Поэты-радищевцы

Конечно, удивлю тебя,

Когда, любезный друг, открою,

Что я с свободой золотою

Навеки раздружил себя!

И, прежде столько ей гордяся,

В Лизету милую влюбяся,

О ней ни мало не крушусь,

А быть невольником горжусь,

Любим взаимно дорогою,

Счастлив неволею такою.

Но если б видел Лизы взгляд,

Хоть раз ее бы встретил взоры,

Услышал сладки разговоры,

Узнал, что правду говорят,

Что роза, роза в полном цвете

Уступит прелестью Лизете,

Что столько, столько хороша

Собою Лизанька-душа!

Конечно б ты не удивился,

Что я в нее, мой друг, влюбился.

Поверь же, милый друг, ты мне,

Что я не слепо обожаю

И быть счастливым не мечтаю, —

Что прямо счастлив — не во сне!

Порадуйся теперь со мною,

Как радовался я с тобою,

Когда и ты, как я, любил —

Взаимно милой милым был!

Когда бы милой ты своею

Любим был так, как я моею!

Какую светлую зарю

Встречает взор мой в изумленьи?

И наяву иль в сновиденьи

Я лишь прекрасных граций зрю?

О, что я вижу! С свода ясна

Лиется долу блеск и свет.

Что вижу! Троица прекрасна

Как тройствен луч с небес течет.

Течет — касается земли —

И рощи в зелень облеклися,

Пернатых перья развилися,

Луга цветами процвели,

Дубровы зашумели злачны,

Природа убралась в наряд,

Забили с гор ключи прозрачны,

Весны встречая нежный взгляд.

И се, красуется она

В лучах, долинах, рощах злачных,

С брегов — в зерцале вод прозрачных,

Как в ясну ночь с высот луна.

Как плавно землю ударяют

Уж легкою ногой оне!

Как майски ветерки летают,

Младой обручены весне.

Для чего в саду, приятном

Разновидностью цветов,

Я на ложе ароматном,

Отдыхая меж кустов,

В сладком неги упоеньи

Розу в нежном восхищеньи

Для чего могу сорвать,

Запах сладостный вдыхать,

А красавицу Анюту

Для чего ни на минуту

Не могу к груди прижать

И в восторге трепетать?

Куда, куда укрыться

От пламенной любви?!

Когда же угасится

Палящий огнь в крови?!

Ни лес ей, ни пучины

Не препинают путь,

Ни гор крутых вершины,

Куда б не досягнуть.

В безмолвные ль дубровы,

Или в дремучий лес,

Куда сквозь мрачны кровы

Не светит луч небес?!

В глубокие ль вертепы

Пойду спокоить дух,

Где звери лишь свирепы

Ревут одни вокруг;

Иль в степь необозриму,

Или в пустынь предел,

Иль в дебрь непроходиму,

Где б ветер не шумел;

Или пойду скитаться

Чрез гор хребты и лес,

И за моря пускаться

Под новый круг небес.

Ни лес ей, ни пучины

Не препинают путь,

Ни гор крутых вершины,

Куда б не досягнуть.

Куда, куда укрыться

От пламенной любви?!

Когда же угасится

Палящий огнь в крови?!

Как мило кто с друзьями

Проводит в селах дни!

Какими красотами

В весне цветут они!

Вокруг стада гуляют

По злачным берегам,

И птички воспевают

И вьются по кустам.

Златые класов волны

Колеблются в полях,

Веселья взоры полны

На холмах, на лугах.

Уж солнышко сияет

С полдневной высоты

И пламень проливает

На алые цветы.

Жар полдня становится

Уже несносен нам,

Пойдем же прохладиться

К прозрачным вод струям.

Пойдемте погрузимся

И зашумим в волнах —

Приятной освежимся

Прохладою в сердцах.

Оттуда ж возвратиться

Когда пора, друзья!

От жара чтоб укрыться

И слушать соловья,

Струи забыв прозрачны,

Пойдем в глубокий лес,

В тенисты рощи злачны

Под свод густых древес.

Там вязы горделивы

Задумчиво шумят,

Густо-кудрявы ивы

Под тень к себе манят.

Как мило кто с друзьями

Проводит в селах дни!

Какими красотами

В весне цветут они!

О певец весенних дней!

Нежный кроткий соловей!

Сколько ты меня пленяешь,

Сердце, душу восхищаешь!

Если раннею порой

Ты под зеленью густой

Сладки песни распеваешь.

О певец весенних дней,

Нежной песнию своей

Сколько ты меня прельщаешь!

Если твой приятный глас,

На заре, в вечерний час

Иль при свете лунной нощи,

Раздается в тихой роще.

Но, любезный соловей,

Сколько глас твой ни пленяет,

Сколь ни мил душе моей,

Сердце сколь ни восхищает,

Всё милее мне сто раз

Лизанькин небесный глас:

Он меня обворожает,

В рай душой переселяет!

Ты едешь, милый друг, — но разлучишься ль с нами?

Хотя на край земли, под полюс поезжай,

Все будут близ тебя друзья твои сердцами, —

Близ сердца твоего! Любезный Б<орн>, прощай!

С полуночи буря течет

И, мрачные тучи волнуя,

В их сонме скрывает

Из глаз небеса.

Порывисты ветры свистят,

И снежные вихри крутятся,

Пушистые стелют

Ковры по лугам.

Давно ли шумели ключи,

Цветущие розы гордились

И пели в тенистых

Кустах соловьи?

Дохнула седая зима —

Лишь терны да ель зеленеют,

Лишь каркают враны:

Природа мертва!

Друзья! поспешим уловить, —

Покуда нас юность лелеет

И в полных играет

Румянец щеках,

Покуда в нас жар не потух

И русые кудри виются, —

Крылатое время

Веселий в кругу!

Природа воскреснет опять

В блистательной юности года,

И скачущи Горы[32]

Весну приведут —

Для нас невозвратно зайдет

Весеннее юности солнце;

Увы! невозвратно

Лета протекут.

Однажды показался

Малютка Купидон;

За бабочкой гонялся,

В саду летая, он.

С кусточка на кусточек,

С цветочка на цветок,

Как майский ветерочек

Порхал за ней божок!

Туда, сюда, и в лозах

Меж мирт за ней летел,

И вдруг, в цветущих розах,

Совсем поймать хотел,

Как, ручку протянувши,

Свой пальчик уколи,

И бабочка, вспорхнувши,

Уж зыблется вдали!

Ни с чем божок остался,

Лишь ручкой замахал,

Боль чувствовать казался

И в пальчик подувал.

Не так ли мы стремимся

За резвой красотой?

И часто наградимся

Сердечною тоской!

Могу ли верить я глазам?

Тебя ли вижу, милу Клою?

Иль так угодно небесам

Меня потешить лишь мечтою?

Могу ли верить? Твой ли взор

С улыбкой нежной мой встречает?

Умильный взор

И разговор

Меня в любови уверяет?

Ты, Клоя, ты передо мной!

Тебя, друг милый, обнимаю!

Тебя целую, ангел мой,

И страстно к сердцу прижимаю!

Ах! если то не сладкий сон,

Ни с кем блаженством не сравнюся!

Когда же сон —

Пусть вечен он!

Пусть вечно, боги, не проснуся!

Приди, весна, приди скорее!

Тобою наша жизнь цветет,

И сердце бьется в нас живее,

И кровь приятнее течет.

Сколь любо взору заблуждаться

На разноцветных берегах!

Сколь сладко нам уединяться

В дубровах темных и лесах!

Гулять в лугах, лугах священных,

Струящих сладкий аромат,

Кустами мирты обнесенных,

Зеленой рощей для прохлад,

Увенчанной вокруг цветами,

Прельщающими жадный взор,

Прикрытых темными холмами,

А дале рядом синих гор.

Приди, весна, приди скорее!

Тобою наша жизнь цветет,

И сердце бьется в нас живее,

И кровь приятнее течет.

Тениста роща, злачный луг,

Как милы сердцу вы поэта!

О! как его плените дух

Среди весны и красна лета.

Забывши в вас мятежный свет,

Он в руку лиру принимает,

При шуме ручейка играет

И, голос соглася, поет:

Блистая храбрости лучом,

Пускай дорогу в веки поздны

Отворит пламенным мечом

Герой, любимец Марса грозный;

Желая славы гром простерть,

Пусть грады в прах преобращает

И Этны огнь в груди питает,

Колебля сушу, море, твердь, —

Но ваш приверженец-пиит

Сей славы, музы! не желает,

Огнем чистейшим он горит

И сердце нежных согревает.

Далек от грому страшных бурь,

Собой доволен и судьбою,

С весельем видит над собою

Небес немеркнущу лазурь.

Я благость вашу ощутил,

О музы! божества благие,

Ваш луч небесный озарил

Дни юности моей драгие.

Не вами ль прежде научен

Прельщаться истиной святою?

Цветущей счастия стезею

Не вами ль после был веден?

Блажить свою и в малом часть,

О многом, лишнем не терзаться,

Не вы ль в меня влияли страсть

Природе милой удивляться,

Любить приятную мечту,

На лире петь с душой согласной

То взор Анютушкин прекрасный,

То Лизы-друга красоту.

Что вокруг всё так смеется,

Всё веселью предается,

Восхищает сердце, дух,

Взор пленяет, нежит слух?

И заря поверх долины,

Озлативши гор вершины,

Так румяна, так ала

По лазури востекла?

И, росою серебристой

Ожемчужив луг цветистый,

Тихо так и так светло

Утро красное взошло?

Что природа так играет,

Взор умильно осклабляет?

Май, природы нежный друг,

Низлетел на красный луг,

С ним забавы ниспустились,

Игры, пляски возвратились;

В полном блеске к нам весна

С ним сошла обручена!

Кто ж теперь не умягчится

И природой не пленится,

Сердце камень у кого,

Зря на прелести всего!

Кто ж с любезными друзьями,

Кто поспешными шагами

Не пойдет весны встречать,

Жизни сладость ощущать:

То под тению густою,

Утра, вечера зарею,

Близ шумящего ручья,

Песнь внимая соловья;

То гуляя красным лугом

Иль один, иль с милым другом,

По пестреющим цветам

И по злачным берегам;

То с вершины в утро ясно

Восходяще солнце красно,

То за синие моря

Заходяще солнце зря;

То в струях прозрачных, чистых,

Под навесом древ ветвистых,

Зажемчужив волны вкруг,

Веселя прохладой дух.

Под мрачным небом странник плыл

Необозримыми морями,

Сражался с бурями, волнами,

От смерти — лишь на волос был,

Водим неведомой судьбою,

Желанна берега достиг —

Лишь миг на брег — и под волною

Его навек скрывает — миг.

Подобно с страстию, несчастный!

То раб ее, то властелин,

Боролся я не год один

И наконец — зрел полдень ясный:

Уже победы луч блистал,

Лишь миг — навек проститься с нею!

И гром трикратно прозвучал;

Простись навек с душой твоею!

Пускай надменные умы,

Любовь! тебя не обожают;

Пусть им зефиры не играют:

Их юность блекнет средь зимы!

Пускай, беседуя со мною

И чувствуя остывшу кровь,

Почтенны старцы сединою

Мечтою мне зовут любовь!

Увы! в преклонные лета,

Как солнце наших дней темнеет

И сила чувства в нас слабеет,

Скажу и я: «Любовь — мечта!»

Теперь, пока зимы не знаю,

А вижу вкруг себя цветы,

Я резвым мотыльком летаю, —

Любовь, моя богиня ты!

Как-то месяц летней нощи,

Песни громки соловья

Прогуляться в ближней роще

Заманили раз меня.

Я вхожу в нее — и что же?

На цветущем, вижу, ложе

Осеняет Клою сон,

А у ней — плутишка целый! —

Возлежит на груди белой,

Прикорнувшись, Купидон.

Кто может перечесть красоток всех моих,

Которых я могу своею ворожбою

Заставить, как хочу, амуриться со мною?

Когда угодно мне, всегда в стихах своих

С одной целуюся, с другою обнимаюсь!

Уж то ли не житье? Как в масле сыр катаюсь,

Зефир, Зефир, цветов живитель,

Полудня сладкий прохладитель,

Игривый друг весенних дней!

Зефир, цветущих роз лобзатель,

Красавиц нежный обожатель,

Послушай просьбы ты моей!

Вблизи, при токе вод сребристых.

На мураве, цветах душистых,

Узришь прекрасных граций круг;

Меж них одна видна собою,

Как роза меж цветов весною, —

То Лиза посреди подруг.

Взмахни туда скорей крылами!

Своими чистыми устами

Прелестну Лизу полобзай,

Потом назад перенесися —

На час устам моим коснися —

Лобзаний сладость им отдай!

Зефир, цветущих роз лобзатель

Красавиц нежный обожатель,

Исполни просьбу ты мою!

А я тебе — любезну другу,

А я тебе, за то в услугу,

Похвальну песенку спою.

Укажите мне, несчастну,

Где найти подругу страстну,

Где найти ко счастью след?..

Как волна к волне всё льется,

Всё-то сердце, сердце бьется,

Бьется всё — но милой нет!

Милой нет — и всё немило,

Нет любезной — всё постыло!

Что осталось? — слезы лить.

Безотрадно сердце вянет,

Слово-слово душу тянет,

Ах! на свете тошно жить!

Так, Лиза, я любим тобою?

Так ты навек, навек моя?

Так, Лиза, любишь ты меня?

Не разлучишься ввек со мною?

Теперь-то знаю наконец,

Какая радость, восхищенье,

Какое чувствий наслажденье —

Слиянье пламенных сердец!

Так, Лиза! я блажен тобою!

Мне целый свет бы то ж сказал,

Когда бы только, друг мой, знал,

Как бесподобна ты собою!

Что Лиза — ангел красотой,

Цветя между красавиц ею,

Как роза меж цветов весной...

И ангел, ангел ты душею!

Однажды вкруг Темиры

Малюточки амуры,

Как пчелки златокрылы

Вкруг розы, разрезвились!

И, разрезвясь, посели

Одни — к ней в русы кудри,

Другие — на уборку,

На шею, как снег белу,

А два, в глаза влетевши,

В них пламенники скрыли

И в их густых ресницах

Искусно притаились.

Другие два стреляли

Из ямок алых щечек;

Один — плутишка целый! —

Как будто не нарочно

К ней за груди свалился

И, выглянув, смеялся:

«Чье место позавидней?»

...В который, странною игрой

Слепого счастия с судьбою,

Впервые свиделся с тобой,

Любима незнакомка мною!

Тот день ни злобный рок забыть,

Ни само время не принудит

Из мыслей лестных истребить!

Тот день век памятен мне будет,

И вечно незабвен тот час,

В который, свидевшись с тобою,

Я в первый насладился раз

Твоей улыбкой дорогою!

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

Глубоко слишком впечатлен

В моей душе твой образ милый!

Как живо в ней изображен

Твоих красот волшебной силой!

Как живо, живо гордый взор,

Осанку важну представляю,

И сколь пристал к тебе убор,

Прелестница!.. сказать не знаю.

Еще как будто наяву,

Под золотой парчой, прекрасный

Зрю стан, под перьями главу,

Твой внемлю глас приятный, ясный,

Подобный гласу стройных лир;

Твое дыханье ароматно,

Как тихозыблемый зефир,

Сквозь роз ухающий приятно,

Вдыхаю с чувством — и горю,

В восторге всё позабываю,

Тебя лишь пред собою зрю-ѓ

По сердцу пламень ощущаю!

Такие сладостны мечты!

Прости! — кто б ни была такая,

Мила чрез меру сердцу ты,

О незнакомка дорогая!

Мельпомена бессмертная!

В час рожденья кому ты улыбалася,

Тот не славится доблестью

На Истмийском бою, гордо с ристалища

Не течет победителем,

Ниже громко в триумф, лавром увенчанный

По блистательным подвигам,

Укротивши царей грозы кичливые,

В Капитолию шествует;

Но при шуме ключей злачного Тибура

В сенолиственных рощицах

Вдохновенно поет песни лесбийские.

Рим державный почтил меня,

В лик священный певцов принял торжественно,

И ехидныя зависти

Уж не столько теперь жало язвит меня.

О богиня! вливающа

В струны лиры златой песни божественны,

Не властна ль и в безгласных рыб

По желанью вселить глас лебединый ты?

По твоей благосклонности

Указуясь перстом мимоходящих, я,

Песнопевец лирической,

И при жизни еще нравлюсь, всесильная!