Послушник забытого бога

Глава 14. Чем дальше в лес, тем глубже рефлексия

Насчёт похода я особых иллюзий не питал: Гермигот освежил мне воспоминания, так что опыт моего первого (и последнего) похода теперь можно было прокрутить в голове целиком. Обычно спустя долгое время остаётся только хорошее: костёр, звёздное небо и прочая романтика, то, что дало положительные эмоции. Но теперь и комары, усталость, боли в плечах и ногах, промокшие ботинки и прочие походные радости не были забыты. Так что по своей воле провести несколько дней в лесу я бы не согласился.

Но кто ж меня спрашивал?

По прямой дороге к горе путь занял бы около суток, да где её взять? Идти предстояло по пересечённой местности и делать крюки, огибая то совсем уж непроходимые места, то поселения охотников, то области с высокой концентрацией стихийного фона, локальные точки силы. Вблизи них стихийные порождения появлялись чаще и развивались быстрее... Два раза в лесу придётся переночевать точно.

За первую половину дня мне не довелось опробовать в деле мачете. Стихийные порождения не попадались, через заросли не нужно было пробираться. Спешить мне было некуда, поэтому привалы я делал часто.

Впервые с момента инициации я остался в одиночестве. До этого всё время был занят делами, бегал по городу, общался с людьми. А вот теперь оказался предоставлен сам себе. И знаете, что? Мне не понравилось.

Сразу стали накатывать воспоминания, которые в прошлой жизни были задвинуты очень и очень глубоко. Первая встреча с моей будущей женой, влюблённость, рождение дочери… Вот зачем мне думать об этом сейчас? Всё это дела чуть ли не тридцатилетней давности. Но, увы, мозг упорно пытался их как-то переосмыслить…

Как и вопрос "А зачем мне всё это?", всё сильнее назревавший с каждым пройденным километром. То есть, ну вот я приду в храм, найду, что должен. И получу новое задание, а потом ещё, но что мне до планов боголаски? Сейчас, когда в голове прокручивались отчётливые воспоминания из прошлой жизни, мне хотелось вернуться назад и всё исправить. Вот только там я давно сгнил в гробу, и едва ли за моей могилкой кто-то ухаживает…

И кто я тогда? Призрак во плоти…

От этих невесёлых раздумий я смог отвлечься только когда подошёл к некой невидимой границе. Дальше растительность становилась гуще и лес превращался в джунгли. Всё из-за усиливающегося фона Стихии Жизни. Страшно представить, во что тогда превращаются настоящие джунгли.

Вот тут-то я и опробовал своё орудие. Надо сказать, получилось всё легко и сразу, будто уже тысячу раз это делал. Усиленный стихией удар по до неприличия разросшимся папоротникам рассек их, словно лезвие ножа было раза в три длиннее: растения разрезало даже там, где сталь их не коснулась. Жить можно.

Увы, взятый мной поначалу бодрый темп постепенно замедлился: махать мачете с огромным рюкзаком за спиной было тяжело, а к тому же ещё и опустошало эмоционально, ведь магия, которую преобразовывал инструмент бралась не из ниоткуда.

Поэтому встрече со стихийным порождением я был даже рад: ожившую деревяшку прикончил одним ударом мачете. Вот это я понимаю - вещь.

Остальная экипировка тоже радовала: сопротивление стихиям земли, жизни и яда просто идеально подходит для моей прогулки.

Другие попадающиеся мне твари проблем не вызывали. Однако усталость брала своё, так что, выйдя к ручью, я решил сделать привал. В конце концов, чем больше съем, тем меньше нести. Жаль только большую часть рюкзака занимали совершенно другие вещи: палатка, приборы, дядины эликсиры, снаряжения для того, чтобы пробираться по горам и исследовать пещеры.

И вот стоило только присесть немного передохнуть, как вновь повыползали откуда-то мрачные мысли. Это не мой мир, я тут чужак. Совсем другие травы, другие деревья… Мой взгляд блуждал по зарослям в поисках хорошо знакомой флоры, но увы, даже от растительности, облюбовавшей окрестности Олоба, здешняя зелень отличалась. Под действием стихии жизни растения были сочнее, ярче и крупнее, росли гуще и… что-то странное в них было, неестественное. Кусты и трава тут словно были живее обычных: они колыхались и шевелились сами по себе, без ветра. Что ж, по крайней мере не скажешь, что раньше трава была зеленее.

Деревья тоже были необычные, высокие и раскидистые. Их стволы часто изгибались настолько, что порой даже закручивались. Огромные листья были разными и несимметричными, видимо, это и добавляло им некую неестественность…

И всё это совсем не такое, как в моём родном мире… Да тут всё не такое, даже собственный вес иначе ощущается. Или тут немного слабее гравитация, или всё дело в стихиях…

Выход Стихии Природы, богиней которой была Ника, отсюда далеко, сильно юго-восточнее, но и фон распространялся не аккуратными ровными пятнами, а произвольными кляксами…

Всё в этом мире было устроено иначе, жило по совсем другим законам. Хоть и прожил здесь много лет, и мне это не было в новинку, но почему-то сейчас очень остро чувствовалась нехватка чего-то знакомого, привычного, из старого мира.

Там я всё просрал, всё, что только можно было. Спустил в унитаз возможности и перспективы.

А теперь? Бумаги и городская управа остались далеко позади, а я иду с мачете по лесным зарослям, но долго мне бегать так по велению чьей-то лапы, прежде чем какая-нибудь тварь разорвёт меня на куски?

Нет оно, конечно, лучше, чем долго и мучительно угасать на ИВЛ.

Где-то неподалеку раздался шум, словно там было что-то крупное. Оставив у ручья рюкзак -- а кому он тут нужен? -- я с мачете в руках пошёл посмотреть. Непонимание того, что мне делать в этой новой жизни, злило, хотелось выплеснуть эмоции на какое-нибудь стихийное порождение, а заодно и проверить свои навыки на достойном противнике.

Аккуратно пробираясь сквозь заросли, я надеялся, что встречу что-то эпичное, может, даже изменённого стихией зверя. Но меня ждал сюрприз.

Однажды с коллегами нам нужно было срочно сделать проект, при этом ресурсов у нас практически не было, и пришлось всё делать на коленке. Потом всем офисом шутили, что сделано из говна и палок, но хоть работает. Так вот. Всё таки карма существует.

Потому что это было.

Материальное воплощение того проекта.

Огромная куча коричневой жижи, из которой в разные стороны торчали палки-конечности. Теми, что были снизу, она гребла по земле, а верхними размахивала в воздухе.

Конечно, хотелось бы верить, что это грязь или шоколад, но запах… Запах говорил, что это оно.

Враг не заметил меня, и я мог вернуться, оставшись незамеченным. Но встроенный Гермиготом определитель опасности сигналил, что враг был не сильно опасен для меня сейчас.

А ещё я был очень зол. Эта штуковина словно воплощала собой мою прежнюю жизнь. Поэтому была мне ненавистна. Так что в неё полетел огненный шар. Не такой эффектный, как у Оник, но и у меня не было оружия, усиливающего магию. Моя атака дала совсем не тот результат, которого хотелось... И то, что куча дерьма развернулась и поползла на меня, не получив особых повреждений, это цветочки...

А вот резко усилившийся характерный запах... Эту ошибку я усвоил раз на всегда: никогда не использовать против таких врагов огонь. А порождение собственный запах не особо беспокоил, оно медленно приближалось ко мне. Наверное, можно было бегать от него, атакуя разными стихиями, и, наверное, так и стоило бы сделать по уму. Но я хотел драки. Да и ни одной лишней минуты не хотелось дышать такой вонью.

Так что я бросился навстречу и ударил порождение с размаху. Усиленный удар оставил глубокий разрез, брызги коричневой субстанции полетели в сторону, но врага это не сильно огорчило.

Яростно замахав ветками, он пытался достать меня, но я уже разорвал дистанцию, готовясь нанести новый удар. В этот раз метил в ветки, и моё мачете показало себя отлично: в несколько подходов я обрубил противнику все конечности.

Теперь дела у него были совсем дерьмовыми. Не давая опомниться и сгруппироваться, я махал своим офигенным ножом, пока большая часть коричневой кучи не оказалась разбросана вокруг, а остатки не перестали окончательно проявлять признаки жизни и агрессии.

Окинув взглядом поле битвы, я невольно задался вопросом: "Вот нафига?" Но мне это было нужно - расправа даже над таким дерьмовым врагом принесла удовлетворение. В конце концов, все знают, что существование причиняет порождениям только страдания, и лишь гибель приносит им освобождение и избавление.

Вальхамистер даже рассказывал занятную теорию, что происходящие под действием стихий метоморфозы, из-за которых появляются порождения — это цена, которую мироздание платит за то, что мы используем силу стихий.

Но сейчас мне было не до теорий. Хоть я и бился аккуратно, чтоб не запачкаться в противнике, очень хотелось пойти помыться.

Так что я поспешил к ручью.

Купание в ледяной проточной воде мне не понравилось. Вот она, плата за приключения.

Нужно было спешить, и так сильно задержался. Пройдя вдоль ручья, я вышел на излучину. Отсюда нужно было взять направление, ориентируясь по компасу: забрать сильно левее, чтобы обойти стороной охотничий посёлок.

К вечеру я должен был выйти к убежищу, которое использовал Мафлид, когда ходил к горе зарядить своё артефактное облачение стихией света.

Вынужденная мера, чтобы потом ещё долго притворяться служителем стихии света.

Когда уже начало смеркаться, я занервничал. И до этого-то не был на расслабоне, а теперь начал сомневаться, найду ли вообще нужное место. Правильно ли выбрал направление?

Растительность в этом месте была уже не такой густой, я ускорился, насколько это возможно с усталостью, рюкзаком… и своими мыслями.

У меня выбили из-под ног почву, вырвали из земли корни. Дважды. Олоб, бывший мне домом, остался далеко позади вместе с теми, кто был мне дорог. У меня не было ничего, кроме мачете в руке, рюкзака за спиной и частицы божественной силы Гермигота где-то в душе. Но было то, от чего я кайфовал, и чего в прошлом мире не было. Этот эмоциональный всплеск от победы над стихийным порождением. Словно с каждым уничтоженным монстром я вкладывал своей рукой маленькую детальку в невероятный пазл мироздания, прикасался к чему-то невероятному. А ведь это были довольно слабые порождения. А что будет, если победить кого-то более сильного?

Жаль, от победы над хуорном я особого экстаза не испытал. Видимо, всё-таки повлияла та его атака…

Но вообще я понял одно: не хочу умирать от какой-то болезни, не хочу беспомощно лежать на одре в ожидании смерти.

Хрен вам!

Вот в бою с врагом - это другое дело.

Наверное, именно поэтому северяне верили, что, только пав в бою, они могут попасть в Валгаллу.

И как я в прошлой жизни не стал адреналиновым наркоманом? Наверное, просто не выходил из зоны комфорта… (не ставил цели и не использовал маркетинг)

С такими мыслями я чуть не пропустил атаку стихийного порождения.

В этот раз тут был не просто оживший куст, а что-то куда более опасное. Размером с меня, выглядело оно так, словно множество толстых стеблей сплелись в зелёный клубок, из которого торчали красные цветки. Ещё и какие-то лианы тянулись во все стороны.

Этими лианами оно и попыталось меня схватить, но мачете легко их перерубило. Не на того напал! Прежде чем броситься в атаку я отправил во врага огненный шар, но эффекта практически не было. А противник выстрелил в меня одним из своих цветков. Правое плечо пронзила боль. Очень некстати.

Скинув рюкзак, я сократил дистанцию и рубанул мачете. Растение дёрнулось и снова попыталось схватить меня, но я увернулся.

Дальше начались пляски с бубном. Пришлось носиться вокруг стихийного порождения, постепенно отрубая сначала лианы, а затем и красные цветки. Большинство вражеских атак успешно отражались, но несколько раз порождение сумело меня задеть, но уже не так сильно.

Перехватив оружие в левую руку, я с остервенением принялся рубить зелёный комок, пока он не развалился на отдельные безжизненные стебли.

Возможно, среди обрубков и было что-то ценное, но мне всё равно этого не понять. Но свою награду я получил: морально я был удовлетворён, словно лишение врага его псевдожизни наполняло смыслом мою.

Когда горячка боя немного спала, я почувствовал, что меня лихорадит. В лесу же темнело гораздо быстрее, чем в городе. К счастью, нужное место оказалось совсем рядом. Таки я нашёл его!

Выглядело убежище как небольшой холмик, на краю вершины которого торчал обломок ствола. Вероятно, это была чья-то берлога, которую Эженэйро укрепил магией света и превратил в подобие землянки. Корни мёртвого дерева стали основанием для свода, местами земляного, а местами состоящего из листьев, сквозь просветы между которыми тонкими струйками сочился бледно-розовый лунный свет.

Если не знать, где спрятан вход, найти его просто невозможно, да и мне это удалось с трудом. Но нащупав таки скрытый под листвой край обломка дерева, я отодвинул его в сторону, открыв лаз.

На чистой эйфории от одержанной победы я прополз внутрь, прикрыл условную дверь и, найдя в рюкзаке универсальное противоядие, выпил его.

Похоже, цветочки были ядовитыми, так как лихорадило меня по полной. Так что прежде чем противоядие с заживляющим эликсиром подействовали, я провалился в сон, лёжа прямо на ковре из старых листьев.

А утром меня бесцеремонно разбудили…