Похороненный дневник

Глава 20

Сперва ему не показалось, что беспорядка в спальне меньше или больше, чем по всей квартире. По полу раскидана одежда. Все ящики вытащены из комодов и свалены в кучу на любимом мамином ковре, лиловые и розовые цветы которого как будто смяты расколотыми в щепы досками. В углу валяется разбитая настольная лампа.

Джаспер робко шагнул вперед. Ларчик с мамиными украшениями лежал у распахнутого шкафа, содержимое свалено на пол. Под грудой искусственного хрусталя и пластмассовых жемчужин на ковре лежало любимое мамино ожерелье, и Джаспер поспешил поднять его. В ладонь лег тяжелый, расшитый бисером медальон. Две из вплетенных в него крошечных ракушек треснули. Остальные были вплетены в тугие спирали, которые образовывали мозаику ярких цветов на белом поле. Когда он был маленьким, этот медальон точно соответствовал размеру его ладошки. Свернувшись на коленях у матери, Джаспер водил пальцем по цветным спиралям, которые вели к странному символу в центре, похожему на уложенную набок букву «S».

«Что она означает?» — спрашивал он, постукивая кончиком пальца по непонятной эмблеме.

«Она просто красивая, и только. Не все же должно что-то значить», — отвечала мама.

Медальон и вправду был красивым! Блестящие бусины крутились на нитках, стоило их погладить. Джаспер вновь осмотрел пол и увидел еще немало маминых любимых вещей. Точнее, все их. Синее платье. Легкую блузку с воротничком в сборках. Ее красные туфли. Хмурясь, Джаспер вел им точный учет. Все, что мама любила, было брошено прямо здесь, в неопрятные кучи на полу.

Он сжал ожерелье в руке и накинул нитку себе на шею. Раскачиваясь где-то у пупка, медальон выглядел нелепо, но мама точно не захотела бы, чтобы Джаспер так и бросил его валяться на полу. Она рвала бы и метала, завидев свою комнату в таком состоянии. Кровать лишилась одеял и простыней; смятый, голый матрас свесился с каркаса. Его ткань забрызгана чем-то охряно-бурым. Все равно что случайно заглянуть под мамину юбку. Ему не стоило здесь оставаться.

Развернувшись к открытой двери, Джаспер замер с выпученными глазами.

По обоям у входа, образуя нечто вроде индейского головного убора, разбегались в стороны ржаво-красные потеки. Словно ребенок пытался изобразить салют вокруг чистого пятна размером с пляжный мяч. Краска не то чтобы красная, но и на коричневую не похожа. Несколько крупных капель бежали к полу, оставляя неровные следы.

У дверного косяка косым штрихом тянулась вниз особенно широкая ржаво-красная дорожка. Сощурившись на нее, Джаспер потянулся к засохшей бурой капле на краю. От прикосновения капля сломалась, оставив на подушечке пальца сухие темные частички, которые Джаспер поднес к лицу. Они были очень похожи на корку, запекшуюся на руках Уэйна после того, как тот помогал разделывать Салли. Бурая краска была кровью.

Сердце Джаспера тяжело стучало в ушах. Теперь он видел ее повсюду. Бурые крапинки на матрасе. Черная дорожка из капель на мамином ковре и на деревянном полу у его ног. Темные брызги на досках бежали прямо под ботинками, стелясь за дверь.

Он последовал этой неровной тропинкой в холл, стараясь уверить себя в том, что пятна вполне могут оказаться обычной уличной грязью; след из темных брызг провел его мимо кухни, через гостиную и прямо до входной двери. Под дверной ручкой намазано чем-то красным.

В этом пятне отчетливо виднелись два отпечатка пальцев. Джаспер потянулся было потрогать один, но вовремя остановил себя.

Воры. Папа сказал, пара обычных воришек. Джаспер оглядел оставшуюся позади комнату, пытаясь сообразить, что могло пропасть. Имущества у них было не особо много; отец Джаспера собирал автомобили на конвейере, а мама работала на молокозаводе. Эту свою работу она терпеть не могла, но говорила, что выбирать ей не приходится. Им нужны деньги — вот ее точные слова.

«Алтея!» — в ушах Джаспера еще звучали крики отца; прошлым вечером Уэндел звал жену, продираясь сквозь хаос разрушения. Джаспер повернулся к двери, присматриваясь к красным разводам под ручкой. У мамы были по-мужски большие руки. Ногти она подстригала коротко, чтобы удобнее было вести записи и нажимать на клавиши арифмометра. Джаспер еще раз поднял руку, чтобы коснуться одного из отпечатков.

Но сильный удар, раздавшийся с другой стороны двери, заставил его отпрыгнуть назад. Задергалась дверная ручка.

— Джаспер! Джаспер, ты здесь? — потребовал ответа звучный, низкий голос. — Это детектив Руссо.

И вновь громкий стук. Джаспер обеими руками зажал себе рот. Детектив Руссо явился отнять его у отца и забрать неведомо куда: Джаспер понял это, щупая свой заплывший глаз. Детектив хотел знать, колотил ли Уэндел супругу. Синяк под глазом Джаспера — лучшее доказательство тому, что его отец злодей. Да еще и эти кровавые брызги по всей квартире. В глубине души Джаспер знал, что отец ни за что не ударил бы маму, но кто поверит мальчишке? Он затаил дыхание в надежде, что детектив уйдет.

Дверь затряслась на петлях, стуча о щеколду.

Джаспер отпрянул и уперся взглядом в чемодан у входа. Мамин дневник внутри оставался последней надеждой отыскать ее. Подхватив чемодан, он метнулся по коридору прочь, к первой же открытой двери. Ванная. Джаспер вбежал в нее и повернул ручку замка.

Входная дверь распахнулась, жахнула о стену.

— Джаспер! Тебе не следует здесь находиться, малыш. Это место преступления… Миссис Карбо очень беспокоится… Нужно, чтобы ты пошел нам навстречу. Мы сумеем тебя уберечь.

Не отрывая глаз от двери, Джаспер забрался в ванну и задернул душевую шторку. Вежливый и послушный мальчик, каким его воспитали, должен был бы подчиниться полицейскому, только он нутром чуял: не надо.

И вот он всматривался теперь сквозь голубую с цветочками шторку, с ужасом осознавая, до чего неподходящее убежище нашел. В любой момент его отыщет полицейский и утащит отсюда на веки вечные.

«Если придут незнакомые люди, тебе нужно будет спрятаться, солнышко. Затаись и не высовывайся», — сказала мама в тот последний раз, когда оставила его дома одного, ухода на работу.

«Где же я спрячусь? — спросил он, замирая при мысли, что ему придется исчезнуть с чужих глаз. Мама всегда убеждала не беспокоиться, когда она уходит, но на этот раз все было иначе. Он слышал это в ее голосе. — Что, если меня найдут?»

«Нужно будет их перехитрить, — ответила она. — Ты знаешь наш дом лучше, чем любой чужак, верно? Что мы делаем, если случается пожар? Помнишь?»

Он замотал головой: «Не-а».

«А должен помнить. Зачем нужны эти железки за окнами? Как они называются? Подумай, солнышко».

«Пожарные лестницы?»

«Вот именно. Ты можешь выбраться из любого окна на восточной стороне, и там будет лестница. Чужаки про это не знают. Понимаешь?»

Джаспер кивнул, хотя был совершенно уверен, что мама сошла с ума. Пожарные лестницы на их доме были старые и ржавые; к тому же он боялся высоты. И совсем запутался. Мама всегда говорила: если потребуется помощь, беги к миссис Карбо. И потом, никакие чужаки никогда к ним не приходили.

«Только однажды», — понял он вдруг. Джаспер был тогда куда младше. В квартиру негромко постучали, и он прошептал прямо через запертую дверь: «Кто там?»

Тяжелые шаги детектива прогромыхали мимо двери ванной в сторону спален.

— Джаспер! Я не смогу помочь тебе, малыш, если ты не отзовешься, — уже раздраженным голосом.

Джаспер обернулся к окошку над ванной и потянул в сторону пожелтевшую льняную занавеску. За стеклом виднелись черные железные перила пожарной лестницы. Казалось, они висят в воздухе, не касаясь стены. Скосив глаза сквозь металлическую решетку, Джаспер разглядел тротуар двенадцатью футами ниже. С трудом сглотнул и отпер оконную створку.

В конце коридора с треском распахнулась дверь его спальни, и Джаспер услышал, как в комнате за стеной детектив просеивает завалы одежек и передвигает мебель. Стараясь не шуметь, он приподнял створку окошка; клацнули запрятанные в стену противовесы. Лицо Джасперу охладил утренний воздух, сразу зашелестевший душевой шторкой за спиной. Он выпихнул свой чемодан на металлическую площадку пожарной лестницы и на четвереньках выбрался следом.

Оказавшись на утлой, разболтанной площадке, Джаспер почувствовал, как руки-ноги колют электрические разряды страха. Позади него узкая лестница вела на третий этаж, а затем и на крышу. Впереди протянулась к небу хлипкая железная стремянка, уходящая в пустоту. Джаспер не сразу сообразил, что ее специально подтянули повыше от земли. Длинные шесты этой стремянки заканчивались колесами, скользящими в пазах; Джаспер ухватился за нижнюю перекладину и потянул на себя. Та даже не шелохнулась. «Все это страшная ошибка, — подумал мальчик, оглядываясь назад через открытое окно ванной комнаты. Он ослушался взрослого, сбежал от полицейского. Но хуже всего то, что повсюду в квартире была кровь. — Вдруг они решат, что это я виноват? А если кто-нибудь умер? А если это была мама?» У Джаспера даже ноги подкосились.

В дверь ванной громко постучали. Сердитый голос выкрикнул его имя:

— Джаспер!

«Нет. Все будет хорошо. — Джаспер заставил себя выпрямиться. — Детектив как-нибудь разберется. Он знает, что нужно делать. А я всего лишь ребенок». — Опуская за собой оконную створку, Джаспер услышал, как исступленно задергалась дверная ручка ванной комнаты.

— Вот же сученыш… — процедил сквозь зубы детектив.

Бах!

Это явно был пинок в дверь. На сомнения времени не осталось.

Джаспер сбросил чемодан с площадки на втором этаже в проулок внизу. Ударившись оземь, чемодан раскрылся, и Джаспер едва не завыл от досады.

Бах!

Джаспер всем телом налег на ближайшую перекладину выдвижной стремянки. Механизм наконец пришел в движение, проржавевшие колеса начали вращаться. Ухватившись за боковые шесты, Джаспер вновь и вновь бил по нижней перекладине ногами, пока та не замерла с жутким визгом в паре футов над землей.

Когда он спрыгнул с нее, над головой хлопнула оконная створка.

— Джаспер! — прокричал детектив, стоя в ванной. — Куда собрался, сорванец ты этакий?

Джаспер низко опустил голову, чтобы не показывать ему темный синяк на лице, и ничего не ответил. Собрал в открытый чемодан мамин дневник и другие выпавшие вещи, поскорее захлопнул его и побежал по проулку. Оглянулся на окно только перед тем, как, свернув за угол, выскочить на Саут-Мейн-стрит. Детектива не видно.

Почти не чуя под собой ног, Джаспер добежал до следующего квартала. Ужасная глупость! Его все равно схватят, а отец ни за что его не простит. Прятаться негде. В любой момент за спиной может завыть полицейская сирена. Теперь он преступник. Его, наверное, бросят в тюрьму, когда поймают. Может, даже посадят на электрический стул.

Не убавляя скорости, Джаспер пробежал мимо «Полезных мелочей», мимо химчистки, мимо «Авторемонта Сэмпсона». В окнах всех магазинов висели объявления: «Закрыто». Сегодня воскресенье. Ему хотелось кричать, звать на помощь, но улица была пустынна. Он огибал еще один угол и мчался все дальше по улице, чтобы снова свернуть на очередном перекрестке.

Вывески и навесы, мимо которых он, задыхаясь, проносился, превратились в размытые цветные пятна. Больше бежать он был не в силах. Чемодан оттягивал руку непосильной ношей, а ноги едва слушались, нетвердыми шагами меряя тротуар. Джаспер понятия не имел, по какой улице сейчас бредет.

В дальнем углу квартала он заметил открытую дверь, вдохнул побольше воздуху и поспешил туда. Он не стал останавливаться и читать вывеску. Внутри обнаружилась комната, похожая на приемную врача: с одной стороны — небольшой лоток, обклеенный фотографиями женщин, с другой — высокая деревянная конторка, нечто вроде барной стойки. Спрятаться все равно негде. С дальней стены на Джаспера густо подведенными глазами плотоядно уставились женщины с расклеенных плакатов. Многие сгибались в три погибели, а некоторые при этом еще и юбки задирали. Объятый ужасом, Джаспер попятился и задел стойку. Звонок на ее крышке вяло звякнул.

За конторкой кто-то всхрапнул.

Со своего стула поднялся и сонно заморгал невзрачный старик. С его нижней губы свисала, как приклеенная, сигарета с длинным столбиком пепла на конце.

— Могу чем-то помочь?

— Э… да. Простите, сэр. У вас есть уборная? — выдохнул Джаспер.

— Это не общественный туалет, мальчик. Ясно? Детям тут не место. Давай проваливай. — Столбик пепла осыпался на крышку конторки. Старик этого будто не заметил: он просто указал Джасперу на дверь и плюхнулся обратно на стул.

Джаспер кивнул, косясь на плакаты с женщинами на стене. Старик прав, но идти было решительно некуда. Где-то на городских улицах его поджидает рассвирепевший детектив Руссо. Он запихнет беглеца в тюрьму или в приют, или куда еще отправляют отпетых малолетних преступников. И тогда Джасперу уже ни за что не найти ни мать, ни отца.

Женщины на стене сверлили мальчика неласковыми взглядами; он тихо сполз по стойке на пол и сидел там, свесив голову на сложенные на коленях руки.

Из-за стойки донесся какой-то шум. Едва слышное бормотание и новый всхрап. Лишь секунду спустя Джаспер догадался, что это означает. Старик по другую сторону конторки — то ли охранник, то ли портье — вновь погрузился в сон.

Джаспер высунулся из-за края стойки: голова старика откинута на стену, во рту торчит прежний окурок. Лихорадочно оглядевшись, Джаспер заметил узкий дверной проем в дальнем углу. Возможно, это проход к туалетам или к какой-то другой комнате, где можно спрятаться. Старик наверняка подумает, что он ушел.

Закусив губу, Джаспер поднял чемодан и опасливо шагнул к проему в углу. Храп старика сделался только громче. Дюйм за дюймом он обогнул конторку и проскользнул в темный коридор.

Едва скрывшись из поля зрения, мальчик вздохнул свободнее. Глаза не сразу нащупали в полутьме длинный ряд одинаковых дверей. Всего их было десять. Джаспер прошел на цыпочках мимо нескольких, не решаясь постучать. И сразу же услыхал позади, в приемной, тихое звяканье звонка.

— Кто-нибудь дома? — спросил глубокий мужской голос. Детектив Руссо все-таки нашел его!

Перед тем как ответить, портье громогласно зевнул и высморкался.

— Да. Я могу чем-то помочь?

Джаспер пробежал до конца коридора, вертя головой; все двери закрыты. Выхода нет.

— Я ищу своего сына, — эхом долетел из приемной голос детектива.

«Сына?» Джаспер окаменел.

— Нет здесь никаких сыновей. Наша лавочка не для детворы, если вы улавливаете мою мысль.

— Он заблудился. Я увидел открытую дверь и подумал, что он мог зайти к вам. Не возражаете, если я осмотрюсь?

— Еще как возражаю! У нас тут не бюро находок, — вскипел старый портье. — Если желаете зайти внутрь, сперва платите, как все прочие.

— Похоже, я недостаточно ясно выразился… — по коридору прокатился громкий глухой стук.

Джаспер подергал ближайшую дверную ручку. Заперто.

— С чего вдруг… Эй, приятель. Полегче, полегче…

Рядом с Джаспером приоткрылась дверь, и в возникшую полоску света выплыло лицо в густом макияже. Женщина встретилась с Джаспером взглядом и широко открыла рот, собираясь закричать. Впрочем, ее глаза живо пробежали по чемодану в его руке и по синяку на скуле. Выражение ее лица смягчилось, и она поманила Джаспера ближе.

— Нет там никого, друг. Ступай, сам погляди. Не стесняйся. — Голос портье звучал так, словно из старика кто-то выпустил весь воздух.

Женщина втащила Джаспера внутрь.