Поменяемся?

61

Рабочий день я досиживаю в офисе исключительно потому, что не хочу ехать к маме и подвергаться очередной разговорной пытке. Даже Лера, будто почувствовав, что встреча с бести — или как там зуммеры называют лучших подруг, — высосала меня под ноль, молчит, спрятавшись за ноутбуком. Всё-таки она не дура и всегда точно знает, когда можно ляпнуть лишнего, а когда не стоит. Пожалуй, повременю с её увольнением.

От голода, часам к пяти вечера, желудок урчит так, будто в нём сношаются динозавры, но я держусь. Необходимость как можно скорее поговорить с Витей стала особенно очевидной.

В половине седьмого я сижу в салоне своей «божьей коровки», крепко сжимая руль. Любишь получать оргазмы на рабочем столе — люби и вещи собирать. Главное — перед Витей в голодный обморок не хлопнуться, а дальше будь что будет.

На знакомый этаж я поднимаюсь с тяжёлым сердцем. Буквально. Ибо, как назло, не работает лифт. Лезу в карман за ключами, но потом решаю постучаться, чтобы обозначить, что эта квартира — теперь не моя территория.

— Привет, — слабо улыбнувшись Вите, я переступаю порог и машинально веду носом: — Ты что-то готовишь?

— Пиццу разогреваю, — сухо отвечает он.

— У тебя чисто.

— Клининг вызывал вчера. Жить в таком сарае стало невыносимо.

Я обвожу глазами чистые, без единой пылинки поверхности. Помню, когда я предлагала Вите найти домработницу, он отшутился, что для этого нужно быть либо рабовладельцем, либо олигархом.

— Понятно. Пойдём на кухню?

Он поджимает губы, будто это предложение представляется ему чем-то сомнительным. Как знать, возможно, Витя считает, что я претендую на пиццу.

— Ну, пойдём.

Глядя, как нехотя бредёт по коридору, я всё же решаю уточнить:

— Ты на меня обижен?

— А должен?

— Не знаю. Но причины наверняка есть.

Остановившись ровно по центру кухни, Витя берёт меня в фокус.

— Нет, я просто задолбался за тобой бегать. Думал, когда тебе надоест уединение — сама придёшь. И, как мы оба видим, не ошибся.

Я понуро вздыхаю. Он думает, что его игнор ускорил моё возвращение? Отличное, блин, начало разговора.

— Ты всё-таки ошибся немножко, — от волнения я шаркаю носком по намытым полам. — Я… в общем… э-э… много думала в последнее время, взвешивала, оценивала и поняла, что я… не готова выходить замуж.

Я поднимаю глаза, оценивая реакцию Вити. Он выглядит немного сбитым с толку, но точно не расстроенным, что подтверждает следующая его фраза:

— Ладно, не страшно. Сэкономим на свадьбе.

— И ещё я поняла, что больше не хочу вместе жить, — продолжаю я, ободрённая такой ровной реакцией. — Всё же как-то порционно у меня выходит доносить свою мысль… Я просто нервничаю, как видишь… Короче, Вить. Я хочу расстаться.

Светлые брови Вити непонимающе сходятся к переносице.

— В каком смысле?

— В прямом. Хочу собрать вещи и съехать. Поддерживать наши отношения в той форме, в какой они были раньше, я больше не могу и не хочу.

— А в какой ты хочешь их поддерживать форме? — От сухости его тона не осталось и следа, сейчас он неравнодушный, участливый. — Просто скажи, что тебя не устраивает?

— Всё… Многое… Не знаю… Я просто не могу больше быть твоим партнёром.

Когда я это, наконец, озвучиваю, на лице против воли появляется улыбка облегчения, которая, впрочем, моментально стирается гневным рявканьем.

— Ты, блядь, серьёзно сейчас?! — Щёки Вити покрыты бордовыми пятнами. — Из-за того, что я люблю море и не люблю ездить к твоей маме?!

От неожиданности я шарахаюсь назад, как пони, на которую напали крысы. Орёт Витя на моей памяти в третий раз в жизни. Первый был, когда он прищемил палец дверью такси, второй — когда потерял пароль от крипто-кошелька, где уже несколько лет хранился купленный по приколу биткоин.

— Отчасти, — лепечу я. — Это только отчасти. Я бы могла многое объяснить, если бы хотела спасти наши отношения, но суть в том, что я не хочу. Просто хочу собрать вещи и съехать.

— Вот так просто?! Без объяснений и без извинений?

— А надо извиняться? — От растерянности я начинаю моргать, как заведённая. — Ну ладно, окей, извини. Вить, я правда думала, что мы поженимся, может, даже когда-то детей родим… Но с недавнего времени поняла, что это не то, чего мне хочется.

— А чего же тебе сейчас хочется? Путешествовать по свету и стать чайлдфри? Не боишься статью схлопотать за пропаганду?

Я морщусь от рези в желудке и от того, что начинает болеть голова. Это не разговор двоих взрослых людей, а какой-то банальный наезд.

— Не кричи на меня, Вить. Сейчас я знаю только то, чего мне не хочется. И я это тебе озвучила.

— Да, я понял! Тебе не хочется жить со мной! Ты вот так запросто разорвёшь хренову тучу лет отношений во имя неизвестно чего! — Его лицо страдальчески кривится. — Да что я, блин, тебе сделал?!

— Ничего ты мне не сделал. — Я снова испытываю желание по-идиотски улыбнуться, но приходится себя сдержать. Витя и без того вот-вот забьётся в припадке. — Тебя никогда не посещала мысль, что мы живём по накатанной? Потому что так удобно и мы привыкли? Потому что есть общий быт и общая компания? Уверен ли ты, что мы всё ещё смотрим в одну сторону?

Витя смотрит в сторону, глубоко дышит. Я воспринимаю это как хороший знак. Прилив кислорода к голове ему сейчас не помешает.

— Да, я во всём уверен, — его голос становится тише тона на три. — Я тебе ещё после Мальдив сказал, что заново переоценил наши отношения и тебя. Ты для меня лучший партнёр, и я не хочу ничего менять.

— А я думаю, что тебе со мной просто удобно, — мягко возражаю я. — Иначе ты бы не уехал на Мальдивы и не кинул меня с горами.

— Да сколько можно мусолить одно и то же? Мы все совершили ошибку с этой рокировкой. Что теперь, всю жизнь это вспоминать?

Я молчу. А что я могу поделать, если эта так называемая ошибка безвозвратно изменила мою жизнь? Те пять дней в горах, как зубную пасту, уже не запихнуть обратно. Про то, что мне известно о поцелуе с Лианой, решаю умолчать. Как-то нечестно будет попрекать его этим после игры в карты на желание и секса на рабочем столе.

— Агния… — восприняв тишину как сомнение, Витя делает ловкий выпад вперёд и хватает меня за тазовые кости. — Хватит херню нести, а? Сейчас пицца приготовится и завалимся фильм смотреть. Помнишь, ты твердила про клининг? Хорошая вещь, оказывается. Если хочешь, будем его каждую неделю вызывать.

Мне становится его по-настоящему жалко. Так бывает, когда один уже в курсе, что машина не на ходу, а второй ещё наивно надеется, что проблема решится покраской бампера.

— Вить, — я снимаю с себя его руки и отшагиваю назад. — Я из техники только хлебопечку заберу. Вряд ли ты когда-нибудь будешь ей пользоваться.

— Агния! Да ты, блин, охренела?!

Я жмурюсь. Ну вот, он снова орёт.

— … я здесь полностью ремонт сделал, потому что тебе старыми бабками пахло! И место это мы выбрали, потому что тебе нравилось… Хотя в другом районе аренда в два раза дешевле.

В третий раз за сегодняшний день я испытываю потребность сбежать и медленно пячусь обратно в коридор. Пару метров прямо, потом два налево… а там уже и до входной двери рукой подать.

— Справедливости ради, ремонт делали жители Душанбе, и я за него заплатила ровно половину. Про район спорить не буду. Тут я целиком и полностью виновата. Давай я в другой раз вещи свои заберу, ладно?