Прах земной [СИ]

Элена.

Очнулась я уже в городе. Вокруг было много машин, домов, где-то даже деревьев. Стандартная картина для России, если судить по фотографиям, которые мне порой присылали немногочисленные тёти, дяди да бабушка по папиной линии.

– Всё, Договор выполнен, теперь можешь идти, куда хочешь, – милостиво разрешил Рич, спиной привалившись к стене обшарпанного, многоэтажного дома и склонив голову вниз так, чтобы чёлка закрывала половину лица. Поза у него была весьма напряжённая и скованная, а кожа казалась ещё белее и бескровней, чем обычно.

– Ну… тогда пока, – с усмешкой попрощалась, сойдя с тротуара на проезжую часть. Пешеходной зебры нигде не было видно, но на тот момент я о ней даже не вспоминала, уперевшись взглядом в серый асфальт и еле-еле переставляя ноги.

Глаза мои всё видели, уши слышали, чувства были накручены до предела, пытаясь отвлечь меня от мыслей о брате внешними ощущениями… но вот разум не хотел переключаться ни на что другое, равно как и забывать о случившемся. Филя, мелочь моя пузатая, как так получилось, что тебя не стало?

Не выдержав разрывающей душу тяжести, я заплакала.

Рич.

Не оглядываясь больше на Элену и из последних сил удерживая равновесие, я вернулся обратно в машину, припаркованную буквально в нескольких метрах от нас, и откинулся на сидение. Пусть шум, создаваемый людьми и проезжающими мимо автомобилями, был в разы тише, чем в каком-нибудь городе-миллионнике Ластонии, но мне от всего этого всё равно было очень и очень не сладко.

Приятная, слегка тревожная тишина Пепелищ осталась позади, также как и их цветовая сдержанность и строгость. Трудно поверить, что я по собственной воле оттуда ушёл, хотя так оно на самом деле и есть. Я покинул родные края в погоне за Заповедником и спокойной жизнью, и поздно о чём-либо сожалеть…

Приоткрыв глаза, я пару секунд неотрывно смотрел сквозь лобовое стекло на дорогу. Вон Элена перешла одну полосу, потом ещё одну, а потом почему-то остановилась. Мгновенно разум накрыло чувством дежавю.

Громкая музыка и скрип колёс, столкновение, толпа людей и их крики. В прошлый раз под такое сопровождение я неподвижно лежал, скованный памятью Элены, и переживал страшнейшую боль и муки. Сейчас, смотря на повторяющееся прошлое со стороны и своими глазами, я почувствовал внутри… пустоту. Ту самую, что была там с самого моего знакомства с Романовой и до него. Ту пустоту, которую временно подменили подчерпнутые из памяти Элены чувства и эмоции. Сейчас же всё, похоже, возвращалось на свои места. И скорее всего, через какое-то время я забуду свою заказчицу и стану таким же, как и прежде…

Благодать.

Заведя машину, я медленно выехал на дорогу, нашарил в бардачке тёмные очки и, нацепив их на глаза, отправился в противоположную от аварии сторону, от лежащего на земле изломанного, окровавленного тела Элены. Моей бывшей заказчицы.