Плащ и кинжал

Глава 15

Шум сирены разорвал тишину, мгновенно заложив уши. Я подскочил, сразу почувствовав, как сердце бешено заколотилось в груди. Комната вдруг стала казаться слишком маленькой, слишком жаркой. Я слышал, как рядом громко вдохнул грудью Руслан, ворочаясь на пуфике.

— Это ещё что за чертовщина? — пробормотал он, явно не проснувшись до конца.

Ким вскрикнула, дёрнувшись от звука. Её взгляд метнулся ко мне, полный растерянности.

— Сирена? Это… тревога? — спросила она, сжимая в руках телефон.

Я уже был на ногах, чувствуя, как мышцы невольно напрягаются. Звук за дверью — топот ног, голоса, быстрые шаги — не оставлял сомнений: что-то происходит.

— Надо узнать что происходит, — коротко сказал я, бросив взгляд на дверь. — Следуем за людьми.

Руслан нахмурился, потирая затылок:

— Может, это просто учебная тревога? Чего мы паникуем?

— Ага, — буркнул я саркастически, уже направляясь к выходу. — В преддверии сраного апокалипсиса. Вперёд.

Я открыл дверь, и гул коридора обрушился на нас волной. Люди в тактических костюмах двигались быстрым шагом, но не паниковали. Каждый шаг был отточен, каждое движение продуманно. Они все направлялись в одну сторону.

— За ними, — сказал я, указывая рукой.

— Ты уверен? — тихо спросила Ким, стараясь поспевать за мной.

— Нет, — коротко ответил я. — Но нам лучше узнать, что происходит.

Мы двинулись следом. Люди впереди двигались с такой слаженностью, что я понял: ситуация, какой бы она ни была, для них не первая.

Вскоре мы оказались перед массивной дверью с надписью «Зал совещаний». Последний человек зашёл в комнату, прикрыв за собой дверь и настала наша очередь. Я вдохнул полную грудь воздуха, собираясь с мыслями и надевая маску спокойствия на лицо. Я уверенным движением толкнул дверь, заходя внутрь.

Зал был огромным, светлым и наполненным напряжённым гулом голосов. На стене напротив возвышался гигантский экран с картой местности, усеянной отметками и символами. Люди стояли группами вокруг длинного стола, на котором лежали документы, планшеты и схемы.

И он был там… в самой середине этого управляемого хаоса.

Наставник стоял в центре, как капитан на мостике корабля, отдавая короткие, ясные распоряжения. Его голос звучал чётко, перекрывая гул. Даже здесь, в самой гуще событий, он был собранным, уверенным и властным.

Как только я вошёл, его взгляд тут же упал на меня. Меня как будто ударила молния.

Я остановился. Не потому, что хотел, а потому, что не мог двигаться дальше. Его глаза, холодные и проницательные, будто заглядывали мне прямо в душу. Это не был простой взгляд родственника. Это был взгляд командира, который оценивал, стоит ли чего-то боец перед его глазами.

«Ты не готов», — говорил его взгляд, холодный, как сталь. Он видел во мне мальчишку, который сбежал, отказавшись от уроков, которые ему давали. Он видел того, кто подвёл его. Я почувствовал, как пальцы непроизвольно сжались в кулак. Но я не отвёл глаз.

«Это решать не тебе», — мысленно ответил я, встречая его взгляд. Перед глазами проносились картины того, что мы уже пережили. И мы не побежали, не спрятались, скуля в углу безопасного убежища. Мы вырвали свои жизни из лап чудовищ, что были в разы страшнее чем гнев моего дяди. Не было смысла спорить или что-то объяснять. Я мог только показать. Я стоял прямо, мой взгляд был твёрдым, а голос — если бы я заговорил — не дрогнул бы. Я был в этом уверен.

Десять секунд. Они тянулись, как вечность. В комнате никто не осмелился нарушить напряжённое молчание. Даже Руслан, обычно не стеснявшийся своих комментариев, замер, наблюдая за этим молчаливым столкновением.

Наконец, Сергей слегка кивнул в сторону нескольких свободных стульев. Этот жест был едва заметным, но я понял его сразу. Он не произнёс ни слова, но это было разрешение.

Я кивнул в ответ, стараясь скрыть внутренний трепет. Никаких эмоций. Только спокойствие. Как он учил меня. В этот момент я почувствовал, как внутри всё сжимается от смеси облегчения и удовлетворения.

Дядя оторвал взгляд от меня и снова обратился к карте, продолжая брифинг, будто ничего не произошло. Я оглянулся на Руслана и Ким, жестом показывая занять места. Мы тихо подошли к стульям и сели. Я не мог позволить себе расслабиться. Я докажу ему, что я не ошибся дверью. Теперь.

Руслан, сидящий справа от меня, слегка толкнул меня локтем в бок. Этот жест был почти незаметным, но я почувствовал его поддержку. Я мельком взглянул на него — в его глазах отражалось нечто большее, чем просто привычная улыбка или очередная шутка. Это было уважение. Настоящее. Он, кажется, даже не пытался скрыть это. Я как будто наяву услышал его голос, говорящий «Молодец, стратег.»

Я ничего не сказал, лишь кивнул в ответ, скользнув взглядом по комнате. Сердце всё ещё отбивало тяжёлый ритм после столкновения взглядами с дядей, но я знал, что сделал всё правильно.

Слева от меня сидела Ким. Её руки были сложены на коленях, и пальцы слегка теребили край футболки. Однако на её лице уже не было того страха, с которым она вошла в зал.

Когда мы заходили, она была похожа на потерявшегося щеночка, дрожащего и боявшегося каждого взгляда. Теперь, вместо этого, её глаза, всё ещё блестящие от тревоги, смотрели прямо вперёд, а подбородок был гордо поднят.

Она заметила мой взгляд, немного выпрямилась и улыбнулась уголками губ. Гордая, пусть и немного робкая улыбка. В её движениях появилась твёрдость, а в глазах читалось что-то новое.

Как будто моя уверенность, то, как я держался перед наставником, передалось и ей.

Наставник продолжал говорить, и его голос уверенно разрезал напряжённый воздух зала. Я не слушал слова, хотя их смысл доходил до меня где-то на уровне подсознания. Вместо этого я обращал внимание на атмосферу, которая нас окружала. Мы были окружены людьми, профессионалами, которые явно знали, что делают. И теперь я понимал, что и мы знаем. Мы знали, зачем мы здесь, что нам нужно делать.

Руслан, этот вечный балагур, наконец принял серьёзный вид, ссутулившись и прикрыв глаза, будто оценивая каждое слово. А Ким, всё ещё напряжённая, выглядела сосредоточенной и сильной. Мы втроём, такие разные, но в то же время связанные общей целью, становились больше, чем просто суммой своих частей.

Неожиданное чувство гордости от ощущения того, что я на своём месте, и главное, от того, как от моих действий поменялось поведение моих друзей накрыло меня с головой, однако я быстро выбросил эти мысли из головы. Не время.

От лица Руслана

Сергей Владимирович продолжал брифинг, его голос звучал уверенно и чётко. Он говорил так, что даже сомневающиеся начинали верить в каждое его слово. Страшный мужик.

— После недавнего уведомления системы, — произнёс он, скользя взглядом по залу, — мы столкнулись с увеличением числа так называемых «Аномалий». Система, если верить её сообщению, не справляется с управлением всеми объектами. Это привело к появлению непредсказуемых угроз, которые полиция, мягко говоря, не в состоянии сдержать. За последние пять часов правоохранительные органы работают в режиме полного хаоса, пытаясь локализовать случаи спонтанного превращения.

Он сделал паузу, обведя присутствующих взглядом.

— Пока такие случаи редки, но их локализация на практике невозможна. Превращение может произойти в любой точке города, с любым человеком.

— Не с любым, — раздался голос Рены.

Я невольно выпрямился на стуле, мой взгляд моментально переместился на друга. Рена не крикнул, не повысил голос. Его слова прозвучали ровно, но зал мгновенно притих, будто его голос перекрыл все остальные звуки. Люди как будто были в шоке от того, что кто-то посмел перебить их лидера.

Сергей Владимирович повернул голову, и их взгляды встретились. В воздухе повисло напряжение, как перед грозой. Я невольно задержал дыхание, наблюдая за этим молчаливым столкновением.

— У меня есть навык, — продолжил Рена, его голос был как лёд: холодный и чёткий. — Называется «Анализ». Он позволяет мне видеть, кто из людей может превратиться в любой момент, а кто останется человеком, даже после начала апокалипсиса.

Я почувствовал, как мои собственные мурашки пробежали по спине. Тон Рены был настолько уверен, что невозможно было не поверить. Я видел, как Сергей внимательно смотрит на племянника, словно сканируя его каждое слово. Комната будто охладилась на несколько градусов, люди вокруг притихли, ожидая продолжения.

— И ты уверен в этой своей «способности»? — спокойно спросил Сергей Владимирович, не отводя взгляда. Его голос звучал так же ровно, как у Рены.

— Абсолютно, — коротко ответил тот, глядя прямо в глаза дяде. — Уже проверено на практике.

Я смотрел на происходящее, чувствуя себя наблюдателем в центре шахматной партии. Два игрока, два сильных противника, только вместо ходов и обманок — слова и информация. Я знал Рену как никто другой, знал его сильные и слабые стороны. Но сейчас передо мной был не просто мой лучший друг. Сейчас передо мной стоял человек, который мог постоять за себя даже перед таким мастодонтом, как Сергей Владимирович.

Я видел, как оба держались — холодно, уверенно, без лишних эмоций. Наставник и ученик. Дядя и племянник. Каждый из них был воплощением одного пути. Рена говорил чётко и по делу, точно так, как и учил его дядя. А Сергей, анализируя каждое слово, задавал уточняющие вопросы:

— Ты можешь дать этому гарантии?

— Нет, — спокойно ответил Рена. — Это не стопроцентная истина. Но я не наблюдаю смысла Системе меня обманывать. Используя навык, я вижу информацию о человеке. И в самом начале этой информации всегда указано является ли он «Объектом» или «Субъектом». Пояснить терминологию Системы?

Сергей Владимирович молчал. В его взгляде не было злости, только анализ. Они стояли на одной линии, две холодные ауры сталкивались, пытаясь перебороть друг друга. Руслан чувствовал, как зал застыл, словно сам воздух подчинялся этой невидимой битве.

«Давай, Рена», — мысленно выдохнул я. Мои пальцы нервно сжимались в кулак. Я не мог помочь другу в этой борьбе, но я был рядом, верил в него. Как и всегда.

И Рена побеждал. Его доводы, его уверенность, его знание — всё было на его стороне. Сергей Владимирович, будучи человеком хладнокровным и логичным, не мог игнорировать очевидное. Я заметил, как дядя Рены чуть приподнял подбородок, оценивая услышанное.

И затем произошло нечто, что заставило меня невольно улыбнуться. Сергей, не сказав ни слова, сделал шаг в сторону, словно уступая место в центре зала. Это было молчаливое признание: сейчас информация Рены была важнее.

Рена кивнул. Его лицо оставалось непроницаемым, но я видел, как мой друг напрягся ещё больше. Он встал, выпрямившись, готовый начать говорить и пошёл в центр помещения.

Он шёл ровно, спина стояла прямо. Шаги были выверены и отточены. Ни словом, ни действием он не показывал своей неуверенности, которая, я уверен, буквально бурлила в нём, ища путь наружу.

Смотря на своего друга, не теряющего самообладания, отвечающего на вопросы профессионалов своего дела с ледяным спокойствием и уверенностью в своих словах, я почувствовал, как гордость наполняет меня. Вот он, мой друг. Стратег.

Тот, всего пару дней назад потерялся бы в этой ситуации и предпочёл бы сбежать.

Теперь он стоял, готовый вести.

От лица Рены

Закончив свой доклад, я развернулся и медленно направился обратно на своё место. Я чувствовал, как все взгляды в зале сопровождали меня. В голове звучал гул, словно остатки напряжения от недавнего разговора продолжали вибрировать в воздухе. Усевшись, я глубоко вдохнул, пытаясь расслабить плечи, и машинально кинул взгляд на своего дядю.

Моё сердце остановилось.

На его лице мелькнула едва заметная, почти мимолётная улыбка. Она была настолько тонкой, что её можно было легко принять за игру света. Но я точно видел это. Он. Улыбался. Сергей Владимирович. Наставник. Дядя. Человек, чьё лицо, казалось, высечено из камня.

«Это невозможно,» — подумал я, почувствовав, как мой мозг отказывается верить в реальность происходящего. Всё, что я знал о нём, всё, что он представлял собой, — всё это не укладывалось в картину, где он улыбается. Даже так, мельком, почти незаметно.

Эти несколько секунд растянулись в вечность. Я смотрел, как он переводит взгляд на карту, и снова возвращается к своему обычному состоянию — хладнокровному, безэмоциональному, полностью сосредоточенному на деле. Словно ничего и не было. Но я видел это. И этого было достаточно, чтобы меня полностью выбило из колеи.

Весь оставшийся брифинг прошёл для меня как в тумане. Я слышал слова, видел схему, наблюдал за тем, как он раздаёт распоряжения. Но всё это пролетало мимо меня, словно ветер. Я едва ловил суть.

Суть… Суть в том, что они собирались на первый выезд.

Моё тело машинально двигалось в унисон с остальными: поднялось, когда поднялись другие, последовало за группой, когда мы направились к выходу. Но моя голова всё ещё витала в облаках, запутавшись в эмоциях, которые я пытался подавить. Это… Что это значило? Почему он улыбнулся? Одобрение? Гордость? Или это была какая-то хитрая уловка, чтобы заставить меня задуматься?

Мы подошли к дверям, и я уже собирался выйти, когда услышал твёрдый, хорошо знакомый голос:

— Рена, останься. Нам нужно поговорить.

Я застыл, как будто внезапно наткнулся на невидимую стену. В комнате мгновенно стало холодно. Я почувствовал, как Руслан, уже почти выйдя, останавливается и оборачивается на меня. На его лице мелькнуло что-то между любопытством и беспокойством.

— Иди, — бросил я ему коротко, стараясь не выдать дрожи в голосе.

Он кивнул, а Ким бросила на меня тревожный взгляд, но тоже ничего не сказала. Дверь за ними захлопнулась, оставляя нас с дядей наедине. Я медленно развернулся к нему, стараясь держать лицо спокойным, но внутренне я был весь на взводе. Моё сердце гулко билось в груди, как будто предчувствовало что-то важное.

Дверь закрылась, отсекая нас от внешнего мира.

Обернувшись, я снова увидел её. Лёгкую улыбку на лице дяди. На этот раз я был уверен — мне не показалось. Едва заметное движение губ, мимолётное, но абсолютно реальное. Моё сердце забилось быстрее, как будто кто-то резко добавил громкости ритму жизни.

— Наставник, я… — начал было я, чувствуя, как слова сами рвутся из груди. Хотел извиниться, хотел объяснить свою дерзость на совещании, но не успел. Его голос прервал меня, твёрдый и чёткий:

— Ты молодец.

Всего два слова. Без излишеств, без лишних эмоций. Но они ударили по мне сильнее, чем любая похвала, которую я мог бы услышать за всю жизнь. Внутри будто что-то сдвинулось, сломалось и тут же встало на своё место. Я замер, ощущая, как тяжесть в груди сменяется странным теплом. Хотелось улыбнуться, но я удержался. В конце концов, он меня учил: эмоции не должны мешать делу.

Он продолжил говорить, словно и не заметил, что его слова что-то изменили во мне.

— Садись, — бросил он, указывая на стул напротив. Я подчинился без лишних слов, ощущая напряжение в воздухе.

Дядя на секунду замолчал, словно обдумывал, с чего начать. Затем он поднял на меня взгляд — тот самый взгляд, который всегда будто насквозь пронизывал.

— У меня есть к тебе вопрос, — начал он, его голос оставался ровным, без намёка на эмоции. — Ответь честно. Я знаю, что ты уже проверил.

Я кивнул, не зная, чего ожидать.

— Я — «Объект»?

В комнате повисла абсолютная тишина. Он задал вопрос без страха, без колебаний, будто речь шла о чём-то обыденном. Казалось, он интересовался этим лишь для того, чтобы иметь все необходимые данные для дальнейшего планирования. Даже если ответ был бы «да», он бы не дрогнул, не позволил бы себе слабости. Он бы просто продолжил работать, спасая тех, кого ещё можно было спасти. До последней минуты.

Я почувствовал, как сжимаются мои плечи. Его взгляд был цепким, неотрывным. Но ответ всё равно сорвался с губ, твёрдо и уверенно:

— Нет.

Мгновение он не двигался, продолжая смотреть мне в глаза. Затем коротко кивнул, будто принял мой ответ как данность.

— У примерно половины тех, кто был в зале, — продолжил я, стараясь говорить так же ровно, как он, — статус «Субъекта». Они прошли проверку. Остальные… им просто не повезло.

Мои слова повисли в воздухе, будто мы оба осознавали вес сказанного. Он медленно откинулся на спинку стула, глядя куда-то в сторону, словно размышляя о чём-то глубоко личном. Но я знал: его мысли не о себе. Он уже просчитывал, как лучше действовать дальше, чтобы спасти своих людей.

Сергей молчал ещё несколько секунд, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. Затем он чуть склонил голову набок, будто принимая окончательное решение. Когда он снова заговорил, его голос звучал обыденно, словно он просто давал очередной приказ:

— Следуйте за группой «Альфа».

Я не сразу понял, что он сказал. Его слова эхом прозвучали в моей голове. «Следовать за группой „Альфа“?» Это… это…

Моё сердце замерло. Я смотрел на его лицо, ища хоть какой-то намёк на эмоции, но его выражение оставалось безмятежным, лишённым какого-либо одобрения или сомнений. Он говорил так, будто это было нечто само собой разумеющееся.

Не выдержав этого давления, я сделал шаг вперёд, чувствуя, как из груди вырывается срывающийся голос:

— Дядя?

Он слегка приподнял бровь, словно удивившись, но не сказал ничего, ожидая продолжения.

— Ты хочешь, чтобы мы отправились вместе с твоими людьми? — Эти слова прозвучали почти как обвинение. Я не мог поверить. Неужели он действительно решил, что мы готовы? Неужели он наконец уверен во мне.

Сергей коротко кивнул, его взгляд стал сосредоточенным, но голос остался спокойным:

— Ты и твоя команда в данный момент лучшие специалисты по этим тварям. У вас опыт. Ваши знания и наблюдения будут неоценимы.

Он сказал это серьёзно, уверенно, как и обычно, но затем я заметил еле уловимые огоньки в его глазах, лёгкую тень озорства, которую никто, кроме меня, не смог бы увидеть. Это мелькнуло и тут же исчезло, словно он сам дал себе секунду на улыбку, прежде чем снова вернуться в свою привычную роль хладнокровного командира.

Я всё ещё стоял на месте, пытаясь осознать услышанное. Он верит в меня. Верит, что мы справимся. Это чувство было одновременно пугающим и обнадёживающим.

Наконец, я медленно развернулся к двери. Уже делая шаг за порог, я услышал его голос за спиной. Тот самый, твёрдый и уверенный:

— Не подведи меня.

Я остановился на мгновение. Это не был приказ. Это было доверие, высказанное простыми словами. И это пробудило во мне что-то давно забытое, что-то, что я потерял, покинув его. Я сжал кулаки, чувствуя, как все сомнения и страхи уходят.

«Никогда больше,» — подумал я, не оборачиваясь.

Снаружи меня ждали Руслан и Ким. Они мгновенно заметили перемены в моём лице. Руслан поднял бровь, явно готовый к расспросам.

— Ну что? Что сказал твой железный наставник версии Т-800? — начал он, скрестив руки на груди.

— Мы идём с группой «Альфа», — коротко ответил я, стараясь удержать ровный тон.

Ким нахмурилась, в её глазах блеснула опаска.

— Ты серьёзно? — спросила она. — Он доверил это НАМ?

— Сказал, что мы лучшие специалисты в его распоряжении, — сухо отозвался я, чувствуя, как внутренний огонь начинает разгораться. — Нас отведут к точке сбора. Пойдём.

Руслан хмыкнул, но я заметил в его взгляде отчётливое уважение, когда он встал рядом со мной.

Ким явно нервничала.

Человек, которому поручили сопровождать нас, коротко махнул рукой, указывая направление. Мы двинулись следом. Мои шаги были твёрдыми, спина выпрямлена. Теперь я не мог позволить себе ни капли слабости.

Внутри меня звучали слова, которые я слышал от дяди всего минуту назад: «Не подведи меня». И я твёрдо знал, что больше — никогда.