Пиф-паф

Глава третья

Комнату освещают пять маленьких экранов. Камеры наблюдения. На одной из них виден коридор, ведущий в квартиру. Должно быть, именно туда убежал Хаггерти, когда мы услышали стук в дверь. Вот как он понял, что ему нужно делать.

На одном из экранов жирным шрифтом написано «Камера два». На ней изображены трое мужчин, стоящих перед Хаггерти. Они выглядят злыми, богатыми и, похоже, готовы убить человека без малейших угрызений совести. Ну у какого человека на лице вытатуирована змея, а на шее висят золотые цепочки? У секс-торговца, вот у кого.

Во что я вляпалась?

Я внимательно наблюдаю за тем, как Хаггерти продолжает сидеть перед мужчинами в костюмах.

Парень с татуировкой на лице протягивает руку. Хаггерти берет ее в свою, и они обмениваются рукопожатием.

А что, если он не коп под прикрытием, как он говорил? Что, если Хаггерти — один из этих парней? Продаст ли он меня?

Посмотрев налево, затем направо, я ищу окно, дверь — хоть что-нибудь. Там лишь голые стены.

Пожалуйста, пусть здесь будет люк или что-нибудь еще, что поможет мне исчезнуть из этого места.

Я поднимаю взгляд к потолку. Там тоже ничего нет. Ну, насколько я могу судить из-за недостаточного освещения, нет.

— Миранда, ты в порядке? — голос Хаггерти доносится из-за двери.

Я смотрю на экраны телевизоров. Мужчины ушли, и Хаггерти тоже.

— Миранда, я сейчас войду к тебе. Они ушли.

Я делаю один неуверенный шаг назад, потом еще и еще, пока не чувствую спиной стену.

Ручка поворачивается, дверь приоткрывается.

— Ты в порядке. У меня твоя одежда. Я положу ее на пол, а потом отойду, чтобы ты могла одеться. Я не буду смотреть на тебя, обещаю. — Его тон извиняющийся.

— Хорошо. — Меня едва слышно.

Он делает, как сказал, и дверь закрывается.

На цыпочках пересекая комнату, я приседаю и собираю все предметы своей одежды, на ходу надевая их. В тот момент, когда натягиваю футболку через голову, я плачу. Мои плечи трясутся. Я закрываю голову руками и опускаюсь на пол, пока не ложусь в форме морской звезды.

— Проверь, как у меня там все зашито, ты, напыщенная задница. — Голос снаружи знакомый. Бретт. Я запрокидываю подбородок так далеко, как только могу, пытаясь хоть мельком увидеть их в объективе камеры. Я не могу разглядеть никого из них из-за слез, застилающих мне глаза.

— Это та девушка, что рыдает, как раненая собака? В нее попала пуля?

— Нет. Физически она не пострадала.

Я вытираю слезы и не перестаю вытирать их, пока не вижу достаточно ясно, чтобы рассмотреть мужчин на мониторе.

— Неужели Салли и Рэйв обратили внимание на ее светлые волосы и большие голубые глаза и захотели продать ее вместе с другими девушками? Видел, как они уходили. — Бретт поднимает руки в предостерегающем жесте. — Не волнуйся. Они меня не видели.

— Они видели ее, но не собираются продавать. Ну, я так думаю. Но не уверен, что нам все-таки не придется этого делать.

Продать меня? Продать меня? Что случилось с тем, что ты защитишь меня, лживый кусок дерьма?

— Я удивлен. С ее светлой кожей и изящными чертами лица, она принесла бы ему кучу денег.

— Я рассказал ему историю для прикрытия.

— И что же это за история?

— Что она моя невеста, которая вернулась из-за границы, где провела месяц.

— Невеста. — Бретт смеется так громко, что вся квартира трясется. — Твоя невеста, — говорит он, все еще ликуя. Его плечи быстро трясутся.

— Эй! Прекрати. Именно она изначально подала мне эту идею.

— Что? Как? Ты сказал ей? Она знает, кто мы такие, кого мы пытаемся упрятать за решетку и что мы оба делаем в этой мусорной куче?

— Не совсем. Она пыталась выдать меня за своего жениха в кондитерской, пока ты не получил свою дурацкую пулю в зад и не назвал меня своим героем.

— Что?

Следует короткая пауза.

— Отложим эту историю на потом. Сначала мне нужно убедиться, что я не сломал эту цыпочку. Она рыдает, будто ребенок, у которого украли леденец.

— Почти уверен, что после всего, через что она прошла, и того, что придется сделать, чтобы вытащить ее из этого дерьма, так как ты объявил ее своей невестой Рэйву, она будет сломлена навсегда. Боже, Джо. Похоже, ты теперь только и делаешь, что ломаешь молодых девушек.

Последовала еще одна долгая пауза.

— Нет. Я смогу все исправить. Должен быть способ вытащить ее отсюда. Мне нужно вернуть ее домой.

Домой.

Я хочу домой, и не в свою комнату в общежитии, а к своим родителям. Мне нужны мои мама и папа. Чего бы я только не отдала, чтобы оказаться в их объятиях после того, что произошло сегодня.

— Сначала я должен выяснить, кто в нас стрелял. — Плечи Хаггерти опускаются. Он слегка сутулится.

— Не думаю, что это были наши парни.

— Нет, не они. Рэйв и Салли убили бы меня, когда появились здесь. К тому же, у них были вопросы о том, что произошло сегодня. Кто-то хочет нашей смерти, и это не из-за приказа Рэйва. Но он сказал, что разберется с этим.

— Это хорошие новости.

— Так и есть, и мы найдем способ расхлебать это дерьмо, Бретт. Мы всегда находим способ выпутаться из дерьма. Но сначала нам нужно уберечь эту девушку от дальнейшего вреда. Мы служим и защищаем нашу страну, и с теми парнями, с которыми у нас сейчас нелады, не думаю, что мы вдвоем сможем долго защищать ее, если она останется здесь. — Хаггерти поворачивается на пятках лицом к двери, которая отделяет их от меня. Он прижимает к дереву обе ладони, а затем и лоб. — Зачем ей понадобилось вот так схватить меня на улице? Она такая юная. Ей всего двадцать.

Бретт качает головой.

Хаггерти выпрямляется:

— Рэйв сказал нам не отходить друг от друга ни на шаг, прежде чем мы ушли этим утром, но мы это сделали. Он сказал нам схватить Бьянку, и у нас ничего не вышло… черт. Кто, нахрен, стрелял в нас?

— Не знаю, чувак. — Бретт внезапно хватается обеими руками за бедро. Он морщится. — Понятия не имею.

— Как думаешь, люди, жаждущие нашей крови, знают, кто мы на самом деле? Знают, что мы федеральные агенты?

Бретт опускает голову:

— Чертовски надеюсь, что нет. Я не собираюсь подыхать из-за этого дерьма

Хаггерти вздыхает:

— Мы не можем позволить этой молодой глупой девчонке встать у нас на пути.

— Верно. Верно. — Бретт зажмуривает глаза, на его лице написана боль. — Но сейчас, пожалуйста, не мог бы ты проверить, как я зашит? Мне пришлось украсть расходные материалы из аптеки и сделать это самому в грязном переулке. Все чертовски стремно, и я испытываю от этого чертову муку.

— Ну, ты же тот самый придурок, которого подстрелили.

— А ты тот самый придурок, которого выдали за жениха какой-то молодой блондинки.

— Заткнись.

— Да пошел ты.

— Пошевеливайся, ладно? Или я возьму свои принадлежности и зашью твой большой толстый рот.

Бретт ковыляет прочь, а Хаггерти следует за ним. Их шаги эхом разносятся по комнате. Вскоре они отдаляются друг от друга.

Я закрываю глаза. Сворачиваюсь в позу эмбриона и молюсь, чтобы Хаггерти поскорее забрал меня отсюда, как и обещал. Меня не волнует, что он считает меня глупой блондинкой или что я плакала как ребенок из-за секс-торговцев, перестрелок и торговли людьми. Это тот мир, который я не знаю, и частью которого я никогда не хотела бы быть. Я просто хочу снова стать Мирандой Сайкс, студенткой университета, которая, может быть, немного взбалмошна и импульсивна, но, тем не менее, находится в безопасности.