Предварительно обречен

22

История затягивается. Я вхожу во вкус и, чувствуя азарт, сдабриваю ее множеством подробностей. Слушательницам они так нравятся, что они то и дело возбужденно перебивают, добавляя к повествованию мнения, советы и красочные ругательства. Мимоходом мне даже прощают многолетнюю конспирацию.

Время подплывает к вечеру. Иринка в порыве гнева и восторга, когда я заканчиваю эпизод о последнем столкновении с Артемом с красочным описанием разлетевшихся купюр, срывает полотенце и голая отправляется за своей велотренажерной одеждой. Впрочем, из ванны она выходит, снова ублажая наши взоры поджарыми, рельефными прелестями, и требует футболку или что-нибудь еще, потому что снова надевать пропахший потом наряд она брезгует. И вообще — это Аня виновата, что она оказалась в чужой квартире без единого достойного предмета гардероба.

— Зачем тебе одежда? Ходи так. Мы будем любоваться тобой и мысленно проклинать, — с любопытством рассматривая ее, говорит Норка.

— У меня на вас иммунитет, — скалится Иринка, а я позволяю ей совершить набег на гардеробную и самой выбрать все, что хочет. Тем более сегодня там чистота, можно и погордиться. Иринка, показав мне «окей», исчезает в спальне.

Пустые бутылки ютятся около ножки стола, а контейнеры с едой подруги почти прикончили. Желудок урчит, я так и не притронулась к Артемовым дарам, несмотря на настойчивые приглашения. Заварив чайник чая, я выцедила его за долгих четыре часа.

— Твоя версия гораздо веселей, — задумчиво поддевает Норка. — Артем мог бы поучиться.

— Я просто люблю вас радовать. Как ты сказала, и в горе, и в радости? Отрывайтесь, что уж.

Я хорохорюсь, но больше в шутку. Реакции подруг, демонстрирующие искреннюю поддержку и заботу, как ничто льют целебный мед на всколоченные нервы.

— Ой, не прибедняйся, — машет рукой Норка. — Вообще-то помимо веселья, это было и полезно. Ты убедила меня, что я все сделала правильно. И в отношении Артема, и в отношении тебя.

— Давай не будем об этом, — любезно прошу я, но Норка качает головой.

— От прошлого к настоящему, от настоящего к будущему.

— Аня, я не выдержу. И мне завтра на работу. Я все вам рассказала, и больше не хочу думать об Артеме.

— И он о тебе не хочет. А все равно придется.

Я стону, а из спальни появляется Иринка в вечернем платье в пол. Лиф на тонких бретелях свисает жалкой тряпочкой, наполовину обнажая грудь, — платье когда-то шилось на заказ и должно было обтягивать несколько большие объемы. Туфель Иринка не обнаружила и осталась босиком, подол тащится за ней маленьким блестящим вихрем.

— Я нашла это платье, — заявляет Иринка, будто мы слепы. — Больше ничего подходящего не было. Ты же не против, если я в нем похожу?

Я широким махом руки позволяю делать с ним, что угодно, вспоминая сложенные на полках кипы удобной одежды и дивясь, почему она вся не подошла.

— Вот и замечательно, — сияет подруга не меньше самого платья и уже изведанной дорожкой направляется к холодильнику, но на полпути ее застает дверной звонок.

— Я никого не жду, — вскидываюсь я, сразу наполняясь скверными предчувствиями, — один недавний вечер уже начался таким же неожиданным звонком, и растерянно смотрю на Норку.

Та авторитетно качает головой.

— Еще рано. Это не он, — успокаивает она, но абсолютной твердости в голосе нет. Конечно, речь же идет об Артеме, даже такой эксперт, как Норка, может попасть впросак.

Иринка бодро меняет направление и скрывается в прихожей.

Я подбираюсь, как гончая перед загоном добычи, и вслушиваюсь в невнятные переговоры, силясь распознать голос. Он мужской, но вот Артема ли, непонятно. В проеме появляются недоуменная Иринка, подбирающая падающие бретели, а за ней выныривает Роман с тонкими темными пластами, зажатыми под мышкой.

— Уверяет, что к тебе, Лиза, и что никакими доставками не занимается, — хмуро докладывает Иринка. — Мы что, ничего не заказали к вину?

— Хватит с тебя вина, — отсекает Норка. — Вы кто, мальчик?

— Это Роман, — поспешно говорю я. — И он не мальчик.

— Тот самый Артемов Роман? — уточняет Иринка, осознавая, что перед ней материализовался один из персонажей истории. Обойдя Романа спереди, она без стеснения закидывает голову и рассматривает его лицо. — А ты не говорила, что он такой высокий.

Это мое упущение. Рассказав про помощника Артема, я не сочла важным упомянуть, что он высокий. За время, проведенное вместе с ним, я свыклась с этой особенностью и перестала замечать. К тому же в моей картине ближайшего мира у присутствующих не было повода встречаться.

— Он высокий, Ирин, — мягко говорю я и переключаюсь на Романа. Тот стоит с ласковым снисхождением, как ребенка, рассматривает Иринку в ответ. — Зачем ты пришел?

— Хотел обсудить то, что произошло в четверг в офисе. И еще Артем Андреевич просил передать это. Ты оставила в прошлый раз.

Пласты оказываются папками. Иринка выхватывает их и жадно заглядывает внутрь.

— Это ты вовремя, — восторженно восклицает она. — Мы как раз подошли к разбору последней встречи Лизы и Артема. Мнение с той стороны нам не помешает. А то мы все однобоко поддерживаем и поддерживаем Лизу. Вино пьешь? Лиз, давай все-таки закажем что-нибудь.

— Ирин, ты сбавь немного. Перед тобой вообще-то помощник человека, которого ты назвала мудаком, снобистским снобом и аферистом, — увещевающе декламирует Норка. — Стоит ли пить с ним вино?

Роман дергает бровями, но высказывание Норки благоразумно не комментирует. Попадая в женский междусобойчик, представителю мужского пола надо следить за каждым словом. Хорошо, что Роман это понимает.

— А вы Аня, да? Я о вас наслышан, — Роман подходит к столу и садится, направляя лазерный луч чар на суровую Норку. — Только хорошее, между прочим.

— Значит, вам безбожно врали. Смените источники. Они ненадежные.

— Обязательно сменю. Я бы вообще оставил один, самый проверенный. Например, вас саму.

Если он и хотел этим обезоружить Норку, то у него получается. Она оцепенело пялится на него, уязвленная сокрушительным подкатом, но тут же на губы возвращается силуэт улыбки — Норка моментально начинает примерять Романа на себя. В движениях появляется томность и плавность. Но какой бы сахарной ни казалась Норка сейчас, всегда стоит помнить, что по природе она состоит из сплошного сахарозаменителя. Однако и с Романом я ознакомилась достаточно, чтобы уверенно заявить, о такой безыскусный подвох он даже не споткнется.

— Думаете, совладаете с правдой?

Роман склоняет голову:

— Вы спрашиваете так, будто надеетесь на положительный ответ.

Норка оглушительно смеется, закинув голову назад и являя Роману выпирающие ключичные кости под натянутой кожей. Этот смех совершенно искренний. Несмотря на возраст, Роман с ходу подошел, а потому был допущен за порог благосклонности.

Ко мне на цыпочках подбирается Иринка и сует папки:

— Я у тебя там на кровати раскидала одежду, — шепчет она в ухо. — Как думаешь, ничего?

Я давлюсь смехом и трясу головой.

— Думаю, ты рано паникуешь, — говорю я шепотом, но на нас все равно обращают внимание.

— Раз уж мы все познакомились и оказались весьма смелыми, — Норка прокашлялась, — предлагаю обсудить то, для чего пришел Роман, ну и заказать чего-нибудь, раз уж Иринка настаивает.

— Я могу приготовить.

— Ты хорошо готовишь? — игриво изумляется Норка, с ходу отпихивая формальное обращение.

— И готовлю тоже хорошо, — отвечает Роман и без лишних вопросов следует к холодильнику, мимоходом стреляя глазами в бутылки, прикорнувшие у ножки стола. — Вы, Ирина, кажется, предлагали вино?

Иринка кивает. Шурша платьем, она забирается на стул и укладывает подбородок на скрещенные ладони. Норка показывает нам большие глаза, в которых плещется неподдельный интерес. Я, сжалившись над Иринкой, укорачиваю ей бретели, связав бантами, а Роман тем временем достает нехитрый набор овощей, яйца, вино и задумывается, что со всем этим можно сделать.

— Вечерняя шакшука недурна, — сообщает Норка спустя сорок минут. — Ты и правда умеешь готовить.

Она облизывает желток с пунцовых губ и, щурясь, пробегает сквознячком взгляда по болтающему бокал с вином Роману, из которого он не сделал и глотка. Мы с Иринкой переглядываемся. Я сыто и тяжело ей подмигиваю.

Пока мы ели, Роман успел прочитать сообщение моего китайского друга («Почему он так сильно похож на панду? Потому что они оба из Китая?» — трижды спросила Иринка, заглядывая через его плечо, и, не получив ответ, вернулась к еде, которая действительно была божественной), а прочитав, нахмурился и задумался. К слову, я ни разу не видела его хмурым. Серьезность моментально добавила ему веса, как возрастного, так и сексуального. Норка, падкая на подобные нюансы, оценила тут же.

— Ну, и как можно не поверить этому, скажи, пожалуйста? — требовательно спрашивает Иринка. — Твой босс очень зубодробильный тип. Заявлял мне недавно, что надо быть смелее и что, если что-то хочешь спросить, спроси. А сам сразу в кусты, как пошло не по его плану. Оболгал бедную Лизу, и ни одной капли вины.

— Он не видел сообщения, — тихо говорит Роман. — Так ведь, Лиза. Ты ему не показывала?

— Если ты слышал разговор, то сам понимаешь, было не до доказательств.

— Вы перекинулись обвинениями и разбежались зализывать раны. Между тем, как я уже тебе сказал, в этом всем участвуете не только вы.

— Пусть об этом думает Артем, — хмыкаю я. — Больше я не буду разговаривать с ним или в чем-то убеждать. Я продажная тварь, и этим он сказал все. Ему нужна была причина, что мне нельзя доверять, и он ее получил. А получив, тут же поверил, даже не попытавшись подумать. Иринка правильно сказала, он мудак, извини уж, Ром, и сноб.

— … и аферист, — шепотом подсказывает довольная Норка.

— С этим я бы поспорила, но пусть будет и это.

— Просто семена упали в благодатную почву, — философствует Иринка, сопровождая замечание громким иканием. — И вырос бурьян.

Норка непререкаема:

— Я разговаривала с ним сегодня. Могу подтвердить, что на путь исправления он пока вставать не собирается.

Несмотря на гнет трех женских мнений, Роман гнет свое:

— Если он увидит доказательство, то изменит стратегию. Обычно Артем рационален, твой случай — роковое исключение.

— Как мне не повезло, — ехидно замечаю я.

— А потому что любимой женщине надо верить на слово! Из-за такого самовольства мужчины и влипают в проблемы! — верещит Иринка.

— Я не любимая женщина.

— Ну это пока, — вставляет Норка.

— Дай мне возможность помочь, Лиз, — проникновенно просит Роман. — Это все слишком серьезно, чтобы играть в обиду.

— Лиза не играет в обиду. Она знает себе цену! Пусть он сам разруливает свои проблемы, а потом приходит извиняться. А то на словах к нему на хромой козе не подъедешь…

— Ирин, отложи, пожалуйста, хромых коз пока в сторону, — вдруг принимается играть в мудрость Норка. — Человек пришел решать важные проблемы…

— Лиза тоже важна!

Голос Норки ощутимо холодеет.

— Уж я-то это знаю, как никто другой. И в доказательство этому сижу сейчас у нее дома.

— Да-а-а, всем бы быть такими благородными, как ты. А то появляются всякие и пускают пыль в глаза, — Иринка глазеет на Романа. — Вот ты, Рома, тоже веришь, что Лиза продалась Владу из «Кюс..», «Кас…»?

— Я не продавалась никакому Владу из «Кайсан», — жестко отбиваю я. — Заявляю при трех свидетелях. Пусть даже это заявление не имеет юридической силы, но ты меня услышал. Кто вообще наплел про меня такое?

— Он разговаривал с Денисом Сергеевичем. Знаешь такого?

Я киваю:

— Вот кому подойдут лавры афериста. Все делал руками Артема.

— А этот Денис Сергеевич откуда все это знает? — спрашивает Иринка. — Кто это вообще?

— Директор в фирме, где мы работали с Артемом, — поясняю я. — Мерзкий тип.

Роман вежливо отвечает:

— Я не знаю, откуда информация у мерзкого Дениса Сергеевича. И, нет, Ирина, я не верю в то, что он сказал. Даже больше — то, что выяснила Лиза, наводит на подозрения, которые я обсужу с Артемом.

— Толку говорить, если он никого не слушает, — фыркает Иринка, полностью списавшая Артема с всяческих положительных преспектив.

— Это временно. Твоя подруга правильно сказала, семена упали в благодатную почву. Артем взвинчен, зол и уязвлен.

— Потому что влюблен, — снова подсказывает еще более довольная Норка.

— И снова твоя подруга права.

— Господи, что ж у меня за кладезь правых подруг!

— Вот, цени нас, — целясь в меня пальцем, заикаясь, говорит Иринка. — Кто тебе еще скажет правду? Только мы, и никто, кроме нас. Да, Норка?

Аня смотрит пронизывающим взглядом на икающую Иринку, нависшую над полусъеденной шакшукой, и медленно соглашается:

— Да, Ира.

Господи, не хватало мне сейчас только разбирательств с запретными прозвищами. Но Норка, не будь дурой, понимает, что сейчас не время устраивать выволочку. Уж точно не при Романе.

— Надо вывести этого Дениса на чистую воду и обелить Лизку, — воинственно предлагает Иринка и снова тянется к бутылке. — Где он работает?

— Ты уверен, что стоит сегодня продолжать этот разговор? — устало спрашиваю я у Романа, показывая глазами на Иринку. — Если так уж хочешь, можем завтра в обед пересечься и обсудить.

— Хорошая идея, — встревает Норка, вбирая нас с Романом горячительным взглядом. — Можно даже сегодня. Мы втроем трезвы, а Иринке недолго осталось до отключки. Давайте ее довезем на такси до дома и уложим спать, а потом с чистой совестью продолжим в каком-нибудь ресторанчике в центре. Вечером там красота.

Иринка, разумеется, против подобного ущемления, Роман же предусмотрительно поддерживает предложение. Я, понимая, какую стратегию выстроила Норка, не хочу ее подводить, но и продолжать обсуждение в красивых центральных ресторанчиках у меня сил нет. Поэтому я предлагаю заварить чаю, до конца обсудить все, что касается лично моей персоны, чтобы раз и навсегда оставить меня в покое. Остаток же вечера в полном распоряжении всех, кому он по силам и желаниям.

И тут выясняется, что обсуждать в общем-то нечего. Роман задумчиво смотрит на Норку. Она стекает со стула и с горделиво поднятой головой направляется в ванную, успев бросить, чтобы Роман заказал такси.

— Иру я беру на себя, — кивает она мимоходом. — Сама привезла, сама увезу.

Возвращается, неся зеленеющий сверток с одеждой, и вся компания гурьбой выкатывается в прихожую.

— Я требую сказать, где работает этот чертов Денис! — выкрикивает Иринка, пока я натягиваю на нее кроссовки, по цвету совпадающие с костюмом, но дико смотрящиеся с вечерним платьем. — Блин, Лиза, мне больно.

Она мнет плечо, и мне тоже больно, но я терплю. Влажные ноги плохо влезают в узкую горловину обуви. Иринка верещит, перемежая чертей, Дениса и жалобы на боль.

Норка, изящно опираясь о плечо Романа, натягивает босоножки, а потом благосклонно ждет, пока он ей их застегнет. Сверток с Иринкиной одеждой уже торчит у него из-под мышки. Норка пока складирует важные для нее нюансы, и, если он ничего ей не испортит, как, например, Артем, она далеко заведет этого многослойного молодого человека. Даже интересно будет посмотреть, кто окажется победителем, хотя до сегодняшнего вечера я при всем желании не могла расположить их в такой интимной близости.

— Надо же так надраться, — замечает в пустоту Норка. — Если у тебя все вина так действуют, я тебе больше не собутыльница.

— Тем не менее она задала очень интересный вопрос, — говорит, поднимаясь, Роман. — Я узнаю, где работает «чертов Денис» специально для твоей веселой подруги.

Я хмыкаю, мысленно еще раз для всех, но больше для себя проговаривая, что мне все равно. Теперь это ваши игры. Играйте, сколько угодно. Я в них выбираю благословенную роль наблюдателя.