Пример для подражания

Глава десятая

За следующую неделю Трой навестил Харриса трижды. Тот чувствовал себя Эбенезером Скруджем (персонаж повести Чарльза Диккенса «Рождественская песнь в прозе» — прим. пер.), только вместо духов к нему являлся угрюмый хоккеист — эдакий Призрак Рождественских Противоречивых Сигналов.

Трой появлялся и исчезал так же внезапно, как призрак, это уж точно. Но всегда приносил кофе, и Харрис не возражал против его компании. Даже несмотря на то, что Трой не переставал быть отвлекающе горячим.

Иногда он задавал вопросы. Бывало, что ни с того ни с сего и довольно странные, не имеющие никакого отношения к работе Харриса.

— Ты когда-нибудь приводил, ну, парня на какие-нибудь хоккейные мероприятия? Командные вечеринки или что-то типа того?

Очередной странный вопрос. Харрис оторвался от электронного письма, которое печатал.

— Обычно я занят непосредственно работой на официальных командных мероприятиях, но на несколько домашних вечеринок я кое-кого приводил.

Трой промолчал, поэтому Харрис вернулся к письму.

— Типа, бойфренда? Ты приводил бойфренда?

Харрис повернулся на стуле.

— Скорее, парней, которые, как я надеялся, станут моими бойфрендами. А что?

— И все нормально к этому отнеслись?

Трой, вроде как, уже не единожды задавал этот вопрос, пусть и в немного других формулировках.

— Насколько я мог судить, да. Ну, мы не то чтобы там целовались взасос. Может, я разок по-быстрому их чмокнул. Или приобнял за плечи.

Трой творил какую-то жесть с крышкой от кофейного стакана. Непостижимым образом он сложил ее пополам, затем еще раз пополам. Харрис забеспокоился, как бы он не порезался об острые края пластика.

— А ты переживаешь из-за этого? Что люди осудят. Ну, когда ты в компании натуралов?

Харрис хотел бы сказать, что вовсе не переживал, но это не полностью соответствовало правде.

— Иногда было такое, наверно. Мне повезло с поддержкой семьи и друзей, так что я не так сильно из-за этого парюсь, как некоторые, но да. Всегда где-то на задворках сознания маячит что-то, что малость напрягает. Особенно если я не знаком со всеми в компании.

Трой позволил крышке распрямиться в некое подобие круга, затем снова принялся ее складывать.

— И как ты… — Он вздохнул. — Ты просто говоришь этой фигне у себя в голове заткнуться или что?

— В общем-то, да. — Харрис осторожно протянул руку, забрал у него крышку и выбросил в мусорную корзину возле стола. — Я стараюсь делать то, что считаю правильным. Зачем притворяться? А если у кого-то с этим проблемы, ну, мы все равно никогда не стали бы друзьями.

Трой, хмурясь, разглядывал свои пустые ладони.

— Это хорошо, — сказал он, но почему-то самым несчастным тоном. — А почему они не захотели стать твоими бойфрендами?

Вопрос напрочь сбил с толку Харриса.

— Кто?

— Те парни, которых ты приводил на вечеринки. Про которых ты сказал, что надеялся, что они станут твоими бойфрендами.

— А. — Харрис понял, что покраснел. — Не знаю. По разным причинам, наверно.

— У тебя должен быть бойфренд. — На сей раз покраснел Трой. Это было так мило, что Харрис едва усидел на месте. — В смысле, нет причин, почему у тебя его не должно быть. М-м. — Трой нервно прикусил губу, Харрис чуть не отдал богу душу. — Ты это… симпатичный. Ну, не страшный, понимаешь?

Харрис рассмеялся.

— Господи. Спасибо.

— Нет, я хотел сказать… — Трой в ужасе распахнул глаза, будто не мог поверить, что сказал такое секундой ранее. Харрис продолжал смеяться, пока внезапно, волшебным образом, Трой не присоединился к нему. Началось это с рваного выдоха, который перерос в полноценный смех. В уголках его глаз собрались морщинки, а чудесная и столь редкая улыбка озарила лицо. — Забудь, что я сказал, — произнес Трой, все еще улыбаясь. — Я не знаю, что пытался сказать.

Харрис тоже не знал, поскольку был полностью заворожен его улыбкой и не мог вспомнить ни одного слова. Только когда на лицо Троя снова вернулось привычное безучастное выражение, Харрис обрел дар речи.

— У меня было несколько бойфрендов. Настоящих. Правда уже давно никого нет. В основном я пользуюсь приложением для знакомств, но в последнее время мало какие из этих свиданий приводили ко второму.

— О. — Судя по виду Троя, ему очень хотелось вернуть себе крышку от стакана. — Такие свидания в основном для, м-м…

— Секса? — подсказал Харрис. — Иногда. Но я люблю общаться с людьми, как ты, наверно, заметил. Мне нравится узнавать их. Так что я обычно надеюсь на большее, но, если получается просто разовый перепихон, тоже сгодится. Иногда это все, что мне нужно.

Теперь Трой выглядел так, будто у него что-то застряло в горле. Харрис наблюдал, как дрогнул его кадык, когда он с трудом сглотнул. Почему Трой задавал все эти вопросы о гейской личной жизни, если сама тема вызывала у него дискомфорт?

Вообще-то, возможно существовала одна причина, но Харрис старался не слишком много об этом думать. Если Трой разбирался в собственной ориентации, Харрис не хотел на него давить. А также тешить себя напрасными надеждами.

— А что насчет тебя? — осторожно спросил он. — Ты часто ходишь на свидания?

Трой встал.

— Пожалуй, не буду мешать тебе работать.

— Нет, все в порядке. Я почти…

— Мне нужно…

Трой даже не закончил предложение. Он просто выскочил за дверь, как обычно, оставив Харриса прокручивать мысленно раз за разом это разговор и гадать, чего именно Трой от него хотел.

***

Трой открыл браузер в телефоне и набрал в поисковике «развлечения в Оттаве». В результатах поиска высветились в основном музеи, экскурсии по Парламенту и другим историческим зданиям, и посещения матчей «Оттавских Кентавров». Не фонтан.

Следующим утром они всей командой улетали. Первый матч выездной серии предстоял в Торонто.

Торонто.

Вечер только начинался, но Трой уже чувствовал, что уснуть, когда придет время, будет непросто. Ему нужно было отвлечься.

Он загуглил «ночная жизнь Оттавы». Нашлись клубы, концертные площадки, спорт-бары и несколько других мест, где Трой не горел желанием оказаться. Он не знал, чего хотел. Может, его устроил бы просто тихий паб, где можно посидеть в одиночестве, потягивая пиво. И понаблюдать за людьми, не вступая с ними в контакт.

Он прикусил губу и набрал «гей-бар Оттава». Он не знал, зачем это сделал, он бы по-любому туда не пошел. Пойти в одиночку в гей-бар в городе, в котором его непременно узнают? С таким же успехом он мог начать носить радужные значки на своей куртке, как Харрис.

Кстати, Харрис, вероятно, как раз в тот момент сидел в одном из таких баров в окружении друзей и смеялся своим громким, заразительным смехом, который Трою следовало бы ненавидеть.

А, может, Харрис был на свидании. Познакомился с кем-то через то свое приложение. Трой никогда не пробовал знакомиться в сети, или через приложения для быстросекса, или что-то подобное. Вероятно, такие способы сработали бы неплохо, наберись он когда-нибудь смелости в отношении своей ориентации. Но что-то придумать было необходимо, потому что секса у него не было уже несколько месяцев. Да, он привык к длительным засухам, но по крайней мере с Эдрианом они регулярно занимались видеосексом по FaceTime.

Трой положил телефон на тумбочку и принялся мерить шагами гостиничный номер. Ему нужно было выбраться оттуда. Он знал, что этим вечером ему не перепадет, но мог хотя бы попытаться как-то отвлечься от неприятного бурления в животе.

Он был не готов ко встрече со своей бывшей командой. А именно это ему предстояло на следующий день. Прилететь в Торонто, зайти на знакомую арену, но проследовать в гостевую раздевалку. Надеть форму Оттавы, выехать на когда-то домашний лед на глазах у своих бывших болельщиков и сыграть против бывших товарищей по команде. Против Далласа Кента.

Его будут освистывать фанаты, которые раньше его обожали. Неизбежно. Его будут оскорблять и грубо толкать мужчины, которые до недавнего времени были его семьей. Ему придется положиться на новых товарищей по команде, верить, что те его прикроют. Но он не испытывал уверенности, что успел заслужить это. Что вообще когда-либо заслужит.

Ему не следовало писать Харрису. Он и без того немало докучал этому парню большую часть недели и осознавал, насколько это выглядело странно. Но в голове у него был полнейший хаос, и успокаивался он лишь, когда сидел в кабинете Харриса, слушая, как тот печатал на клавиатуре. Впитывая его улыбки и наслаждаясь его неправдоподобным яблочным ароматом, который, безусловно, существовал только в воображении Троя.

Сколько времени было в Сингапуре? Именно там находилась мама. Накануне она прислала фотографию его фигурки на фоне того гигантского здания с парком на крыше. Он снова схватил телефон, намереваясь загуглить разницу во времени, и обнаружил текстовое сообщение.

Харрис: Нервничаешь из-за завтрашнего вечера?

Трой присел на кровать, уставившись на сообщение. С одной стороны, вопрос был довольно глупым — естественно, Трой нервничал. С другой — Харрис думал о нем, раз отправил это сообщение. Трой ощутил комок в горле.

Он решил ответить честно.

Трой: Я вообще никакой.

Харрис: Не хочешь покататься и посмотреть на рождественские огни?

— Какого хуя? — произнес Трой в пустоту номера.

Ему же было не семь лет. С какого перепуга ему хотеть смотреть на рождественские огни?

Но… оказаться в пикапе Харриса, послушать музыку, которую тот выберет под свое настроение, и полюбоваться его глазами, когда в тех будут отражаться рождественские огни… Такая перспектива выглядела заманчиво.

Трой: Окей.

***

Когда полчаса спустя Трой сел в пикап, он точно почувствовал запах яблок. Но у Харриса сразу нашлось объяснение.

— Привез тебе теплого сидра.

Он указал на два небольших термоса в подстаканниках между сиденьями.

— Из яблок семьи Дровер?

Когда Трой в последний раз пил теплый яблочный сидр? Вероятно, примерно тогда же, когда в последний раз специально ездил смотреть на рождественские огни.

— А то.

Харрис улыбнулся широко и лучезарно, Трой знал, что пялился, но не мог отвести взгляд. Харрис выглядел таким милым, обернувшись праздничным темно-зеленым шарфом с узором из белых снежинок. Из динамиков стереосистемы тихо играла рождественская музыка.

— Ты, похоже, реально тащишься от Рождества, да?

— Дружище. Ты даже не представляешь. — Харрис выехал с парковки отеля. — А ты нет?

— Не особо. Не думаю, что когда-то по своей воле слушал рождественские песни.

— Можешь выключить, если хочешь. Я не против.

Трой уже вел себя как настоящий засранец. Супер.

— Нет, мне нравится. Типа празднично. — Ему правда нравилось. Чтобы поменьше выглядеть засранцем, он сделал глоток сидра. — Блядь. Это вкусно.

— Сам сварил со специями!

— Это, типа… как это? Что значит «сварил»?

— В общем-то, просто нагрел его со специями и все такое.

Трой сделал еще глоток. Сидр был сладким, но также пряным, расслабляющим и восхитительным. А еще успокаивал его, как лекарство.

— Я делаю это в мультиварке, — объяснил Харрис. — Когда возвращаюсь домой, там стоит потрясающий запах. У тебя есть мультиварка?

— Нет. Я живу в гостиничном номере.

— Да, я знаю, но, типа, у тебя будет, когда переедешь в квартиру? У тебя была раньше?

— Я даже толком не знаю, что такое мультиварка.

— О, чувак, это вещь. Она медленно готовит.

Трой был очень рад, что согласился на эту поездку. Он уже почувствовал себя лучше, просто слушая, как Харрис болтал свои очаровательные глупости.

— А в чем прикол? Разве не хочется, чтобы еда наоборот готовились быстрее?

— Чтобы ты мог вернуться домой к ужину, который готовился весь день! Это как маленький муженек.

Это реально рассмешило Троя.

— Звучит как-то уныло.

— Говорит человек, который никогда не знал любви мультиварки.

— Только не говори, что благодаришь мультиварку за ужин.

Харрис рассмеялся так неистово, что Трой побоялся, как бы они не съехали с дороги.

— Это лучшие отношения, в которых я когда-либо состоял. Несомненно.

Они выехали на шоссе. Трою показалось это странным, но он ничего не сказал. Честно говоря, ему было по барабану, увидят ли они хоть один рождественский огонек. Он просто наслаждался поездкой.

Харрис подпевал «Winter Wonderland», а Трой попивал свой сидр и старался не находить каждый аспект внешности, характера и поведения Харриса мучительно очаровательным.

— Значит, так ты развлекаешься? — спросил он. — Смотришь на рождественские огни?

— Ну, не летом, — сухо ответил Харрис.

Трой осекся. Он снова вел себя как засранец.

— А чем ты обычно занимаешься? В плане развлечений.

— Много чем. Я много хожу пешком. Ну, по крайней мере, столько, сколько могу. Эта работа отнимает у меня довольно много времени. Уайетт ежемесячно устраивает у себя вечер настольных игр, так что и туда я обычно хожу.

Трой чуть не рассмеялся. Его новые товарищи по команде реально собирались, чтобы играть в настольные игры?

— В какие, например? В «Монополию»?

— Обычно во что-то типа «Колонизаторов» или «Билета на поезд».

Трой о таких не слышал, но звучало чертовски душно.

— А куда ты ходишь в свободное время?

— В разные места. Я люблю живую музыку, так что часто хожу на концерты. Хожу в гей-бары. В клубы, но не очень часто. Я предпочитаю пабы. А ты?

— Тоже пабы, наверно. Я не часто куда-то выбираюсь.

— Если только какой-нибудь чудак не пригласит тебя посмотреть на рождественские огни? — поддразнил Харрис.

Губы Троя дрогнули.

— Типа того.

— Ты поедешь к родным на Рождество?

— Нет. — Трой не любил говорить о своей семье, но по какой-то причине разоткровенничался: — Мои родители в разводе. Расстались далеко не мирно. Мама путешествует, а отец, в общем-то, настоящий мудак.

— О.

— У него еще и новая жена, и она едва ли старше меня. Так что так.

— Отстойное Рождество.

— Ага. Но я не расстроен. Я уже много лет как забил на всякие праздники.

Он немного слукавил. В прошлом году Эдриан сделал ему сюрприз, прилетев в Торонто на Рождество, и они замечательно провели вместе несколько дней. Хотя их празднование получилось не совсем традиционным.

На некоторое время повисла тишина, затем Харрис спросил:

— Ты виделся с отцом, когда был в Ванкувере?

— Ага. Он все такой же мудак.

— Сочувствую.

Трой мог представить, что сказал бы Кертис Барретт, если бы увидел своего сына, катающегося по Оттаве с геем и любующегося рождественскими огнями.

— Да по барабану. Пошел он на хуй.

— Ну и правильно. Токсичные люди не стоят твоих нервов.

— Я начинаю это понимать, — сказал Трой, глядя в окно.

Снаружи было темно, так что праздничные огни, в принципе, не помешали бы.

— А твоя мама? Она классная?

— Она классная. Она… — Трой вздохнул. — Она была несчастна после того, как отец ее бросил. А я был слишком занят хоккеем. Да, я давал ей деньги. Купил новый дом в Ванкувере. Но на большее меня не хватило. Как-то так.

— Не звучит как бесполезная помощь.

Трой знал, что мама ценила его помощь, но жалел, что не смог сделать для нее больше.

— Как бы то ни было, сейчас у нее все хорошо. Она встретила замечательного, спокойного парня по имени Чарли, который хорошо к ней относится и заставляет ее улыбаться. Так что теперь они путешествуют по миру вместе. Уехали почти три месяца назад.

— Это потрясающе. Уверен, ты по ней скучаешь.

— Да. Очень.

После небольшой паузы Харрис вновь заговорил:

— Можно спросить тебя кое о чем? О том мудаке, с которым ты раньше играл в одной команде?

Трой чуть не рассмеялся.

— Конечно.

— Не знаю, как… типа, он ведь даже не пытается скрыть, что он…

— Мудак? — подсказал Трой.

— Точно. Почему ты с ним дружил?

Трой вздохнул. Он хотел и не хотел об этом говорить. Что-то в Харрисе вызывало у него желание поделиться.

— Мы пришли новичками в один год. Жили в одном номере на выездах. Я знал, что он мудак, но еще именно такие парни нравились моему отцу. Так что возможно, отчасти я видел в нем парня, с которым мне следовало дружить.

— Но он же должен был тебе нравиться, хоть немного.

— Да, — признался Трой. — Он был веселым. Любил вечеринки, любил сорить деньгами. Обожал хоккей и быть звездой НХЛ. Мы говорили о множестве кубков, которые вместе собирались выиграть. О куче рекордов, которые собирались побить. О тачках, которые собирались купить. — Даллас также много говорил о женщинах и сексе, в то время как Трой неловко пытался поддерживать разговор, но об этом он не рассказал Харрису. — Мы были близки. Еще несколько недель назад он был моим лучшим другом. Знаю, это ебаный треш, но так оно и было.

— Вы с ним не разговаривали с тех пор?

Трой фыркнул.

— Нет.

— Блин. Мне никогда не нравился этот парень. Думаю, ты поступил правильно, и тебе лучше без него, но мне жаль, что ты потерял друга. Это тяжело.

— Спасибо, — тихо поблагодарил его Трой. Хоть кто-то признал потерю, которую он продолжал ощущать, и сделал ее менее постыдной. Это было приятно. — Я ничего не видел. Я никогда не видел, чтобы он на кого-то нападал. Я чувствую себя идиотом, но мне даже в голову не приходило, что он мог такое сделать. Пока не прочитал те посты.

— Ты им сразу поверил?

— Да. Это был удар под дых, блядь, но да. Я им поверил.

— Сочувствую.

Трой выдохнул и немного расслабился. От напряжения уже болела челюсть.

— Так куда мы едем? — спросил он, желая сменить тему.

— На Таффи-Лейн.

— Таффи-Лейн? Где это? Это реальное название улицы?

— О, чувак. Просто подожди. Это в Орлинсе, и каждый год там отрываются по полной. Это настоящая рождественская страна чудес.

Трой не мог дождаться, когда увидит, что это значило. Он попивал свой сидр, а веселый бородатый мужчина вез его в рождественскую страну чудес.

***

Таффи-Лейн оказалась кринжовой. Но в то же время великолепной в каком-то смысле.

— Сколько эти чуваки тратят на электричество?

Они медленно проезжали мимо дома, который, светился, должно быть, десятками тысяч огней, развешанных по всему фасаду и переднему двору. Кроме того, работало несколько генераторов, поддерживающих надувные мультяшные фигуры на лужайке.

— Много, — ответил Харрис с улыбкой.

— А почему там Дарт Вейдер? Какое отношение он имеет к Рождеству?

— Его световой меч в полоску, как рождественская трость (имеется в виду леденец — прим. пер.). Видишь?

— Да, но…

— Не ставь под сомнение чье-то видение Рождества. Просто наслаждайся.

Глядя на якобы праздничного Дарта Вейдера, Трой нахмурился. Он не был фанатом «Звездных войн» или типа того, но достаточно знал о саге, чтобы с уверенностью сказать — Дарт Вейдер не подходил в качестве рождественского украшения.

— Он взорвал планету, — возразил Трой.

— Да, но потом он об этом пожалел. В итоге.

Это был такой нелепый спор, но Трой не мог просто так сдаться.

— Слишком поздно спохватился. Ему следовало бросить императора в ту яму раньше.

Харрис рассмеялся.

— Ты настолько в теме. Вау. Понятия не имел.

— Нет. Я смотрел эти фильмы, ну может, дважды. Это, блядь, нормально.

— Я предпочитаю аплодировать героическому решению Вейдера выступить против своего злого друга, независимо от того, сколько времени ему на это потребовалось, — заявил Харрис.

Произнеся это, он поймал взгляд Троя, как бы убеждаясь, что тот понял его отсылку.

Трой неловко поерзал на сиденье. Он понял.

— Все равно тупое рождественское украшение, — проворчал он.

Они доехали до конца Таффи-Лейн, что заняло некоторое время, поскольку они оказались в веренице медленно ползущих машин. Затем Харрис проехал по нескольким другим близлежащим улицам, которые тоже были прилично украшены, но не могли соперничать с Таффи-Лейн.

— Мне не нравятся световые проекции, — заявил Трой, когда они проезжали середину четвертой или пятой улицы. — Это от лени.

— Понимаю. Но в сочетании с гирляндами выглядит довольно круто.

— Это перебор. Мне нравятся дома, как тот. — Трой указал на маленький домик с остроконечной крышей. Гирлянды обвивали фронтоны, окна, дверь, крыльцо и боковые стены дома от земли до крыши. На двери также висел большой венок с красным бантом. — Это классика. В таком доме я типа не прочь провести Рождество.

— Мои родители примерно так же украшают наш дом.

Трой мог представить себе фермерский дом семьи Дровер, идеально расположившийся посреди заснеженного яблоневого сада. В дни праздников этот дом, вероятно, переполняли громкий смех и любовь.

— Звучит мило.

— Ты должен приехать к нам на Рождество. Праздничный ужин всегда потрясающий. Мои родители будут рады тебя видеть.

Харрис позвал его в гости легко и непринужденно, будто это не стало одним из самых добрых приглашений в жизни Троя. Но такой несчастный человек, как Трой не имел права отравлять своим присутствием чьи-то рождественские праздники, тем более такой идеальной семье, какая, вероятно, была у Харриса.

— Я не могу. Я переезжаю в те апартаменты как раз за два дня до Рождества, и мне нужно время, ну, знаешь, обустроиться там.

— Предложение в силе, если передумаешь.

— Спасибо.

Они остановились перед знаком «стоп» и на мгновение встретились взглядами. В глазах Харриса отражались мерцающие огни улицы, его улыбка была теплой и прекрасной. Трой внезапно почувствовал почти непреодолимое желание поцеловать его.

Но вместо этого отвернулся.

— Мне, наверно, пора возвращаться. Завтра тяжелый день.

— Конечно. Надеюсь, это немного помогло успокоить нервы.

— Помогло.

Трой знал, что все его тревоги о завтрашнем дне вернутся, как только он снова останется один, но это не служило достаточно веской причиной продолжать отнимать время у Харриса. К тому же, следовало взять под контроль свое желание поцеловать его.

Когда они выехали на шоссе, заиграла песня Мэрайи Кэри «All I Want for Christmas Is You», что ничуть этому не помогло. Ситуация усугубилась, когда Харрис принялся подпевать.

Трой не знал его и месяца. На самом деле, он его почти не знал. Почему же его так тянуло к нему? Харрис не был похож ни на одного из мужчин, которые привлекали Троя раньше. Он не был похож на Эдриана. Он даже не напоминал парней, с которыми Трой обычно дружил.

Но, глядя на этого чудака в водительском кресле, весело распевающего дуэтом с Мэрайей Кэри, он не мог отрицать, как сильно его хотел. Для себя. Но Харрис никогда — никогда — не должен был об этом узнать.