Последний русич

Глава 15

— Нет, — покачал головой богатырь, но облегчённо выдохнуть я не успел. — На княжну напали слуги Эрлик-хана. Видимо они считают, что её час пробил или кто-то ещё так считает.

Ответ Прохора меня окончательно запутал. Я честно пытался свести концы с концами, но у меня ничего не выходило. Убийца был служителем бога мёртвых. Служители никогда не нарушают волю этого Эрлика и свято чтут его заветы. При этом было непонятно кто мог ещё решить прикончить правительницу Смоленска, чтобы эти отмороженные сектанты кинулись выполнять приказ с фанатичной улыбкой на лице и именем своего бога на устах.

«Слуги Эрлик-хана считают, что любая смерть принадлежит их повелителю,» — неожиданно пришёл мне на помощь княжич. — «Если кто-то приговорил человека к смерти, то Мёртвые с радостью приведут этот приговор в исполнение. Особенно если сделать щедрое пожертвование в храме их бога.»

— Так они обычные киллеры? — на мгновение забывшись, вслух произнёс я. — Наёмники?

— Можно и так сказать, — неспешно кивнул Прохор. — А ты не так глуп, пришлый. Схватываешь все на лету.

«А ты откуда об этом знаешь?» — бледно улыбнувшись собеседнику, мысленно спросил я.

«Род моей матери вырезали Мёртвые,» — неохотно ответил Алёша. — «Только она в живых осталась, да и то потому, что к отцу моему в Смоленск уехала.»

«Давно?» — быстро спросил я. Возможно я случайно наткнулся на хвост давней истории, начало которой не застал. Мне это особо ничего не давало, но информация лишней точно не будет.

«Две дюжины зим назад,» — ответил княжич. Я чувствовал, что Алексей не хочет об этом говорить. Давняя трагедия его семьи уже покрылась пылью на полках истории, однако сейчас могли пригодиться любые данные. И княжич это понимал.

— Если ты всё спросил… — заметив мой отстраненный вид, прогудел воин.

— Погоди, — остановил его я.

«Их нашли? И что с ними стало? Кто был заказчиком?» — выдал серию вопросов я.

«Нашли,» — хмуро ответил Алёша, — «Возле каждого члена рода по одному убивцу лежало. Даже рядом с малыми детьми и стариками. Никого не пощадили Мёртвые. И сами, все как один, померли. Кто зарезался, а кто яд сожрал.»

— Так же, как и наш стрелок, — задумчиво произнёс я и посмотрел на терпеливо дожидающегося меня богатыря. — Дружинника кто зарезал?

— Какого дружинника? — удивлённо спросил великан.

— Всё того же, Прохор, — терпеливо пояснил я. — Всё того же. Который меня на землю ронял.

— Не ведаю, — покачал головой богатырь. — Там толкотня большая началась после твоего крика. Все на лучника смотрели. И я вместе со всеми. Может случайно затоптали. Ты же его на землю бросил. Поди оклематься не успел, вот и пропал, почём зря.

Ага… Пропал… С ножом в горле и за те несколько секунд, что мы в воздухе болтались. Этого я говорить не стал. Мои подозрения всё ещё оставались подозрениями и озвучивать их было рано. Может и не прав я, хотя шанс ошибиться исчезающе мал.

— Лучника старшие забрали, — спустя пару секунд произнёс я. — А других пострадавших и ушибленных куда относят?

— На месте пользуют, — рассудительно ответил воин. — А коли к богам ушёл, то в дружинный дом несут. Потом родне передают, если есть такая. Если нет — сжигают или земле отдают. Как при жизни завещал погибший.

— Идем-ка, друг, в этот длинный дом, — произнёс я.

— Дружинный, — поправил меня Прохор.

— Да хоть бригадный, — отмахнулся я. — Только быстрее давай. Как бы не опоздали мы.

Идея проверить мутного гридня пришла ко мне уже давно. Вот только тогда я не знал всех нюансов работы Мёртвых. Если у них на каждый заказ были одноразовые сотрудники, то размеры секты должны быть просто огромные. Так никаких людей не напасешься. Значит должны были быть какие-то исключения.

Рассуждать о мотивах и тактике самого настоящего ордена убийц было как-то дико, но другого выхода у меня не было. И я пытался подтянуть к решению задачи весь свой опыт и знания из прошлой жизни. А ограничивался он, в основном, криминальными сериалами и фантазией маститых авторов исторических романов, в которых каждый второй был той ещё паскудой и всегда держал под рукой отправленный кинжал.

— Расскажи мне про этого гридня, — едва поспевая за широкими шагами Прохора, попросил я. На каждый шаг великана мне приходилось делать целых два своих. Давно я не ощущал себя отстающим от взрослого ребёнком!

— Про Святко? — уточнил воин и я быстро кивнул. — Нормальный мужик был. Три зимы назад в Смоленск пришёл. Ряд с князем заключил. Всё честь по чести. Даже в старшую дружину почти попал. Все испытания прошел, но перед походом захворал сильно и дома остался.

— А откуда пришёл? — спросил я. Прохор вёл нас в обход основного двора, где гулял народ, но даже тут приходилось повышать голос, чтобы друг друга услышать.

— С востока откуда-то, — пожал плечами богатырь. — Не принято у нас в душу людям лезть. Пришёл и пришёл. Значит лучшей доли искал. Ряд боги приняли, значит не думал дурного против князя и родичей его. Большего нам не нужно.

— Может странное что-то за ним замечал? — задал следующий вопрос я. Мучительные поиски каких-то зацепок дико бесили. Особенно в свете того, что я особо не понимал, что именно нужно искать. Детектив из меня был тот ещё и роль славянского Шерлока Холмса мне не понравилась, — В баню там со всеми не ходил или пропадал надолго?

— Знаю, что к родителям уезжал Святко временами, — задумчиво ответил Прохор. — Плохие они у него совсем были, да к богам все никак уйти не могли. А что?

— Не знаю, — честно признался я. — Понять пытаюсь, как наш род Мёртвого среди дружинников пропустить мог и чем он тут занимался все эти годы…

Прохор резко остановился, а я прошёл по инерции ещё пару шагов и обернулся к нему. На лице великана удивление мешалось с недоверием и отвращением в примерно равных пропорциях.

— А ну давай за мной, княжич, — прогудел Прохор и сорвался с места, словно им выстрелили из пушки.

Через пару минут мы вломились в длинный сруб у самого частокола. Не хватало только традиционного требования, чтобы никто не двигался. Но зверская физиономию моего спутника и его полуметровый нож вполне заменяли простые слова.

— Святко где? — хмуро спросил Прохор у сидевшего под стеной гридня.

— Так это… — растерянно ответил дружинника. — Забрали его уже. Только что и забрали… Мать приходила. Горевала сильно. Я ей сам помогал Святко на телегу грузить. Случилось что?

— Нет, — коротко ответил мой спутник и метнулся обратно на улицу.

В толпе гуляк за Прохором осталась настоящая просека. Мне оставалось только бежать следом и перепрыгивать ругающихся людей на земле. Это тоже требовало определённой сноровки, и я немного отстал, догнав воина уже у самых ворот.

— Святко куда увезли? — спросил Прохор у дежуривших на входе охранников.

— К Днепру, — отозвался один из гридней. — Мать его сказала, что в воде сын похоронить его велел.

— К Днепру, — снова переходя на бег, пробормотал Прохор. — Собака такая… Хворая значит была? Два года не вставала уже?

Ворчание спутника никак не влияло на его дыхание. Я тоже держался отлично, хотя сам от себя такого не ожидал. Пробежка через весь город заняла минут двадцать, но по пути мы ни одной телеги так и не встретили.

— Зря торопились, — параллельно пытаясь отдышаться, произнёс я. — Если она действительно из секты этого Эрлика, то наверняка не поехала к реке.

— Раньше чего не сказал об этом? — хмуро спросил громила, на котором наш забег вообще никак не отразился. Хотя он был в полном доспехе, а я нет.

— Не успел, — отозвался я. — Ты же несся вперёд, как конь!

— Ушла нечисть, — зло сплюнул на дорогу Прохор. — А жаль. Может живьём бы удалось взять…

Мы двинулись в обратный путь. Результат облавы на служительницу Эрлика не устроил нас обоих. Но если я особо сделать ничего не мог, то Прохор был вполне способен объявить местный анолог плана «Перехват». Хотя бы перекрыть ворота из города и отправить на поиски патрули стражников. Но этого не сделал. И спешка тут была ни при чем. Делать этого он не планировал изначально.

— Почему стражу не поднял по тревоге? — в итоге не выдержал и спросил я.

— Шумно сильно, — прогудел в ответ богатырь. — Едва клич по городу разлетится — почитай потеряли бы мы погань эту.

— А так что? — хмуро ответил я. — Лучше вышло? Один хрен ни с чем остались…

— А так мы два только о кознях вражьих знаем, — отозвался Прохор. — Знать будем, что веры никому нет.

Дальше шли молча. Где-то на середине пути моё внимание привлекло рычание из неприметного переулка. День уже клонился к вечеру и густые тени домов превращали обычную улочку в довольно мрачное место.

— Это что? — привлекая внимание спутника к невнятному шуму, произнёс я. — Рычит кто-то…

Я вполне допускал вариант, что в подворотне делили кость бродячие собаки, но новый мир заставлял иначе относится к привычным опасностям. Особенно когда с тобой в группе идёт главный танк Смоленского княжества. Принципов работы местной системы я не знал, но мне встречались случаи, когда от общей силы пачки зависела мощь всех окрестных монстров. Встретить по дороге домой голодного оборотня эпического уровня мне вовсе не улыбалось. К тому же Прохор, как на зло, свернул именно к этому промежутку между двумя глухими стенами домов.

— Псы грызутся, княжич, — беспечно ответил воин. — Хорошо, что заметил. Здесь путь сильно срезать можно.

— И подумали так не только мы… — увидев за что именно насмерть сражались несколько облезлых собак, произнёс я.

Из глубокой, заполненной мутной водой, лужи торчала нижняя часть тела крупного мужчины. Псы воевали за доступ к дармовому лакомству, хотя его и так хватило бы на всех. Запах свежепролитой крови смешивался с вонью навоза и каких-то отходов. Сапоги с покойника кто-то успел снять. Причём один из них вместе со ступней.

— А ну кыш! — гулко рявкнул Прохор и собаки метнулись прочь. Голос великана пробирал не хуже ультразвука. По крайней мере, мысль послушаться его приказа возникла даже у меня. — Совсем городская стража обленилась. Посреди бела дня тати орудуют!

Прохор шагнул в лужу и одной рукой выволок утопленника на берег. Почти минуту мы оба молчали. Где-то за поворотом поскуливали собаки, которые не захотели окончательно покинуть переулок.

— Всё как завещал, — рассматривая мёртвое лицо погибшего гридня, первым нарушил тишину я. — В воде похоронили.

— Ты вот что, княжич, — возвращая тело на прежнее место, прогудел Прохор. — О том, что видел сегодня не говори ни с кем. Ни с дружиной, ни со старшими. Пока не разошлись вести — будем тайну хранить. И о думах своих тоже молчи.

— Нога куда делась, как думаешь? — вид мёртвого человека ввёл меня в ступор. Окружающая действительность перестала восприниматься, как что-то реальное и превратилась для меня в странную игру. Фильм, в котором я мог участвовать и отыгрывать свою роль.

Я никогда не боялся мертвецов, но сейчас дело касалось не просто умершего от старости родственника или жертвы дорожного происшествия. Сейчас речь шла о новых реалиях этого безумного мира, в котором люди запросто резали друг друга и даже могли забрать ногу противника в качестве сувенира. Бред какой-то!

— Алексей! — тряхнул меня за плечо воин. — Ты меня услышал?

— С ногой что? — тупо повторил я. От запаха крови меня начало подташнивать. Я думал, что после побоища у Днепра уже не буду так остро реагировать на подобные вещи, но сильно ошибся. В горле встал ком и мне с огромным трудом удалось сдержаться, чтобы не заблевать стену соседнего дома. — Зачем она ей?

— Метка там, наверное, была, — хмуро ответил Прохор. — Все слуги Эрлик-хана её носят. Кто где прячет. Для чужих глаз не предназначен этот знак, но по нему Мёртвые узнают друг друга. Говорят, что в нем ключ к загробному миру содержится. Владениям их господина. Без него души будут просто обычными грешниками.

— То есть этому парню отрубили ногу, чтобы он не смог попасть к своему хозяину?! — потрясенно спросил я. Такая жестокость просто не укладывалась у меня в голове. Зачем? Вот реально, зачем это делать? Парень уже умер. И его, по сути, просто выкинули на обочину. В канаву! Как мусор и даже последнего билета в царство мёртвых лишили.

— Не знаю, — покачал головой воин. — Ты слова мои главное запомни, Алёша. Никто знать о том не должен, что Святко с Мёртвыми якшался. Помер и помер. Духи предков ему в помощь… Хотя теперь и не понятно примут ли сына своего они и кто он вообще такой.

— Ты мне ноги свои босые покажи сначала, — сглатывая тягучую слюну и борясь с внезапным приступом подозрительности, ответил я. — И остальное тоже. А потом говорить уже будем. Хрен знает что у вас тут творится, но веры у меня теперь никому не будет. Ни тебе, ни старшим, на даже княжне и мелкому княжичу.

— Верно рассуждаешь, пришлый, — нисколько не обидевшись, кивнул Прохор. Воин легко содрал с себя сапоги и по очереди показал мне голые стопы. — С остальным, извиняй, но позже. Не до того сейчас. Вернёмся в терем и как есть всё покажу. Мне таить нечего. Я с Ростиславом уже, почитай, две дюжины лет в походы хожу. Старшего сына его на руках нянчил.

— Идем обратно, Прохор, — хмуро кивнул я. — Пока ещё чего-нибудь не случилось…

«Что думаешь?» — по дороге к резиденции местного правителя спросил я у бывшего владельца своего тела.

«Не думаю ничего,» — отозвался Алёша. — «Не знаю, что думать. Тёмные времена настали…»

«Это и так понятно,» — мысленно произнёс я. — «За что Мёртвые род твоей матери вырезали?»

«У них надо спрашивать,» — ответил княжич. — «Меня тогда на свете ещё не было.»

«А где это было хоть?» — спросил я. — «Что с родовыми землями стало?»

«В Переяславле дальнее колено осело. Из Чернигова,» — немного подумав, произнёс Алексей. — «С батюшкой моим они не знались, а мать вовсе из книги рода вычеркнули. С тех пор и нет связи между нами. Чужие они нам стали.»

«А до этого как было?»

«Торговали много,» — после долгой паузы, отозвался княжич. У меня сложилось впечатление, что он занят чем-то другим и поэтому отвечает мне с такой задержкой. — " Родами дружили. Даже породнились. Вот после этого и случилось всё.«

«Что ты там делаешь?!» — возмущённо спросил я.

«Бочку вскрыть пытаюсь,» — смущенно ответил княжич. — «Странная какая-то. Ломать не хочу, а как дно выбить не понимаю.»

Я вспомнил об установленном в углу моего виртуального офиса кулере и тяжело вздохнул. У всех были свои сложности сегодня, но поведение молодого наследника княжеского рода переполнило мою чашу терпения.

«Синий рычаг внизу нажми и будет тебе счастье,» — недовольно проворчал я и вырубил связь. Вернее, изолировал сознание Алексея от своего. Нужно было подумать.

Ситуация со странным орденом полностью перевернула моё представление о мире. До этого я считал, что местные верят в каких-то абстрактных богов, которые когда-то создали систему и с тех пор не вмешивались в дела людей. Кто они были на самом деле сейчас уже не так важно, тем более, что теперь на сцене появились более конкретные персонажи.

Другие боги, вроде Эрлика, серьезно влияли на жизнь княжеств и племён. Имели свои культы и верных последователей. Пока что секта бога смерти выглядела просто мрачной организацией наёмных убийц и фанатиков. Такие встречались и в моем мире, но что-то мне подсказывало, что здесь одними наркотиками и промывкой мозгов с самого детства дело может не ограничиться.

Тот же Святко явно попал к Мёртвым во взрослом возрасте. Что его заставило к ним прийти? И почему его лишили пропуска во владения их господина? Не достоин? Не оправдал ожиданий или его изначально не планировали туда пускать?

Вопросы, вопросы и ни одного ответа. Голова уже закипала от обилия мыслей, и я охотно принял из рук какого-то улыбающегося мужика объемистый ковш с пенным напитком. К этому времени мы добрались до заполненного людьми двора и окунулись в шум гуляющей толпы.

— За честь и славу князя Ростислава! — выкрикнул смолянин и выжидательно посмотрел на меня. Судя по всему, после этого клича я должен был до дна осушить ёмкость. К слову, против я ничего не имел.

— За честь и славу! — приподняв ковш, ответил я, но выпить не успел. Только мазнул губами по шапке пышной пены. Прохор надавил на мои руки, и я чуть не выронил сосуд.

— Горюет княжич ещё, — гулко произнёс великан. — Что не успел на состязаниях всю удаль свою показать. В полночь к тризне присоединится.

— Добро! — кивнул мужик.

— Добро! — послышались голоса невольных зрителей.

— Пить не вздумай ничего, — буксируя меня к казарме дружинников, посоветовал Прохор. — И есть тоже. Если невмоготу, то из нянькиных запасов бери или сам в погреб лезь.

— Почему? — не понял я. Народ вокруг ел и пил, как в последний раз. После ужина я не был особо голоден, но что-то попробовать уже мог.

— Знаешь, как погиб род княжны, Алёша? — остановившись в дверях сруба, спросил Прохор.

— Мёртвые убили, — ответил я.

— А как убили знаешь? — продолжил допытываться воин.

— Нет! — воскликнул я. — Это так важно?! Четверть века уже прошла!

— Отравили их. На честном пиру, — прямо глядя мне в глаза, произнёс Прохор. — И их, и гостей, и слуг. И все колодцы на три версты вокруг. Слуги Эрлик-хана сами пили и ели со всеми. И померли каждый подле своей цели.