Порочное искушение

28

БЕЛЛА

Я вернулась с пробежки потной и выжатой, и я рада приветствовать усталость. Мне нужно было как-то справиться с тем клубком эмоций, который я испытала, проснувшись одна в постели Габриэля. Разочарование, которое настигло меня в тот первый момент, когда я еще не до конца проснулась, когда я потянулась к нему и поняла, что его там нет.

Логично, что он встал первым. Если бы мы проснулись вместе, это было бы совсем не то, о чем мы договаривались. Прошлая ночь была концом, поэтому он вернулся к тому, что мы делали раньше, когда я спала в его постели. Он встал первым, к тому времени, как он вернулся с тренировки, меня уже не было. Мы вернулись к привычному распорядку, к нормальной жизни. Легко, но для меня это было нелегко. Хотя я знаю, что это то, чего я хотела.

Но я сказала, что хочу этого, и я вернулась к этому несмотря на то, что моя грудь все еще болит при мысли о том, что я проснусь с ним рядом, или о возможности проснуться от его рук и рта на мне, уже жаждущих большего. Я хочу знать, каково это — просыпаться вот так. Если быть честной, мне уже дюжина вещей интересна, я хочу исследовать, попробовать несмотря на то, что мы договорились больше не делать этого.

Я хочу большего. Но я знаю, что лучше. Я чувствую к Габриэлю то, что не должна, и я не настолько наивна, чтобы не понимать, что он тоже чувствует что-то подобное. Просто он не может довести свои чувства до конца. Так что нет смысла усложнять жизнь нам обоим.

Я говорю себе, что все вернется на круги своя. Мы остынем, и эта колющая боль в груди, которая ощущается как разрыв сердца, как разрыв отношений, эта тяга к нему… все это пройдет. Это все просто эмоции, которые я испытываю из-за того, что прошлой ночью лишилась девственности, и я приспособлюсь. Я всегда слышала, что утро после первого раза, это сплошные гормоны и эмоции. Лучше разобраться с этим самостоятельно, чем потом нагружать этим Габриэля, чтобы в конце концов понять, что мне просто нужно время, чтобы разобраться с этим. Что мое первоначальное решение о том, какими мы будем впоследствии, всегда было правильным.

На пробежке я слушаю только бодрящую музыку. Никаких песен о расставании или музыки, которая может заставить меня думать о Габриэле. Я сосредоточена на том, как мои ноги бьются о тропинку, как солнце греет мою кожу, какое будущее ждет меня теперь, когда я работаю над своим прошлым. Жжение в мышцах и новые силы, которые я обрела благодаря тренировкам, помогают мне бежать дальше и быстрее. Когда я возвращаюсь к дому, я уже побила свое лучшее время и думаю о том, как я горжусь этим, как я прогрессирую в самых разных областях своей жизни. Вот на чем мне нужно сосредоточиться сейчас. На себе и на том, чтобы стать лучше. Это то, ради чего все это затевалось в первую очередь.

Когда я возвращаюсь, Габриэль уже уходит, и я говорю себе, что это тоже хорошо. Я принимаю душ, поднимаю Сесилию и Дэнни и иду заниматься своими делами.

Когда они не спят, мне легко отбросить мысли о Габриэле, о боли, которая захлестывает меня каждый раз, когда я думаю о том, что теперь между нами все кончено. Ни один из нас не может перестать говорить о вчерашнем дне в городе — музее, спектакле, ужине. Сесилия — явный ценитель искусства, и большую часть времени, которое мы обычно читаем в тишине в гостиной, она проводит, разговаривая со мной о картинах, пока я наконец не достаю свой ноутбук и не провожу вторую половину часа, изучая с ней информацию о них. Дэнни с головой погрузился в свои новые комиксы, и я чувствую, как ко мне понемногу возвращается равновесие от ощущения нормальности, которое это мне дает. День проходит так же, как и всегда, независимо от того, что произошло между мной и Габриэлем, и пока я не позволяю всему этому овладеть мной, так будет и впредь. Ничего не должно измениться, все будет так, как мы договорились. Это похоже на облегчение, хотя при мысли о том, что все закончилось, все еще остается жгучая боль в спине, тоска, которая, как я знаю, не пройдет.

Но в конце концов она утихнет. Я держусь за это.

Мы выходим на улицу, чтобы побросать мяч туда-сюда — на следующей неделе у Дэнни летние пробы, а потом в бассейн. Там труднее не думать о Габриэле, но мне это удается, я плещусь в бассейне с Сесилией и Дэнни и обсуждаю, какой музей они хотели бы посетить, когда мы в следующий раз поедем в город. До конца лета еще много времени, и я позволяю себе отвлекаться на все их идеи и планы, откладывая некоторые из них на потом, чтобы серьезно обсудить с Габриэлем.

С другого конца двора, откуда-то из дома, кажется, доносится шум. Я резко поднимаю голову, но не вижу ничего необычного. У Габриэля здесь дополнительная охрана, но в это время дня они обходят территорию вдали от дома. Может, Агнес что-то уронила, думаю я, вылезая из бассейна, чтобы проверить время на своем телефоне. Уже почти обед, и я возвращаюсь за детьми, пока все, что приготовила Агнес, не остыло.

— Время обеда! — Кричу я, и они выбегают из бассейна за своими полотенцами.

Нет никаких признаков того, что что-то не так. Светит солнце. Прекрасный полдень, точно такой же, как в утро моей свадьбы, худшего дня в моей жизни.

Худший день в моей жизни — пока я не открываю заднюю дверь и не вижу, что Агнес сидит за столом с белым лицом, а грузный мужчина в черных брюках и футболке держит пистолет у ее затылка. Ее глаза расширены, и она произносит слово «бегите». Но для этого уже слишком поздно. Я знаю это слишком хорошо, поскольку воспоминания нахлынули на меня удушающей волной: звук захлопывающихся дверей церкви, поворачивающихся замков, треск выстрелов. Запахи дыма и крови. Ужас от мысли, что день, когда моя жизнь должна была измениться, превратился в день, когда она должна была закончиться.

Их еще четверо, разбросанных по кухне, все вооружены и поднимают оружие, чтобы направить его на нас. И еще один — мужчина, которого я узнаю, когда сердце на мгновение замирает в груди.

Игорь Ласилов. Пахан Ласиловской братвы и когда-то почти мой тесть.

Он не держит в руках оружия. Его люди и так достаточно грозны, а тут еще и такое. Вместо этого он улыбается мне, подгоняя остальных мужчин, которые направляют оружие на меня и детей.

Рядом со мной Дэнни сжимает мою ногу. Я слышу, как Сесилия начинает всхлипывать, и этот дрожащий, захлебывающийся звук пронзает меня насквозь. И в этот момент я понимаю, что никогда не испытывала такого гнева, как сейчас. Он затмевает все остальные эмоции, все унции страха, которые я могла бы испытывать.

— Чего вы хотите? — Мой голос звучит как будто из другого места, от кого-то другого, когда я осторожно веду детей за собой. Мои руки дрожат, но я стараюсь держаться уверенно. Они нуждаются во мне прямо сейчас, и я не хочу их подвести. Что бы со мной ни случилось, их безопасность — самое главное.

— Садись. — Игорь игнорирует мой вопрос. — Вы все трое, садитесь.

— Чего вы хотите? — Я повторяю вопрос, удивляясь, что мой голос не дрожит. Прогресс. Я бы рассмеялась, если бы не была так напугана. Не была бы так чертовски зла.

Его улыбка становится тоньше.

— Садитесь!

— Белла? — Голос Сесилии тоненький, дрожащий. Я сжимаю зубы и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

— Все в порядке, — мягко говорю я. — Давай просто сядем.

— Хорошо. — Игорь подходит к столу, пока я усаживаю Дэнни и Сесилию, а затем оборачивается, чтобы посмотреть на меня. — Когда мистер Эспозито будет дома?

Я слышу резкий вздох Агнессы. Ее взгляд устремляется к окну, и я понимаю, что она ищет Альдо, надеясь, что он не зайдет на эту сцену. Что он тоже не станет частью этого или что он может увидеть и вовремя предупредить Габриэля.

— Скоро, — говорю я Игорю, мой голос по-прежнему ровный. Я опускаюсь на стул, по-прежнему оставаясь между ним и детьми.

— Тогда мы подождем. — Улыбка не сходит с губ Игоря. — Патрик, оставайся здесь со мной. А ты, Марк, с стальными отправляйтесь на поиски охраны мистера Эспозито. Не дайте им вернуться в дом живыми.

Сесилия издала вопль, и я быстро поворачиваюсь, обхватывая ее руками в попытке успокоить.

— Заткнись, — огрызается Игорь, и я снова поворачиваюсь к нему.

— Они напуганы. Здесь незнакомцы с оружием. Чего ты ожидал?

Он пожимает плечами.

— Не стоит пугаться. Пока их отец сотрудничает.

— Сотрудничает с чем? — Я прижимаю Сесилию ближе и тянусь к руке Дэнни. — Ты с ума сошел, если думаешь, что это их не напугает.

Он хихикает, игнорируя мои опасения.

— Да ладно, Белла. Ты же умная девочка. Ты уже должна знать. Но если ты не… — Улыбка Игоря сходит на нет. — Возмездие, Девочка. За то, что случилось на свадьбе. Мой сын мертв. Ты же не думаешь, что я оставлю это безнаказанным?

Теперь меня пронзает страх, горячий и острый, смешиваясь с гневом, пока горячие слезы, которым я не позволяю упасть, не застилают глаза.

— Они тут ни при чем, — шепчу я. — Если ты хочешь наказать меня, то наказывай. Они в этом не участвуют. Нет причин включать кого-то еще.

Игорь смеется, на его губах появляется ухмылка.

— Где же тут веселье, дорогая? Нет, мы подождем Габриэля. — Он опускается на стул в конце стола, улыбаясь мне, а затем Агнессе, которая смотрит на него с убийством в глазах. — А потом мы все поговорим.

Его глаза обшаривают весь стол.

— Все шестеро, как только Габриэль будет здесь.