Принятие

Глава 30.

Танец действительно был медленный, пожалуй, даже самый медленный из тех, что Ирэн танцевала на сегодняшнем балу. Даже на полонезе они и то быстрее вышагивали. Да и партнёрами здесь не менялись, поэтому говорить было удобно

— Я вас слушаю, Александр Григорьевич

Шувалов улыбнулся, и Ирэн подумала, что лучше бы он этого не делал. Граф, похоже и сам понял, что не надо было демонстрировать даме свой знаменитый шуваловский оскал и улыбаться перестал.

— Ирэн Леонидовна, всё, что я вам здесь скажу имеет крайне опасный и тайный характер. Но вы со своим мылом, картой и посещениями профессора Гукасова и так уже влезли по уши во всю эту историю. И не смотрите на меня так возмущённо, я, к примеру, очень рад, что вы есть, и благодарен вам за то, что вы сделали, но получается следующая картина…

Внезапно Шувалов прервал свою речь, потому что музыканты сыграли финальный аккорд.

—Неужели так и не удастся договорить, — с досадой подумала Ирина, но Шувалов посмотрел куда-то в сторону и сделал странный жест пальцами похожий будто он играет на пианино. И сразу после этого музыка зазвучала с новой силой, а Ирэн и Шувалов смогли продолжить разговор.

Все остальные только удивлённо взглянули в сторону музыкантов, но продолжили танцевать.

— Так вот, Ирэн Леонидовна, — повторил Шувалов, — получается следующая картина. Без вас эти проекты двигаться не смогут. Это показал даже пример внедрения булатного сплава на Златоустовском железоделательном заводе.

Ирина вопросительно приподняла бровь.

— И не делайте такое удивлённое лицо, — продолжил Шувалов, — я говорил с Картузовым, он мне рассказал, что, если бы вы не посоветовали что-то там изменить, то они бы ещё долго топтались на месте.

Ирина, затаив дыхание слушала, ей казалось оттого, что сейчас скажет этот человек, на плечах, которого держалась вся безопасность империи, зависело многое как в её жизни, так и в жизни всех, кто странным образом оказался с ней связан.

Между тем, Шувалов продолжил говорить:

— Я обсуждал с императором различные варианты и будь вы мужчиной было бы намного проще. С вами сложнее и, если вы согласитесь на наше предложение, то государь готов изменить закон владения имуществом*. Вы будете сами владеть землями и деревнями, и своими мануфактурами. Вам не будет нужен ни муж, ни отец. Более того ваш муж не будет иметь права претендовать на ваше имущество.

(*В истории Российской империи в 1737 году по указу Анны Иоанновны дворянки, вернувшие свое приданое, после развода или овдовев, могли самостоятельно распоряжаться им. И не имело значения, была это кухонная утварь или земля с крестьянами. А в 1740 году суды перестали регистрировать земли на жениха и требовали, чтобы приданое записывали на невесту.)

— Но закон же должен быть утверждён государственным советом, — Ирина решила уточнить насколько Виленский в курсе

— Это так, — ответил Шувалов, — но барон Виленский был одним из инициаторов этого предложения вам.

Ирина замолчала, ей хотелось подумать. Получается, что Виленский продемонстрировал, что не собирается посягать на её свободу и готов принять новый закон, который позволит не только ей, но и другим женщинам империи стать финансово независимыми от своих мужей.

Как же ей научится понимать его? Пока она злилась на это сухое предложение повторно пройти ритуал, он предложил императору принять целый закон, чтобы сохранить её свободу.

— Итак, — дождавшись, когда Ирина поднимет на него взгляд, сказал Шувалов, — вы готовы выслушать наше предложение?

— Да, Александр Григорьевич, готова

— В столице сейчас весьма небезопасно, мы предполагаем, что очень скоро может начаться бунт. Зависит это от того, найдём мы главного зачинщика раньше или нет.

Поэтому вам всё-таки придётся уехать, но я не смогу с вами отправить ни графа Забела, ни барона Виленского. Все они нужны мне здесь.

Но я обещаю, что подберу вам кого-нибудь из агентов, которые будут не менее надёжными, чем ваши прежние сопровождающие.

Но уехать вам придётся не в Никольский, а в Горное княжество. С вами поедет ваш профессор Шмоль, его друг профессор Гукасов, вы можете взять с собой ещё кого-то кто будет вам полезен для разработки «чёрной крови».

Это очень хорошо, что у вас есть личная клятва рода Дадиани, Давида тоже возьмите с собой.

Видя, как загорелись глаза у Ирэн, грустно добавил:

— Только вы не сможете взять с собой детей. Дети останутся в Никольском под присмотром Леонида Александровича.

Ирина ещё раз переспросила:

— То есть, я правильно поняла, что, если я соглашусь, то император подпишет новый закон, а я могу планировать уезжать из столицы и мне необязательно принимать решение по повторному ритуалу замужества?

Шувалов кивнул:

— Конечно, но только после того, как я определю вам сопровождающего.

— У меня ещё вопрос, —Ирине очень не хотелось оставлять детей, — есть ли хоть какие-то условия, при которых я могу не расставаться с детьми?

— К сожалению, нет, — ответил Шувалов, — в Горном княжестве идёт война, постоянные набеги Ширванского ханства, и дети главы государственного совета могут стать целью Ширванцев, чтобы получить преимущество.

— Мне надо срочно выезжать? — спросила Ирина

— Нет, у вас три-четыре дня, чтобы подготовится к отъезду в Никольский, а вот уже оттуда можно не спешить и у вас будет одна-две недели на сборы.

— Я согласна, — ответила Ирина, а про себя подумала, — три-четыре дня это хорошо, даже успею съездить к Мещерским на «мистический вечер».

Но перед тем, как отпустить руку Ирэн, отведя её обратно к отцу, который судя по усталому лицу уже готов был ехать домой, Шувалов произнёс:

— Ирэн Леонидовна, ваше появление перевернуло империю с ног на голову, но мой вам совет, всё же не тяните с выбором. Простите, старика, не удержался.

Но даже несмотря на последнюю оговорку Шувалова, настроение у Ирэн поднялось, она словно бы выдохнула. Сразу появилось желание найти Елизавету и поделиться с ней. Она осмотрелась и увидела, что Лиза рядом со «своим генералом». Ирине даже стало завидно, вот так вот взять и определиться с тем, кто тебе нужен, и даже больше ни с кем не танцевать.

Отца было жалко, он выглядел устало, но всё же согласился остаться еще на немного, чтобы посмотреть «огненное шоу»

Фейерверки Ирэн понравились, взлетая в московское небо над дворцовым парком и над площадью перед Кремлём, они были великолепны и поражали обилием цвета и мощностью заряда.

Пока Ирэн стояла, практически «разинув рот» к ней подошёл Якоб и попросился сопровождать её в Никольский.

— Только в Николький? — переспросила Ирэн

Но Якоб непонимающе на неё посмотрел, и она подумала, что возможно он не в курсе того, что ей говорил Шувалов и предложение сопроводить её до имения, исходит исключительно от него самого.

Возможно, что все эти вопросы, которые она обсуждала с Шуваловым, обсуждались только самым ближним кругом императора, в который вероятно Якоб не входил. Но, да, ей хотелось, чтобы Якоб поехал, и она с радостью согласилась.

Она ещё не знала, что к Якобу «прилагался» наследный принц Ханидана.

После фейерверка желающие могли откланяться, и Лопатины воспользовались этим.

Уставшие, сами не понимающие как им удалось пережить этот долгий день, Лопатины приехали в дом наместника. Прасковья Валуевна с дочерями уехала с бала ещё раньше, поэтому Ирина рассчитывала увидеть тёмные окна, предполагая, что уставшие после бала Гайко будут крепко спать.

Но им открылось совсем другое зрелище, все окна были ярко освещены, во дворе дома стояли кареты, бегали слуги, разгружали багаж.

— Батюшка, вы понимаете, что здесь происходит? — спросила Ирэн отца

Но Леонид Александрович сам с недоумением смотрел на всю эту яркую суету.

Удивлённые Лопатины вошли в дом и были оглушены громкими возгласами, потому что в холле было полно людей, красиво одетые, статные, громкоголосые, все они были черноволосыми, с очень знакомым профилем.

Увидев Ирэн с отцом, одна из пожилых, женщин обернулась и с радостным возгласом набросилась с объятиями на Ирэн

— Вай-вай, Ирэн -джан, дай я тебя обниму.

Увидев, что Ирэн не понимает, кто они и что, несколько обиженно проговорила с лёгким грузинским акцентом:

— Я бабушка, — видя, что Ирэн продолжает не понимать, повторила, — бабушка Давида.

Оказалось, что это прибыло семейство Дадиани. Узнав, что Давид принёс клятву рода, что означало, что весь род теперь был верен Ирэн, и, узнав, что благодаря Ирэн их наследник выжил, они решили поехать, навестить «девочку».

В разговоре стало понятно, что это не весь клан приехал, а то даже дома наместника бы не хватило, чтобы всех разместить, но и те, что приехали, а это было человек пятнадцать, относились к правящему княжескому роду, и их приезд навёл переполох.

Ирине даже стало жалко Прасковью Валуевну, которой только приехавшей с бала, пришлось проявлять гостеприимство.

Хорошо ещё, что Дадиани приехали со своими слугами, и достаточно быстро разместились и даже сами приготовили еду, не став будить повара семейства Гайко.

В ночи послали за Давидом, который приехал не один, а с Якобом Морозовым и Шейх Али-Мирзой. В результате чего все разошлись только под утро.

Обнимая внука, перед тем как отпустить его с друзьями, бабушка Дадиани, отвела его в сторону и спросила:

— Дидо, скажи бабушке, ты же не влюблён в Ирэн?

— Нет, бабико, — отвечал Давид, мечтательно прикрывая глаза, — я влюблён в совсем другую девушку, она похожа на фею.

Тон у бабушки изменился, став более сухим:

— Давид, ты же помнишь, что должен жениться на Терезе

Юный Дадиани, вырвавшись из бабушкиных объятий, и тоже перестав быть похожим на расслабленного котёнка, играющего рядом с бабушкиными коленями, сказал:

— Я не женюсь на той, кого не люблю

— Но Давид, тогда отец лишит тебя наследства и титул наследника перейдет к твоему младшему брату

— Ну и пусть, мне не нужен титул без неё

— А как её зовут?

И здесь, князь Дадиани застыл столбом, потому что понял, что сам-то он представился, а вот как зовут девушку, спросить забыл.

— Я-я не знаю… но я найду её

Бабушка только покачала головой, думая про себя, — как он всё-таки похож на своего отца, тот вот тоже не стал женится на той, кого ему подобрали. Но всё будет зависеть от того, кто та «фея», в которую влюбился её внук.