Призрачный Путь

Глава 23

Чтобы вытащить пикап из Чускаса, потребовалось три часа. Дважды это было связано с рытьем в сугробах, и дважды ему приходилось разгружать лошадь и вести ее вверх по склону

, где грузовику не хватало тяги, чтобы тянуть груз. К тому времени, как он добрался до дороги, ведущей к школе-интернату Тоадлена, он устал до мозга костей: еще тринадцать миль по снегу до шоссе 666 и еще тридцать до Шипрок. Снег постоянно шел с северо-северо-запада, и он поочередно ехал на север через узкий белый туннель, образованный его фарами, отражавшимися от снежных хлопьев и кратких ослепляющих забвений наземных метелей. Его радио сообщило ему, что Маршрут 1 навахо был закрыт от Шипрока на юг до Кайенты, а Маршрут 3 навахо был закрыт от Ту-Истории до Каньона Кимс, и что США 666 были закрыты от Манкос-Крик, Колорадо, до Гэллапа, Нью-Мексико. Это помогло объяснить, почему пикап Чи оставил шоссе только себе. Он ехал со скоростью около двадцати пяти миль в час, сбавляя скорость, как только мог, когда почувствовал приближающуюся метель, его пальцы были чувствительны к тяге под колесами, а мышцы плеча болели от усталости. Он накрыл тело Хостина Эши Бегей скаткой, думая, что ему, как и Горману, пришлось совершить свое путешествие в подземный мир с немытыми волосами - даже без несовершенных приготовлений, которые получил труп Гормана. Но человек, убивший его, по крайней мере, послал вместе с Бегаем духов лошадей. Знал ли он, что принесение в жертву лошади хозяина было древним обычаем навахо? Возможно. Но Чи не питал иллюзий, что именно поэтому были убиты лошади. Они были убиты по той же причине, по которой был убит Бегей, и его хоган опустел, а труп Гормана приготовили для захоронения - большая проблема, чтобы создать впечатление, будто в хогане Бегея не произошло ничего необычного. Но почему? Почему? Почему?

Чи показалось, что в том, кто был убийцей, было мало загадок. Это был Вагган, или какой-то суррогатный Вагган - один из тех, кто в белом обществе делал такие вещи за плату. Но, вероятно, это был человек, которого Шоу опознал как Ваггана. Казалось, это его работа, какой бы ни была ее цель. И узнать о погребальных обычаях навахо было бы достаточно легко. Они будут описаны в любой из полдюжины книг, имеющихся в библиотеке Лос-Анджелеса. Любой, кто умел читать, мог узнать достаточно, чтобы сфальсифицировать то, что произошло в хогане Бегай. Неважно, кто это сделал - Вагган или кто-то вроде него. Вопрос был в том, почему.

Чи обнаружил, что он не может заставить свой ум хорошо работать. Головная боль вернулась. Наверное, усталость и зрительное напряжение от взгляда в отражающийся снег. Он выбросил тело Бегая из своего сознания и думал только о вождении. И, наконец, справа от него был знак, указывающий дорогу к взлетно-посадочной полосе Шипрок, и он чувствовал, как шоссе спускается вниз в дно реки Сан-Хуан, а Шипрок был прямо впереди.

Он привел лошадь в укрытие племенного сарая, оставил на стоянке прицеп и поехал в деревню. Через мост он колебался мгновение. Повернув налево на перекрестке, он попадет в свой трейлер домой, к горячему кофе, еде и кровати. К телефону, чтобы сообщить капитану Ларго о том, что он нашел. Чтобы снова разобраться с вопросом, почему. Открытка всплывала снова. Неизбежно. Она лежала в центре всего этого. Видимо, спровоцировала это. Что было написано на этой открытке? Чи повернул направо, вниз по реке, к тому месту, где алюминиевый трейлер стоял под тополем.

В этот шторм все выглядело как-то иначе. Еще до того, как температура упала, снег налип на холодный алюминий и собрал больше снега, что стоило прицепу его машинного вида. Теперь он вырисовывался в свете фар Чи как огромная белая фигура, привязанная к земле сугробом, такая же естественная, как заснеженный валун, и выглядела так, как будто она стояла под своим деревом навсегда. Из маленьких окошек светился свет. Грейсон или кто-то еще был дома. Чи посигналил в пикапе и подождал секунду, прежде чем ему пришло в голову, что Грейсон был горожанином, который не знал об этом сельском обычае предупреждать перед вторжением в частную жизнь. Он поднял воротник пальто и вышел на метель.

Если Грейсон и слышал сигнал, никаких доказательств этого не было. Чи постучал костяшками пальцев по алюминиевой дверной панели, подождал и снова постучал. Ветер дул под низом его пальто, вокруг воротника и штанов, холодный, как смерть. Это напомнило Чи труп Хостина Эши Бегея, замерзшего под спальным местом старика. А потом голос Грейсона через дверь.

"Это кто?"

«Это Чи», - крикнул Чи. «Полиция навахо».

"Что ты хочешь?"

«Мы нашли тело вашего дяди», - сказал Чи. «Эши Бегей. Мне нужно с тобой поговорить».

Тишина. Холод сковал щиколотки Чи, щеки онемели. Затем голос Грейсона крикнул: «Входите».

Дверь открылась. Он открывался наружу, так как двери трейлера открываются для экономии внутреннего пространства, не

больше шести дюймов, а потом ветер снова закрыл ее. Чи постоял секунду, глядя на него, гадая, что делает Грейсон, и наконец понял. Грейсон перестраховывался, как и следовало ожидать от защищенного свидетеля. Он открыл дверь и вошел.

Грейсон сидел за столом, прислонившись спиной к стене, и рассматривал Чи. Чи закрыл дверь и стал против нее, наслаждаясь теплом и позволяя Грейсону видеть, что его руки пусты.

"Вы нашли чье тело?" - сказал Грейсон. "Где? Что случилось?"

Под столом руки Грейсона скрылись из виду. Будет ли у него оружие? Будет ли разрешено иметь при себе оружие защищенному свидетелю? Может быть, даже будет предложено сохранить его? Почему бы и нет?

«Недалеко от его хогана», - сказал Чи. «Кто-то застрелил его».

На лице Грейсона отразилась тревога. Он выглядел немного старше, чем помнил Чи, немного более усталым. Может, дело в искусственном освещении. Скорее всего, это было настроение Чи. Уголок его рта приподнялся в начале одного из этих кривых щелчков сочувствия, удивления или печали, но Грейсон остановил его. Вынул руки из-под стола, правой потер лицо. Левый лежал на столе, безвольный и пустой. "Зачем кому-то хотеть убить этого старика?" - сказал Грейсон.

«Твой дядя», - сказал Чи.

Грейсон уставился на него.

«Мы знаем, кто ты», - сказал Чи. "Это сэкономит время, если мы избавимся от этого. Вы Лерой Горман. Вы участвуете в Программе защиты свидетелей Министерства юстиции под именем Грейсон. Вы живете здесь под именем Грейсон, пока не придет пора уходить. обратно в Лос-Анджелес для дачи показаний в федеральном суде ".

Мужчина, которым был Лерой Горман, старший брат Альберта Гормана, племянника Эши Бегей, уставился на Чи с пустым выражением лица. И мрачно. И Чи подумал: как его настоящее имя? Его военное имя? Имя, которое дядя по материнской линии дал бы ему, тайно и негласно, когда он был ребенком, имя, которое он прошептал бы через маску на церемонии в Йейбичи, где он превратился из мальчика в мужчину? Имя, которое будет обозначать его настоящую личность, что никто не узнает, кроме самых близких, что это было? «У этого лос-анджелесского навахо нет военного имени, - подумал Чи, - потому что у него нет семьи». Он не Дини. Ему было жаль Лероя Гормана. Частично это была усталость, а частично - жалость к самому себе.

«Вот вам и проклятые обещания», - сказал Лерой Горман. «Никто не знает, кроме одного парня из прокуратуры и вашего ангела-хранителя из ФБР. Это то, что они вам говорят. Больше никого. Не местные. Ни кого, так что утечки нет». Он резко ударил рукой по столешнице. «Кому они рассказали? У них есть что-то об этом по телевизору? На первой полосе Times? По радио?»

«Насколько я знаю, они никому не сказали», - сказал Чи. «Открытка, которую ты написал, отдали тебе. Та, которую ты отправил своему брату».

«Я не писал открыток», - сказал Горман.

«Дай мне взглянуть на твою камеру», - сказал Чи.

"Камера?" Горман выглядел удивленным. Он встал, открыл за собой верхний шкафчик и извлек из его содержимого фотоаппарат. Это была модель Polaroid со вспышкой. Чи осмотрел его. Он был снабжен автоматом крошечного калибра.

«Не совсем открытка, - сказал Чи. "Вы установили эту штуку, сфотографировали себя и этот трейлерный дом и отправили его своему брату.

Что бы вы ни написали на нем, он побежал сюда, на Шипрок, искать вас. И когда Старик Бегей увидел это, что-то на нем, или что-то, что сказал ему Альберт, заставило его отправить его своей внучке, чтобы сказать ей, чтобы она держалась подальше ".

Горман смотрел на него и думал. Он покачал головой.

"Что ты написал на нем?" - спросил Чи.

«На самом деле ничего, - сказал Горман. «Я точно не помню. Я просто подумал, что Ал будет беспокоиться обо мне. Просто написал небольшую записку. Как будто хотел бы, чтобы он был здесь».

«Вы сказали, где было« здесь »?»

«Черт, нет, - сказал Горман.

«Просто небольшая заметка», - сказал Чи. «Тогда, как вы думаете, что заставило вашего брата сбежать?»

- подумал Горман. Он прищелкнул языком. «Может быть, - сказал он, - может быть, он слышал что-то, о чем мне нужно знать».

"Как что?" - сказал Чи.

«Не знаю», - сказал Горман. «Может, он слышал, что они меня ищут. Может, он слышал, что они знают, где меня найти».

Это был правдоподобный ответ. Альберт слышал, что из укрытия Лероя протекла утечка. Когда пришла карточка Лероя, он увидел штемпель Шипрока и поспешил сюда, чтобы предупредить брата, но не успел. А потом кого-то послали убедиться, что Альберт Горман не выжил после огнестрельного ранения. Как на самом деле умер Альберт Горман? Коронер сказал, что огнестрельное ранение было очевидным, и они ожидали, и то, что они искали. Но если бы они искали что-то еще, что бы они нашли? Альберт Горман задохнулся или что-то в этом роде, чего не видно, но которое ускорит смерть от огнестрельного ранения?

Или тот, кто пришел к хогану, нашел его уже мертвым и убил Эши Бегей из-за того, что Альберт мог ему сказать? На самом деле это не имело значения. Голова Чи болела, глаза горели. Он думал, что, может быть, Альберт Горман все-таки умер возле хогана. Может, он не ступил через дыру в трупе в чинди-хогана. Может, он не был заражен призрачной болезнью. Но это тоже не имело значения. Призрачная болезнь пришла, когда он сделал шаг - из хозро в темноту. Из навахо превратился в белого человека. Для Чи в этом и заключалась болезнь.

«Есть идеи, кто его убил, - спросил Лерой Горман, - или почему?»

«Нет», - сказал Чи. "А у вас?"

Горман откинулся на спинку стула, положив руки на стол перед собой, глядя поверх них в никуда. Он вздохнул, и ветер снаружи поднялся достаточно, чтобы напомнить им обоим о шторме. «Может быть, это просто подлость», - сказал Горман. Он снова вздохнул. "Ты нашел ту девушку?"

«Не совсем так, - сказал Чи.

«Я не думаю, что она придет сюда», - сказал Горман. «Разве ты не говорил, что ее дедушка велел ей держаться подальше? Что-то опасное?»

«Ага», - сказал Чи. «Но это не остановило ее в первый раз».

"Что он ей сказал?" Горман по-прежнему смотрел сквозь пальцы, не сводя глаз с двери. Ветер давил на нее, впуская холод. "Она знает, что я угонщик автомобилей?"

«Я не знаю, что он ей сказал», - сказал Чи. «Я намерен узнать».

«Она моя родственница, - сказал Горман. «У меня их немного. Семьи не так много. Только я и Ал. Папа сбежал, а наша мать заболела, и мы так и не узнали никого. Она моя племянница, не так ли? Внучка Бегея. Это была бы моя сестра матери. Я знал, что она где-то здесь. Я помню, она упомянула об этом. Интересно, жива ли моя тетя. Интересно, куда ушла эта маленькая девочка.

Чи не стал комментировать. Он ужасно хотел чашку кофе. И еды, и сон. Он попытался придумать, что еще он мог бы спросить у этого человека, что он мог бы узнать, что не позволило бы ему оказаться очередным в длинной череде тупиков. Он ни о чем не мог думать.

«Я бы хотел с ней познакомиться», - сказал Лерой Горман. «Познакомиться с ее семьей. Я не особо отличался белым человеком. Может, когда я со всем этим справлюсь, я смогу стать своего рода навахо. Вы знаете, где я могу найти семью Соси?»

Чи покачал головой. Он встал и поблагодарил Лероя Гормана за уделенное ему время и вышел через алюминиевую дверь в снегопад, оставив Гормана сидеть там, глядя на свои руки с задумчивым лицом.