Последний раунд

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Обратный путь был нелегким. Больше двух недель плыли по реке, добираясь до Шелогонцев. Лариса измучилась в бесконечных страхах и переживаниях. Тяжело нагруженная надувная резиновая лодка еле держалась на плаву, и льдисто-холодные волны плескали через борт, застывая на рюкзаках и мешках тонкой наледью. А у самых берегов поблескивала кромка льда, грозя проколоть толстую потертую резину, выпустить воздух и пустить на дно немудреную лодку, а вместе с нею и редкие образцы уникальной зеленовато-голубой глины, напичканные алыми пиропами, зелеными оливинами и, главное, прозрачными зернами алмазов…

Низкое желтое солнце уже не грело, а только слало на землю ровный свет, похожий на прощальный привет. Солнце готовилось к уходу на зимний долгий отдых и печально смотрело на живую угасающую природу. Где-то далеко горела тайга, и смрадное дыхание доносилось сюда, в речную долину, затяжными порывами ветра, пугая неизвестностью будущего и вселяя страх. Природа, казалось, не хотела выпускать их, дерзких людей, из своей глухомани, не хотела, чтобы тайна тысячелетии была раскрыта и перестала существовать.

Обратный путь казался бесконечно долгим, и Лариса с облегчением вздохнула, когда вдали, за поворотом реки, увидела над лесом струйки дыма и знакомо запахло человечьим жильем, домашним теплом и немудреным таежным уютом. Федор, отталкивая багром тяжело нагруженную лодку от берега, от острых как нож краев первого льда, хрипло и весело выдохнул:

- Доплыли! Мать честная, доплыли!

В Шелогонцах они не задержались, пробыли всего пару дней. Но отдыхать было некогда. В Шелогонцах геологов уже не оказалось. Лариса первым делом направилась на почту. Молодой белобрысый парень удивленно посмотрел на Попугаеву, когда она протянула ему лист бумаги с кратким текстом.

- Передайте по радио в Нюрбу, Бондарю.

- Тут не очень понятно, - радист прочел вслух: - «Нашли вечную стоянку оленей. Срочно высылайте самолет за образцами». Как понимать это? Неужто самолетом повезете олешек?

- Там поймут.

В Нюрбе поняли сразу и не поверили. Не поверили насчет трубки. Но «олени» приняли как должное. Бондарь сердечно поздравил с успехом, со «стадом» и сообщал, что «свободного борта сегодня нет, а завтра вылетает самолет с грузом в Михайловскую экспедицию и попутно заберет вас».

- Что ж, это хорошо, день на сборы есть, - сказала Попугаева и подумала о том, что Бондарь остался Бондарем, поэкономил даже здесь, не стал жечь бензин, гонять свой самолет, а использовал попутный, да притом северного соседа. И еще вспомнила, как в прошлую осень, на «вечере полевиков», она впервые увидела северного соседа, начальника заполярной Михайловской экспедиции Андрея Александровича Гаврилова. Ей запомнились его высокий рост, тонкие черты лица; живой взгляд и загорелые крепкие руки. И чисто по-женски подумала: узнает ли он ее?