Пиф-паф

Глава двенадцатая

Хаггерти включает свет и встает голый в изножье кровати:

— Я хочу увидеть всю тебя.

Я тоже хочу видеть его.

Он прижимает к губам обертку из фольги и, не теряя времени, разрывает ее, прежде чем выбросить на пол.

Он скользит резинкой по своему члену, а затем подходит к кровати и целует меня чуть повыше лобковой кости, прежде чем провести языком по моему центру, пока не достигнет губ.

— Я хочу быть внутри тебя. — Его голос властный и голодный.

Мое сердце замирает. Я тоже хочу, чтобы он был внутри меня.

Нависая надо мной, одной рукой придерживая мою голову, он располагается у моего входа. Я вздрагиваю, но успокаиваюсь.

Наши взгляды встречаются.

— Дыши, — говорит он.

Я дышу.

— Еще раз.

Дышу.

— Еще…

И, раздвинув губы с протяжным стоном, он немного вводит в меня свой член.

— Дыши, — рычит он от голода.

Дышу.

Он двигает бедрами вперед, и я вбираю в себя его еще глубже. Прикусываю нижнюю губу.

— Ты такая чертовски тугая, — выдыхает он, наклоняясь надо мной, обхватывая руками мою голову и используя свой рот, чтобы освободить мою зажатую губу.

Он медленно отводит свой член назад, а затем снова проталкивается вперед. Я задыхаюсь. Он жадно впивается в мой рот своим.

Когда наши губы разъединяются, он говорит:

— Я собираюсь погрузиться в тебя, только не забывай дышать.

Я тяжело дышу в ответ.

Он двигает бедрами, и моя голова оказывается в промежутке между его плечом и шеей. Мне становится больно, как будто резинка врезалась в мою обнаженную плоть. Стискиваю зубы. Зажмуриваю глаза.

— О, черт, — стонет он. — С тобой все в порядке, — шепчет он, успокаивая меня. И, как по волшебству, вся боль, которую я чувствую, проходит.

Я целую его в шею, когда он двигает бедрами. Затем следуют мягкие, долгие движения. Они становятся быстрее и жестче, затем медленнее и нежнее, и снова быстрыми и жесткими, прежде чем Хаггерти совсем перестает двигаться.

— О боже. — Я вздыхаю, откидывая голову на матрас.

Хаггерти снова двигает бедрами. Затем следуют мягкие, продолжительные движения. Он увеличивает скорость.

— О, Боже. О, Боже! — я бросаюсь к нему на шею и впиваюсь пальцами в его спину, когда он двигается сильнее и быстрее.

Его глаза расширяются, и он издает дикий стон. Его тело дергается все сильнее, прежде чем он расслабляется у меня между ног, целуя меня в висок.

Я больше не девственница, и каждое мгновение было по-настоящему прекрасным благодаря Лэйну.