Плейбой

Глава 19

Кэм

Я сижу в кофейне, потягивая напиток, который на сей раз заказала Лайла. Я доверяю ее выбору. В конце концов, она практически профессионал в этом деле.

— Что это вообще такое? — я делаю еще один глоток.

Она закатывает глаза.

— К твоему сведению, это латте с печеньем и коричневым сахаром с взбитой холодной пеной. Мой новый фаворит, и это просто бомба.

Я пожимаю плечами и делаю еще один глоток. С каждым разом он нравится чуть больше, но это не самый лучший кофе, который она когда-либо заказывала.

— Что ж, из других новостей, помимо того, что становишься кофеманом, ты теперь официально встречаешься с этой Эддисон, — она широко раскрывает глаза. — Это же огромный шаг, Кэм! До нее ты был как я… только хуже. Потому что я не пользовалась телами мужчин, чтобы заполнить пустоту, как ты это делал с девушками.

Я хмурюсь. Ненавижу, когда Лайла или кто-либо еще говорит такое.

— Меня использовали так же, как я, — говорю я в свое оправдание. — И ты это знаешь.

— Боже, какой же ты обидчивый, — она откидывается на спинку стула, ухмыляясь. — Успокойся, малыш. Ты же знаешь, что я люблю тебя.

— Извини, — говорю я, пытаясь расслабиться. — Я пытаюсь доказать Эддисон и ее отцу, что достоин их. Мне не нужно напоминать о всех тех отвратительных вещах, которые сделал в жизни, чтобы знать, что никогда не буду достаточно хорош. Но я стараюсь, Лай. То есть, действительно, действительно стараюсь. Черт возьми, я даже не улыбаюсь девушкам в аудиториях, когда те пытаются привлечь внимание. И это несложно, потому что я вижу только ее.

Ее глаза расширяются, прежде чем Дайна взрывается смехом.

— Вау… не помню, чтобы я заказывала кофе с дополнительным сахаром.

— Пошла ты, — говорю я, протягивая руку и толкая ее. — Вы с Дейном такие же приторные, как и это кофе.

— Ну, это потому, что он очарователен. Ладно, так или иначе, ты серьезно настроен по отношению к этой девушке. А что насчет того, чтобы стать отчимом? — она фыркает. — Большущий папочка Кэм.

Я запрокидываю голову. Я далек от того, чтобы быть отчимом для Айлы. Но если все станет еще более серьезным между Эдди и мной, как ожидаю и надеюсь всеми фибрами души, в один прекрасный день мне придется вступить в эту роль. Это будет несложно. Черт возьми, я уже люблю эту малышку.

— Я просто решаю проблемы по мере их поступления, Лайла, — я поднимаю брови. — Как ты и Дейн.

— Справедливо, — бормочет она, стукаясь кофе о мой. — Я горжусь тобой, Кэм. Даже когда ты был извращенным придурком, я знала, внутри, — говорит она, тыча пальцем мне в грудь, — был просто огромной зефирной.

Я смеюсь, но знаю, что она права. Когда-то Хенли Хейс думала, что я ничтожество, Лайла, даже будучи ее лучшей подругой, верила в меня. И стала одной из моих самых близких друзей.

В конце концов я хочу, чтобы Лайла и Эддисон встретились.

Эддисон

По пути на занятия я заглядываю в кофейню. Иду, слегка пританцовывая, и напеваю надоедливую песенку Майли Сайрус, которая никак не выходит из головы, спасибо Айле.

Я делаю заказ, кофе намного больше, чем обычно беру, потому что быть мамой нелегко. Но когда разворачиваюсь, кто-то привлекает внимание.

Кэм сидит за маленьким столиком напротив ослепительной рыжеволосой девушки. Она смеется, касаясь его груди, пока тот произносит что-то забавное. Как всегда и делает. Обаятельный Кэм… не мой, как оказалось.

Зачем я расслабилась? Я такая дура.

Его взгляд встречается с моим, и он делает нечто еще более шокирующее. Поднимает руку и машет мне! Будто я только что не застукала его за флиртом с другой.

Бариста передает кофе через прилавок, и я хватаю его, прежде чем броситься к двери как можно быстрее.

— Эддисон, — слышу я. — Эддисон!

Я вылетаю за дверь, сдерживая слезы и делая глубокий вдох. Сердце разрывается, пока я ищу ключи от машины, чтобы открыть двери.

— Эдди, подожди! — кричит он. — Черт возьми, подожди.

— Нет, — шиплю я, вытирая мокрые щеки. — Возвращайся.

— Это не то, о чем ты думаешь. Лайла — подруга. Одна из лучших подруг.

— Если бы это было так, ты бы наверняка упомянул ее, — огрызаюсь я, оборачиваясь. — Уходи.

Он хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю открыть дверь.

— Не убегай. Позволь объясниться.

— Объясниться?! — рычу я. — Ты гуляешь, пьешь кофе, хихикаешь с этой знойной штучкой. И это все. Я поняла. Для тебя это была всего лишь игра. Ты победил. Чертовы поздравления. Оставь меня в покое.

Я поворачиваюсь и пытаюсь открыть свою дверь, но он захлопывает ее, разворачивая меня.

— Кэм, хватит, — плачу я. — Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?

— Эддисон, выслушай меня. Я требую, чтобы ты перестала вести себя как сумасшедшая и послушала меня, черт возьми! Она чертова подруга.

— А я чокнутая? Не нужно. Я на это не подписывалась.

— Я тоже, — рычит он, отпуская меня и проводя рукой по шее. — Ты ведешь себя неразумно.

— Сумасшедшая и неразумная? — я резко смотрю на него. — Убирайся.

Я открываю дверь и быстро залезаю внутрь, запирая за собой дверь.

А он стоит, не двигаясь… и отпускает меня.

Кэм

— Неужели ты просто отпустишь ее, Ромео? — говорит Лайла у меня за спиной.

— Она ведет себя как сумасшедшая, — рычу я. — Будто не в своем уме. Ты моя подруга. В чем, черт возьми, проблема?

Разворачивая, Лайла берет меня за руку.

— Кэм, я люблю тебя, но, боже, ты иногда такой тупой. Давай сделаем кое-что, ладно? Изменим сценарий, а?

— Что? — бормочу я.

— Давай представим, что ты едешь мимо кафе и такой, вау, я бы съел маффин. Думаю, я остановлюсь. И когда останавливаешься и заходишь, Эддисон сидит напротив какого-то горячего парня, — она замолкает, подмигивая. — Потому что, как ты знаешь, я явно горячая.

Когда я не улыбаюсь в ответ, она вздыхает.

— В любом случае, они смеются, прикасаются друг к другу, замечательно проводят время… и ты даже не в курсе их встречи. Что бы чувствовал?

Я опускаю взгляд.

— Я бы разозлился.

— Именно. Так что собираешься с этим делать? — она улыбается, похлопывая меня по плечу.

Быстро обняв, я отпускаю ее и бегу к пикапу. Потому что, по-видимому, я облажался и не осознавал этого.

Эддисон

Я врываюсь в аудиторию как раз перед тем, как профессор закрывает дверь. Это последнее место, где мне хочется находиться. Я чувствую себя дерьмово, а слезы никак не хотят переставать течь.

— Псс, ты в порядке? — спрашивает Хантер, обеспокоенно глядя на меня.

Брукс — довольно большой университет. Поэтому, когда я зашла на совершенно новое занятие в начале семестра, не могла поверить своим глазам, увидев, что Хантер сидит за партой, снова разделяя со мной аудиторию. Полагаю, учитывая тот факт, что мы оба учимся на медицинском, это имеет смысл. Было приятно снова увидеть знакомое лицо.

Вытирая глаза рукавом, я изображаю неуверенную улыбку.

— Я в порядке. Аллергия.

Посмотрев на переднюю часть аудитории, он видит, что профессор все еще сидит за столом, и встает, направляясь к месту рядом со мной.

Запустив руку в сумку, он вытаскивает пачку салфеток и кладет их на мой стол.

— У меня тоже бывало такое. Примерно в то время, когда девушка сказала мне, что нам стоит поискать других партнеров, — он похлопал меня по плечу. — Аллергия — это полная хрень.

Я издаю полусмех-полувсхлип и смотрю на него как раз в момент начала занятия.

— Спасибо, — беззвучно говорю я, вскрывая упаковку и вытирая нос.

Кратко кивнув, он достает ноутбук и откидывается на спинку стула, готовясь к длинному и скучному занятию.

Лекция длится всего около десяти минут, когда в аудитории раздается звонок. Преподаватель закатывает глаза, но неохотно подходит и отвечает.

— Алло? — бормочет он, оглядываясь на сотни устремленных на него глаз. — Мгмгм. Да. Хорошо.

Быстро повесив трубку, он возвращается к столу.

— Эддисон ЛаКонте, вас ждут снаружи. Возьмите вещи. Кажется, сегодня вы не вернетесь.

Я хмурюсь, пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло. А потом до меня доходит. Это может быть Айла. Она ранена.

Метаясь по помещению, я собираю вещи и несусь к двери.

Только когда выхожу наружу, меня встречают не отец и не мать. И это полицейский.

Это Кэм, стоящий под уличным фонарем.

Держащий два десятка роз, мрачно глядя на меня.

— Кэм, почему ты здесь? — я кладу руку на бедро. — Думала, я очень ясно дала понять, что не хочу тебя видеть.

— Что ж, хреново, ЛаКонте.

— Прости? — я пытаюсь воздействовать на него взглядом.

Когда он направляется ко мне, я пячусь назад, пока спина не упирается в кирпичную стену. Бросив цветы на траву, он загоняет меня в угол, уперев обе руки в здание.

— Хре-но-во… черт возьми, — рычит он. — Я должен был объяснить, что у меня есть лучшая подруга, у которой есть грудь и вагина. Я новичок в отношениях, Эдди. Я облажался, — он наклоняется ближе, и, черт возьми, от него так хорошо пахнет. — Это не значит, что ты можешь сбегать каждый раз, когда я это делаю. Иначе мы будем слишком часто играть в кошки-мышки.

— Кэм, — шепчу я, глядя на него, — я не справлюсь с той болью, которую ты можешь причинить.

— А я не справлюсь с тем, что твоя машина уезжает каждый раз, когда делаю что-то, способное выбесить тебя, — говорит он, рука перемещается на мое бедро, а кончики пальцев впиваются в кожу. — Ты можешь, черт возьми, уничтожить меня, Эддисон. Разве этого не видишь?

Я смотрю на него, не в силах произнести ни слова. Я вела себя как безумная. И знаю это. Но разочарование и ревность полностью завладели моим телом, разумом и душой. Заставляя не видеть и не слышать ничего, кроме мыслей, говорящих то, чего я всегда боялась. Что я недостаточно хороша. Что ему нужны другие девушки.

Он обхватывает мою щеку другой рукой.

— Мне жаль, что я не рассказал о Лайле, но клянусь всем на свете, сегодня это не было запланировано. Я шел за кофе, а она просто позвонила и оказалась поблизости. Она переехала поближе к парню несколько недель назад, так что я давно ее не видел. К тому же, был так занят тобой, что, наверное, как-то забыл о ней, — его взгляд перемещается с одного моего глаза на другой. — Если наши отношения продолжат развиваться, мы должны доверять друг другу. Я знаю, что моя репутация отстой, и знаю, что ты уже обжигалась в прошлом, но, черт возьми, Эдди, я не Ник Пеллеттье, обещаю, — он делает вдох. — Я бы отрезал себе ноги и никогда больше не катался на коньках, прежде чем сделать тебе больно.

Я медленно киваю.

— Прости. Я просто… — голос срывается. — Я так боюсь. Быть отвергнутой. Что Айла тоже пострадает, — я всхлипываю.

— Ты еще не поняла, Эддисон? — он наклоняется ближе. — Не чувствуешь этого?

— Не чувствую чего? — растерянно спрашиваю я. — О чем ты, Кэм?

— Разве не видишь, что есть парни, которые хотят быть рядом? Не чувствуешь этого, когда я говорю, что забочусь о тебе? Или когда говорю, что люблю тебя? Потому что это так, Эддисон. Я, черт возьми, люблю тебя больше, чем любил кого-либо в своей жизни. И как бы безумно это ни звучало, я люблю и Айлу. Я люблю вас обеих. Вы — мое будущее. Мое настоящее. Черт, почему-то кажется, что и прошлое тоже, — его губы соединяются с моими, прежде чем Кэм слегка отстраняется. — Я проведу остаток жизни, убеждаясь, что ты это чувствуешь. Убеждаясь, что она это чувствует. Я никуда не денусь. Мы? Это навсегда. Я твой. Теперь ваш с ней.

— Ты сошел с ума, — я плачу еще сильнее, прижимаясь к нему. — Но я тоже люблю тебя. Очень.

Его рука соскальзывает с моей щеки и заправляет волосы, слегка сжимая их. Он целует меня так, словно не мог целовать тысячу лет и умирает от голода.

Подняв на руки, он перекидывает меня через плечо.

— Куда ты меня несешь?

— К себе. В постель, — рычит он, шлепая меня по заднице. — Потому что если скоро не окажусь внутри тебя, я, черт возьми, сойду с ума

.

Несколько минут спустя он уже мчится к себе домой.

— Никого нет дома, — говорит он, поднимая мою руку и прижимая губы к коже. — Ты сможешь кричать так громко, как захочешь, детка.

Я качаю головой, краснея, но это все, что могу сделать, чтобы не сжать бедра от чистой потребности. И когда вскоре после этого мы подъезжаем к дому, я с нетерпением открываю дверь.

Подбежав к передней части пикапа, он поднимает меня, неторопливо ведет к своей лестнице. Его губы на моих, даже когда пытается открыть дверь.

Я стону ему в рот, когда тот входит в комнату, закрывая за собой дверь.

Он бросает меня на кровать и, не теряя времени, стягивает джинсы и боксеры.

— Я люблю тебя, — выдыхает он, сжимая член рукой и делая несколько резких движений.

Я чувствую, как его взгляд скользит по моему телу, жадный и требовательный. Медленно, будто боясь спугнуть, Кэм снимает с меня леггинсы и трусики, обнажая бедра. Его руки, горячие и сильные, раздвигают ноги.

Его губы, влажные и нежные, скользят по внутренней стороне бедра. Я не могу сдержать крика, испуганного и вместе с тем восторженного.

Он зарывается руками под футболку, обхватывает грудь и кружит языком вокруг соска, заставляя терять голову от удовольствия. Как бы прекрасно это ни было, я хочу его внутри. Этот день был наполнен бурей эмоций, и я нуждаюсь в его тепле, силе.

— Кэм, пожалуйста… я нуждаюсь в тебе, — шепчу я, смущаясь от собственной слабости.

Я не понимаю, как могла так быстро влюбиться. Мое сердце бьется в бешеном ритме, едва ли замечая его дыхание, запах, его близость.

Кэм медленно отстраняется и, глядя мне в глаза, шепчет:

— Прости, ты просто такая вкусная, что я не могу себя контролировать.

И я снова чувствую его прикосновение, вторжение. Он подталкивает кончик члена внутрь меня, медленно, но неумолимо погружаясь все глубже и глубже. Я растворяюсь в нем, чувствуя себя полноценной, завершенной, цельной.

Я обвиваю ногами его тело, как змея, и провожу ногтями по спине, чувствуя, как тело содрогается от прикосновений. В этот раз что-то отличается. Может быть, потому что мы только что пережили первую настоящую ссору, делая этот момент еще более интенсивным. А может быть, потому что наконец признали вслух то, что знали уже несколько недель — что мы любим друг друга. Как бы то ни было, я знаю, что не продержусь долго.

Я стискиваю его бедра, толкая еще глубже. И тогда кричу, не от боли, а от восторга, от неземного удовольствия.

— Кэм, — шепчу я, прижимаясь к его плечу, а по животу пробегает волна сладкой дрожи. — Боже…

— Я люблю тебя, моя прекрасная девочка, — шепчет он, словно в трансе. — Отдайся мне. Каждый твой оргазм, каждая капля удовольствия — мои. Позволь же почувствовать это.

Его грязные слова проникают прямо в сердце, пробуждая дикую страсть. Я позволяю Кэму владеть мной, как владел моими мыслями, чувствами.

Он погружается целиком, обхватывая мою талию и бедро руками. Его тело содрогается, и он целует меня в лоб.

— Ну… Я предвещал, что это случится, когда похитил тебя, — с сарказмом бормочет он.

Я закатываю глаза, проводя пальцами по его волосам.

— Конечно.

— Нет. Я думал, ты, скорее, вытащишь нож и пырнешь меня в яйца, — он целует меня в нос. — Но это намного, намного лучше.

Я отмахиваюсь от него.

— Я не такая сумасшедшая, придурок.

— Склонен с тобой не согласиться, — он прижимает меня к себе, словно не хочет отпускать. — Боже правый, Эддисон. Какой была жизнь до того, как я тебя встретил?

Я просто улыбаюсь и пожимаю плечами, не в силах сдержать глупую улыбку. Потому что, честно говоря… не знаю.

Плейбой Брукса наконец-то влюбился. И я — та самая счастливица.