Прах земной [СИ]

Элена.

Признаться честно, я уже и сама была не против продолжить то, что начал Рич, однако этим планам помешала некстати хлопнувшая дверь.

Неприкасаемый быстро сориентировался и, пересадив меня на пол со своих коленей, схватил оружие, длинный кинжал и пистолет. Бесшумно ступая, он выглянул в коридор и… со злостью ударил кулаком по стене. С потолка тут же отвалился кусок штукатурки и упал ему прямо на голову, что сделало мужчину ещё злее.

– Что такое? – накинув плащ и приблизившись, я с опаской выглянула из-за его спины. – О-о-о… – многозначительно изрекла, увидев лежащего на полу и свернувшегося калачиком мальчика. – Это Антон?

– Да. А вот где его сопровождающие я даже предположить не берусь.

– Может, он опять от них сбежал?

– Без понятия.

Рич помогать не спешил, поэтому я сама подошла к мальчику и взяла его на руки. Антон весь измазался в грязи, в его волосах запуталось много маленьких веточек и листьев. А ещё он был жутко тяжёлым.

– Положи его, надорвёшься, – напустил на себя грозный вид Рич, отобрав у меня ребёнка.

– Надо ему витаминов вколоть, сам он есть вряд ли будет… или лучше сначала его от грязи оттереть? – суетилась я, копаясь в аптечке.

Около получаса ушло на то, чтобы влажными салфетками стереть с мальчика всю грязь. Он не сопротивлялся и вообще обращал на нас с Ричем минимум внимания.

Наверное, настолько устал, что даже бояться незнакомых людей уже не мог… как, в прочем, и есть, – убедилась я, спустя семь бесплодных попыток накормить пацанёнка. – Надо было ему всё-таки сразу сыворотку с витаминами колоть.

Впрочем, так я, в конце концов, и поступила. А Рич ещё и всадил ему двойную дозу снотворного.

– Зачем? – прикрикнула на него. – Для детей это вредно!

– А ты посмотри, что за окном твориться. Темнеть всё больше начинает, скоро даже нам с тобой ничего видно не будет. А ты представь, что бы мы делали с ребёнком и в темноте? Он бы просто разнылся как ему страшно, и холодно, и голодно.

– Уже не голодно, – на автомате вставила я, потрепав спящего Антошку по голове.

Он, к слову, был очень похож на Фильку. Такой же светленький, с пухленькими щёчками и губками, разве что ростом немного повыше брата.

Смотрю на него, а у самой слёзы на глазах наворачиваются. Так похож, так похож… но обманываться нельзя. Он – не мой брат. В деревне его ждёт мать и старшая сестра, которая наверняка переживает за него точно так же, как и я за Фильку в своё время, так что…

Рич сходил в соседнюю комнату и принёс оттуда пыльное, местами погрызенное, но достаточно тёплое на вид одеяло. А я помогла завернуть в него Антошку, предварительно сняв с мальчика куртку, тонкий свитер и штаны. Потом был разговор ни о чём с неприкасаемым, лёгкий поцелуй и крепкий-крепкий сон. Глаза я продрала только утром, от грома.

Дождь на улице закончился, но небо было по-прежнему чёрным. Мы с Ричем вкололи не желающему просыпаться мелкому ещё одну сыворотку, заменившую ему завтрак, и выбрались из нашего дома. Вместо поля-миража, что ещё вчера окружал заброшенный посёлок, нашим взорам предстала голая земля. Ну, это ненадолго. До следующего ливня.

Я тащила рюкзак с провизией и лекарствами, а Ричард нёс Антона, перекинув того себе через плечо.

– Возьми его нормально. Ему же больно, наверное.

– Думаешь, если бы ему было больно или неудобно, он бы сейчас спал?

– Не знаю! Ты же вчера в него столько снотворного закачал…

– Нормально, выживет, – отмахнулся Рич, остановившись и посмотрев назад, на посёлок, от которого мы уже успели отойти на приличное расстояние.

– Что такое? – тоже обернулась я.

– Да вот думаю, правильной ли дорогой мы идём.

– Как так? Ты не знаешь, с какой стороны мы пришли?

– Это-то я знаю. Я дороги не знаю! Сама вспомни, какие круги мы вчера нарезали, когда за миражом бегали, – мрачно сказал мужчина и поудобнее перехватил заворчавшего во сне мальчика.

– Да-а-а, ситуация та ещё.

Видимо, лицо у меня от таких новостей стало совсем кислым, так как Рич поспешил добавить, что стоит солнцу выглянуть из-за туч, как он поймёт, где находятся север и юг, и сможет указать стопроцентно верное направление.

– Ты юг и север только по солнцу различаешь?

– Да.

– А Пепелища? – с вопросом посмотрела на него. – Ты же там жил и должен побольше других в выживании разбираться.

– Не должен. Мне всего четыре года было и жил я в горах. Из пещеры выходил только вечером и ночью, охотился с Робертом… зачем мне тогда было заморачиваться определением севера и юга?

– Ну да, – не оставалось мне ничего, как признать его правоту. – А расскажи побольше о своей матери? Про Роберта ты говорил, а вот про Джейн вообще, считай, ни слова.

Да и надо же мне, в конце концов, знать, кому Рич подбросил моего Фильку? До этого мы с ним не особо разговаривали на эту тему, то он отмалчивался, то я не решалась спросить, то старосты всякие за помощью прибегали… а сейчас момент – самое то.

– Она родилась в Доме. Всегда очень зависела от Роберта, что в те годы, что сейчас. Я сказал ей, что Филипп – его второй сын, она поверила и приняла твоего брата без лишних вопросов. Она вообще за то время, что мы с ней не виделись, ещё больше на отце помешалась… ждёт его до сих пор и верит во всякий бред.

– И не стыдно было так мать обманывать? – поддёрнула его я, неприятно удивившись тому факту, что Филька остался жить с больной на голову женщиной.

– Нет, – усмехнулся мужчина, посмотрев на меня взглядом а-ля: что за глупость ты сморозила?

– Эх, ты… О, Антошка проснулся.

Лучше бы я этого не говорила. Глядишь, мальчик бы укачался, лёжа на плече Рича, и поспал бы ещё немного, но, услышав своё имя, он насторожился, встретился со мной взглядом и разревелся. Мужчина тут же посадил его на землю и быстро отошёл в сторону, что вызвало ещё больший рёв.

– Эй, Тоша… что ты, что ты… не надо плакать! – пыталась успокоить я мальчика, но тот от этого только больше реветь начинал. Рич сновал рядом, но ближе чем на пять метров старался не приближаться.

– Подойди сюда, может, хоть у тебя получится его успокоить? У меня ведь тоже уши закладывает от его криков! – с трудом удерживая брыкающегося мальчика, попросила я.

Достав из кармана связку ключей, Рич позвенел ей и нехотя приблизился. Антон на него заинтересованно посмотрел, всё ещё тихонько подвывая, но уже не размазывая слезы и сопли по щекам. Вот мелкий протянул руки и выхватил у неприкасаемого ключи, а тот в ответ посадил его себе на шею.

Ох, благословенная тишина.

Подождав, пока в ушах перестанет звенеть, я поинтересовалась:

– Может, назад развернёмся? А что ты на меня так смотришь? Мы идём гораздо дольше, чем вчера, а леса до сих пор не видно, и солнце не спешит показываться… и ежу понятно, что мы заблудились!

Увы, но на моё предложение Рич ничем, кроме косого, недовольного взгляда, не отреагировал. Я же предпочла за лучшим заткнуться и всячески его игнорировать.

Вот почему? Как так получилось, что никто из деревенских за столько лет не выяснил, что находиться дальше за лесом? Почему никто ничего не сказал нам об идущей с неба пыли, дожде и рождаемых ими галлюцинациях? И эта пустошь… она что, бесконечная? Нам даже деревца или на худой конец кустика травы по пути не встретилось! Кругом – Ничего… как же отсюда выбраться?

То ли мои мысли были услышаны, то ли ещё что, но вскоре вдали показались деревья. Чёрные макушки высоких сосен внушали уважение и вместе с тем дарили надежду на спасение. Поэтому мы с Ричем только ускорили шаг, надеясь за пару часов добраться до леса. Всё было бы хорошо, если бы не…

– Мёртвые, – прикрыв рот ладонью и старательно сдерживая рвотные позывы, прошептала.

Присев на землю и кинув рядом с собой сумку, я обхватила голову руками, старательно отводя глаза от мертвецов. Мне и раньше доводилось видеть трупы и не по одному-двум, а по несколько десятков, но то, что осталось от старосты и его сыновей даже Рича заставило брезгливо поморщиться, что уж о девочке Элене со слабой психикой вспоминать? Мертвецы с синей, натянутой на кости кожей с полным ртом червей и маленьких белых личинок до сего дня мне только во сне и могли присниться.

– Деда, – пискнул Антон, сильнее обхватив Рича за шею.

– Наглядное доказательство тому, что глупость наказуема, – подняв меня за воротник куртки, как котёнка за шкирку, буркнул неприкасаемый и по широкой дуге обогнул умерших.

– Как думаешь, от чего они такими стали? – сжав дрожащие пальцы в кулак, сипло спросила.

– Заразу подцепили.

Неужели через границу с Моноем в Россию, а конкретно в наши края, пришла какая-то радиоактивная гадость? Вирус? Или чума? Столько предположений, что в голове всё не помещается…

Вдруг на небе сверкнула яркая молния, и начался дождь. За несколько мгновений поднялся такой пар, что разглядеть что-либо дальше вытянутой руки стало практически нереально. Неожиданно мир перед глазами закружился, я потеряла равновесие и едва не упала, но Рич вовремя спохватился и успел меня поддержать.

– Что-то мне нехорошо, – рябь в глазах стала сильнее, а кожа в тех местах, куда попадали капли дождя, чесалась и зудела.

– И мине, – проворчал неожиданно Антон, дёрнув Рича за волосы.

– Ай, аккуратнее! – зашипел мужчина, поморщившись.

– Кожа чешется… – продолжала я.

– И у мня, – повторял Тоша.

– Это от дождя, – вставил свои пять копеек неприкасаемый, но голос его звучал не слишком уверенно. – Эль…

Позвал, только я не спешила отвечать, занятая разглядыванием своих рук, на которых медленно, но верно расползались красные паутинки, лопающихся под кожей мелких сосудов. Ногти почернели и немного вытянулись, вены на запястьях повздувались и теперь жутко болели.

– Я заразилась. Я чем-то уже заразилась, – бормотала, как припадочная, зайдясь сильным кашлем. – И Антон тоже…

– Элена, пойдём! – с нажимом произнёс Рич.

– Нет, стоп… а вдруг я и других людей заражу? Это у тебя иммунитет на всякую дрянь, а я точно всех заражу, если вернусь домой… болезнь… смертельно это или нет?

– Не придумывай. В помещении с ядовитым газом ты, значит, выжила, а сейчас умирать собралась? – раздражённо спросил он, схватив меня за руку, выше локтя. – Эля!

– Подожди, давай всё обдумаем… и отпусти меня!

Тут за спиной неожиданно прогремел выстрел, послышался лай собак. Оглянувшись, я заметила вдалеке неясные тени, больно похожие на человеческие силуэты. Силуэты?

Рич приказал мне сбросить рюкзак с вещами и взять себе Антона, сам же он, не медля ни секунды, достал пистолет. Прицелившись, выстрелил, но ни в кого не попал. А те, кто шли за нами, бросились в рассыпную.

Я не успела и глазом моргнуть, как из пара выскочило два человека в серых защитных костюмах и респираторных масках и с ножами бросились на Рича. Следом за ними появилась женщина, тоже в защитке, но нападать на неприкасаемого она не спешила.

– Элена, в сторону!

Замешкавшись, я всё же отбежала в сторону, в то время как двое незнакомцев вели с Ричем бой не на жизнь, а на смерть, как бы пафосно, это не звучало. Женщина же к этому моменту решила обратить своё внимание на меня, чему я, честно сказать, была не очень рада.

Сбив меня с ног (я в последний миг оттолкнула от себя Антона) и повалив на землю, она сунула мне под нос какую-то дурно пахнущую тряпку. С первым вздохом голова опустела от мыслей, со вторым зазвенело в ушах, а с третьим ослабело тело. Краем сознания заметила, как Рич что-то прокричал своим противникам, и один из них рассмеялся.

Тю ты, тут драка серьёзная, а этот дурак смеётся…

Карл-Алексей.

В детстве я часто стрелял в воробьёв из рогатки. Тренировал меткость, учился маскировке и терпению, в общем, упражнялся во всём том, что могло оказаться полезным в Доме. И, видимо, мелкие пичуги всё-таки затаили на меня зло, пронеся свою ненависть через года, и сейчас пользовались случаем, припоминая мне все мои прошлые занятия с рогаткой.

С улицы, даже сквозь закрытое пластиковое окно, очень хорошо было слышно их противное, возмущённое чирикание. Сотни – сотни! – воробьёв сидели на проводах, устроив всем желающим бесплатный концерт.

Я бы давно встал с кровати, открыл окно и прогнал бы их куда-нибудь на этаж повыше, да только тело отказывалось меня слушаться, а мысли разбегались кто куда, не желая собираться в кучу.

Уж не собрался ли я подыхать? – испугался было, как птичий гомон вдруг утих, и я услышал голос Элены, обсуждавшей с кем-то моё нынешнее состояние.

– Примерно через полчаса он выйдет из наркоза. Если будет хорошо себя чувствовать – сможете с ним поговорить, – сказал собеседник девушки.

– Да, спасибо вам большое! – неизвестно за что поблагодарила она его.

Значит, я лежу под наркозом? А с Ричардом что? Он мёртв или также отлёживается сейчас после той драки?

Задумавшись, я стал перебирать в уме события последних дней.

После того, как удалось выяснить, с какого телефона и откуда звонила Элена, я вместе с Крисом и Джен сразу же полетел в Антарск. Там навёл справки, поговорил с нужными людьми, заплатил кое-кому и вскоре уже знал, где именно живёт Рич. То, что он пропал, как утверждала Эля, верилось слабо, поэтому и домой к нему я заявился не с пустыми руками и не один. Устраивать кровавое побоище на глазах девушки хоть и не сильно хотелось, но ради мести можно было пойти и не на такое…

Только дома действительно никого не оказалось. Ни Рича, ни самой девушки. Зато по двору бегал белый лис. Едва я отворил ворота, как пушистый Цербер бросился мне под ноги и начал злобно тявкать.

Красные глаза зверюги горели огнём, а с острых выступающих чуть вперёд клыков капала почти чёрная слюна. Я бы этого лиса на месте и пристрелил, но Джен действовала быстрее, загнав его в будку рядом с калиткой и заперев там. Когда же стало известно, что хозяева дома отсутствуют, именно она отпустила Цербера в лес, где он, собственно, и взял след Элены и Рича.

Эти двое, судя по следам, очень долго блуждали по лесу, а затем, заблудившись, пошли в сторону Моноя и перешли границу.

Я что-то такое и предполагал, потому и сказал своим подчинённым взять защитные костюмы и маски. В рекордно короткое время мы догнали наших потеряшек. Я достал пистолет с приготовленной специально для Рича обоймой, но некстати пошёл дождь, поднялся радиоактивный газ и… первый выстрел ушёл впустую. А ведь у меня тогда были реальные шансы его убить! Если бы не газ, просочившийся сквозь маску, и не глюки, которые он вызвал, то сейчас на Монойских Пределах догнивал бы труп этого козла. Увы, удача в тот момент была явно не на моей стороне…

Мне пришлось отступить от боя практически сразу после того, как Джен забрала с собой Элену, а Крис ушёл их прикрывать. Ричард же, вместо того, чтобы догонять нас налегке, закинул себе на плечо какого-то полумёртвого пацана, из-за чего и отстал прилично. Зато потом, когда он всё-таки нагнал меня в лесу… случилось что-то серьёзное. А вот что – вспомнить не получается.

– Лёш, просыпайся, – позвала меня Эля, несильно похлопав по щеке.

– Я… я не сплю, – с трудом ворочая языком, ответил.

– Глаза хоть открой.

Вздохнув, я кое-как выполнил её просьбу и взглядом сразу же упёрся в серый потолок больничной палаты. Из окна шёл яркий солнечный свет, а рядом на стуле сидела Элена с накинутым на плечи белым, медицинским халатом.

– Привет. Сколько дней я отсутствовал? – со слабой улыбкой на губах, спросил.

– Восемь.

– Ого, а что так много?

– А вы с Ричем подрались сильно, не помнишь, что ли? Ещё бы чуть-чуть и убили бы друг друга. Ну… это же, в принципе, и было твоей целью? Убить его? – добавила грустно девушка, внимательно меня разглядывая. – Да, Царь?

– Э-э-э…

– Мне только интересно, почему ты меня живой решил оставить?

– В смысле, оставить? Я тебя и не планировал никогда убивать. Только Рича, – сказал относительно спокойно, а в душе, тем временем, поднималась буря. Где лазят Джен и Крис? От кого Элена узнала о моём прозвище? – Он убил Себастьяна и чуть не зарезал тех двух дурней, что приглядывали за тобой эти восемь дней. И знаешь, когда он это сделал? Когда мы с тобой отдыхали в горах. Помнишь, как ты сама хотела скрутить ему шею за своего брата?

– Хотела, да перехотела, – буркнула девушка обиженно. – И я же не знала, что ты целым батальоном профессиональных убийц командуешь.

– А это тут причём?

– При том. Доигрались вы с Ричем. Что ты, что он, – резко сказала она, откинув в сторону толстое одеяло, которым я был укрыт.

Мгновенно стало холодно, но потом я опустил взгляд вниз и увидел свою правую руку… руку… какую ещё руку? Вместо руки у меня теперь была металлическая клешня с длинными, тонкими пальцами, мерзкий протез, который ещё не обтянули искусственной кожей. Тварь…

– … Он отрубил мне руку?

– Да. А ты выколол ему глаз, – нагнувшись, девушка успокаивающе сжала моё плечо и поцеловала в лоб. Я тоже раньше часто ей так делал…

– Позови, пожалуйста, врача. Я хочу у него кое-что спросить.

– Хорошо, сейчас, – кивнув, Эля поднялась со стула и вышла из палаты.

Я попробовал поднять руку к лицу, чтобы получше рассмотреть протез, но слабость, до сих пор гулявшая в теле, не позволила мне сделать даже этого.