Пожиратель Драконов. Часть 3

Глава 62

Взрыв колоссальной мощи за несколько секунд занял половину пространства внутри защитного купола.

От пламени и дыма было негде спрятаться, а ударная волна имела мощь, в десятки раз превосходящую ту, что я когда-то спровоцировал, чтобы сломать топор Махуаса.

Тем не менее, не было похоже, что твердыня Драконьего Трона как-то критично пострадала. Сквозь взрыв с помощью восприятия мировой ауры я видел, что башня не только не развалилась на части, чего можно было ожидать после такого столкновения, но и форму свою вполне сохранила.

Похоже, сказывалось то, что возведена она была лично Данброком, да и другие слои защиты, помимо внешнего, тоже наверняка имелись.

Впрочем, сказать, что этот максимально эффектный перформанс оказался бессмысленным, тоже было нельзя.

Спустя пару секунд после удара я ощутил, как защитный барьер вокруг твердыни, мигнув, испарился. А затем и внутри башни начали распространяться энергетические искажения, вызванные, вероятно, отказом каких-то магических систем.

Цели своей мы по крайней мере добились, даже если и не до конца. Хаос в рядах противника наверняка был посеян, да и проникновение в твердыню через появившийся от столкновения пролом должно было стать куда проще.

Однако, не успели мы добраться до этого самого пролома, как навстречу нам появились оккупанты.

— Кассий! Я приятно удивлён! И подумать не мог, что ты решишься на что-то подобное!

В воздухе между нами и свежесозданным входом в твердыню материализовался мужчина лет тридцати на вид. Правда, в отличие от Кассия, он не появился из пустоты. Скорее тут дело было в экстремальной скорости, за которой даже я не мог уследить.

Да и в целом исходящая от него невероятная энергия не оставляла сомнений касательно его личности. Это и был Луарий, сильнейший человек в мире Драконих Островов.

И уже от одного только его внешнего вида у меня зачесались кулаки. Удивительно, как Кассий его выдерживал на протяжение целых пятисот лет.

Высокий и статный, будто сошедший с какой-нибудь картины аристократ, в расшитом золотыми драконами костюме, с ниспадающими по плечам длинными блондинистыми волосами, точёными чертами лица, вздёрнутым подбородком, наглой ухмылочкой…

Он будто был воплощением всего того, что я ещё со времён Земли на дух не переносил. Эдаким золотым, в куче смыслов этого слова, мальчиком, красавчиком, любимцем дам, который с детства имел всё, что только хотел, и которому всё давалось без каких-либо усилий.

Был у меня в универе один такой «знакомый». Истинный мажор в самом худшем смысле этого слова, дико популярный, несмотря на отвратительный характер и наплевательское отношение ко всем окружающим.

Даже сейчас воспоминания о нём с ходу заставляли меня закипать, как чайник. И мне совсем не хотелось думать, насколько же я травил самого себя ненавистью и презрением к нему тогда.

Был ли это комплекс неполноценности? Зависть? Желание оказаться на его месте? Отчасти, определённо. С этим было глупо спорить.

Однако едва ли не бо́льшую ненависть во мне тогда вызывало кое-что другое.

Если мне условный джин предложил возможность оказаться на его месте, но при этом я должен буду и его образ жизни и взгляды на мир перенять, я бы однозначно сказал «нет».

А этот ублюдок, уже имея всё, что только можно пожелать или представить, даже не задумывался над тем, чтобы как-то измениться. Потому что не понимал, насколько на самом деле было важно и ценно то, что было у него в руках.

И одного только взгляда на этого Луария мне хватило, чтобы понять: он именно такой. Человек, относящийся к своей силе, статусу, власти, возможностям — как к должному.

Правда, в отличие от университетского мажора, чьи понты и статус основывались на богатстве папочки, Луарий имел обоснованное право считать всех вокруг грязью. Ведь у него была реальная сила, с которой было невозможно спорить.

Чисто по объёмам энергии, которые я мог оценить довольно точно, он превосходил Кассия почти втрое. Это при том, что старик был старше, возможно, в десяток раз.

И не стоило сомневаться: даже с учётом благословения Данброка такой стремительный рост был бы невозможен без поистине гениальных мозгов и божественного уровня таланта.

Луарий не пользовался плодами чужих усилий, он занял высшую позицию сам. И от этого моя к нему неприязнь как будто бы должна была ослабнуть, но нет. Она выросла лишь сильнее.

Ведь это значило, что исходящее от него высокомерие было не столько следствием неосведомлённости и незнания иной жизни, сколько осознанным выбором.

Университетский «Луарий» уже родился маленьким мажориком. В каком-то смысле у него не было иного выбора, кроме как вырасти в большого мажора.

Луарий до нынешнего статуса поднялся с определённо куда более низкой позиции. И сам определил себя в пупы земли, начав смотреть на окружающих, как на говно.

— Что ты сделал с Моланной⁈ — рявкнул Кассий, проигнорировав «вежливое» приветствие.

— С ней всё в порядке, не переживай, — улыбнулся Луарий, будто ни его предательства, ни нашего вторжения никогда не происходило и мы сейчас вели непринуждённую беседу где-нибудь на светском рауте. — Она в целости и сохранности дожидается начала церемонии, которая станет апогеем всей её жизни. Так что ты должен быть даже благодарен мне.

— Ублюдок, я тебя… — старику, оказавшемуся так близко к своей цели, явно отказало хладнокровие.

А я, неожиданно, наоборот вдруг будто протрезвел. Было ли причиной осознание причин моей вспыхнувшей с первых секунд неприязни к Луарию, или дело было в чём-то другом — сказать было сложно.

Тем не менее я, подавшись вперёд, остановил попытку Кассия броситься на врага, переведя тем самым внимание Луария на себя.

— А ты ещё кто такой? — с нескрываемым пренебрежением, если не презрением в голосе спросил он.

— Тим Тарс, — улыбнулся я настолько непринуждённо, что аж сам от себя остался в небольшом шоке. — Знакомое имя?

— Майигу-нелегал? Наслышан-наслышан. И что же шваль из низшего мира забыла в святилище Великого Данброка?

— Не смей произносить его имя после того, что ты сделал! — воскликнул один из явившихся с нами магов, относившийся к фракции Истинного Дракона, искренне преданной Руйгу.

— Как видите, — картинно развёл руками Луарий, — моё благословение осталось со мной, а значит всё, что я делаю, он одобряет. И я уверен в том, что так будет и впредь. А вы уверены, что, если и дальше продолжите своевольничать и тем более рушить Драконий Трон — его творение — он не оставит вас?

Судя по тому, как только что пылавший праведным гневом маг притих и потупился, Луарий попал в самую точку. В умении манипулировать эмоциями и мыслями других ему тоже нельзя было отказать. Вот уж точно «талантливый человек талантлив во всём».

Пожалуй, единственным, кто до сих пор вызывал у меня похожие чувства, был Кримзон. Однако, если король Золлы своими талантами и тем, как он их применял, заставлял уважать и опасаться себя, то Луарию по прежнему хотелось просто посильнее врезать.

И, как ни странно, у меня в голове начал постепенно формироваться подходящий для этого «кулак».

Обрывки информации, полученной от Кассия, Данброка, из предсмертных слов Синорда и из того, что я видел прямо сейчас, начали складываться в единую картину. И хотя в этом пазле ещё не хватало очень внушительного куска посередине, уже имеющейся части должно было хватить, чтобы хорошенько врезать Луарию под дых.

— Ну зачем вы там сразу, уважаемый, — произнёс я, заставив мажора мирового масштаба посмотреть на меня на этот раз скорее с удивлением, чем с пренебрежением. — Вы ведь в том же положении, что и мы. Действительно, кто мог представить, что лучший и самый драгоценный последователь Великого Данброка будет бесцеремонно обманут и окажется мальчиком на побегушках в собственном доме?

«Молодой человек, вы о чём?» — недоумённая мысль Кассия вспыхнула в сознании, но я не ответил.

Сейчас мне нужно было полностью сосредоточиться на Луарии. Я должен был поймать любое, даже самое малейшее изменение в его лице, позе, поведении. Мне нужно было понять, прав ли я в своих догадках, ведь от этого зависело слишком многое.

Долго ждать ответа не понадобилось.

— О чём ты, шваль? — раздражённым тоном спросил Луарий. — Кассий, ты начал сумасшедших брать в союзники? Даже от такого старого маразматика как ты я такого низкого падения не ожидал.

Да уж. В довесок ко всему прочему он был ещё и шикарным актёром. Эта реакция была действительно максимально логичной, именно такой, какую можно было ожидать от человека, искренне недоумевающего относительно сказанного.

Ни в мимике, ни в языке тела я не смог не найти ни единого признака того, что Луарий лукавит. Вот только помимо прочего я наблюдал ещё и за его энергией.

И хотя это было едва заметно, но в ответ на мои слова я почувствовал лёгкую дрожь его ауры. Дрожь энергии сильнейшего мага в мире, которую нельзя было объяснить никак иначе, кроме как тем, что я задел его за живое.

На моём лице расплылась довольная улыбка. Я был прав. Этот раунд устной войны был выигран заочно.

«Кассий», — отправил я мысленное сообщение.

«Поймайте момент, когда он ослабит защиту».

«Заберите его куда подальше».

«И задержите как можно дольше».

— Не притворяйся, уважаемый, — я обнаглел настолько, что вылетел вперёд, встав перед Луарием и взглянув ему прямо в глаза с расстояния в пару метров. — Ты называешь меня швалью, но не ври хотя бы самому себе. Сейчас самая большая шваль тут — это именно ты. Предал своих, призвал Майигу из других миров, рискнул восстать против Данброка. Наверняка рассчитывал на достойную награду. На то, что, как и всегда, будешь хозяином положения, что перед тобой будут кланяться и пятки тебе лизать. А вместо этого тебя самого нагнули как сучку, отказав даже в самой малости и заставив исполнять роль цепного пса. Скажешь, я неправ? Тогда где твои хозяева, собачка? Почему ты вышел нас встретить один, а не с ними вместе или и вовсе не послал их вместо себя? Почему в конце концов не отправил кого-нибудь из своих собственных псов? А я отвечу. Потому что тебе так приказали, и ты не смог ослушаться. А хуже всего то, что ты вынужден стелиться под тех, кого можешь убить без особых проблем. Ты, сильнейший во всём мире! Уверен, тебя это бесит настолько, что ты готов собственный позолоченный костюмчик без соли сожрать. Ну, давай, взгляни мне в глаза и ещё раз скажи, что не понимаешь, о чём я! Я, кстати, тоже Майигу. Если ты так охотно ложишься под нашу братию, может быть я тоже смогу тебя заинтересовать? Что скажешь? Заглотнёшь у меня разочек?

С каждым сказанным словом, с каждым произнесённым издевательством энергия Луария колебалась всё больше. А где-то начиная с середины моего монолога его ярость стала заметна и невооружённым глазом.

К концу от его пренебрежительной пафосной мины не осталось и следа. Ублюдок дрожал всем телом, будто его бил озноб. Его кулаки были сжаты так крепко, что впившиеся в мясо ногти наверняка доставляли нехилую боль, лицо стало красным как помидор, на лбу проступили вены.

И на последней фразе он уже не выдержал.

— СДОХНИ-И-И!!!

Удар на скорости, которую я не мог даже осознать, направленный мне в сердце, был остановлен пространственным блоком Кассия. Пожалуй, я бы вряд ли умер, но если бы не старик, в лучшем случае получил бы перелом рёбер, а в худшем — дыру в груди.

«Поспешите, молодой человек, — донеслась мысль Кассия, — Я не смогу его победить, да и удержать надолго у меня вряд ли получится. Он действительно сильнейший и, пока с ним благословение Данброка, так и будет оставаться».

После этого пространство вокруг нас мигнуло — и старик вместе с Луарием просто испарились, исчезнув даже из поля моего восприятия мировой ауры, уже достигавшего почти сотни километров. Видимо Кассий решил оттащить своего противника на максимальное расстояние от твердыни Драконьего Трона.

«Найдите Цердота», — приказал я тем временем Сальвии и остальным.

«Уверен на восемьдесят процентов, что он ни при чём».

«Если так, то освободите его».

«И всех, кто будет с ним».

«А потом ищите Моланну».

«Она — главный элемент их плана».

«Нельзя, чтобы они сделали запланированное».

«И ещё».

«Где в твердыне самое главное место?»

«Зал Дракона, - без промедления ответил тот маг, что попытался возразить Луарию. — Это место, где находится символический трон Великого Данброка и установлена его статуя».

«Где это?»

«Верхний этаж. Взрыв не должен был его задеть, так как Зал защищён куда лучше всего Драконьего Трона».

«Я пойду туда».

«Поздороваюсь с нашими гостями».

Прелесть мысленного общения заключалась в том, что весь этот диалог продлился меньше секунды и к его концу мы только успели ворваться в башню твердыни.

А затем мы довольно быстро разделились. Дыра от врезавшегося корабля была почти в верхней части башни и, хотя моё восприятие не могло проникнуть сквозь её стены, было банально более вероятно, что глава фракции Сильного Дракона обнаружится на более низких этажах.

Мне же предстояло подняться на самый верх. Что благодаря огромной винтовой лестнице, пронизывающей все этажи твердыни насквозь, было довольно просто.

И никого, кто помешал бы мне подниматься по пути. В конце моего маршрута никаких препятствий вроде магических барьеров или запертых дверей тоже не наблюдалось.

Очевидно, меня ждали.

— Явился!

— Ага…

— Человек оказался абсолютно бесполезен. Когда он вернётся, убив старика, надо будет его сожрать. Смысла в союзе с ним всё равно больше никакого нет.

— Ага…

— Нельзя. В этом мире должен остаться кто-то, кто будет представлять Данброка.

— Ага…

— Это может быть кто угодно! Нельзя прощать настолько большую оплошность!

— Ага…

— Да ладно. В чём особенно оплошность? Тот, кто нам нужен, пришёл, да ещё и один. Всё складывается как нельзя лучше. Так что целиком Луария есть нет никакого смысла. Ограничимся рукой или ногой.

— Ага…

— Тогда мне ногу, а вы можете поделить руку!

— Я хочу целую руку…

— Ох, ладно, я вам уступлю. Без трёх конечностей он будет слишком жалким, чтобы по-настоящему представлять Руйгу. А теперь давайте всё-таки поприветствуем нашего гостя. А то он уже довольно давно стоит на пороге. Не по-людски это как-то!

Под сводами Зала Дракона, так же как внутренности дворца природы бывшего куда больше, чем это технически позволяли размеры башни, разнёсся наполненный мировой аурой смех на три голоса.

Кстати, оказалось, что я тут уже был. В видении, куда меня затащил Данброк, мы общались именно в этом зале.

Правда, на пьедестале, где должен был возлежать бог Облаков, или точнее его статуя, сейчас сброшенная на пол и разломанная на кусочки, сидел кое-кто другой.

Не слишком большой, всего метров десять ростом антропоморфный тигр приветственно махнул мне рукой. Он был самым «разумным» из троицы.

Слева от пьедестала, свернувшись в несколько колец, уместилась двухсотметровая помесь скорпиона с сороконожкой, чей могучий и длинный хвост и жалом на конце скорее всего и пробил в груди Синорда смертельную рану. Этот хотел сожрать Луария сразу и с потрохами.

Справа, опершись спиной о колонну, стояла, якобы не обращая на меня внимания и разглядывая собственные ногти, абсолютно голая дамочка с растущими из головы закрученными рожками. Её безэмоциональные «Ага» на любую фразу коллег под конец начали откровенно раздражать.

Впрочем, сейчас для меня это всё было не так уж и важно. Исходящая от них троих аура была слишком уж ностальгической. Настолько, что у меня начали непроизвольно течь слюнки.

Спустя восемь лет я наконец снова повстречал других живых Майигу.