Пленники тайги

14. «Синоптиков надо отстреливать без лицензий…»

А Семен в это время с удовлетворением наблюдал за творением своих рук. Подорванный Астаховым обрывистый склон второго ручья вытекавшего из озера сполз вниз так удачно, что не только перегородил течение, но и образовал солидную дамбу полутора метров высотой. Идея похитить взрывчатку у него возникла сразу после того, как он с помощью бритвы разрезал свои путы. Семен просто споткнулся об ящик, в котором лежали толовые шашки. Зачем они ему нужны охотник не еще толком не знал не знал, но упаковав в ящик не вовремя зашедшего полковника, он прихватив тротил и взрыватели, а затем пригнувшись проскочил к своей палатке, благо она стояла на отшибе и, пользуясь суматохой в лагере, спокойно ушел в тайгу, прихватив с собой Найку и даже забрав воткнутый в бревно нож. Переходя в брод ручей он вдруг понял, как может использовать доставшуюся ему взрывчатку. Миллиарды ничтожных капелек воды, падая с неба, неизбежно скатывались вниз со склонов огромной чаши, в которую превратилось высокогорье. И вся эта излишняя влага скатывалась из озера всего в двух местах. Теперь, перегородив ручей Астахову оставалось только ждать естественного хода событий.

А в лагере в это время все уже как-то пообвыкли и к дождю, и к постоянной угрозе нападения. Василий во всю кашеварил над разгоревшимся костром, авральным методом все дрова перетащили в синюю палатку, и как-то потихоньку, по одному все остальные собрались внутри красной палатки.

— Док, куда прешься в мокрой куртке, сними в прихожей. — огрызнулся на врача злой Степаныч. В палатке горел большой фонарь на четыре батарейки, в его желтоватом свете сидевший в кругу людей Золотов сосредоточенно крутил ручки настройки небольшого транзистора. Тот хрипел, сипел, выдавал обрывки какой то музыки. Наконец финансист поймал «Маяк и бесстрастный голос диктора начал читать скучные российские новости.

— Откуда транзистор взяли? — шепнул доктор на ухо Игорю.

— В сумке Сереги нашли. — тихо ответил Компьюторщик, но на них все равно зашипел полковник и с досадой взглянул Золотов. Доктор хотел было спросить чего все ждут, но тут диктор заученно — деревянным голосом произнес: — … теперь о погоде. На Камчатке и Чукотке сегодня переменчивая погода, местами дожди…

Монотонный голос долго перечислял различные регионы страны, наконец все услышали и кое что про них.

— … В районе центральной Сибири погода довольно неожиданно ухудшилась, пошли обложные дожди, скорее всего такая же погода удержится там и на все выходные,…

Золотов выругался, и отшвырнул в сторону жалобно захрипевший транзистор. Чуть переждав и подавив первый порыв гнева он обратился к своему окружению.

— Ну и что теперь делать будем? Если через четыре дня я не объяснив причины не прибуду на встречу с Опенгеймером, что он обо мне тогда подумает? Вы не знаете? А я знаю! Он подумает что я очередной русский жулик, проевший и просравший все его кредиты!

Золотова душила злоба, тем более что все молчали, ни кто не решался сказать ни слова, да и что было говорить? Немного разрядил обстановку Василий, ввалившийся в палатку с шипящей и источающей невероятный аромат сковородкой.

— Эх и льет, — заявил он тяжело отдуваясь и вытирая влагу с лица. Того и гляди костер зальет.

— Что, не утихает? — с досадой в голосе спросил доктор.

— Еще хлеще припустил, как бы муку не промочил, а то хлеб кончается.

— А вообще-то припасов много? — спросил Золотов.

Повар ненадолго задумался, потом ответил.

— Ну, на неделю, я думаю хватит. Мясо тем более есть, рыба. Проживем.

Василий удивил и на этот раз. За короткое время он умудрился в этих жутких условиях приготовить целых три блюда: жареную картошку с печенкой, отварил медвежьего мяса, и поджарил на шампурах несколько хариусов. Так как все под дождем промокли то приняли для сугрева по сто грамм «Абсолюта», больше Золотов не разрешил. После ужина на пост в предбанник палатки выгнали Игоря, остальные начали готовиться ко сну. Лишь полковник засиделся у лампы изучая карту местности, ту самую, что Астахов видел у Попова.

— Слушай, Егорович, есть у меня одна идея…

— Да неужели, не может быть! — насмешливо перебил его Золотов.

— Да ну тебя! — психанул Степаныч. — Теперь будешь меня до конца дней как щенка в свою лужу тыкать.

— Ладно, говори уж. — смилостивился хозяин.

— У нас тут по прямой километров девяносто. Но если мы спустимся по ручью вниз до Аяла, то на «Зодиаке» сможем доплыть до прииска.

Золотов посмотрел на своего начальника охраны как психиатр на безнадежного пациента.

— Ну ты молодец, — похвалил он его, — а ты не думал как мы протащим сквозь эти дебри эту здоровую бандуру с мотором и бензином? К тому же плыть прийдется против течения. А бензина у нас всего один бак…

— Два, — прервал его Степаныч, — Еще есть двадцатилитровая канистра.

— Ну все равно ведь не хватит!

— До прииска может и не хватит, но мы приблизимся к прииску настолько, что хватит мощности наших раций.

Некое рациональное зерно в его рассуждения имелось, но Золотов безнадежно махнул рукой.

— Спи, Степаныч, фантастика не твой жанр.

В это время в палатку сунулся озябший Игорь.

— Вы как хотите, но костер тухнет. Может еще бензина плеснуть?

— Погоди ты с бензином, этим горю не поможешь. Надо между палаток брезент растянуть, как навес. — высказался полковник.

Предложение было принято, но добровольцев на это дело не нашлось. Пришлось самому Степанычу на пару с Пашей вылазить под дождь и с руганью натягивать дополнительный брезент над костром.

— А он не сгорит? — спросил заступивший на пост Василий.

— Не должен, — буркнул продрогший Степаныч. — Если не уснешь.

Василий все таки уснул, и это было не мудрено. Все эти дни он крутился как заводной, готовя обеды, завтраки и ужины, стараясь приготовить все не просто абы как, а на высшем уровне, по вкусу хозяина. Один раз его разбудил вышедший до ветру доктор, но Василий подбросив дров в огонь и посидев минут пять полудреме снова благополучно уснул. Последнее что он слышал, был несмолкаемый шум ручья…