Поменяемся?

10

— Я хочу взять занятие с инструктором, — радостно сообщаю я девушке за стойкой. — Мне нужен самый лучший и самый терпеливый.

— Вы до этого катались на лыжах? — уточняет она.

— Нет, это будет мой первый раз.

— Хорошо. Я могу записать вас… — Она сосредоточенно щелкает мышкой, глядя в монитор, — через три дня. Наш Михаил очень опытный инструктор, и после его занятий ученики очень быстро…

— Нет-нет-нет! — возмущённо перебиваю я. — Три дня — это слишком долго. Мне нужно сейчас.

— Сейчас все инструкторы заняты, — её тон становится суше. — В высокий сезон мы рекомендуем бронировать занятия за неделю.

Я понимаю, что девушка не виновата в сезонном наплыве туристов, но это не отменяет желания обиженно треснуть кулаком по стойке и потребовать книгу жалоб. В этой поездке я и так всё заранее забронировала: билеты на самолёт — за два месяца, отель — за месяц, очередь на маникюр-педикюр-стрижку-эпиляцию — за три недели. В этот список просто не поместился инструктор по горным лыжам.

— Можете попробовать договориться с частниками, — советует девушка, смягчившись.

— Спасибо, но нет. Мне нужны только профессионалы.

Однажды я уже решила сэкономить: три года назад на Бали наняла местного балийца учить меня сёрфингу. А через десять дней выяснилось, что шестидесятилетняя немка с протезом вместо ноги держалась на доске лучше, чем я. И она даже никого не нанимала.

— Ну что? — Рафаэль, который успел забрать два комплекта лыж, смотрит вопросительно.

— Ничего, — бурчу я. — Инструктор освободится через три дня. А я всё это время, видимо, должна пить глинтвейн и кататься на ватрушках.

— Я думал, ты заранее договорилась.

— А я не договорилась! У меня в голове и так было слишком много информации. — Забрав у него лыжи, я понуро киваю в сторону подъёмника. — Ладно, пойдём. Будем вдвоём местную публику развлекать.

Однако спустя пятнадцать минут выясняется, что бремя развлечения публики целиком ложится на меня, ибо Рафаэль катается на лыжах, если не как боженька, то как призёр зимней олимпиады.

— Ты откуда… — от удивления и возмущения я не сразу нахожу слова. — Мы столько лет знакомы, а ты ни разу не говорил…

— О чём? — спрашивает он, поднимая на лоб очки. — Что умею стоять на лыжах? Я их только в прошлом году освоил. До этого катался на доске.

— На доске? — ошеломлённо оглядываю его с ног до головы, заново знакомясь. — Рафаэль, ты что, сноубордист?

— Нет, — в его голосе слышно раздражение. — Я просто время от времени катаюсь на сноуборде.

— Это и называется сноубордист, — возражаю я благоговейным шёпотом. — И чего же ты молчал? Я бы на твоём месте каждый день этим хвасталась.

— Не знал, что ты такая поклонница спорта.

— Только если речь идёт о горах и снеге. Мы знакомы с универа! Как я могла об этом не знать?!

— Может, потому что не слишком мной интересовалась?

— Может быть. — Я распахиваю глаза от внезапного озарения. — Вот всё и срослось! С такими навыками ты обязан стать моим инструктором!

— Я не обязан, — отрезает Рафаэль.

— Обязан, — вкрадчиво повторяю я. — Помимо того, что я три месяца бесплатно корпела над твоим проектом, я любезно пустила тебя в свой номер и поделилась кроватью. Ты мой должник.

— Тебе будет сложно, потому что ты не спортивная.

— Не такая спортивная, как боксёрша из Тайваня? — обиженно рявкаю я, громыхнув лыжами. — Пытаешься стыдить меня за Х-хромосомы?

Несколько секунд, посверлив меня взглядом, Рафаэль сдаётся.

— Покажу один раз, а дальше сама.

Позже:

— Ноги на ширину плеч. Лыжи должны быть параллельны, носки смотрят внутрь. — Наклонившись, Рафаэль рукой сводит кончики моих лыж вместе. — Ты вообще когда-нибудь каталась?

— Два раза в жизни, в школе на физкультуре.

— Хреново. Ладно. Колени согни. Самое главное — это почувствовать равновесие и давление. Синхронизируйся с лыжами и балансируй телом. Почувствуй упор.

— Чувствую себя как в фильме «Карате-пацан», — заворожённо говорю я. — Я сын Уилла Смита, а ты старенький Джеки Чан.

Эта шутка не вызывает у моего новоиспечённого инструктора даже тени улыбки. Смерив меня хмурым взглядом, он продолжает наставления:

— Согни колени и попробуй перенести вес на пальцы стоп.

— Если я попробую, то свалюсь носом вперёд.

Шумно выдохнув, Рафаэль скидывает перчатки и протягивает мне руки.

— Давай.

Вдруг занервничав, я не сразу понимаю, что от меня требуется, и просто глазею на его ладони.

— Я сейчас развернусь и уеду, — ворчит он, перехватывая мои пальцы.

Осознав наконец суть манёвра, я послушно, хотя и не без заминки, вкладываю вторую ладонь в его.

Внутри волнительно ухает, щеки загораются. С незнакомым мне инструктором это бы едва ли ощущалось настолько интимно.

— Переноси вес, — напоминает Рафаэль, пока я растерянно разглядываю наши сплетённые пальцы.

Я переношу.

— И не наклоняйся так сильно вперёд, а то протаранишь лыжню носом. Носки внутрь, запомнила? Чтобы затормозить — разводишь хвосты.

— Столько информации, — бормочу я, выпуская его ладони. — Я всё равно не пойму, пока не попробую. Надо просто скатиться.

Заняв самую высокую точку холма, я с замиранием сердца смотрю вниз. Теперь главное — решиться съехать. Господи, как же высоко! Не Эверест, но близко. Уже и воздуха не хватает, и уши от давления закладывает. А люди внизу такие крошечные… Самые настоящие людишки.

— Чего ты так сопишь? — доносится до меня снисходительный голос Рафаэля. — С этого холма шестилетки съезжают. Самый маленький на всём курорте. Научишься более-менее держаться на лыжах — пойдём на нормальную гору.

— Ой, да пошёл ты, — бормочу я и, зажмурившись, отталкиваюсь палками от хрустящего снега.