Призрачный Путь

Глава 22

От флагштока у западного края Большой резервации навахо до Шипрока у северной границы примерно 230 миль, если вы выберете самый прямой маршрут через город Туба. Чи выбрал этот маршрут, выехав из своего мотеля до восхода солнца и ненадолго остановившись в Серой горе, чтобы позвонить Ларго.

Сначала он занялся официальными делами. Он собирался подать заявление на недельный больничный, чтобы дать голове поправиться. Будет ли это одобрено? - Хорошо, - сказал Ларго нейтральным тоном.

Он рассказал Ларго по телефону из больницы основы того, что с ним случилось и что он узнал. Теперь он рассказал ему немного больше, включая то, что Шоу узнал или не узнал во время своего визита в офис США. «Шоу не сомневается, что этот Грейсон на самом деле Лерой Горман, - сказал Чи. «Я тоже. Но было бы хорошо подтвердить это. Есть ли способ сделать это? Узнать наверняка, что он - защищенный свидетель?»

«Он такой, - сказал Ларго.

"Ты проверил?"

«Я проверил, - сказал Ларго. «Грейсон - это Лерой Горман. Или я должен сказать, что Лерой Горман - это Грейсон, и будет им, пока они не отвезут его обратно в Лос-Анджелес и не заставят его дать показания. Тогда он снова будет Лероем Горманом».

Чи хотел спросить Ларго, как он узнал. Очевидно, ФБР ничего не скажет Ларго или кому-либо еще об этом суперсекретном деле со свидетелями. То, что федералы выдвигали под свою юрисдикцию всех видов известных преступников под вымышленными именами, без всякого предупреждения никому, было давней болезненной проблемой местного законодательства. Министерство юстиции заявило, что это необходимо для безопасности свидетелей. Местные законы усмотрели в этом оскорбление - еще одно заявление федеральных властей о том, что местным жителям нельзя доверять. Так как же Ларго проверил? Первой возможностью, которая пришла в голову Чи, было посещение местного телефонного офиса, чтобы узнать, кто заказал телефонную линию, подключенную к трейлеру.

"Шарки оплачивает телефонный счет Грейсона?" - спросил Чи.

Ларго усмехнулся. «Да. И счет за то, что он перевез туда этот трейлер из Фармингтона - транспортная компания отправила его прямо в ФБР. Но когда я рассказал Шарки, что мы знаем обо всем этом, вы бы получили

я думал, что он не может представить, почему я думал, что он будет заинтересован »

«Хорошо, - сказал Чи. «Увидимся на следующей неделе».

«Когда ты вернешься на работу, - сказал Ларго, - я хочу, чтобы ты сделал еще одну попытку найти эту девушку Соси. И на этот раз приковать ее наручниками к рулю или чему-то еще, чтобы она успокоилась достаточно надолго, чтобы узнать о той открытке. Думаешь, ты сможешь это сделать? "

Чи сказал, что может попробовать, и попросил капитана переключить его на диспетчера.

"Диспетчер?" - сказал Ларго.

«Ага», - сказал Чи. «Если у меня не было почты, я пропущу».

Ларго переключил звонок.

У Чи не было почты. Он этого не ожидал. Затем он договорился о том, чтобы оседлать лошадь и приготовить для него прицеп с лошадьми на день. Капитан Ларго мог это устроить, но капитан Ларго хотел знать, зачем ему лошадь.

У магазина Grey Mountain Чи потянулся, зевнул и втянул в себя воздух. Здесь было холодно, мороз все еще окаймлял придорожные сорняки, а заснеженные вершины Сан-Франциско в двадцати милях к югу казались достаточно близкими, чтобы их можно было коснуться в чистом высокогорном воздухе. Зимний шторм, сдерживаемый высотой Юты в прошлогоднем прогнозе погоды, все еще висел где-то за горизонтом. Единственными облаками этим утром были высокие перистые облака, настолько тонкие, что сквозь них просвечивала синева. Прекрасно для Чи. Он вернулся в Dine 'Bike'yah, обратно в Между Священными горами, и снова почувствовал себя легко - как дома в запоминающемся ландшафте. Он стоял рядом со своим пикапом, откладывая на мгновение четыре или пять часов, которые ему оставалось провести за рулем, и изучал гору. Это было то, что Фрэнк Сэм Накаи проинструктировал его сделать. «Запомни места», - сказал ему дядя. «Сосредоточьте свой взгляд на месте и изучите его. Посмотрите на него под снегом, и когда вырастет первая трава, и когда на него упадет дождь. Почувствуйте его и понюхайте, идите по нему, коснитесь камней, и он будет с тобой навсегда. Когда ты далеко, ты можешь вспомнить и поговорить с ним. Когда тебе это нужно, оно здесь, в твоей голове ".

Это было одно из тех мест для Чи - эта пустыня, спускающаяся к холмам, которые поднялись, чтобы стать Дук'о'оосли'ид, Гора Вечерних Сумерек, Гора Запада, гора, построенная Первым человеком как место, где святой Мальчик-Морское ушко будет жить, охраняемый Черным Ветром. Он запомнил это место, когда работал в агентстве Tuba City. Он оперся локтями о крышу своего пикапа и снова запомнил это: лоскуты тумана уносились прочь от снежных пиков, а утреннее солнце отбрасывало косые тени на предгорьях. «Коснись его своим разумом», - сказал ему Фрэнк Сэм Накаи. «Вдохни воздух, который движется по нему. Слушай звуки, которые он издает». Звуки, которые издавало это место этим утром, были звуками ворон, сотни из которых выходили из-под деревьев вокруг торгового поста, туда, где это стадо проводило зимние дни.

Чи снова забрался в грузовик и откатил его на шоссе 89 Северный. Он хотел попасть туда, куда должен был пойти задолго до наступления темноты.

Он добрался туда около полудня, ехал устойчиво и быстро, несмотря на усиливающийся северный ветер, который сказал ему, что шторм, наконец, надвигается на Юту. Он быстро остановился у своего трейлера в Шипроке, чтобы нацепить пистолет, надел тяжелое пальто и забрать буханку хлеба и то, что осталось от упаковки сыра болоньи. Он подобрал лошадь с прицепом у племенных амбаров и поел на долгой ухабистой дороге обратно к Чускасу, которую теперь преследовал холодный северный ветер. Он припарковался там, где Альберт Горман оставил свой разрушенный «Плимут», разгрузил лошадь и проехал остаток пути к хогану Бегей. Небо затянулось облаками, с северо-запада спускалась высокая серая облачность. Чи привязал лошадь в укрытии пустого загона Бегая и быстро осмотрел двор хогана. Если кто-то был здесь с тех пор, как он покинул это место, они не оставили никаких следов. Затем он обошел хоган к его сломанной северной стене.

Ветер был порывистым, поднимал пыль вокруг его ног и издавал свистящие звуки в норе для трупа. Чи присел на корточки и заглянул внутрь. В сером свете ненастного полудня он мог видеть только то, что он видел в свете своей вспышки, когда был здесь раньше: ржавую железную печь, печную трубу, соединяющую ее с дымовым отверстием, разное. мусора. Ветер гудел в дыру, и клочок бумаги полетел по твердому земляному полу. Ветер кружил вокруг воротника ватника, холодно касаясь шеи. Чи вздрогнул и крепко затянул воротник. По традиции навахо, Альберт Горман теперь завершил бы свое путешествие в подземный мир, растворился бы в темноте неизвестности, которую метафизика народа никогда не пыталась объяснить или исследовать. Но его чинди будет здесь, несчастное, диссонирующее, злобное зло - что бы в Гормане ни было не в гармонии - навсегда запертое внутри хогана, когда Горман умер.

Чи глубоко вздохнул и шагнул в дыру.

Он сразу почувствовал, что внутри было теплее, запах пыли и чего-то более резкого. Он остановился на мгновение, пытаясь определить аромат. Старый жир, старый пепел, старый пот - запах человеческого труда. Чи открыл дверцу печи. В духовке ничего нет. Он открыл топку. Пепел уже был перемешан, вероятно, Шарки. Он поднял клочок бумаги, который сдвинул ветер. Обрывок старого конверта, на котором ничего не написано. Он нашел место на западной стороне хогана, где Бегей обычно клал свои овчины для сна. Он достал нож и начал копать в утрамбованной земле, не зная чего, ища. Он вообще ничего не нашел и остановился, присел на корточки и задумался.

Джим Чи слышал шум ветра снаружи, шепчущий вокруг дыры в стене и забитой дырой над его головой. Он очень хорошо осознавал призрак Альберта Гормана в воздухе вокруг него, и внезапно он осознал, ясно и уверенно, природу горманских чинди. Как Горман - конечно, как Горман, поскольку это был Горман - это был Лос-Анджелес, и маленькие девочки-шлюхи, которых он видел на бульваре Сансет, и безличная точность стад на автострадах, и химический серый воздух, и Альберт Горман. хозяйка и розоволицый помощник в «Серебряных нитях». И теперь это был призрак Джима Чи, потому что Джим Чи выбрал его - шагнул через отверстие в трупе в темноту свободно и добровольно, решив сделать это рационально. Выбрав Лос-Анджелес Шипроку и Мэри Лэндон одиночеству, бедности и красоте хозро. Чи присел на корточки, огляделся вокруг и попытался придумать, что ему следует искать. Вместо этого он вспомнил песню из церемонии благословения хоганов.

Этот хоган будет благословенным хоганом.

Он станет хоганом рассвета,

Заря в нем будет жить красотой,

Это будет кукуруза белая,

Это будет лавка мягких товаров,

Это будет хоган с кристально чистой водой,

Это будет хоган, присыпанный пыльцой,

Будет хоган счастья долгой жизни,

Это будет хоган с красотой над ним,

Это будет хоган, окруженный красотой.

Слова «Говорящего Бога» вернулись к Чи. Их бы спели здесь, когда давным-давно семья Бегая собралась, чтобы помочь ему благословить этого хогана. Чи встал, снова вынул нож и пошел к восточной стене. Здесь, под концом основного бревна, прямо на камнях фундамента, певец, нанятый Эши Бегаем для проведения своего хогана, поместил бы отборный кусок бирюзы Бегая. Чи отколол кончиком ножа засохшую глиняную штукатурку, отколол ее кусок и раскрошил в пальцах. Там была бирюза - полированный овал из прозрачного голубого драгоценного камня. Чи вытер его о рубашку, осмотрел и сунул обратно под бревно. Он подошел к западной стене, закопался под концом бревна фундамента и достал белую морскую ракушку. Раковина морского морского ушка символизировала великого юного морского ушко-юшка, так же как бирюза олицетворяла дух бирюзового мальчика. Но что ему сказали их находки? Ничего, подумал Чи, он не верил в то, что знал - что Бегей был правоверным, что этот хоган был должным образом благословлен, что Бегей, покинув свой дом, оставил эти ритуальные драгоценности позади. Это было бы ортодоксально? «Наверное, - подумал Чи. Если только Бегей не подумал убрать их до смерти Альберта Гормана, их вообще не убрали бы - точно так же, как никакие дрова из этого хогана больше никогда не будут использовать, даже для костра. Но удалить их до смерти Гормана было бы благоразумно, и Бегей, должно быть, предвидела приближение смерти, а Бентвэнн описала своего внука как разумного человека. Что мог бы спасти благоразумный человек от своего хогана, если бы он увидел приближающуюся смерть?

Что Бентвумен ожидала от него здесь?

Конечно! Чи обошел плиту к выходу на восток. Он ощупал бревенчатую перемычку над дверью, пробегая пальцами по скопившейся пыли. Ничего. Он попытался направо от двери. Там, его пальцы, исследующие пространство над бревном, что-то натолкнули.

Чи держал его в левой руке - небольшой коричневый мешочек из пыльной оленьей кожи, перевязанный сверху кожаными ремнями. Его пальцы сжали его, чувствуя именно то, что он ожидал. В мешочке было четыре мягких предмета. Чи развязал ремешки и сунул себе в ладонь четыре мешочка поменьше, тоже из оленьей кожи. У него был узелок «Четыре горы» Эши Бегая.

Как только он увидел это, он понял, что Эши Бегей мертв.

Чи шагнул через дыру в снег. Ветер разносил маленькие легкие хлопья, которые рассыпались по двору хогана Эши Бегей, сухие, как пыль. Он спустился в загон, спрятав узелок четырех гор в кармане пальто, туда, где привязал лошадь, - думая о том, что он нашел. Пакет представлял собой недели работы, паломничество в каждую из

четырех священных гор, чтобы собрать из каждой травы и минералы, предписанные Святым Народом. Чи собрал свой собственный летом на первом курсе Университета Нью-Мексико. Гора Тейлор и вершины Сан-Франциско были достаточно легкими благодаря подъездным путям к пожарным наблюдателям Лесной службы на обеих вершинах. Но пик Бланка в Сангре-де-Кристос и пик Гесперус в Лас-Платас были другим делом. Бегай прошел бы через это испытание в более тяжелые времена, прежде чем дороги вели в высокогорье. Или он мог унаследовать это от своей семьи. В любом случае, он никогда бы не бросил это в хогане смерти. Это было бы его самое ценное достояние, бесценная реликвия.

Так что же случилось в хогане Эши Бегей?

Чи привел лошадь, потому что он намеревался, что бы он ни нашел в хогане, обыскать родную территорию Эши Бегай. Теперь этот поиск принял новую цель. Лошадь топала и ржала, когда он приближался, холодная и готовая двигаться. Чи развязал ее, стряхнул снег с ее бедер и взлетел в седло. Что случилось в этом хогане? Мог ли Бегей уйти, вернуться и найти Гормана мертвым и забыть священный мешок, когда он бросил хоган?

Это было немыслимо. Так что же случилось?

Неужели кто-то другой пришел за Альбертом Горманом после того, как Лернер не смог его остановить, нашел его у хогана Эши Бегея и убил их обоих, а затем нашел время для церемониального захоронения Гормана, опустошив хоган и спрятав тело Бегея? Чи подумал об этом. Возможно. На самом деле, должно быть, произошло нечто подобное. Но каков был бы мотив? Он не мог придумать ничего, что имело бы смысл.

Чи обогнул двор хогана, а затем поехал на восток по овечьей тропе, ведущей вниз по краю арройо. Он ехал медленно, ища все, что могло бы хоть как-то отклониться от нормы. После более чем мили, не обнаружив абсолютно ничего, он потащил лошадь обратно во двор хогана. Снег пошел сильнее, и температура резко упала. Вторая тропа, которую он выбрал, вела вверх мимо осыпи, мимо места, где было оставлено тело Гормана, и проследовала под обрывом к западу от хогана. Он унес его против ветра, что сделало лошадь неохотной и затруднила видимость. Он спустил шляпу вниз и поехал с опущенной головой, чтобы снежинки не попадали ему в глаза, - медленно шел, изучая землю, зная, что он искал, не позволяя этой мысли принять какую-либо точную форму в его сознании. Снег налипал, быстро накапливался. Скоро это охватит все и сделает его поиски тщетными. Он должен был это сделать давно. Надо было использовать его голову. Если бы он осознал, что Хостин Эши Бегей не бросил бы это место привидению, не оставил бы своего племянника наполовину подготовленным к путешествию в подземный мир. Нужно было проверить эту тропу и еще как минимум две, и не было бы времени сделать все, пока все не покроет снег.

Времени почти не было.

Чи увидел лошадь, не осознавая, что видит что-то большее, чем круглый валун, покрытый снегом. Но что-то было немного не так с цветом там, где не пристал снег, краснота, которая не соответствовала серому граниту этого пейзажа. Он натянул поводья, вытер снежинки с бровей и уставился. Затем он слез с седла. Вторую лошадь он увидел только тогда, когда спустился в лощину, ведущую к тропе, чтобы осмотреть первую.

Тот, кто стрелял в них, увел их обоих достаточно далеко от тропы, так что, если бы они оба упали, как он, должно быть, намеревался, они бы скрылись из виду. Но тот, кого Чи видел, очевидно, не хотел. Это был большой гнедой мерин, и пуля, выпущенная ему в лоб, по всей видимости, вызвала неистовую борьбу. Судя по выброшенным камням, он сделал два или три прыжка в гору, прежде чем его мозг отключился.

Вещи Хостина Бегея были спрятаны под водой, за ширмой из пиньонов. Чи быстро перебрал их, обнаружив постельное белье, одежду, ящики с кухонными принадлежностями и два мешка с едой. Мебель Бегая тоже была здесь. Кухонный стул, детская кроватка, легкий комод, достаточно других жизненных обстоятельств, чтобы убедить Чи в том, что даже с двумя буксируемыми лошадьми, должно быть, потребовалось больше одной поездки, чтобы переместить все это сюда. Он остановился у тайника и огляделся. Это было то, чего он ожидал, так как у его разума было время вычислить, что означало обнаружение Связки Четырех Гор. Он ожидал этого, но ему все равно стало плохо. И нужно было найти еще одну вещь.

Он нашел Эши Бегей чуть дальше по уклону, его тело выбросили так же бесцеремонно, как и мебель. Бегай был убит выстрелом в голову, как и его лошади.