Покорение вершин (СИ)

Глава 25

Любая драка требует организации, а устранить последствия её этой организации требуется ещё больше. И есть такие виды работ, которые не в тягость, а радость. Для крыс и гунулов наступила как раз такая.

— Нож затупился, не режет…

— Мясо тухнет, а мы всё возимся. Почему только мы работаем?

— Голокожие возгордились первой кровью…

— Камни тяжёлые…

— Уффф, объелся…

— Хватит жрать, мразь! Увидит бетта, троллий выкормыш, и нам всем достанется из-за тебя!

— Кто тут пасть раззявил на почтенных⁈

— Да здравствует наш вождь, херршер! Да будет его имя разносится среди пустошей от каждого к каждому, чтобы внушать страх и ужас тем, кто ещё не покорился!

Срезать мякоть, оттащить сочащиеся кровью розоватые скелеты, закидать их тяжёлыми камнями, зуберам развеять энергию смерти, что у моих кое-как обученных колдунов получалось не всегда успешно: — из самой большой лужи крови выполз, как из озера, здоровенный слизень-стрекотун с тремя хвостами (больно и жгуче хлещущими во все стороны), несколькими глазами и большой пастью с несколькими языками-присосками, облизывающими всё вокруг. Убился он, впрочем, вполне обычно — забит камнями, пронзён копьями и изрублен алебардами, и в дальнейшем был разделан на куски. Захотели его было вывялить-засушить (так как законсервировать столько соли не было), чтобы показать в дальнейшем Мартину Тассе, однако туша долго не пролежала. Скоропостижно испортившись, истекла зловонной тёмной жижей. Мы конечно набрали останков всё же немного, но это уже было не то.

Следовало назначить ответственных за сбор трофеев, исследование гор, в ближайших зеленых долинах оказались небольшие стада скота — их следовало перегнать, выследить часть разбежавшихся, что поумней (раз не побежали в пещеры) — пока они разобщены и не предупредили других, сортировать прочую добычу…

С забаррикадироваашимися остатками грабителй Кнавласа мы поступили так же, как и с тёмными гоббо Гриша. Почему бы и нет, если это работает и позволяет обойтись лишний раз без пролития своей крови. Нас и так мало, как я считаю — и не крысолюдов в мире вообще, а именно тех, кто находится под моим руководством. Несколько тысяч это вообще очень мало.

Солдаты «Белых быков» — весьма разношерстная публика: моряки, оставшиеся без хозяев слуги, бродячие солдаты, искатели приключений, проигравшиеся в пух и прах игроки, разбойники, изгои, дикие жители гор и всяческие авантюристы. Опытные в бродяжничества, они отлично сыграли необходимую от них роль. Видимость каравана для них оказалось создать проще простого. Гоблины повелись, не испугались «купцов» и «приказчиков» на многочисленных телегах. Попав в наемники, они меняли свое здоровье, а порой и жизнь на звонкую монету и сытое брюхо. Сейчас несколько десятков из них лежали в два ряда. Бледные. Растерзанные. Дух их товарищей пошатнулся и срочно требовалось его укрепить чтобы не пришло в голову разбежаться, чтобы не болтали попусту о всё, что видели, что им становилось известно. Конечно, тут больше задача офицеров, но и я мог помочь. Каким образом? Всего лишь надо выделить средства — найденное золото и серебро. Ничто так не повышает боевой дух, как внеочередная выплата денег.

Среди найденных в пещерах и снятых с тел украшений и горки разнокалиберных монет (использующихся гоблами как фишки в игре у самцов и подвески у их самок) на общую сумму предварительно в 350–400 золотых эрштеттских монет, без учёта более глубокой оценки и сортировки добычи, было много и неопознанных вещей, в виде мятых браслетов, пуговиц в золотой оправе и прочей чепухи. Но монеты все пообещали отдать «быкам», участвовавшим в потасовке.

Не все остались довольны таким решением.

— А ведь за 121 монету можно снарядить целого рыцаря! — дружище Курт готов был даже отдать свою долю. — Или отложить, а потом купить бомбарду! Или маленький фальк хотя бы.

— 121 золотых? Ну уж вы это загнули! Это прям очень и очень хороший доспех для рядового (если можно таки выразиться) рыцаря. В массе своей тяжёлые всадники обходятся более дешёвым комплектом в 75 или даже 50 золотых, насколько я помню старые цены. — Шлиц был как всегда в курсе многого. — Но в массе своей, чтобы собрать целый отряд подобных всадников, надо иметь просто очень и очень хороший доход, что мало кому под силу.

— Хейм, слыхал? Можно набрать небольшой отряд тяжелой кавалерии! Что, нам не пригодится десяток латников? Вон как отряды наших фюрстов…

— Наших кого?

— Князей, курфюрстов — выборщиков. Представляешь, купим тебе коня…

— Нет уж! От меня эти животные убегают галопом, как только почувствуют дух, разве забыл?

— Ну так время прошло… Или то дурные животные, а мы найдём поумнее! Да и вообще, ты только представь такую сумму! Раздавать её воинам, надо ли?

— И что в этом золоте такого? Почему люди так ценят его, а не серебро, которое хоть может защитить при встрече с потусторонними силами?

— 40 эрштеттских золотых по весу это примерно 100 грамм, особняк на полгода с прислугой, та же сумма в серебре — ок 2,5 кг. А 400 монет уже будет весить кило золота, а серебром уже 25 килограмм. Удобно ли? А у многих торговцев и землевладельцев доходы и побольше будут.

И как назло, пытаясь скрыть присутствие голохвостых, рассылал всюду дозоры, которые вовремя успели сообщить нам о подходе крупного каравана. Пришлось срочно сворачиваться, хоронить убитых, засыпать песком и пылью следы боя, чтобы никто не смог в точности понять, что же здесь произошло и уводить свои телеги назад. «Быки» остались, чтобы показать всем, что наёмники работают и было бы неплохо нам помочь чём-то, хотят они того или нет. Никакого грабежа! Только добровольный взнос или просто материальная помощь в фонд очищения гор от вражеских племён.

Правда караван был мало того, что большим, так он ещё был по большей части гномьим, направленный кланами трех городов — Бундаракзара, Карак-Ногарунда и Карак Грурумма. Это могла стать вторая моя встреча с низкорослым народом. А первая была, когда в Форте увидел кучу мёртвых коротышек, частично уже сожранных гоблами.

Клановых мы успели увести и уже наёмники во главе с Гизельхером Шлицем и Куртом Огстером встречали путешественников.

Хоть большую часть всё же составляли люди, гномов тоже было немало, и тех и других на первый взгляд под триста вооруженных голов. Люди выглядели как те же наши наёмники, лишь с небольшими региональными отличиями в виде снаряжения, а вот чертами лиц, взглядами — практически один в один. А гномы для меня ещё были в новинку. Да, я не ушел в горы с основным войском, а накинул на себя большой балахон и броди среди «быков», так как уж больно было интересно, что будет происходить дальше и сильно хотелось посмотреть на гномов вблизи, не в связанном и не в разделанном виде.

Небольшие — самый высокий по грудь или подбородок среднему человеку. Приземистые, широкие, с толстыми крепкими руками и покатыми плечами и все как один с намечающимися или вполне мощными животами, заросшие густыми бородами. У большинства они были до пояса, но был и один, у которого она доходила почти до обуви. Шлемы — гладкие, рогатые, крылатые шишаки с носовыми пластинами и нащёчниками, тяжелые кольчуги (у некоторых по две), перетянутые широкими кожаными ремнями, толстые золотые или железные необычной работы браслеты на заросших волосами запястьях. В руках или за поясом кроме широких кривых кинжалов они держали топоры самых разных форм и размеров, но главным образом однолезвийные, а также глефы, алебарды, молоты. За спиной или в левой руке большой круглый щит, обитый закаленным железом и украшенный затейливыми узорами.

Общаясь между собой на гортанном языке, а с сопровождающими на местном универсальном языке — имперском рейкшпиле.

Навстречу Гизельхеру Шлицу, вместе с Куртом, и несколькими солдатами (среди которых затесался и я) который вышел встречать гостей, вышел и самый бородатый гном с несколькими сопровождающими.

Глядя на лагерь «быков», возле которого лежали изрубленные части телег и прочие следы недавнего боя, гном мрачно посматривал на людей, пока Гиз его не приветствовал:

— Приветствую вас, уважаемые! Трудна ли была ваша дорога? Долог ли был ваш путь?

— Наконец-то первые заговорили… — забормотал гном в бороду. — Короткоживущие… Всё хорошо у нас! Я Гротруд, сын Норада Скалы, что сын Нори Высокого, что сын Скалли Каменнорукого, что сын… — продолжил он, как я помнил, обычное приветствие, перечисляя своих предков. От гномов исходил сильный запах пота и сырой земли. — А вы кто такие и скажите что с вами приключилось, во имя Всеотца?

— Я Гизельхер Шлиц, а там находятся мой отряд, которым я командую: «Белые Быки», из Глаттершталя и мы выполняем городской контракт на очистку торговых путей от зеленокожих, последствия боя с которыми вы можете видеть, уважаемый Гротруд.

— Ааа… Что-то такое о вас слышал… А вас не слишком мало для такой задачки?

— Нас вполне достаточно, чтобы истреблять эту мерзость везде, где мы их встретим.

— Да? А чего тогда вы такие побитые?

— Мы может и побитые, а они и вовсе мёртвые!

— И многих удалось укакошить? Десятка три в лучшем случае, да? А потом основная часть разбежалась, как всегд…

— Всех, — немного невежливо перебил наглого гнома Шлиц, — всех тех, кто на нас напал и всех, кого мы смогли найти в их логовах.

Гномы загомонили на своём языке, от звуков речи которой появлялось чувство, что сходит каменная лавина.

— Ты ври, да не завирайся! — вернулся он к разговору с Шлицем. — Какие ваши доказательства?

— Их пустые логова? Можете сами убедиться.

Пока выясняли что к чему, гномы все же поставили свой лагерь недалеко от быков', а затем пригласили Гизельхера с командирами «быков» в свой лагерь, где у большого костра, окруженного низкими деревянными скамьями всем тут же вручили металлические кружки, выкатили большую пузатую бочку, размером с трёх гномов, у которой тут же выбили крышку.

— Будем пить, пока не выпьем! — заорал Гротруд. — Вы оказались правы, и зря я сомневался, в рот мне пятку Валайи! Этих вороватых мерзавцев, вонючих коротышек, — вещал гном, — больше нет! Выпьем за наших новых друзей, «Белых быков»!

— Выпьем!

— Слава!

— Чтобы все зеленокожие сдохли! — дружно заорали отовсюду.

Напиток в бочке оказался пивом, но нельзя сказать что обыкновенным, а густым и тёмным, пахнущим весьма необычно и вкусно, а уж на вкус было выше всяких похвал, успел оценить, пока сунул кружку в капюшон, чтобы не отличаться от остальных. Только запах от него перебивал все остальные запахи.

Тут же образовали походное застолье, которое только могли предложить гномы, не так и давно вышедшие из цивилизованных земель: зелень, овощи, мясо жареное, тушёное, запеченная птица, колбасы, грибы вяленые, похлёбка мясная с грибами и многое другое.

Подождали пока люди насытятся или минимум попробуют немного пищи, а потом на людей навалились с вопросами. Всех людей и гномов интересовало, как наёмникам это удалось. Говорил главным образом Шлиц. Никто не скрывал, но и не болтал о том, как разделались с вонючками. Вызнали где они, подманили и нанесли удар. Пошли за отступающими и вырезали их. В общем-то и все.

— Как просто у вас… Мы их десятилетиями тут гоняем, а вы вот так р-раз вот и всё. Может и правильно, что не раскрываете свои секреты… Ну что ж! Вы настоящие воины! У нас сегодня большой праздник, и праздник это принесли вы. У меня нету права так заявлять официально, от лица народа, но от своего собственного хочу сказать — вы показали себя настоящими друзьями нашего народа!

К костру подошёл седоусый мужчина.

— Знакомьтесь, это Гьер Раллан, выходец откуда-то с запада. Командует тут людьми, что служат у нас.

— Наёмный регимент. — подсказал тот, приветствуя «быков». Голос у него был скрипучий, но сильный и гибкий.

— Да называй как хочешь! И что опять напялил на себя всё? Бой отменяется!

Доспех этого Гьера состоял из кольчужного капюшона с матерчатой шапкой под ним, с болтающимся стальным округлым шлемом у пояса, стеганой безрукавки из черной прочной материи, кольчуги, штанов из толстой кожи, состоявшей из двух частей — закрывающей верхнюю и нижнюю часть ног соответственно, и потертой матерчатой накидки. Но выделялись на кольчуге нацепленные многочисленные костяные пластины с вырезанными узорами.

— Чёртовы гроби засели у нас в песенках, не давая продыху — год за годом разоряли поселения наверху, над Ногарундом. Мы только привлечем туда людишек, а глядь — они уже ограблены или вовсе уведены, а дома сожжены! Соберёмся, позовём подмогу и навалимся — так они в горы, в пещеры утекают. Мы им входы замужем/завалим, так они с другой стороны, с другого лаза лезут. Заменим на встречу и перебьëм их вождей — они новых мудаков выберут, которые тут же начинают нам мстить. Нам! Тем, кому зеленокожие нанесли столь много обид! Зато теперь заживем! — потер он руки. — осталось остальных прикончить!

Затем деловито продолжил, оставляя крошки в огромной бороде:

— Надо срочно всех оповестить, а то мало ли… такой шанс, такой шанс… И мы до сих пор не знаем судьбу наших братьев из Киндургунбандураза. Уцелел ли кто? Так-то мы годами можем не выходить на поверхность, питаясь дарами гор, разрабатывая жилы и исследую неведомые пустоты. Вот как-то раз…

Несколько часов вели всевозможные разговоры, главная тема которого всё же была посвящена зеленокожим.

Когда бочонок оказался наполовину пуст, последовало деловое предложение:

— Мэтр Гизельхер… Не ожидали мы от вашего отряда такой прыти, да… Мы с ними вон сколько, и сами, и всадников нанимали, и колдуны тут выжигать приходили, а они разбегаются как мыши, как крысы, будь они прокляты… Да, и гоблины и крысы пусть будут прокляты! О чем это я… ох… а не хотите ли взяться за новую работу со своими людьми, а? Мы платим золотом и надо лишь присоединиться к тем, кого мы соберем отбить Киндургунбандураз! А это обязательно будет, обрушься мой свод! — он стукнул по валуну крепким кулаком, которым можно было крошить камни (по валуну пошла трещина) — Мы вам и оружия подкинем, и доспехов, а не то, что у вас… Знаете какие у нас арсеналы! Лучшие! Весь город на них работает, сотни мастеров! Мы и пороха, и провизии притащим — пиво каждый день будете пить! Хорошее, на грибочках и травках! И стало кабанов пригоним — там каждый в мой рост, вот чтоб я провалился!

— В стычках с врагами многие мои люди были ранены и искалечены, я должен позаботиться о них.

— Да какой вопрос! Знаешь или нет, уважаемый, но гномье искусство лежит далеко за пределами изготовления оружия! Мы сохранили многое… Ик! Многое что другие забыли или вовсе никогда не знали! Знал ли ты, что именно мы научили людей использовать железо в древние времена, да! Чтоб они зеленок резали, да… О чем я… Мы можем изготовить протезы! Такие, что будут как настоящие. Ну да, возможно вам надо будет приплатить, но оно того стоит! Всего 300 золотых и новые руки на месте, делай ими что хошь!

— Кхм, — подавился пивом Шлиц, котрый тянул чуть ли не первую кружку весь вечер — вы не находите, что это слишком дорого? Даже можно сказать, что это грабёж!

Я закашлялся.

— Впрочем, наши воины были бы не прочь получить такие… Если бы цена была не такой высокой.

— Цена как для союзников!

— Как союзников-богачей! Немногие из наших воинов смогут потянуть такую сумму.

— Мы дадим гарантию на пятьдесят лет, скидку на дальнейший ремонт. Согласитесь, мало кто сможет столько прожить, сколько наши протезы будут стоят! Их можно передавать в наследство!

— Смогут ли люди после этого вернуться в строй?

— А то! Если руки — то лупить будут будь здоров! А если ноги — ни холод, ни жара не страшны. Да сам бы взял себе такие протезы, да у меня полный комплект! — засмеялся Гротруд.

— Вот именно, нам каждый день угрожает опасность, нам не нужна такая долгая гарантия и уж последующий ремонт.

— Короткоживущие… — огорченно цыкнул гном, выплевывал кость и заливая в себя половину кружки.

Подумал.

— Подарим пять комплектов рук-ног — это очень дорого!

— Восемь!

— Со скалы упал⁈ Дадим впридачу 30 пехотных комплектов.

— И чтобы мы сделали за вас всю работу? Мы и так, без вас успешно бьёмся! И ещё, если не забыли, у нас контракт.

— Добавим десять аркебуз! А, что скажешь

— Скажу, что мне надо подумать. Это моё слово. — таким тоном, что явно откажется, отвечал Гиз.

— Ты не знаешь от чего отказываешься! Эй, Гьер, покажи своё орудие!