Портрет Ласточки

Глава 5.2 Купол на границе

До рассвета погода успокоилась. Отряд, забрав лошадей из амбара и перекинувшись парой лестных слов с военными, отправился по занесённой дороге дальше на юг. Чем дальше к границе, помнила Овроллия, тем меньше признаков цивилизации на пути, потому тракты, ведущие на юг, не поддерживались с помощью сложных механических устройств, основанных на воздействии магии и природы. Дорогу занесло, и лошади с трудом прорывались сквозь снег по щиколотку.

После двух привалов, миновав ещё один постоялый двор и леса по обе стороны от дороги, юстициары и академики выехали на открытое пространство. Ни слева, ни справа не было никаких признаков растительности, только голые камни и занесённые снегом указатели. Впереди они увидели первый признак того, что цель их пути — близко. Овроллия слышала за спиной сдавленное удивление Илеса, который, дёргая её за рукав, будто просил поведать об увиденном.

— Это он, купол Ацераса. Защитное поле, которое растянулось по всей южной границе Акадар Фрадура. От одних гор до других.

Голубая пелена, переливаясь лазурью и перламутром, высилась от самой земли и утопала где-то в небе. Она казалось бесконечно длинной и непреодолимой преградой для всякого, кто осмелится попасть в Акадар Фрадур с юга.

— Сколько же эта штука в высоту?.. — спросил полурослик, но вместо Ови отвечал магистр Хольбериц:

— Больше итты, то есть сильно за тысячу метров, точнее никто не знает. Мёртвые, даже если умеют летать, не пройдут и не пролетят к нам. Поэтому сторожевые посты, мимо которых мы проезжали перед восходом солнца, сейчас пусты. Купол Ацераса защищает нас гораздо лучше, чем Мертвецкий вал твой родной Вайндуол, Ласточка.

Овроллия почувствовала дрожь по всему телу и то, как Илес крепче схватил её ремень и прижался к спине.

— Земли мёртвых находятся между моим родным королевством и Акадар Фрадуром, — пояснила она. — Давняя война, о которой никто не хочет вспоминать, уничтожила могущественную Нортирскую конфедерацию и превратила её жителей в мёртвых… Магистр, как думаете, мы найдём здесь мастера Омольреца?

— Если и не найдём, то точно узнаем, в какую сторону двигаться, — отвечал тот. — Это защитное поле тянется на многие сотни итт, хотя разыскиваемый тобой человек должен работать в нашей префектуре. Поехали, Кирицас зовёт.

Отряд спустился с возвышенности, вокруг которой возвышались пустые укрепления в виде башен, ловушек, навесных галерей и сторожевых магических катапульт под навесами. Несмотря на отсутствие стражи, их явно содержали в порядке. Постепенно всадники приблизились к куполу, но на полпути от возвышенности к границе командир повернул направо, на запад, где вскоре показалось несколько каменных построек с серыми крышами.

С небольших башен на них уже издалека смотрели коротконогие арбалетчики. Из ворот центральной постройки, чем-то напоминающей замок в скале, выскочила целая ватага бородатых воинов с длинным вооружением и украшенными гербами щитами. На галерее при воротах показалась фигура с посохом, и, когда всадники приблизились к аванпосту, на всю округу раздалось громогласно:

— НЕ ПОДХОДИТЬ! СОГЛАСНО РАСПОРЯДКУ, ВОСЕМНАДЦАТЫЙ АВАНПОСТ НАХОДИТСЯ ПОД ЗАЩИТОЙ КОНСЕРПТОНА АРХИМАГОВ!

Кирицас жестом приказал всем стоять и выехал вперёд. Овроллия осмотрела полупрозрачный купол, за которым также виднелась заснеженная равнина с редкими растениями и небольшими горами вдали. Однако даже отсюда девушке удалось высмотреть то, что пугало больше всего. Вечные в своей мрачности тучи, застилающие небосклон почти всех мёртвых земель, застыли в небе у самого горизонта.

Старший юстициар какое-то время вёл переговоры с командиром заставы. Один раз он демонстративно пустил в сторону пучок чар из боевого посоха, словно желал убедить юношу в чём-то, однако до ругани дело так и не дошло. Попрощавшись поднятой вверх ладонью с командиром заставы, Кирицас вернулся обратно и доложил:

— Мастер Омольрец сейчас в полевой лаборатории между аванпостами семь и восемь, это день пути галопом. Но здешний начальник разрешил воспользоваться своим телепортом, так что мы через час будем у цели.

— А почему сюда нельзя было телепортом добраться?.. — вполголоса просипел Илес из-за спины.

— Если будет прорыв на границе, — задумалась вслух Ови, — то мёртвые не должны попасть в глубь наших земель.

После телепортации лошади и полурослик какое-то время приходили в себя, из-за чего отряд задержался в стенах седьмой заставы. Дав им совсем немного времени на отдых, Кицирас вскоре скомандовал выдвигаться в сторону восьмого аванпоста.

Они ехали вдоль границы двумя колоннами по четыре всадника, а путь им устилало редкое для северных земель солнце. По левую руку от отряда где-то вдали возвышались покрытые снегом холмы, скалы и занесённые белым настом ели, сосны и лиственницы. Справа же участников экспедиции и их сопровождающих провожала почти монотонная, но переливающаяся светлыми тонами полупрозрачная пелена. Иногда под самым барьером виднелись странные магические конструкты, напоминающие алтари. Охраняли их повозки, запряжённые северными оленями, на которых границу объезжали зоркие гномы и полурослики. Илес в сердцах задумался о том, как перевернулась бы его жизнь, если бы он отправился служить в армию, на что подруга ничего не ответила.

Вскоре показались неприметные укрепления в скале, которую пополам рассекало защитное поле. У входа дежурили несколько хорошо вооружённых бородатых карликов, которые встретили чужаков подозрительными взглядами и обнажённым оружием в руках. Переговорив с Кицирасом, гномы убрали шестопёры за пояса и показали на укрытие в одной из скал, где можно было оставить лошадей.

В главной скале, где, как догадался Илес, находилось что-то вроде полевого штаба. Вместе с несколькими чародеями-исследователями здесь трудился самый неприметный на вид старик с весьма безумным на первый взгляд взором бешеного животного. Однако раздавал команды своим подчинённым он весьма отчётливые, те кивали и даже не переспрашивали, ведя себя как один человек.

— Ко мне прилетел полярный ворон с письмом в колбе… — сказал он речью вполне спокойной, чем-то напоминающей лекторский голос. — Овроллия Киртан, верно? А с ней — магистр Хольбериц?

— Верно, нессир, — заявил заместитель архимага. — Девушка прибыла сюда, чтобы… подкорректировать свою выпускную работу.

Илес, держа в руках клетку с ласточкой, вопросительно посмотрел на подругу. Та положила руку на его плечо и прошептала:

— Главное, помни, ты — ассистент.

— Что ж, — мастер Омольрец повернулся. Овроллия невольно вздрогнула, потому что половина его лица, прячущегося под длинными седыми волосами, отсутствовала. Левая часть лица почти от уха и до самого носа мастера была собрана из металлических пластин, а вместо живого глаза чужаков рассматривал протез в виде сферически огранённого сапфира. Поэтому мастер больше напоминал голема, а не человека, и сам прокомментировал свой внешний вид: — Это результат моей работы по защите Акадар Фрадура от вечно дремлющей нежити. Не спрашивайте, как я получил увечье, приятных воспоминаний мне хватит до самой смерти и погребения прахом в урне какого-нибудь забытого всеми кургана. Кажется, вместе с будущей выпускницей прибыл отряд городской стражи Квольцетара, верно?

Кирицас кивнул.

— Располагайтесь лагерем в пристройке для инструментов, один из моих помощников вас проводит и поможет перетащить утварь в погреб.

— Мы должны следить за тем, чтобы Овроллия Киртан не сбежала, — спокойно отвечал командир юстициаров. — Она должна всегда находиться в поле нашего…

— Она останется в поле моего зрения, — отрезал старик, — а людям с боевыми жезлами я не позволю находиться в поле зрения моих приборов и приспособлений. Из этой скальной пещеры выход только один, можете проверить, — он кивнул в сторону сокрытого во тьме коридора, — а можете послушать меня и спустя несколько часов вернуться домой в целости и сохранности.

Старший по званию ополченец переглянулся с подчинёнными. Те выражали несогласие со словами старика и ждали какой-то команды, однако в разговор вступил Хольбериц:

— Нет нужды ссориться, и юстициары, и исследователи вроде вас, мастер Омольрец, занимаются защитной порядка в нашем доминионе. Кирицас, прошу вас…

Не без злобы на лице племянник магистра поклонился и вышел вместе с остальными юстициарами. Ассистенты двуликого исследователя, казалось, своими взглядами показали облегчение и продолжили работу с пробирками, колбами, странными на вид приборами и какими-то жестянками, напоминающими лишь отдалённо то, что Овроллия видела на заводе големов.

Омольрец проводил академиков в глубь подземелья, приказав Илесу оставить клетку с птицей в общем помещении. Там, куда он проводил их, Ови почувствовала дуновение ветра, казалось, будто пещера проходит скалу насквозь и выходит на той стороне. Вскоре мастер довёл их до небольшого провала и призвал подняться по склону наверх, но не высовываться из-за скалы. Все вместе, вчетвером, они выбрались наружу, и ужас охватил их одновременно. Ласточка сказала, разглядывая голубое полотно над головой:

— Значит… Мы в землях мёртвых, за защитным полем?..

— Повторите, мастер… Значит, клинок остался в стенах академии? — спросила девушка у Омольреца. Хольбериц тяжело выдохнул, покачал головой, рассматривая работающих ассистентов, и сказал:

— Нет же, Овроллия. Клинок изучали в академии несколько дней, подвергли заклинаниям обработки и сам архимаг пытался зачаровать его повторно. Я вспомнил об этом, когда мастер Омольрец упомянул конфликт со старшиной академской стражи. Он не хотел пускать в стены академии оружие, а стража подчиняется мне. После этого случая ректор смягчил правила, хотя и обязал строже следить за ввозом подобных вещей. Но, как и говорит нессир исследователь, клинок при ковке зачаровывают один раз. Попытка повторного исследования ничего не привела.

— Если клинок не покидал стен академии, куда он делся? — удивилась она. Илес сидел на лежаке, обнимая колени и слушая академиков со стороны.

— Я не вспомню, девочка, — отвечал тот. — Помню лишь то, что Паристо вернулся без него, заплатив за сталь золотом столько, сколько она весила. Не помню, что он ответил, но, кажется, что после всех испытаний по зачарованию меч просто перестал быть пригодным.

Овроллия встала с места и стала прохаживаться взад-вперёд, скрестив руки на груди. Некоторые ассистенты мастера Омольцера, продолжая заниматься исследованиями, искоса поглядывали на неё.

— Когда я вернусь в академию, то спрошу с него очень много… — выдавила она с лёгкой злобой. — Простите, магистр Хольбериц, но я устала от того, что половина знаний, которые требуются для поисков злодея, находятся у меня под носом, и этих знаний меня лишают, говоря, что я должна прийти к ним сама.

Заместитель ректора переглянулся с начальником исследователей, но отмолчался. Ови заметила в его глазах толику сомнения, будто он в чём-то соглашался с ней.

— Значит, клинок нужно искать в академии, — продолжала девушка, застыв на месте между учёными мужами и другом-полуросликом. — Может… стоило послушать совета старшего юстициара?

Хольбериц округлил глаза и вопросительно посмотрел на неё, но ничего не сказал.

— Мастер Омольрец… — проговорила она, понимая, что её умозаключения останутся без ответа. — Прощения за то, что мы прерываем ваши исследования и не можем оказать помощи в починке силового поля. Я прошу прощения. Скажите, быть может, раз знания о клинке утеряны во времени, пусть и не очень далёком, то вы можете что-то знать о другой реликвии, которую мы ищем?

— Осколок с неровными гранями на одной стороне и стеклянными элементами — на другой? — уточнил двуликий исследователь. — Я знаю почти всякий артефакт, служащий для защиты нашего доминиона от опасностей с юга. Описанное вами подходит под признаки одного из артефактов, который, однако, я не посмею отдать вам.

Ови встала напротив старца. Тот почесал живую щёку и один раз стукнул по металлической половине лица, пояснив:

— Позвольте рассказать. Купол Ацераса — это сложный магический барьер, созданный великим чародеем Ацерасом, когда земли южнее постигла участь стать опустошёнными. Он создан из чистой магической энергии, которой питается, потребляя силу магических артефактов. Одним из них был тот злополучный клинок. Ацерас принёс себя в жертву, размолов собственные уле-ферменты в порошок и усилив таким образом своё заклятье. Как вы знаете, эти ферменты есть у каждого, кто владеет магической силой, и именно они вырабатывают ману, которая перекачивается с кровью и при чтении заклятий преобразуется, выхода из рук либо в виде собственных заклятий, либо усиливая заклятья жезлов или посохов.

— Это мы знаем, — хмыкнула Ови, всё так же держа руки скрещенными. — Продолжайте, мастер.

— Из-за того, что в барьере есть бреши, он не может функционировать… с полной отдачей, — после запинки закончил Омольрец. — Они рукотворны и нужны, чтобы Акадар Фрадур и Мранкирское царство поддерживали контакт с народом лодвинге. Сотни тысяч людей живут к юго-западу отсюда в предгорьях, остерегаясь будить живущих по соседству мертвецов. С лодвинге наш доминион и поддерживает связь, то — решение Консерптона архимагов. Из-за наличия брешей силовой барьер быстрее стачивает себя, поэтому через алтари поглощения его нужно подпитывать магией, что весь Акадар Фрадур и делает последние триста шестьдесят лет.

— Значит… — произнесла она, обернувшись на спутников из академии, — вам нужен какой-то артефакт, с помощью которого вы замените этот мозаичный фрагмент?

— Верно, — кивнул он.

— Как он вообще к вам попал, мастер? — спросил Илес.

— У каждого алтаря поглощения невозможно поставить стражу, — отвечал двуликий исследователь, жестом указав что-то одному из ассистентов. — Их проверяют патрули, возможно, вы видели их. Больше недели назад к нам приехала одна из повозок, два полурослика пожаловались, будто часть силового поля вдоль их маршрута патрулирования начала растворяться. Когда мы с ними приехали к алтарю, то увидели, как защитное поле вновь усилилось, но от самого алтаря уезжает какой-то всадник в капюшоне без обозначений. Патрульные проверили алтарь, где обнаружили ваш фрагмент мозаики, а не зачарованный сапфир, — для наглядности Омольрец показал на свой глаз-протез. — Я сверил со списком артефактов, который мне постоянно передаёт пограничная стража, и убедился, что сапфир должен был служить ещё минимум пять лет.

— Несколько дней… прощения, нессир, можно узнать точно? — спросила Ови.

— Это было… Лициар, — обратился к одному из ассистентов мастер, — когда произошла подмена сапфира на тот загадочный фрагмент камня со стеклом?

— Ровно десять дней назад, мастер, — отвечал тот, поправив увеличительное стекло на глазу.

— Десять… — повторила чародейка.

— Работай дальше, — сказал исследователь и обернулся к ней. — Мы с коннератом Тирцаэ пришли к выводу, что это был воришка из тех немногих лодвинге, которым разрешено жить на юге нашей страны. Юстициары юга префектуры уже занимаются поисками, но они ничего не выяснили.

— Что же вы хотите за этот артефакт?.. — спросила Ласточка. — Мы не можем помогать местным юстициарам, нам нужно возвращаться в академию.

— Пусть ополчение занимается своим делом, — старец кивнул в сторону стены, где, кажется, в соседней пещере должны были располагаться юстициары Кирицаса. — Мне нужен артефакт вместо потери, Овроллия. Я объясню один раз: всего таких алтарей поглощения вдоль купола Ацераса больше семисот, по каждому на итту. Постепенно, из десятилетия в десятилетие, канцелярия Консерптона, ответственная за выделение средств, стала уменьшать запасы наших магических реликвий. Когда-то на один алтарь приходилось по одной запасной реликвии, теперь же — по одной на пятьдесят.

Овроллия переглянулась со спутниками. Хольбериц поправил шейный платок под походной мантией, будто услышанное удивило его — лоб заместителя архимага немедленно покрылся испаринами. Илес нервно сглотнул про себя и умоляющим взором обратился к подруге.

— Это же варварство! — вспыхнула девушка. — Если артефакт сломается? А если сломаются два?..

— Здесь полно чародейских регалий, — отвечал Омольрец, — и найти замену не очень трудно. Но срок службы этой замены всегда будет отличаться, нужно проводить исследования, научные изыскания, приглашать учёных моей сферы… Понимаете, я ещё не рассказал вам о главном, почему, собственно, я работаю здесь. Вы выходили со мной наружу, верно? Никто не ощутил, какой странный воздух на той стороне?

— Мертвячиной точно не пахнет, — отозвался магистр. — Все поселения, где могут обитать мёртвые, находятся далеко от границы с нами. Без некроманта они неопасны, а, хвала богине Вари, народ нашей дорогой Овроллии не только создал сильнейшего некроманта, но и догадался уничтожить его триста шестьдесят лет назад.

— Дело минувших дней, — прервала Хольберица Ласточка. — Я ощутила, мастер. Воздух неживой. Дышать можно, но он… затхлый, сухой, будто мы попали в подземелье. Поверить трудно, что такое возможно буквально в нескольких метрах от нас.

— Верховный некромант, выкравший Книгу Мёртвых у нас, ещё когда был человеком, постарался, — кивнул двуликий исследователь. — Но не будем о прошлом, правда. Тёмная сила, контролирующая земли мёртвых или Апалаи, если вам угодно, все эти столетия пытается прорваться к нам, и только барьер удерживает эту чудовищную магию вне границ доминиона. Почти тридцать лет я занимаюсь здесь исследованиями, мы ведём раскопки, общаемся с пограничными гарнизонами, ищем тех, кто согласен добровольно передать нам сильные реликвии, которые готовы отслужить в защите много лет. И письма. Бесконечные письма в сам Консерптон чародеев… Барьер нужно усиливать, и артефактов для защиты должно быть как можно больше. Ваш осколок — вещь незнакомая нам, в высокой долей вероятности, он прослужит неделю или месяц. Я прошу вас достать сильную реликвию, над которой мои ассистенты проведут исследование и поймут примерный срок службы. Тогда осколок вернётся в вашу академию.

— Вокруг нас — пустыри, а исследовать пограничные города и аванпосты у нас времени нет, — заявила девушка, помотав головой и взяв в руки клетку с ласточкой. — Мастер, есть ли решение?

— Есть, но поэтому я не предлагаю его, — отвечал он. — Потому что никто из вас не согласится, я прочитал по вашим лицам.

— И всё же? — напирала она, повернув голову набок.