Первый шаг Некроманта. Том 5

Глава 6 Условие

Мать, когда-то потерявшая сына и узнавшая, что тот жив, пойдёт на всё ради подробностей. Я бы и так ей сказал, но некоторые вещи надо подавать в правильное время. Клика некромантов, главные подстрекатели и душегубы, покинули Пронских и мне больше незачем было с ними враждовать, а вот посеять ростки если не дружбы, то нейтралитета — дело святое.

Всё, что знал и всё, что можно было рассказать о Терехе, я немедленно выложил Оксане Пронской, а после потянулся за пазуху.

— Это вам, — я отдал ей конверт, и женщина поднесла руку ко рту, когда увидела знакомый почерк.

— Оставлю вас, — я положил ей ладонь на плечо, и она тотчас накрыла её своей.

— Спасибо, — дрогнувшим голосом поблагодарила она, и я, кивнув, вышел из молитвенной.

— Ну что, валим их Сыч? Там какие-то слабаки, где вчерашние вонючки, струсили? — подскочил тут же Бес, показывая на мрачную группу из шести стихийников, старавшуюся на нас не смотреть.

Я свистнул им и показал палец вверх, а затем раскрыл ладонь прощаясь.

— Что это значит? Всё? Мы победили?

— Да мы победили, — спокойно ответил я.

— Да, мы победили! — заорал Бес, и остальные тоже принялись ручкаться, обниматься и громко поздравлять друг друга, привлекая внимание окружающих. Радость ребят была столь заразительной, что перекинулась и на других.

— Молодцы! — крикнул кто-то с трибун, узнав новость.

Запланированные дуэли ещё не начались, так что мы быстро стали объектом оваций. Один за другим со своих мест вставали присутствующие дворяне: кто-то улыбался, другие нехотя аплодировали с кислыми минами, третьи задумались о чём-то своём, но все были едины в одном — проявляли дань уважения силе.

С этого дня в Громовце поменялся баланс, и новое ядро, то есть Барятинские, теперь будут определять здешнюю политику во всём. Люди пока не знали, чего от нас ожидать, но для большинства этот вариант лучше, чем Пронские.

— Это дело надо отметить, — предложил Соловей, и остальные, кроме разве что Аничкова, принялись наперебой предлагать свои варианты.

— Хорошо, — сдался я, понимая, что слишком сильно уж натянул вожжи. Отдых тоже важен, сычи заслужили пирушку. — Гуляем за мой счёт.

А вот этот бонус пришёлся им ещё больше по душе. Хотя скоро каждый из них станет богаче ровно на сто тысяч рублей — столько я собирался им выделить в качестве поощрения. И с этого дня их экипировка — моя головная боль. Сычи, конечно, могут покупать себе что-то лучше, но все базовые потребности дружины всегда лежали на предводителе, так как он распределял бюджет.

По пути мы зашли в администрацию и там же сменили свою лицензию независимого ликвидаторского отряда на статус ликвидаторской дружины. При такой схеме, деньги за весь улов падают только предводителю, а не распределяются в процентном соотношении согласно законам империи. До этого мне приходилось забирать у сычей эти выплаты, что было не очень удобно.

И прямо оттуда, с новыми удостоверениями мы двинули в трактир, где ребята назаказывали себе горы еды и горячительного. На горизонте чудесным образом нарисовались и девочки. Подруги уселись на колени обомлевших сычей и радостно щебетали. У Беса так и вовсе было две поклонницы, одна из которых гладила мурчащего бухарца, а вторая кормила с рук.

Когда веселье набрало свой градус, праздновать принялись не только сычи, но и множество постояльцев-приживал, почуявших запах халявы и бесплатной выпивки. Ко мне незаметно подошёл Аничков и тронул за плечо.

— Выйдем? — кивнул он на дверь.

— Да, надо воздухом подышать, — я поставил бокал с пенным на стол и вытерся рукавом. — Прости милая, но найди на сегодня кого-то другого, — погладил я по щеке увившуюся вокруг меня светловолосую грудастую красотку.

— Я тебе не нравлюсь? — надула она губки, больше играя, чем реально переживая.

— Очень нравишься, — глаза невольно посмотрели, куда не надо, — но есть один человечек, которого я не хочу обижать.

— Она лучше, чем я?

— Она будущая мать моих детей.

— Ой, ну всё, — закатила глаза деваха.

— Я думаю, Бесу как раз третьей не хватает, — предложил я. — Да, Рустам?

— Э, брат, давай сисястую сюда, сделаю ей на лицо омлет по-бухарски.

— Да пошёл ты! — оскорблённо огрызнулась шлюха и ретировалась к дальнему столику, вызвав у всех нас хохот.

— Артём, — Бес осоловело посмотрел на меня, прижимая подруг этой девахи. — Да они меня реально обожают… Слушай… — но дальше бухарца совсем понесло, и я оставил его рассказывать бредни собутыльникам.

Снаружи Аничков задымил папиросой, сегодня некромант не принимал прямого участия в пьянке. Вместо этого угрюмо поцеживал свой медовый сбитень и отмахивался от предложений угостить его чем покрепче.

— Что насчёт моего дела? — выдыхая дым, требовательно спросил он.

— Погоди пока с этим, ты всё прочитал, что было в папке?

— Да, мочить надо Шуйских, что тут непонятного?

— Мы не можем сейчас объявить им войну, ты должен это понимать.

— Ты обещал, Артём, ты дал мне слово, что разберёшься с этой проблемой, — ткнул он в меня пальцем. — Сколько мне ещё терпеть? Ублюдки вырезали весь мой род, лишили меня всего. Я ждал больше десяти лет, и ты мне что-то будешь рассказывать о терпении?

— Артём, — обратился сзади Соловей.

— Не сейчас, Антон, потом. Нам надо поговорить, — отмахнулся я от лучника и, когда тот отошёл, снова вернулся к обсуждению. — Если ты читал внимательно, то должен понимать, здесь и мои интересы тоже пересекаются. Слабоумным меня сделали Шуйские, они и Барятинским поднасрали, — попытался я его успокоить и добавил в конце, — Что-то мне подсказывает, Пронские с их подачи тут разгулялись.

Бычок полетел в лужу, и Аничков засунул руки в карманы.

— Пока этот противник нам не по зубам, но это пока, — старался я дипломатичней объяснить суть. — Это московский род, а мы далеко от столицы — как предлагаешь присылать подкрепления? Как дуэлиться против сотен подготовленных магов экстра-класса, ммм? Я-то выдержу еженедельные дуэли, а ты? А остальные сычи или рядовые члены клана, на убой их предлагаешь кинуть?

По лицу Петра пробежала тень досады. Я его отлично понимал: мы только что выиграли войну, ощущался некий подъём, а ещё он привык заливать прошлое мутным дурманом спиртного. Теперь его сознание было ясным, а значит, и тяжёлые воспоминания ежедневно приходили как непрошеные гости.

— С чего ты планируешь начать? — поинтересовался он, немного успокоившись.

— На днях поедем во Владимир, у Шуйских там полно недвижимости и торговых точек.

— Собрался поджигателем заделаться? — поднял бровь Аничков.

— Нет, — покачал я головой. — Нас быстро вычислят, думаю у них свои люди на воротах и в администрации. О моëм приезде сразу доложат.

— Тогда зачем? — поинтересовался Пëтр.

— Мы с отцом хотим купить там парочку помещений — используем как официальный повод. Ну и наше дело обстряпаем, есть одна годная мыслишка.

— Хорошо, я тоже с тобой.

— Нет, — сразу отрезал я, — это будет слишком явно, мы поедем туда только с Ваней. Ты займëшься вербовкой некромантов, подготовь себе смену, через три недели мы уезжаем в Бастион.

— Хорошо.

— Возвращайся тогда, я пойду к Рюминым, поздно уже.

Мы хлопнули по рукам, но во время контакта моё тело внезапно потеряло свою материальность, став серой дымкой. Это продлилось всего пару секунд и потом снова всё пришло в норму. Аничков обернулся посмотреть, видел ли кто ещё.

— Ребятам ещё не рассказывал? — спросил он.

Я покачал головой.

— Не, ты тоже молчи. Пока непривычно — контроль иногда теряю. Всё, бывай, остальным передай — пусть веселятся.

Пётр ещё немного посмотрел мне вслед, потом на пасмурное осеннее небо и, шумно откашлявшись, вошёл внутрь.

Когда я говорил не про все изменения, то я имел в виду и это. У меня было сто процентилей тени. Неосвоенных процентилей, попрошу заметить. С теорией предстоит ещё скрупулёзная работа. Теперь я первый в мире стихийник, что не помер от слияния. Считай, вписал имя в историю.

Моя дематериализация выходила спонтанно, потому дал себе зарок побыстрее с этим разобраться. Способность крайне удобная, но её грани ещё не распробованы. По сути, я превращался в тень, а это можно применить во многих областях.

Также мой максимум процентилей благодаря дополнительному клону достиг четырёх сотен, и все они сейчас были открыты. То есть, бери — да учись, не нужно даже монстров убивать, но я всё равно буду. Во-первых, деньги, во-вторых, так владение стихиями быстрее разучивается, ну и, в-третьих, ради политических очков. Надо расширять влияние и славу рода Барятинских.

Помимо этого, победа над Тур’Загалом внезапно накинула мне по двадцать процентилей на каждую имеющуюся стихию. Это нереально много, но, с другой стороны, за полубожка вполне справедливо. Однако руническая система ничего с этого не приобрела, ибо там прогресс теснейшим образом связан с обучением. Её сила — в теоретических знаниях и умении ими оперировать. Отсюда гибкость, возможность смешения стихий, творческий подход.

С холодной улицы я перешёл в хорошо натопленный дом Рюминых, и, вежливо отказавшись от угощения, постучал в комнату Софи. В окне девушки горел свет, она ещё не спала.

— Это я, можно? — попросил я её, дёрнув ручку.

Заперто. Послышались шаги, и дверь приоткрылась.

— Что тебе?

— В гости пришёл, пустишь?

— Приставать будешь?

— Буду, — честно признался я, — но и поговорить хочу.

Хорошая новость — меня впустили. Плохая — Уварова на что-то серьёзно обиделась.

— Рассказывай, — усевшись на кровать, произнёс я и краем глаза посмотрел на стопку книг. — На что дуешься? О, это Гельвеций я его тоже читал у отца в библиотеке.

— Да его рациональный подход к магии поражает, я даже… — она осеклась на полуслове. — Впрочем, это неважно. Ты меня обманул и всё равно держишь за дурочку.

— Это почему же?

Тогда она объяснила, что измерила ауроскопом мои данные во время комы, а после прибор показал совершенно другие цифры.

— Так, ну и? — спросил я её.

— Что «ну и»? — спародировала она мою манеру говорить. — Где все те рассуждения, что мы пара, и ты мне доверяешь? Когда доходит до дела, ты изображаешь из себя героя, весь такой пыжишься, — она картинно надула щёки, — смотрите, какой важный, я мистер Снисходительность и Скрытность. Ты в опасности, девонька, лишнего тебе лучше не знать.

Я не удержался и хохотнул.

— И ничего, что я как дура тут с тобой носилась? Ещё этот Ваня до усрачки напугал своим чревовещанием или чем он там орал на всю комнату, пока лечил тебя. Синеглазка чёртова, я чуть не померла. А ты как очнулся, сразу дурацкие шуточки свои включил, будто это смешно, бесит…

— Так, стой, остановись, стоп, — прекратил я её поток слов. — Я согласен, ты кое-что случайно узнала обо мне за последние дни, но ты ведь сама сказала, что не хочешь продолжать отношения или я не прав?

— Да, но…

— Погоди, — перебил я её, — разве я не выполнил всё, как ты хотела? По твоим словам, мы не пара, так почему я должен тебя подвергать опасности или, наоборот, себя? К чему тебе эти знания обо мне, если ты не хочешь строить со мной будущее?

Софи раздражённо провела рукой по волосам. Внутри неё прямо-таки разгорался взрыв гнева, но в то же время умом она понимала справедливость моего замечания. И это ещё больше её злило. Она больно ущипнула себя за локоть и, наконец, ответила.

— Всё равно ты козёл.

— По-другому и быть не могло, — я расплылся в улыбке и, встав, подошёл к ней.

— Куда лезешь? — зыркнула она.

— Ну, обнять-то я тебя могу за то, что присмотрела за мной. Как недотрога, ей-богу, — я почувствовал, как она вся внутренне напряглась, когда сграбастал её. — Если что моя дверь сегодня почему-то окажется не заперта, — шепнул я ей, — и ещё раз спасибо, что мыла мою жопку, пока я спал.

— Так ты не спал? В смысле⁈ Не мыла я твою жопку… Всё, проваливай, — отпихивая меня и пыхтя, возмутилась девушка.

Я со смехом вышел из комнаты и отправился к себе. А через час, когда я прочитал в ускоренном темпе художественную книжонку перед сном, дверь тихо приотворилась, и щёлкнул замок. Софи могла красться сколько угодно — я её ещё в коридоре засёк, благодаря некромантскому зрению. Я отслеживал любое живое существо в этом доме, даже не напрягаясь.

Край одеяла сзади приподнялся, и женское тело скользнуло под него. Я перевернулся на другой бок, и мы какое-то время молча смотрели друг на друга, а потом я её притянул к себе и поцеловал.

Утром я не подох только благодаря настроенному самоисцелению. Хорошо, что Софи ушла намного раньше, и я смог подавить приближавшуюся боль. Я сполз с кровати на пол, покрывшись крупными каплями пота. Скверна жрала тело, хотела его захватить полностью. Дойдя до шеи, она остановилась под моим напором и затем стала уменьшаться.

Чёрная корка растворялась в пространстве, отходя слоями, и напоминала живой организм. Кажется, с каждым шагом некромантии эта дрянь эволюционировала и превращалась действительно в опасного врага. Мой иммунитет еле справлялся с ней.

Наконец, спустя минут пятнадцать, я обессиленный праздновал победу, валяясь на ковре. Организм постепенно приходил в себя, и я срочно залил в него целый кувшин воды и провёл свои обычные процедуры по очищению.

«И так будет каждое утро».

Каждый грёбаный день эта борьба за жизнь. Зато после пробуждения простые радости как-то острее ощущались. Недаром говорят: «Помни о смерти». Чем явственней ты осознаёшь конечность своего существования, тем больше начинаешь ценить настоящее.

Уварова предпочла сделать вид, что между нами ничего не было, и когда я спустился к Рюминой на завтрак, та нашла предлог, чтобы ретироваться. До этого девушки распивали чаи.

— Кругом виноват, — вздохнув, плюхнулся я на стул и тут же намазал свежий, тёплый хлеб толстым слоем масла и пододвинул себе блюдце с пшеничным мёдом. Чёрный чай уже разлил слуга и вежливо откланялся. — Вы, женщины, столько проблем на пустом месте придумываете, а нам, мужчинам, их потом разгребай.

Рюмина таинственно улыбнулась и ничего не сказала на моё утреннее ворчание. Дождавшись, пока я наемся и подобрею, она попросила об одолжении.

— Слушаю и повинуюсь, — вытирая рот салфеткой, сказал я как заправский джин.

— Мне нужно, чтобы ты поднатаскал моего брата. Помнишь, я тебе о нëм рассказывала?

— Да, Захар, видел его вчера, — ответил я, позволяя слуге унести, насколько подносов с объедками.

— У него сейчас восемьдесят процентилей гравитации и дальше очень туго движется. Ему надо девяносто девять, а отец подговорил всех владельцев мест силы не пускать его. Они сейчас в ссоре.

Такой редкий атрибут ещё найти надо, поэтому я понимал всю сложность ситуации.

— Ему очень нужна опытная группа, та, в которой он был в прошлой раз, выходила на охоту раз в неделю, и его это не устраивало, но лучшего варианта не было. Он будет делать, всё, что скажешь, любые задания, а деньги ему не нужны. Он думает, что с тобой быстрее выпадет гравитационное место силы. Всë-таки вы за два месяца больше девяноста Брешей закрыли.

— Хорошо, можешь не объяснять, я возьму его к себе, но на своих условиях.

— Спасибо, — обрадованно поблагодарила девушка и, взяв в руки колокольчик, позвонила в него. Спустя пять секунд дверь открылась, и в неё зашёл уже знакомый мне лучник, девушка встала и я тоже. — Что ж, договаривайтесь, мальчики, я здесь лишняя, — и упорхнула.

Мы пожали друг другу руки, и я показал на стул, чтобы он сел.

— Значит, поступим следующим образом, — скрестив пальцы, сказал я. — Готов взять вас к себе, но с одним очень важным условием.

— Я слушаю, — приосанился остроносый мужчина с лёгкой щетиной на лице.

— Всё, что вы увидите или узнаете обо мне, должно остаться втайне, пока не станет доступно всем.

— Вам есть что скрывать? Если это что-то мерзкое или преступное, я, пожалуй, откажусь, — гордо заявил Захар.

Не обращая внимания на его аристократические замашки, я продолжил.

— В связи с этим я попрошу вас рассказать мне что-то такое о себе, что может уничтожить вас, ваше доброе имя или вашу карьеру на корню. Только в этом случае я соглашусь вам помочь.