр кладовку с инструментами и дело пошло бодрее.

Так как здесь замешан чëртов заговор, императорские ищейки наложат лапу на всё, а я не хотел оставаться без добычи!

Мы пробежались до вскрытого кабинета. Там внутри уже орудовал Олег, держа в руках растрëпанную пачку документов, а шкафы позади него ломились от папок и циркуляров.

— Шуйские, сука! — он потряс какими-то квитанциями у моего носа и всучил их мне. — Только посмотри, они вели дела с этими клоунами.

— Дай-ка сюда, — я пробежался глазами копию купчей на покупку земли в Ростовской области на имя Вениамина Шуйского. Это был дядя нынешнего главы рода.

«Если мне не изменяет память, наш Аничков из тех краëв».

— Какая тупость, — Олег провёл рукой по волосам и захохотал. — У них тут и документы по другим сделкам. Мы может прикрыть этих уродов хоть сейчас! Это же взятка, они ему земли продали по какой цене, ты посмотри…

— Рубль за десятину.

— Именно, это же взятка! Прижмём их.

— Нет, — я покачал головой и взял следующий документ в руки. — Найди всё, что с ними связано. Мы это заберём с собой.

— Ты сдурел? Они столько говна нам сделали…

— Да, я помню что-то такое, но сейчас мы их не будем трогать.

Олег схватил меня за шиворот и подтянул к себе.

— А не закомандовался ли ты братик? Я свою лямку десять лет тянул, а ты предлагаешь вот так взять и простить⁈ — он так громко орал, что в ухе зазвенело.

— Успокойся, — холодно сказал я ему и опустил свою ладонь на его. — Шуйские сейчас нужны императору для штурма Северной. Мы не можем убрать один из сильнейших кланов прямо перед началом войны.

— Да плевал я на эту войну, а как же справедливость?

— Я же не сказал, что они останутся безнаказанными? — и поднял бровь, после чего лапища Олега, наконец, отпустила меня. — Мы просто отсрочим этот момент.

— Хочешь их шантажировать?

— Это наша подстраховка, — я похлопал по листу бумаги. — Похоже, ты завоевался на передовой, у людей не всё так просто, как с монстрами. Это там убей или умри, здесь всё по другому, Олег.

Брат не был глупым, скорее импульсивным, но быстро понял о чём я и поэтому отступил.

— Ты прав, братишка. Извини.

— Всё в порядке, — я поправил воротник и показал на шкафы. — Вон то мы тоже забираем и придётся эту комнату спалить.

«Похоже, Освободители боялись за свою шкуру и попридержали компромат. От того в столице их никто и не трогал так долго».

Поджог я оставил на совести Олега, а сам отнёс груз в общую кучу. Там же были и набитые деньгами до отказа кожаные сумки. Казна революционеров.

Время поджимало. За мной вбежали и близнецы, сбросив мешки с шестерёнками в кучу.

— Всё выгребли?

— Да, там по мелочи осталось.

— Отлично.

Я выловил Захара и попросил его обвалить «божественную» комнату гравитацией, с чем тот успешно справился. Теперь никто к нам не докопается. Примерно через десять минут нагрянул сам Тайный Советник собственной персоной. Невыспавшийся и злой.

— Геннадий Степанович, — поздоровался я с ним.

— Что тут у вас, Артём? У меня завтра важная встреча, надеюсь оно того стоило.

Я вкратце обрисовал Нарышкину ситуацию, тактично исправив показания о сражении в иллюзорной комнате. По новой версии её пришлось разрушить, чтобы выбраться. А что касается подпаленного кабинета — свалил на беглецов, якобы заметавших следы.

Впрочем, были и другие помещения с документацией, где имелось достаточно данных, чтобы накрыть всю сеть «освободителей». Эти бумажки я не стал трогать.

Нас утащили на допрос, а моя чудо-змейка проглотила весь сваленный в кучу трофейный скарб и последовала за нами на глубине седьмого этажа, чтобы её не засекли. Ну а перед тем, как мы вошли в охраняемое здание Московской канцелярии, она спустилась в канализацию и нашла сухой угол, где и сбросила ценные пожитки.

Допрашивали сычовцев до самого утра, но всё это время я думал только об одном: как отговорить Аничкова от сиюминутной вендетты? Ведь ростовские земли по документам проходили вместе с местами силы и месторождением серебра. Интересно он знал, что его род в буквальном смысле жил на серебряной жиле?

Вологодская губерния, Бастион, мастерская Гольдштейнов.

Софи сверлила взглядом растерявшуюся от внезапного напора Ривку, пока та не собралась с мыслями и не прошла мимо нагрянувшей гостьи. Девушка задумчиво поставила корзину на стол и сняла с себя платок.

— Значит, ты Софи? — спросила она и кивнула сама себе.

— Нет, папа Римский, ты что не слышала, что я сказала?

— Отчего же? Я в курсе о тебе с нашей первой встречи с Артёмом. — Ривка расстегнула пуговицы пальто и положила его на стул, а затем не спеша поправила чёрные волосы двумя руками, всем своим видом показывая пренебрежение собеседницей. — Чего не скажешь о тебе.

— Ты увела у меня мужчину, как ты вообще смеешь свой паскудный рот открывать? — здесь Софи не могла стерпеть такой наглости и, подойдя в упор, ткнула соперницу пальцем в грудь.

— Никого я не уводила, Артём сам предложил мне сойтись.

— А ты и рада ноги раздвинуть, шалашовка, да?

— Я не потерплю оскорблений у себя в доме, — взволнованно произнесла Ривка и скрестила руки на груди.

— Дамы, может, не будем ссорится… — начал было Ицхак, но обе разгневанно к нему повернулись и зашипели.

— Не лезь не в своё дело!

Мальчик вжал голову в плечи и отошёл в сторону, уже сто раз пожалев, что предложил этой красавице отпить чаю.

— Дом может и твой, но Артём здесь надолго не задержится, он выберет меня, — уверенно заявила Софи, не собираясь уступать этой дамочке и пяди личной жизни.

— Сомневаюсь, — фыркнула Ривка, — Артëму здесь комфортно. С чего он будет съезжать? Все его друзья меня знают и приходят в гости, а кто ты такая? Тебя не было в его жизни больше трёх месяцев, где же ты всё это время была?

Гостья не ожидала такого отпора от мягкотелой с виду девчули и прикусила язык.

— Не твоего ума дело. Там же где и ты, когда он уехал в Громовец. Будто у меня выбор был?

Ривка насмешливо качнула головой, чем вызвала в Софи приступ злости.

— Что ты рожи мне корчишь, говори нормально, если есть что сказать!

— Просто ты могла поехать за ним, но книжки для тебя важнее…

— Да, они для меня важны. Я всю жизнь мечтала о своём деле, а Артём появился совсем недавно.

— Ты сделала свой выбор, зачем же ты сюда припёрлась?

— Знаешь что?

— Что?

— А не пошла бы ты на хрен со своими бездарными поделками и помойным жильëм.

Белокурая девушка развернулась и пошла к своему громоздкому чемодану, с холодной злостью взяв его за ручку.

— И где же ты будешь ночевать?

— Да где угодно, лишь бы не здесь, — бросила она сквозь зубы и потянула тяжёлый груз на себя, это перевернуло его на ступеньках и тот с грохотом скатился в снег. Часть вещей из него вывалилось на снег: нижнее бельë, сорочка и пароча книг.

Софи поджала губу от стыда, но ещё больше её бесило, что всё это видит Ривка. Мальчик в ермолке всё-таки не выдержал и подбежал помочь, присев рядом на корточки.

— Ицхак, я не поняла, ты что делаешь?

— Нельзя же так, — запротестовал он, глядя, как расширились ноздри его сестры.

Сейчас она вела себя нетипично. Его только зарождающееся мужское естество было против недостойного поведения.

— Я сама, спасибо. Иди, а то ругать будут, — чуть тише сказала Софи, сдерживая слёзы, и вытерла быстро глаза плечом.

Однако черноволосая хозяйка зачаровального дома спустилась к своей сопернице и коснулась плеча, когда та уже собиралась уходить.

— Что ещё?

— Погоди, — Ривка вдруг осознала, что поступает неправильно и ей стало стыдно, но она не могла найти нужных слов, чтобы выразить свои чувства и потому только потупила взгляд.

Внезапная встреча с Софи выбила её из колеи и заставила бороться за своё счастье любыми средствами. Даже ценой собственного доброго имени.

— Так я и думала, — гордо подняла голову блондинка и насмешливо посмотрела на любовницу Артёма. — Хочу чтоб ты знала, трудяга ты наша, пока ты дрыхнешь, утром у Артёма приступы.

— Что? — удивлённо подняла глаза Ривка.

— Всё, значит, о нём знаешь? Любишь, ну-ну, — фыркнула Софи и потащила свой чемодан на другой конец дороги. — Извозчик!

— Нет-нет, погоди, что ты имеешь в виду, что у него за приступы? Он что чем-то болен? — забегая вперёд по снегу, взволнованно спросила Ривка.

Она пригибалась, чтобы посмотреть в глаза девушке, но та победоносно попросила остановившегося кучера затащить её чемодан на козлы, а сама занесла ногу на подножку.

— Может быть.

— Ты… я… — запинаясь, лепетала Ривка и ухватилась за рукав Софи, но та резко одёрнула его на себя, и запрыгнула внутрь, оставив упавшую и без верхней одежды соперницу смотреть вслед удаляющейся кибитке.

— Почему он мне не сказал?

г. Москва.

Когда нас отпустили с подпиской о невыезде, первым делом я приказал своей теневой помощнице-змее подобрать ценный груз из закромов канализации и доставить в наспех снятую комнату «Английского двора» в центре Москвы. Гостиница в это время года на удивление пустовала.

— Да уж, матушка за такие шторы душу бы продала, — прокомментировал Олег внутреннее убранство просторного артëмовского номера. — Но и мы, чай, не последние люди. С такими-то деньжищами всё возможно, — усмехаясь, произнёс он и плюхнулся на широкую кровать, на которую мы вытряхнули из всех сумок горы ассигнаций.

Близнецы, дурачась, кидали друг в друга пачками денег, а в остальном все были уставшими и не испытывали какой-то особенной радости по поводу внезапного обогащения. Ну нашли восемнадцать миллионов, что теперь кричать об этом на каждом углу? Аничков и вовсем махнул рукой, отправившись к себе спать, с ним ушли и Маэстро с Джоном.

— Я тебе тут нужен? — спросил меня Ломоносов и когда я покачал головой тот тоже ушёл.

После нашего разговора тет-а-тет он выглядел немного подавленным за свою слабость. К вопросу с Клирикросом я себе пообещал ещё вернуться, но сейчас надо было вести себя тихо, чтобы нас отпустили из столицы. Расследование о поимке «освободителей» раскручивалось полным ходом.

«Недели две промурыжат, эх…»

Шпики из канцелярии в связке с московской полицией вылавливали остатки революционеров, пока те не затихарились. Весть, что Хитровский гостиный двор штурмовали ночью не смаковал только ленивый. Зеваки рассказывали про горы обгорелых трупов и другие ужасы, что краем глаза успели увидеть.

— А эти штуки тебе зачем? — спросил меня Дмитрий, когда пикировка деньгами закончилась и оба брата принялись собирать разбросанные пачки.

— Отдам одному знакомому иллюзионисту.

— О как, — заинтересовался Никита, вытаскивая из-под кровати закатившиеся ценные бумажки. — И кто же он, если не секрет?

— Не секрет, — взяв в руки шестерёнку, ответил я. — Это наш Феликс.

— Да ну? — недоверчиво переспросил близнец. — Мне показалось он в магии вообще ни бум-бум.

— А я сразу догадался, что с ним что-то не так, — встрял Дмитрий.

— Звизди больше, подпевала, — отмахнулся от него брат. — Я думал он только в алхимии соображает.

— У него много талантов, — расплывчато подытожил я и положил артефакт обратно, чуйка подсказывала, что не стоит их ковырять вот так в одной куче.

«Ещё ненароком разнесёт всю гостиницу. Пусть с ними Феликс возится, может, что путёвого придумает».

Для себя я решил освоить магию иллюзий ровно настолько, чтобы уметь скрывать свой биологический след от некромантов. В остальном это враги должны от меня прятаться, а не наоборот. Тратить драгоценные процентили на магию мошенников у меня не было большого желания. Её потенциал для меня заканчивался на элементе скрытности.

Сами по себе эти шестерёнки были хитроумно напитаны маной. Видимо, среди бунтовщиков был талантливый зачаровальщик. Мастером его язык не повернётся назвать, но своё нехитрое дело он сумел сделать.

«Освоил рунические иллюзии, моё уважение».

Процентилей пять не больше. Очевидно это был тот самый фальшивый «божок». Рекрутер из него идеальный, но полностью полагаться только на своих людей — такое себе. Лидер должен быть символом, что-то из себя представлять. Это как мне видится.

Со временем все ребята разошлись по своим комнатам: я не поскупился и снял всё самое лучшее. Остались только Барятинские.

— Сколько думаешь отцу переслать? — спросил меня Олег, помогая запаковывать наличные обратно в сумки.

— Миллиона три.

— Что-то слабовато, братец, — возразил Дмитрий и близнец с ним согласился.

— Хочу себе дом в Вологде прикупить.

— Правильно, не дело это у своей женщины по углам мыкаться, — одобрил Олег и покровительственно положил мне руку на плечо. — Заслужил. Или кто-то против? — деланно грозно посмотрел он на Никиту с Дмитрием.

— Ну если чуть-чуть поделится, то и мы не против, — почесал щёку один из них.

— Ха-ха-ха! — громогласно засмеялся Олег и ещё крепче обнял меня. — Может, это… по стопочке? — погладил он шею и подмигнул. — Дело доброе, отметить бы.

Я хотел было отказаться, но потом подумал, а почему бы и нет? Делать нам особо нечего, пока ждём императорского дозволения на выезд. Я дал добро, но у этого решения была и другая подоплёка.

— Вот и хорошо, — расплылся в улыбке Олег и проорал на весь коридор, чтобы ему срочно привели мажордома.

— Чем могу быть полезен? — учтиво спросил худощавый управляющий с тоненькими напомаженными усиками и прилизанными чëрными волосами.

Он был профессионал своего дела, чем в душе сильно гордился, потому не подавал и толики недовольства внешним видом гостей. От знающих людей он услышал, что их нужно обслуживать по высшей категории, а то что на них сейчас болтались обноски никакой роли не играло.

— Нам покрепче и побольше.

— Есть отличный испанский бренди столетней выдержки.

— Этот, «Херес» что ли? — щёлкая пальцами, спросил Никита, его брат тоже уже был на ногах, близнецы облокотились о стену рядом с мажордомом.

— Именно.

— А может, просто водочки? — спросил Олег всех, но увидел на лицах близнецов не то, что хотел. — Хорошо, тащи свой Хер как его там и водочки, и побольше. Ну там закусочку нам по высшему сорту всё чтоб, понял?

— Джентльмены желают что-то ещё?

Никита постучал по груди брата и шепнул тому что-то на ухо. Оба хохотнули и на чём-то сошлись. Затем он тоже самое прошептал и управляющему. К его чести тот не изменился в лице и был учтив.

— Думаю это можно организовать, но остальные постояльцы будут против. У нас гостят князь Фирсов и трое высокопоставленных особ из Англии.

— Артём, тут такое дело… — обратился ко мне Олег и подошёл к одной из кожаных сумок. — Я заберу свою долю сейчас?

— Без проблем.

— Отлично, — радостно ответил здоровяк и кинул еë в руки мажордома. — Этого хватит, чтобы всех выселить и устроить нам праздник?

— Эй ты чего? С ума сошёл что ли? — встрепенулся Никита, глядя на пузатую сумку, а потом на лицо брата.

— Э, не мешай, малой, когда братка гуляет, — развязно отодвинул он хотевшего было забрать деньги близнеца.

— Потом не проси у нас…

— Ша я сказал! — прервал он тираду брата и выставил ладонь вперёд. — Я Барятинский или портянка какая? — не услышав ответа, он снова повернулся к управляющему. — Любезный, ну ты это понял всё, да?

— Конечно, Олег Борисович, всё мигом исполним.

— Вот, это Англия, мужики, а не какой-то там кабак, — поднял он палец и посмотрел на обоих братьев, смирившихся с потерей полумиллиона.

Опочивальня Его Императорского Величества ПавлаVII, вечер, спустя три дня.

— Скажи мне, Пётр Иванович, что у тебя там с Барятинским такого творится? — спросил Павел, давая лакею стащить с себя сначала левый, а потом и правый сапог.

День выдался насыщенным и молодой император чувствовал усталость.

— Всё под контролем, Ваше Величество, все заговорщики взяты под арест, вместе со спящими ячейками…

— Я не про это, Шувалов, — самодержец откинулся на локтях и расслабленно посмотрел в расписной потолок.

Пухленький начальник Тайной Канцелярии мигом перебрал в голове все грехи древней семейки Барятинских и приготовился к любым последствиям.

— Ну что они там устроили. Английский посол мне вчера жаловался, что его не пустили в гостиницу. А потом он был в шоке от каких-то нудистов на Красной площади, не потрудишься объяснить?

— А вы про «Английский двор», Ваше Величество?

— Он самый, — император рывком сел и стал рассматривать, как его единственный друг при дворе пытался найти дипломатичный ответ. — Ну своими словами давай, чего там?

— Пьянствуют, — вздохнул Шувалов. — Всю округу распугали, распутными девками полный двор набили…

— И что все довольны? — рассеянно спросил Павел, думая о своём.

— Так они ж там, некроманты, Ваше Величество, — словно это одно слово должно было всё объяснить. — Пьют в три горла, ну и физиологию если надо… Поднимают, — стреляя глазами в сторону, ответил Шувалов.

— Вот что, Пётр Иванович, — нахмурился император. — Поднимай-ка и ты свою круглозадую физиологию и давай выпроваживай их оттуда, пока они дебош не устроили. Драк, надеюсь, не было?

— Никак нет.

— Точно?

— Ну, — Шувалов напрягся, почесав нос. — Вот вы говорили про нудистов, они как бы… Их видели при попытке зайти в «Английский двор»…

— Можешь дальше не объяснять, пусть катятся на все четыре стороны.

— Но у нас же следствие, ещë много деталей надо…

— Я сказал отпускай, мне не нужны под боком Содом и Гомора.

— А что делать с графским титулом? Пожаловать Барятинскому без церемонии?

— Потом. Обойдётся. Как ты себе это представляешь после всего случившегося?

— Тоже верно, ну тогда потом?

— Потом, — ответил Павел и моментально уснул стоило ему коснуться головой мягчайшей подушки.